§ 1. Философия науки и философские проблемы конкретных наук

О связи науки и философии говорили давно. В марксистской философии часто фигурировало понятие «философские проблемы естествознания». Часто говорили о «философии физики», «философии биологии» и т.

Что касается философских проблем науки, то эта область исследования представляет значительный интерес и здесь были получены важные результаты, находящие эффективное применение в практической деятельности. Они способствуют развитию отдельных наук и оказывают позитивное влияние на разработку современной научной методологии.

Что касается собственно философии науки, то здесь скорее речь идет о науке как компоненте культуры, специфической сфере человеческой деятельности [1]. Сюда можно отнести исследование процессов формирования мировоззренческих и ценностных установок членов научного сообщества в условиях интенсивного развития науки в рамках той или иной цивилизации. Окружающий нас мир, взятый во всем его многообразии, является объектом изучения как философии, так и отдельных наук, как ес 171 тественных, так и гуманитарных. Этот мир интересует науку с точки зрения постижения его закономерностей, т. е. отдельных фрагментов и даже отдельных объектов, преимущественно материальных. Скажем, физику интересуют, прежде всего, физические объекты, химию — химические, биологию — биологические и т. п. Наука изначально ориентирована на исследование глубинных закономерностей, сущностей разных порядков в той или иной области с целью преобразования отдельных фрагментов действительности. Разумеется, такая практически-преобразовательная ориентация науки уже предполагает глубокий, но все же односторонний, фрагментарный подход к действительности, ибо преобразовывать можно только отдельные части мира, но не мир в целом.

Что же касается философии, то ее, прежде всего, интересует мир как целое. Поэтому для нее наиболее значимыми будут интегратив- ные характеристики этого мира. Но в последние десятилетия уже не вызывает сомнений, что полноценные знания о мире могут быть получены не только в сфере науки, но и в областях, лежащих за ее пределами (религия, философия, искусство и пр.).

Различная исходная ориентированность науки и философии предопределяет и их различную структуру. Поскольку речь идет о философии науки как о некоторой самостоятельной дисциплине, то в ней должны быть представлены все основные разделы философии, но в несколько трансформированном виде. Здесь вполне резонно говорить об онтологии, гносеологии, аксиологии и т. п. Правомерно поставить вопрос и о научно-философском мировоззрении, в котором представлен обобщенный взгляд на мир, на место отдельных явлений в этом мире и о месте человека среди этих явлений, но уже с точки зрения общенаучных принципов.

Можно сказать, что это рационалистическое мировоззрение, из которого стремятся по возможности исключить все иррациональные (образно-эмоциональные и пр.) элементы. Тем самым обнаруживается явное отличие научно-философского мировоззрения от собственно философского, в рамках которого органически сочетаются как рациональные, так и иррациональные компоненты. Отсюда становятся понятными те трудности, которые возникают при осмыслении духовного мира в рамках научно-философского мировоззрения.

По мере формирования научно-философского мировоззрения все более начинает ощущаться его неполнота и односторонность, отчужденность от духовного, иррационального (образно-эмоционального), уникального, неповторимого. Среди выдающихся деятелей науки всегда существовала тенденция преодоления научно-философского мировоззрения путем включения иррациональных моментов в научные

172 картины мира, творческие акты и т. п. В последние десятилетия это начало проявляться в широком использовании иррациональных по своему существу принципов, таких как красота и гармония (Пифагор, П. Дирак, С. Ковалевская и т. д.), вера (В. Гейзенберг, П. Флоренский, Тейяр де Шарден и пр.), этика (А. Эйнштейн, Р. Оппенгеймер, А. Сахаров и т. п.), чувство меры. При этом чем интенсивнее развивается наука, тем чаще ее представители начинают обращаться к таким принципам. В этом контексте весьма показательно высказывание А. Эйнштейна о том, что чтение романов Достоевского дает ему для решения чисто научных проблем несравненно больше, чем чтение трудов математика Гаусса. Подобные высказывания среди выдающихся деятелей современной науки встречаются довольно часто.

Более того, многие выдающиеся ученые нередко высказываются в том смысле, что любой материальный объект имеет духовное измерение. Наиболее четко это выразил Д. И. Менделеев в утверждении, что всякий материальный объект, наряду с такими характеристиками, кг.к вещество и поле, имеет и духовную координату. Правда, современное состояние науки еще не позволяет полностью учесть последнюю, что станет возможным только в весьма отдаленном будущем. Аналогичные высказывания встречаются в работах В. И. Вернадского и других крупных ученых. Это значит, что все они отдают себе отчет в ограниченности научно-философского мировоззрения, что не мешает им успешно работать в тех или иных сферах науки, но одновременно предостерегает от абсолютизации получаемых результатов.

Бурное развитие науки в XIX—XX столетиях не раз порождало ил - люзию, что рационалистических (научных) представлений вполне достаточно для адекватного понимания действительности. Легко зам-" тить, что как только в той или иной науке возникает убеждение, что она может объяснить все многообразие мира исходя из своей собственной парадигмы, так сразу же интерес к философии резко падал ир и исчезал вовсе. Хорошо известно, что такая ситуация в свое время возникла в классической физике. Однако как только наука начинает осоз навать неосновательность своих претензий на исчерпывающее постижение мира как целого, интерес к философии неизменно начинал возрастать, что можно наблюдать и в настоящее время.

В рамках философии науки решается также вопрос о границах науки, о соотношении научного и вненаучного знания, о специфике взаимосвязи науки с такими сферами человеческой деятельности, как искусство, религия, оккультизм и пр. Философия науки позволяет по- новому посмотреть на процесс научного творчества, выявить в нем динамику рациональных и иррациональных компонент. В конечном счете философия науки, разграничивая сферы человеческой деятель 173

ности, создает основу для организации диалога человека и природы. Философия науки не только регулирует развитие отдельных наук, но предостерегает их от ложных путей. Например, в контексте науки сформировалось убеждение, что материальный мир является единственной реальностью, а духовные процессы есть нечто производное от материи, постепенно формирующееся в ходе эволюции. Однако многочисленные попытки вывести духовное из материального неизменно оказывались неудачными и приводили к ненужным затратам труда и средств. С точки же зрения философии следует признать, что материальное и духовное взаимно дополняют друг друга, друг без друга не существуют и изначально образуют неразрывное единство. Такое мироощущение присуще не только философу и ученому. Еще острее необходимость единства, гармонии материи и духа присуща людям искусства. Это очень хорошо выразил А. Фет словами: Два мира властвуют от века. Два равноправных бытия: Один объемлет человека, Другой — душа и мысль моя.

При таком подходе формируется существенно иная картина мира, в которой человек уже может найти себе место. Здесь в известном смысле допускается одушевленность всей природы, в том числе и нашей планеты, а потому человек может вести с ней плодотворный диалог. Надо сказать, что проблема материально-духовной реальности за последнее столетие не раз ставилась как учеными, так и философами (учение о ноосфере В. И. Вернадского и др.).

Разумеется, духовная компонента реальности в рамках науки носит подчиненный характер и проявляется только в той мере, в какой на нее могут быть распространены некоторые закономерности материальной действительности. Вообще, признание в рамках науки духовно-материальной реальности создает принципиально новую ситуацию и открывает широкие горизонты как в теоретических, так и в прикладных исследованиях.

Не следует также забывать, что каждая научная теория всегда дает односторонний взгляд на действительность. Более того, чем совершеннее теория, тем она более одностороння. С точки зрения науки, познавательная процедура развертывается в рамках теории и замыкается на логико-математическую схему, если речь идет об естественных науках. Что же касается знания об объектах, не охватываемых данной научной концепцией, то они добываются совершенно иными методами, в частности с помощью интуиции, которая предполагает выход за рамки познавательных традиционных процедур, характерных для науки. Из сказанного вытекает, что философия науки пред-

174

ставляет собой попытку увидеть мир как целое через призму науки. Естественно, такое видение не может быть реализовано в рамках науки. Философия науки позволяет в рамках научного сообщества выработать специфические системы ценностей, в основе которых лежат идеалы научности, которые позволяют сформировать новые позиции по отношению к миру. Такие взгляды дают возможность увидеть в этом мире нечто новое, что ранее ускользало от внимания ученого.

Философия науки отвлекается от отдельных конкретных наук, рассматривает науку как целостный единый организм, науку как таковую. Философию науки, прежде всего, интересуют инварианты, присущие всем наукам, как естественным, так и гуманитарным. Наука как таковая характеризуется такими чертами, как рациональность, ориентированность на постижение закономерностей, на преобразование действительности в интересах человека, ограниченность рамками преимущественно материальных процессов и т. п.

Естественно, в силу материалистической ориентированности науки и философия науки сближается с материализмом. Отсюда не случайны и многочисленные попытки материалистически истолковать и так называемые «науки о духе». При этом становится понятным, почему в онтологическом плане мир часто представляется как движущаяся материя, а логика и математика доминируют в гносеологии, оттесняя на задний план веру, интуицию и пр. В качестве научного идеала начинает признаваться исключительно эмпирическая обоснованность, и естественно, на передний план выдвигается практическая значимость.

Некоторые авторы справедливо указывают, что наука возникла в связи со специфическими свойствами национального характера древних греков, такими как внутренняя активность людей, направленная вовне, предприимчивость, ориентированность преимущественно на внешний мир, свобода самовыражения и т.

В этом контексте становится понятным, почему наука концентрирует внимание на законах и закономерностях, прежде всего на законах материальной действительности, т. е. на совокупностях всеобщих, необходимых, устойчивых и повторяющихся связей и отношений. Все, что лежит за их пределами, т. е. явления неповторимые, уникальные, не воспроизводимые интересуют ученых в гораздо меньшей степени. В этом заключается и сила и слабость науки. При этом

175 надо отдавать себе отчет, что это хотя и очень важный, но все же односторонний подход к реальности.

Мы хорошо знаем, что нараду с наукой существуют и другие формы освоения мира, которые строятся на существенно иных принципах, но дают знание столь же адекватное, как и наука, но лежащее за ее пределами [3]. Скажем, искусство позволяет проникать в глубинные сущности человека через образно-эмоциональные феномены, которые не допускают рационального выражения, а религия, в частности религия христианская, строится на базе уникальных событий, которые в принципе не могут быть воспроизведены в нашем мире. Ведь христианский Символ веры кладет в основу уникальность Иисуса Христа, в частности акт Его Воскресения, Вознесения.

Даже когда речь идет о гуманитарных науках, имеющих дело с реальностью нематериальной, таких, как история, психология, социология и некоторые другие, то в них опять-таки речь идет, прежде всего, о законах и закономерностях.

Если мы исходим из того, что мир един, то это предполагает неразрывную связь различных компонент этого мира, в частности таких максимально удаленных друг от друга, как духовной и материальной. Наличие такого единства позволяет говорить о дополнительности методов их постижения. Поэтому методы науки, ориентированные преимущественно на исследование материальной компоненты, должны находить применение в процессе овладения духовной сферой. Однако в этой области не следует переоценивать их значение, на что не раз указывали выдающиеся мыслители (И. Кант, И. Павлов, П. Флоренский и другие).

Культура современного общества представляет собой сложное целостное динамическое образование, в котором органично сочетаются различные компоненты, как материальные, так и духовные. Синтез таких компонент позволяет получить целостное представление о природе, обществе и человеке. Доминирование одной из них или группы таковых, будь то наука, искусство, религия или что-либо иное, нарушает целостность культуры и порождает одностороннее представление о мире.

В такой ситуации особую актуальность приобретает проблема восстановления целостности культуры и гармонии ее компонент. И, прежде всего, здесь следует трезво оценить науку, ее возможности и перспективы. Философский анализ науки естественно выдвигается на первый план.

Характерной чертой научного знания является его рационалистический, систематизированный характер и этим оно кардинально отличается от всех видов вненаучного знания. Но систематизированное

176 — знание есть в известном смысле знание отчужденное, безличное. Такое обезличенное знание становится объектом манипуляций, что часто приводит к негативным последствиям (генная инженерия, компьютерная виртуальная реальность, создание средств массового поражения и пр.). В процессе своей деятельности ученый получает и систематизирует знание и тем самым теряет над ним контроль.

Направляя свою внутреннюю активность на исследование и преобразование материального мира, ученый пытается овладеть им, проникнуть в его сущность. Но реальный объект по сути своей бесконечен и, чтобы постичь его, он должен бьггь конечным, а следовательно, ограниченным и деформированным. И не удивительно, что на высших стадиях своего развития наука имеет дело не с реальными, а идеализированными объектами, в которых удерживаются только те свойства, которые необходимы для формирования тех или иных законов. Наука работает не с реальностью как таковой, а с трансформированной реальностью, удерживающей одну или несколько граней действительности.

Разумеется, стремление выработать более адекватное представление о действительности предполагает учет и других ее граней, от которых ранее выгодно было отвлекаться. Но это уже требует перехода к новым теоретическим представлениям. Поэтому наука вынуждена постоянно менять свои представления о мире, создавать новые картины мира.

Получается, что в ходе развития науки постоянно изменяются онтологические представления о действительности. На разных этапах ее развития эти представления могут значительно отличаться друг от друга, что фиксируется в картинах мира, постоянно сменяющих друг друга во времени. Достаточно сопоставить картины мира античного атомизма, ньютонианскую физику, теорию относительности и квантовую физику.

В общем можно сказать, что в ходе своего развития наука подходит к выработке такой картины мира, в которой более адекватно отражаются онтологические представления о мире. Но при этом основной акцент все же делается не на материальной стороне мира. Духовный аспект, разумеется, также находит свое выражение, но односторонне, только в той своей части, где могут быть использованы научные представления. Скажем, наука может дать детальный анализ человеческого тела и кое-что сказать по поводу духовных процессов (психических, ментальных и т. п.), но она не в состоянии постичь их глубинные сущности. Многочисленные попытки использования традиционной науки д ля анализа духовных процессов не дали ожидаемых результатов.

177 В контексте науки картина мира всегда остается неполной, ибо в нее очень плохо вписывается человек с его многообразным духовным миром. В ходе развития науки постоянно происходит изменение взглядов на ее онтологические основания, что находит свое выражение в смене картин мира. Здесь естественно возникает потребность в синтезе таких картин мира, что осуществляется в рамках междисциплинарных подходов.

В наши дни наука вынуждена признать наличие знаний, полученных за ее пределами. Но при этом предполагается, что на более высоких ступенях развития науки эти знания будут формализованы. Знание же, которое принципиально не может быть получено в рамках рационалистических представлений, не признается наукой и относится к области веры и откровения. Такой подход фактически исключает диалог между наукой и другими видами духовной деятельности (религией, искусством и проч.), что в конечном счете ведет к ее изоляции.

Следует, однако, иметь в виду, что когда мы говорим о гносеологических аспектах науки, то в наши дни вкладываем в это понятие несколько иной смысл, чем это было, скажем, в эпоху Возрождения или даже в прошлом веке. Современный ученый, особенно представитель естественных наук, явно переоценивает значение логики и математики в познавательном процессе. Его идеалом является построение такой концепции, которая целиком базируется на логике и математике. Такой ученый фактически продолжает линию Г. Галилея, который был глубоко убежден, что природа говорит языком математики. Но ведь «языком математики» говорит, например, та же астрология, которую ученые никак не соглашаются считать полноправной наукой.

Современный биолог с удивлением отмечает, что для его коллег в средние века и эпоху Возрождения совершенно фантастические, с нашей точки зрения, образы типа зодиакальных животных, химер, драконов и т. п. были столь же реальны, как и самые обычные змеи, ящерицы, рыбы и тритоны. И, надо сказать, это не помешало им делать выдающиеся открытия, которые вошли в «золотой фонд» современной науки. В наше время как для необразованных людей, так и для известных ученых такие феномены как HJIO (неопознанные летающие объекты), лешие, русалки, домовые, биополя и т. п., обладают такой же степенью реальности, как коровы, лошади, самолеты и планеты. Поэтому столь часто мы наблюдаем попытки распространить гносеологические процедуры науки и на эти объекты (фотографирование призраков, анализ материальных следов, оставленных HJIO, использование особенностей линий человеческой руки для диагностики психических и соматических заболеваний и т. д.). Все многочисленные попытки проведения четких разграничительных линий между реальными и фантастическими объектами не дали ожидаемых результатов. Интересно, что по мере проникновения в глубинные сущности обычных материальных объектов классическая наука экспериментально фиксирует такие их особенности, которые явно выходят за пределы традиционных научных представлений. Скажем, Ф. Капра приходит к выводу, что эмпирический материал современной квантовой физики лучше укладывается в схемы, характерные для буддийской традиции, которая считается фантастической с точки зрения классической науки [4]. Проникновение в сущность процессов, протекающих на нашей планете, приводит к выводу, что Земля представляет собой живой суперорганизм. Этот вывод также никак не укладывается в схему традиционных учений о Земле.

Из всего сказанного вытекает, что в гносеологическом плане наука ориентируется на рационализм и стремится исключить все моменты иррационального (образно-эмоционального), субъективного и т. п. Это, конечно, придает ей логическую стройность и монументальность, но резко сужает горизонты сознания ученого, ограничивает сферу ее применимости.

В связи с этим несколько иное звучание приобретает и аксиологический аспект науки. Известно, что истинной ценностью наука является только в контексте духовной жизни европейского общества. Разумеется, речь идет о процессе освоения и преобразования материальной действительности, а не о результатах такого процесса. Результаты же научной и технической деятельности, современные технологии и т. п. представляют известную ценность для любого общества и для каждого нормального человека. Но это вовсе не означает, что в качестве ценностей всеми будут признаваться процессы, установки и ориентации, порождающие такие результаты. Действительно, основы, на которых строится наука, зачастую находятся в явном противоречии с фундаментальными установками (нравственными, религиозными, правовыми и пр.) тех или иных цивилизаций.

Обычно ценности определяют как специфически социальные характеристики объектов, выявляющие их положительное или отрицательное значение для человека и общества. Понятно, что результаты научной деятельности можно рассматривать как ценности.