ГРАНИЦЫ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ЛАТИНСКОГО ЯЗЫКА ПРИ ПЕРЕДАЧЕ ГРЕЧЕСКОГО Бонифаций Фишер (Bonifatius Fisher)1*7
Для того чтобы правильно оценить свидетельство латинского Нового Завета для изучения греческого оригинала и его вариантов, следует обратить внимание на историю и эволюцию латинской Библии. Ясно, что здесь важны не все варианты латинской версии как таковой, но только те, которые можно сопоставить с греческим оригиналом.
Следует отметить три момента. (I) Латинский тип текста обычно служит единым свидетельством греческого Vorlagej независимо от того, сколько отдельных латинских документов представляют этот тип. Следовательно, цитаты из Вульгаты у отцов Церкви не могут считаться независимыми свидетельствами; рукопись г (64) и цитаты у Августина — одно и то же свидетельство о посланиях Павла; равным образом одно и то же свидетельство составляют d (75), g (77) и цитаты у епископа Люцифера; также g (51) и цитаты у епископа Люцифера - для Деяний, k (I) и цитаты у Киприана — для Евангелий и т. п. Это верно, сколь бы многочисленны ни были единичные свидетельства. С другой стороны, нельзя игнорировать латинский тип, даже если он представлен в одном-единственном докумен те1110, иначе будут упущены важные формы текста: например, К, представленное только в рук. k (I), е (2) или у Кипри- ана; или F, где Послание Иакова представлено только одним документом ff (66). Конечно, единичные свидетельства следует проверять гораздо тщательнее, чтобы установить, представляют ли они особый тип или это результат ошибки писца. Чем большим числом свидетельств мы располагаем, тем больше уверенности, что именно это чтение стояло в тексте данного типа. Только это в какой-то мере оправдывает цитирование единичных латинских свидетельств в критическом аппарате греческого оригинала. Ho было бы ошибкой считать все цитируемые в аппарате рукописи отдельными свидетельствами: их количество лишь определяет степень достоверности чтений данного типа текста. (2) Латинские свидетельства рассказывают нам больше о месте и времени контакта с греческим оригиналом, чем собственно о происхождении данной рукописи. Так, обычно говорят о происхождении латинского типа или о вариациях под греческим влиянием внутри типа. Когда Григорий Великий цитирует Евангелия по Вульгате, он свидетельствует о греческом Vorlage редакции, созданной Иеронимом в Риме в 383 г.; г (64) и цитаты у Августина — свидетельства греческого Vorlage, возникшего не в Северной Африке во времена Августина, а скорее в Верхней Италии ок. 370 г. Таким образом, латинская версия свидетельствует о греческом оригинале II в., только если в нашем распоряжении первоначальный перевод. Старолатинское свидетельство имеет для греческого аппарата иное значение, обусловленное исключительно природой этого текста, а не просто выводящееся из суммы отдельных свидетельств. (3) На развитие латинской версии постоянно оказывало влияние соприкосновение с вариантами греческого оригинала. Эти контакты породили не только варианты чтений, но и некоторые варианты переводов. Если во вторичном типе латинского текста для какого-то места предполагается то же греческое Vorlage, что и в первичном, это не обязательно означает, что к греческому оригиналу обращались дважды, и вторичный тип не служит вторым свидетельством об ори гинале. Ho если к оригиналу действительно обращались второй раз и это можно надежно определить - значит, у нас имеется еще одно независимое свидетельство об оригинале. С другой стороны, обращение к оригиналу могло быть таким поверхностным, что расхождения прошли незамеченными или почему-либо не были приняты во внимание. В этом случае у нас тоже нет нового свидетельства для оригинала. Часто невозможно решить, что имело место в данном случае. Тем не менее, когда во вторичном латинском типе выбор слов ближе к оригиналу, чем в первичном, можно быть уверенным, что переводчик снова обращался к оригиналу, и следовательно, у нас есть второе, независимое свидетельство для этого греческого текста1111. Равным образом это очевидно, когда перевод, первоначально неверный, был исправлен в ходе развития версии1112; но иногда сложно определить, была ли это ошибка переводчика или позднейшее искажение латинского текста. Особой осторожности требуют варианты имен собственных: Caiphas и Skarioth могли быть исправлены на Caiaphas и Iskariotes только при обращении к греческому оригиналу; но в случае с Istrahel/Israhel и Isac/Isaac нельзя с точностью сказать, изначальное ли это написание или исправление по греческому тексту. Следует учитывать, что Иероним иногда изменял латинскую версию Евангелий и без оглядки на греческое Vorlage. Насколько ценность документа зависит от знания истории латинской версии, видно, если сравнить взгляды Адольфа Юлихера на развитие версии Деяний Апостолов и мнение Вальтера Тиле о Соборных посланиях. Юлихер предполагает, что был единый исходный перевод с оригинала западного типа, представленный латинским африканским типом; впоследствии он был долностью изменен по стандартному греческому оригиналу, но дошел до нас только в четырех европейских типах текста, в каждый из которых вторично вошли западные элементы. Все латинские типы текста, если это не результаты латинских контаминаций и не новые переводы с греческих DHE, следует расценивать как независимые друг от друга свидетельства единого западного текста, созданные в разное время в разных местах. Тиле, говоря о Соборных посланиях, напротив, считает доказанной латинскую трансформацию исходного африканского типа с его западными чтениями. Таким образом, все сохранившиеся типы, по его мнению, составляют единое свидетельство, представляющее изначальный перевод, - даже там, где африканский тип не сохранился, а вытеснен европейскими редакциями1113. Тому, кто желает правильно оценить значение латинских свидетельств для восстановления греческого Vorlage, следует обратить внимание на определенные ограничения в греческом и латинском языках как таковых. Прежде всего следует учитывать, что в древности взаимосвязь между письменной и устной речью была иной, нежели в наше время. Сегодня форма написания слова стандартна; в прежние времена она часто была лишь приблизительной, зависела непосредственно от разговорного звучания, а главным было устное слово. Целью пишущего могло быть правильное произношение слова, но никогда — правильное написание; так обстояли дела и в латинском, и в греческом языке. Поэтому, подводя итог, мы можем сказать: для восстановления всех особенностей и вариантов звуков и форм в греческом Новом Завете, как это делается в §§8-126 грамматики Бласса — Дебруннера1114, латинские версии ничего не дают. Это верно и в тех случаях, когда в греческом тексте, при однозначном толковании, написание все же допускает варианты в словоразделе, пунктуации, ударении (^EVEI/^IEVEI Ин 14:17), придыхании (а^шй/айтой), постановке йоты подписной (т. е. именительный / дательный падеж), в постановке си ИЛИ е для таких слов, как Kaivov/ Kevov (Ин 19:41) или таких форм, как ct7ce%eo0ai / шсе%ес0е (I Петр 2:11) и ало0ёо0оа/шсб0ес0е (Еф 4:22), в постановке со и о (изъявительное / сослагательное наклонение и настоящее / будущее время). Латинский язык в целом очень удобен для перевода с греческого, но некоторых особенностей греческого языка он передать не может. Например, нельзя передать разницу между греческими аористом и перфектом: и гХаХх\аа, и ХгХаХг\ка приходится переводить locutus summ. He поддается переводу различие форм повелительного наклонения, например, outsits / aixfiaaa08 (Ин 16:24); двойное отрицание, например, оЬк SpcoTfiaaTS O1OSsv (Ин 16:23), которое в латинском переводе было бы понято дословно1115, и вообще разные виды греческих отрицательных частиц: оЪ, 0?, 0?, оЪ%\, \хг\, оЬ \ху\, p,f] ой. Для передачи вопросительного оЬ%\ может служить и поп, и поппе; это зависит от внутреннего развития латинского языка. В Иак 3:3 si 5s / i'Ss / iSofi используется йотация. В латинском языке нет артикля. Когда греческий определенный артикль выполняет какую-либо синтаксическую функцию, его отсутствие в латинском переводе может сбить с толку, и его часто приходится как-то компенсировать. В качестве примера можно привести Деян 24:25: то vfiv s%ov = quod пипс adtinet в Вульгате, пипс в g (51); I Петр 1:10: oi rcspi тт^ siq lOjiaq %apiToq 7cpo(pt|TE\)aavTEайтоц rcvsfyia переводятся qui in eis erat spiritus в типе T и просто in eis spiritus в Вульгате. Эти примеры показывают, что выражение с определенным артиклем обычно переводится относительным придаточным, включая случаи, где придаточное совсем не требуется, как в Кол 1:26: quod absconditumfuit1116. В особых случаях греческий артикль может переводиться указательным местоимением — прежде всего в выражениях hie mundis и hoc saeculum. С другой стороны, в Новом Завете очень редко употребляется конструкция, обычная для заглавий некоторых псалмов (ipsi David — тф ДаЫ5), для распознавания дательного падежа несклоняемых имен собственных1117. Имена существительные pluralia tantum нельзя поставить в реальном множественном числе; есть и существительные, не образующие множественного числа (см. ниже, раздел г). У латинского глагола нет активного причастия перфекта и пассивного причастия настоящего времени; у отложительных глаголов пассив вообще отсутствует; медиального залога нет. Таким образом, чтобы передать греческую причастную конструкцию, приходится пренебрегать последовательностью времен; в противном случае придется изменить всю конструкцию. Это можно наблюдать в самых разных видах, если посмотреть (по Vetus Latina или по греко-латинскому Новому Завету издания Нестле—Аланда), как переводятся в некоторых стихах греческие причастия1118. Например, невоз можно точно установить, стояло в греческом оригинале Деян 28:6 jieraPcdojievoi или jisTaPa^ojievoi, если в Вульгате переводится convertentes se, а в g — conversi (51). Особенно сложна задача перевода таких причастий, как wv, не имеющих соответствия в латинском языке. Например, в Деян 27:2 обнаруживается несколько вариантов свободного перевода для ovxoq ai)v fijiiv ’Аршшрхои: erat autem cum nobis Aristarchus (5 [53]), ascendit... (h [55]), navigabat... (g [51]) и perseverante... (Вульгата). В Иак 3:4 в переводе сохраняется esse, но, несмотря на это, тг^гксшш ovxa переводится или quae tam inmensae sunt (S), или tarn magnae sunt... autem (F) [причастная конструкция превращена в главное предложение сложносочиненного периода], или cum magnae sint (Вульгата). Подобные трудности возникают и при переводе греческого инфинитива, с артиклем, предлогом или без них; эти проблемы решаются более или менее удачно1119. Достаточно будет привести пример сложной конструкции в Мф 5:13: si \ii\ ^rjBsv ё^со KammxstaBai, которая в Вульгате переводится nisi ut mittatur foras et conculcetur (см. об этом фрагменте у Юлихера — Аланда). Обычно трудности возникают и при переводе взаимных местоимений, таких, как ЬХкцХш, хотя в этом случае трудность связана со сложным развитием латинского языка1120. Некоторые греческие синонимы, например, KamyyeMeiv и avayyeMeiv, oikeiv и KaxoiKeiv, не различаются четко в латинском переводе1121. Особенно велика неопределенность в передаче таких предлогов, как ёк и ало, ало и Ьпо, ev и ini, латинскими а, de и ехт. В самом деле, уже в греческом койне значение ец и ev, в общем, совпадают. Такое же развитие в вульгарной и поздней латыни привело к расширению функций винительного падежа (особенно в тех случаях, когда он отличается от аблатива только конечным т) и постепенному развитию его в универсальный падеж, единственный сохранившийся в романских языках. Эта неопределенность не всегда связана с вариантами в греческом оригинале1122; возможно, в других случаях варианты тоже были, но утеряны в процессе передачи текста. В целом латинский перевод Библии очень буквален, но некоторая свобода все же допускается. Одинаковые греческие слова переводчик не всегда передает одинаково. В целом можно заметить, что развитие латинского перевода идет от вольности к близости с оригиналом. Например, в текстах африканского типа формы abxov и т. д. чаще переводятся Ulius и т. д., а не eius, форма Tjv — fuit, а не erat1123. Если попытаться классифицировать, в каких отношениях латинский перевод допускает вольности, можно выделить следующее. (а) Порядок слов1124. (б) Различные частицы: 8в переводится не только autem или vero, но также sed, et, -que, igitur, itaque, ergo и enim; те ка! переводится просто et. Союз аХХа может переводиться не только sed или at, но и противительным пат и т. п. Латинские enim и autem легко взаимозаменяемы, поэтому нельзя точно определить, стояло ли в оригинале 8в или у&р. Что касается значения и употребления частиц, в поздней латыни можно наблюдать самые разные линии развития1125. Часто внутри одного текста встречаются такие варианты, как sed и sed et, sicut и sicut et. (в) Различные местоимения. В дополнение к вышеприведенным формам от Ule для amoq обнаруживаются личные местоимения в усилительной форме: те, memet, те ipsum, memet ipsum и т. п. Греческие сочетания личного местоимения с инфинитивом обычно передаются в латинском глагольными формами. (г) Единственное или множественное число некоторых слов, таких, как lignum, саго1126, aqua, ventus1127, sanitas (Деян 4:30) и особенно manus.
Иногда форма множественного числа среднего рода превращается в единственное число женского рода, как, например, из латинского gaudia получилось итальянское gioia и французское^. Более того, в пределах одного библейского текста нередки внутренние варианты, напр., opera!орегат или retia / retiam. (д) Склонность к усилению выражений сказывается, например, в переводе e^ayeiv как eicere, Tiovripoq как pessimus или nequam. Превосходной степени латинской версии обычно соответствует положительная в греческом оригинале. (е) Использование таких конструкций, как intrare (ingredi) с in или без него, с винительным или творительным падежом; egredi с ex, de или без предлога, adire (ad) и т. п. (ж) Вольности в словах или выражениях, сложных для перевода: напр., слово ^EAAEIV ИЛИ словосочетание цт| лроаватожелая стать народным трибуном. Как следствие, claudus и clodus соседствуют в штутгартской Вульгате. Буквы b и у очень часто взаимозаменяемы1130 — не только в Испании, где это наблюдается и сегодня, но и в Италии VI в. Из-за вариантов в формах окончаний возникает путаница между перфектом и будущим временем: -avit или -abit, -evit или -ebit. Буквы b ир иногда взаимозаменяемы. Так, благодаря некоторому этимологизму правописания, в хороших, качественных рукописях нередко пишется scribtum и scribtura. Буквы с и ch могут чередоваться даже в чисто латинских словах (mihi и michi)\ однако по написанию иноязычных слов, таких, как гаса, нельзя судить об орфографии Vorlage. Буквы d и t чередуются особенно часто в конце слова; inquid — вполне допустимое позднелатинское написание, как и ad ubi (в письме без словораздела не отличается от adubi) вместо at ubi. Закрытое е особенно часто чередуется с г, создавая путаницу между настоящим и будущим временем в глаголах 3-го спряжения: например, Hcit и dicet. Совершенно беспорядочно употребление вариантов/иph, особенно в иноязычных словах. Буквы g и i в позиции между гласными могут читаться одинаково, отсюда ошибки вроде magis вместо mavus и наоборот. Буква h в латыни к тому времени уже давно не произносилась, поэтому ее написание очень неточно. Между гласными (особенно а и е) h ставится, по-видимому, чтобы избежать слияния в дифтонг ае (напр., Israhel). Однако неясно, единственная ли это причина написания Iohannes, или же h здесь еще и указывает на еврейское происхождение имени. Что касается i, то долгое г или удвоенное U может писаться с апексом, не только в надписях, но и в некоторых рукописях V в. (где оно выглядит как г). В результате совпадает написание таких форм перфекта и настоящего времени, как abit и abiit, а две формы venit различаются только произношением гласного е. Замечено, что т в конце слов было практически глухим; в написании оно часто сокращается и заменяется штрихом. В результате возникает еще большая путаница между винительным падежом и аблативом. Буква п после гласного стала произноситься как носовой призвук, что порождает путаницу типа timens / times, ignorans / igno- ras и ignorantes / ignorates. В латинской Библии соседствуют такие написания, как praegnas Upraegnans или formosus и formosuns. Долгое о иногда пишется как и, равным образом краткое и превращается в о. Соседствуют варианты epistula и epistola, parabula и parabola, diabolus и diabulus. Поэтому слова Julgur (молния) и Julgor (блеск) часто не различаются, хотя в греческом Vorlage стоят разные слова. В сочетании mpt буква р может выпадать. Некоторые рукописи IV-V вв. предпочитают написание promtus вместо promptus или temtatio вместо temptatio. Наличие вариантов volum- tas и volumptas приводит к путанице между совершенно разными словами voluntas и voluptas. Иногда ph заменяется простым р — например, в имени Iosep; о таком произношении свидетельствует производное итальянское имя «Джузеппе». Что касается 5, то особенно часто путается единичное и удвоенное s1131. Вряд ли это отражает разницу в произно шении: в латинском языке не было звонкого г. В результате форма abscisus (глагол abscido) неотличима от abscissus (глагол abscindo). Когда в середине слова 5 стоит рядом с другим согласным, между ними вставляется t, как в форме IstraheL Известно, что в романских языках к группе «s + согласный» в начале слова префиксировался гласный. Так Stephanus превратился в «Estienne» (современное «Etienne») или «Esteban»; с другой стороны, в результате гиперкоррекции вместо (H) Ispania стало писаться Spania. Смешение t и th обычно не влечет за собой путаницы; но по написанию их в именах собственных нельзя судить об орфографии Vorlage. Простое и также часто ставится вместо, двойного ии или й с апексом. В результате форма тапит может также означать родительный падеж множественного числа. Буква х совпадает в произношении с s; в результате можно встретить написание milex вместо miles, или res вместо тех, и наоборот. Буква z редко занимает место 5, но чаще ставится вместо di перед гласным: например, zabulus (вместо diabulus), отчего можно спутать его с Zabulon. В одних рукописях тысячи обозначаются чертой над числительным, а в других, как правило, черта ставится над всем числом1132; поэтому в Мф 26:53 XII может обозначать и duodecim, и duodecim milia. Если в греческом разница состоит в написании черты, то здесь существуют два параллельных варианта. Также в случае гаплографии и диттографии букв и слогов окончание слова порой ассимилирует предшествующему или следующему слову: Откр 6:6: animalium dicentem (букв, но дополненного готскими рунами) и перевод Писания на родной язык1144. В богословском отношении Ульфила склонялся к арианству (или полуарианству); вопрос о том, насколько его богословские взгляды могли повлиять на перевод Нового Завета и было ли вообще такое влияние, много обсуждался1145. Возможно, единственный определенный след догматических склонностей переводчика обнаруживается в Филип 2:6, где о предсуществовании Христа говорится galeiko guda («подобный Богу»), хотя греческое Ica 0еф следовало бы перевести ibnaguda. Спустя век после смерти Ульфилы остготский вождь Te- одорих захватил Северную Италию и основал могучую империю, а вестготы уже владели Испанией. Учитывая, что версией Ульфилы, судя по сохранившимся свидетельствам, пользовались готы обеих стран, она, очевидно, была распространена в обширной части Европы. В V-VI вв. в школах писцов Северной Италии1146 и других местах было создано, несомненно, много рукописей версии1147, но до нас дошло голько восемь экземпляров, большей частью фрагментарных. Одна из рукописей — «Серебряный кодекс» (codex Argen- (ciis) начала VI в., роскошный экземпляр большого формата, иаписанный на пурпурном пергамене серебряными чернилами, а в некоторых местах золотыми. He только это, но и художественный стиль, и качество миниатюр и декора свидетельствуют, что рукопись сделали для члена королевской семьи — возможно, для самого короля Теодориха. Остготское государство в Италии просуществовало сравнительно недолго (488-554 гг.) и в середине VI в. пало в кровавых битвах с Восточной Римской империей. Оставшиеся \\ живых готы покинули Италию, и готский язык исчез, почти не оставив следа. Интерес к готским рукописям полностью пропал. Многие из них были разобраны на листы, текст смыт, а дорогой пергамен использовался снова для написания текстов, на которые в то время был спрос. Серебряный кодекс — единственная сохранившаяся готская рукопись (кроме двойного листа с готским и латинским текстом, найденного в Египте), которую миновала эта печальная участь. и Луки сильно отличается от текста Иоанна и Марка — возможно, из-за другого состава серебряных чернил (чернила, которыми написаны Евангелия от Иоанна и Марка, содержали больше серебра)1148. Что происходило с «Серебряным кодексом» в первую тысячу лет его существования, остается тайной. В середине XVI в. Антоний Мориллон, секретарь кардинала Гранвеллы, обнаружил рукопись в библиотеке монастыря Верден на Руре, в Вестфалии. Он переписал «Молитву Господню» и несколько других фрагментов, которые впоследствии вместе с другими переписанными стихами издал Арнольд Меркатор, сын знаменитого картографа Герхарда Меркатора. Два бельгийских ученых, Георг Кассандер и Корнелий Воутерс, узнав о существовании рукописи, обратили на нее внимание научных кругов, и император Рудольф II, любитель произведений искусства и рукописей, увез кодекс в свой любимый замок Градчаны в Праге. В 1648 г., в последний год Тридцатилетней войны, рукопись была отправлена в Стокгольм в числе трофеев и подарена молодой королеве Швеции Кристине. После ее отречения в 1654 г. ее ученый библиотекарь, датчанин Исаак Воссий, купил рукопись, снова отправившуюся в путь, когда Воссий возвращался на родину. Наконец-то рукописи посчастливилось: ее увидел специалист. Дядя Воссия Франциск Юний (сын богослова времен Реформации с тем же именем) досконально изучил древние тевтонские языки. В том, что племянник предоставил ему для изучения этот уникальный документ, Юний увидел перст Провидения. На основе транскрипции, сделанной ученым по имени Деррер, он подготовил первое печатное издание версии Евангелий Ульфилы (Dordrecht, 1665)1149. Однако еще до того, как издание увидело свет, рукопись снова сменила владельца. В 1662 г. ее купил верховный канцлер Швеции граф Магнус Габриэль де ла Гарди, один из самых знаменитых шведских аристократов, покровитель искусства. Драгоценная рукопись чуть не погибла, когда корабль, везший ее обратно в Швецию, при сильном шторме огибал один из островов в заливе Зейдер-Зее. Ho хорошая упаковка спасла кодекс от разъедающей соленой воды; следующее путешествие на другом корабле прошло удачно. Полностью осознавая историческую ценность рукописи, де ла Гарди в 1669 г. передал ее библиотеке университета Упсалы, заказав придворному кузнецу великолепный серебряный оклад ручной работы. В библиотеке рукопись стала предметом досконального изучения, и в последующие годы вышло несколько изданий кодекса. Безукоризненное с филологической точки зрения издание, с прекрасными факсимиле, подготовил в XIX в. А. Уппстрём (Uppstrom; Uppsala, 1854); в 1857 г. оно было дополнено 10 листами Евангелия от Марка, которые были похищены из рукописи между 1821 и 1834 гг., но возвращены вором на смертном одре). В 1927 г., когда Упсальский университет праздновал свое 450-летие, вышло монументальное факсимильное издание. Группа фотографов, используя самые современные методы репродуцирования1150, создала набор листов всей рукописи, которые даже легче читаются, чем потемневшие пергаменные листы оригинала. Авторы издания, профессор Отто фон Фризен и д-р Андерс Грапе, в то время библиотекарь университета, представили результаты своего исследования палеографических особенностей кодекса и историю его приключений на протяжении веков1151. Романтическая история судьбы рукописи пополнилась еще одной главой в 1970 г., когда при реставрации капеллы св. Афры в Шпайерском соборе епархиальный архивист д-р Франц Хаффнер обнаружил в деревянном реликварии лист, как оказалось, из codex Argenteus. Лист содержит концовку Евангелия от Марка (16:12-20)1152. Примечательный вариант - отсутствие готского эквивалента причастия яергяатошгу в стихе 12. Слово farwa (образ, форма) в этом же стихе пополнило известный к тому времени готский Wortschatz11. (2) В начале XX в. в деревне Шейх-‘Абаде, недалеко от древней Антинои в Египте, был найден пергаменный лист из двуязычной готско-латинской рукописи1153. Он датировался VI в.1154 и содержал плохо сохранившиеся фрагменты нескольких стихов из последних глав Евангелия от Луки (23:11-14; 24:13-17). К сожалению, фрагмент был полностью уничтожен в 1945 г. водой из реки Лан, просочившейся через незамеченную течь в подземное хранилище в Гисене, где он был спрятан во время второй мировой войны1155. Все остальные готские рукописи — палимпсесты, смытые и записанные новым текстом, как считают многие ученые, в монастыре Боббио1156. (3) В 1756 г. Франц А. Книттель обнаружил, а в 1762 г. издал четыре листа кодекса в Вольфенбютеле (N2 4148), содержащие около 40 стихов готской версии Рим 11:15. (4) Четыре codices Ambrosiani (Амвросиевых кодекса) обнаружил в миланской Библиотеке св. Амвросия кардинал Маи в 1817 г. Два из них содержат фрагменты всех посланий Павла (полностью — только 2 Кор); третий — части из Мф 25-27; четвертый — части из Неем 5-71157. (5) Codex Taurinensis (Туринский кодекс) содержит фрагменты четырех сильно поврежденных листов, некогда принадлежавших той же рукописи, что и один из Амвросиевых кодексов. Найден в 1866 г. Райфершайдом в Турине в составе переплета другой рукописи; сохранились краткие фрагменты Посланий к Галатам и Колоссянам1158. До нас не дошло ни одного готского фрагмента Деяний, Послания к Евреям, Соборных посланий и Апокалипсиса. Стандартное издание сохранившихся частей готской Библии (кроме недавно обнаруженного листа Серебряного кодекса) выпустил В. Штрайтберг1159, с приложением реконструкции предполагаемого греческого Vorlage версии Ульфилы (замечания по поводу реконструкции см. ниже, стр. 414). III.