Существует три основных вопроса, связанных с редакторской работой Иеронима над Новым Заветом: (а) какой тип старолатинского текста Иероним взял за основу своей редакции Нового Завета? (б) Можем ли мы определить тип древних греческих рукописей, которые он, по его словам, изучал для исправления латинской версии? (в) Какая часть Нового Завета Вульгаты действительно принадлежит Иерониму? (а) Мы, конечно, не сможем оценить редакторскую работу Иеронима, пока не узнаем, с какой формой старолатинской версии он работал. Только тогда мы сможем понять, насколько велик его вклад в редакцию версии и создание Вульгаты. Вордсворт и Уайт в числе первых попытались оп ределить, с какой основной латинской версией Евангелий работал Иероним. Как мы уже упоминали ранее, они пришли к выводу, что похожую форму текста представляет codex Brixianus (/), рукопись VI в.1068 Около 4/5 этого кодекса идентичны с Вульгатой, а в оставшейся одной пятой значительную часть расхождений с Вульгатой можно объяснить поправками Иеронима. Однако теории Вордсворта и Уайта был нанесен серьезный удар Беркиттом: он показал, что codex Brixianus вторичен по отношению к готскому codex Argenteus1069. . Еще одну попытку решить, какая форма старолатинской версии легла в основу работы Иеронима над Евангелиями, предпринял Александер Саутер1070. Он исследовал цитату, длиной более чем в двадцать стихов (Лк 15:11-32), в письме Иеронима к папе Дамасу (.Epist. xxi. 4). Письмо было написано до того, как Иероним завершил свой пересмотр, а цитата слишком велика, чтобы быть приведенной по памяти. На основе анализа этого материала Саутер пришел к выводу, что в основе старолатинского текста, по которому работал Иероним, лежит codex Vercellensis (а). Однако выводы Саутера не выдержали критики, выдвинутой Фогельсом1071. Во-первых, Фогельс доказал, что Bep- челльский кодекс и цитата в письме к папе Дамасу не настолько тесно связаны, как утверждал Саутер. Во-вторых, если сравнить текст Евангелия от Луки в Верчелльском кодексе и в Вульгате, расхождений оказывается так много, что их нельзя объяснить только исправлениями, и Верчелльский кодекс никак не может быть единственным Vorlage для Вульгаты1072. Более того, Фогельс обнаружил, что три других старолатинских рукописи гораздо ближе к Вульгате, чем Верчелльский кодекс: это codex Corbiensis II (ff2), Веронский (Ь) и Венский (г) кодексы. Фогельс приходит к заключению, что ба- ювая старолатинская версия, которой пользовался Иероним, не сохранилась ни в одной из дошедших до нас рукописей. Вместо того чтобы искать одну-единственную рукопись, утверждал Фогельс, следовало бы поискать несколько рукописей, которые вместе составят свидетельство формы текста, лежащей в основе редакции Иеронима. Иероним, как он считает, пользовался текстом то одного типа, то другого, представленного в основном пятью старолатинскими рукописями, слабое влияние которых заметно в Вульгате: Bep- челльским кодексом (а)у codex Corbiensis II (ff2), Веронским (6), Венским (г) и Мюнхенским (q). На основе этих и нескольких других документов Фогельс пытался реконструировать текст, взятый Иеронимом за основу. Он пришел к выводу, что Иероним изменил лежащую перед ним версию Четвероевангелия примерно в 3500 местах1073, исправляя явные неточности перевода, улучшая стиль или приводя версию в соответствие с оригиналом. Если сравнить названные пять кодексов с Евангелиями Вульгаты, мы можно составить представление о ходе работы Иеронима над переводом. Например, мы узнаем, что в начале работы он относился к тексту гораздо строже, нежели в конце. Так, в Евангелие от Матфея он вносит несущественные изменения, которыми впоследствии просто пренебрегает. Например, в первой части редакции он часто заменяет спрягаемые формы глаголов старолатинской версии причастными конструкциями по образцу греческих. Однако позже он перестает это делать. Равным образом, если сравнить притчу о злых виноградарях в синоптических Евангелиях (Мф 21:33-44; Мк 12:1-11; Лк 20:9-18), мы видим, что в Евангелии от Матфея Иероним постоянно заменяет старолатинское colonus на agricola (и то и другое — перевод греческого yecopyoq); у Марка иногда заменяет, иногда оставляет; а у Луки вообще перестает обращать на это внимание. Другой пример, показывающий, насколько Иероним безразличен к последовательности в переводе, — передача слова apxiepetiq: в Евангелии от Матфея оно переводится princeps sac- erdotum, у Марка — summus sacerdos, у Иоанна — pontifex. Такие примеры не обязательно свидетельствуют о том, что Иероним по мере работы стал относиться к ней небрежнее. Возможно, он, подобно другим переводчикам, вначале обращал внимание на незначительные подробности, которые позже стал игнорировать. В любом случае ясно, что Иероним не подвергал старолатинскую версию сплошному пересмотру, но оставил нетронутым многое, близкое к греческому оригиналу. Сравнивая старолатинскую версию с Вульгатой, мы видим, как мало слов вводит Иероним в свою версию. Он не создает ни одного нового слова, часто убирает неолатинизмы, созданные в старолатинской версии в подражание греческим словам1074. Он, конечно, тщательно исправляет все ошибки и варваризмы старолатинской версии, но сохраняет каждое слово и выражение, близко передающее оригинал. Иногда он очень щепетилен в своих исправлениях. Так, в Евангелии от Иоанна энклитика це обычно стоит после глагола 7ieji7ieiv. Любопытным образом старолатинская версия дает обратный порядок: те misit. Иероним изменил все случаи этой инверсии, кроме четырех; это показывает, насколько он был внимателен к деталям1075. В заключение можно сказать, что, несмотря на некоторую неровность и даже одну случайную ошибку1076 в редактор ской работе Иеронима, общий уровень работы очень высок. Вульгата представляет собой основательный труд компетентного и аккуратного ученого на основе столь же древнего материала, какой доступен текстологам сегодня (а порой и еще более древнего). (б) Вторая проблема, встающая перед исследователем Ие- ронимовой редакции Нового Завета: каким типом греческих рукописей пользовался Иероним для исправления старолатинского Vorlage? Там, где Иероним изменял язык, не меняя значения старолатинского текста, мы можем быть уверены, что это обусловлено лежащей перед ним греческой рукописью. В Евангелии существует несколько сот мест, где Иероним изменил старолатинский порядок слов, не меняя смысла. Некоторые из этих изменений, может быть, продиктованы риторским чувством стиля, но многие могут помочь при определении типа греческой рукописи, с которой он в то время работал. Здесь мы, однако, обнаруживаем, что у современных исследователей об этом самые разные мнения. Перефразируя высказывание Иеронима, можно сказать: о тексте этих греческих рукописей почти столько же мнений, сколько ученых занято этой проблемой. Вордсворт и Уайт решили, что он пользовался типом текста, представленным в рукописях В, К и L1077. По фон Зодену, Иероним пользовался тем текстом, который стал архетипом для трех великих редакций: I, H и ^1078. Фогельс отвергает эти мнения: по его выводам, Иероним пользовался тем, что современные исследователи называют «койне» или «византийский тип» греческого текста1079. Кроме того, Фогельс убежден, что Иероним вообще отрицал определенный тип чтений. Из того, что многие отвергнутые Иеронимом старолатинские чтения представлены только в кодексе Безы, Фогельс заключает: либо Иероним считал западные чтения кодекса Безы неправильными и поэтому убрал их из своей латинской редакции, либо он их просто не знал. Иначе говоря, такие западные чтения были либо отвергнуты этим искусным текстологом IV века, либо неизвестны ему. В любом случае можно утверждать, что цена этим западным чтениям была не очень высокая. Анализ Фогельса подвергли критике и Беркитт, и Лагранж. Первый утверждал, что Иероним работал, конечно, не по одному типу греческого текста, а самое меньшее по двум: один был близок к типу, представленному в В, другой — в А1080. Лагранж также считает, что Иероним работал по нескольким видам оригинала, но не только по рукописям типа А и В: он испытывал также воздействие текста типа F — даже сильнее, чем воздействие А1081. Что касается Деяний Апостолов, Вордсворт и Уайт выделили ряд чтений, по их мнению показывающих, что греческий текст Иеронима в какой-то мере отличался от всех, которые мы знаем1082. Однако Ропс, досконально изучив эти чтения, опроверг подобные выводы: он считает, что Деяния Вульгаты, по существу, представляют собой перевод некоего древнего унциального текста общего типа В, К, А, С, 811083.
Из этих пяти рукописей Вульгата чаще всего согласуется с А, но также включает некоторое количество западных чтений, происходящих из старолатинской версии. (в) В этом пункте обсуждения греческой основы Вульгаты следует рассмотреть вопрос о том, какую часть Нового Завета Вульгаты реально составляет труд Иеронима. Ранее было общепринятым мнением, что Иероним, закончив редакцию Евангелий в 384 г., прошел по остальной части Нового Завета гораздо более бегло, оставив значительную часть старолатинской версии без изменений1084. Однако в XX веке эту точ ку зрения стали решительно оспаривать несколько ученых- католиков. Бенедиктинец Донатьен де Брюн выдвинул поразительный тезис: текст посланий Павла в Иеронимовой Вульгате — не что иное, как работа Пелагия1085. В поддержку этого положения он выдвигает два основных аргумента: (а) в своих комментариях Иероним очень часто одобрительно цитирует ту форму текста посланий Павла, которую сам же отверг при создании Вульгаты; (б) Пелагий не только цитирует Вульгату — он достаточно хорошо знал греческий язык, чтобы создать такую версию. Доминиканец Лагранж, хотя и отрицает роль Пелагия в создании Вульгаты, подводит читателя к выводу, что Иероним никак не участвовал в подготовке Посланий к Римлянам и Галатам Вульгаты1086. Несколько лет спустя иезуит Ф. Каваллера вслед за де Брю- ном заявил, что Иероним не принимал участия в создании версий Деяний, Посланий и Апокалипсиса Вульгаты1087. Как и следовало ожидать, не было недостатка в оппонентах, столь же горячо отстаивающих традиционную точку зрения; особого внимания заслуживают Буонаюти1088, Манже- HO1089, Чапмен1090 и Саутер1091. Возражая де Брюну, Чапмен ут верждает, что в период создания комментария на Павла Пелагий не знал греческого языка и не предлагал никаких греческих чтений. Кроме того, Саутер обнаружил основания для вывода, что писец кодекса Augiensis cxix Expositiones Пелагия (см. ниже) заменил изначальные лемматы текстом Иеро- нимовой Вульгаты. По мнению Чапмена, основной довод в пользу того, что Иероним был редактором всего Нового Завета, — единство основных принципов, отличающих Вульгату в целом от старолатинской версии. На довод, что Иероним в своих комментариях принимает чтения, которые в Вульгате отвергает, Чапмен отвечает: (а) Иероним счел нужным изменить мнение о некоторых деталях за время между написанием комментария и завершением редактуры Вульгаты (391 г.); и (б) в других случаях Иероним был просто непоследователен в своей литературной работе. Недавний спор о подлинной природе Пелагиева текста посланий Павла касается, в частности, статистики цитат из Писания в двух разных рукописях его трудов: в MS. Augiensis cxix из Государственной библиотеки в Карлсруэ и в рукописи N2 157 из Баллиол-колледжа в Оксфорде, где представлены чтения, родственные старолатинским свидетельствам. Неллессен1092 и Борее1093, ученики Карла Теодора Шефера1094, считали Баллиолскую рукопись самым надежным свидетельством Пелагиева текста посланий Павла. Это еще не та самая Вульгата, но уже шкал вульгата конца IV в., все еще содержащая старолатинские чтения. Противоположного взгляда придерживались X. Й. Фреде1095 и В. Тиле1096. Они считали, что Баллиолская рукопись — это на самом деле не этап развития на пути к Вульгате, но подлинная Вульгата Иеронима, хотя и с позднейшей примесью старолатинских чтений. Согласно этому толкованию, Вульгата — слишком однородная и систематическая редакция, чтобы считать ее результатом постепенных изменений. В любом случае с уверенностью можно сказать только, что версия посланий Павла Вульгаты сделана не позднее чем в последние годы IV в. Создатель неизвестен, но это должен быть тот же человек, который подготовил для Вульгаты как минимум Соборные послания, а возможно, и весь Новый Завет, кроме Евангелий. На вопрос, почему Иероним, начав с Евангелий, не продолжил работу над остальным Новым Заветом, можно предположить ответ: ревностная работа над Hebraica veritas заставила его отказаться от намерения отредактировать весь Новый Завет1097. Вкратце рассказав об исследованиях по вопросу, какова доля труда Иеронима в редактировании Нового Завета, можно вернуться к тому, какой тип греческого текста лег в основу неевангельских книг Вульгаты (кто создал версию — это уже другой вопрос). Последние исследования разнородного состава текста посланий Павла Вульгаты Фишер подытожил следующим образом: «Вульгата — редакция по греческому тексту преимущественно александрийского типа, но с несколькими чтениями из “койне” и западной редакции. Латинское Vorlage близко к типу D, с примесями из позднейшего типа I (Псевдо-Августиново Speculum, рук. 86, и особенно рукопись 61 )»1098. По-видимому, Иероним, как предположил Лагранж1099, действительно отвергал западный тип и сознательно ориентировал латинский перевод на александрийский тип текста. Что касается Соборных посланий Вульгаты, это совершенно особый тип текста, чрезвычайно важный для тексто логии. Изучая эти послания, Гарнак1100 перевел Вульгату из издания Вордсворта и Уайта на греческий и сравнил перевод с греческим текстом четырех современных критических изданий — Тишендорфа, Уэсткота и Хорта, Б. Вайсса, фон Зодена. При этом он обнаружил тридцать чтений, которые, хотя и не подтверждаются всеми четырьмя названными изданиями, по мнению Гарнака, представляют собой «самый точный» текст. Реконструкция Гарнака интересна, но такой текст (как отмечали Фогельс1101 и Кюммель1102) никогда не существовал: Вульгата — редакция старолатинской версии по греческому оригиналу, а значит, содержит варианты, которых могло вообще не быть в греческом Vorlage. Тот же метод исследования Гарнак применил в Послании к Евреям1103. Здесь он обнаружил, что до редакции Иеронима существовало по меньшей мере два латинских перевода этого послания: один представлен в двуязычном Клермонт- ском кодексе (d)\ другой — тот, которым пользовались Августин и Капреол Карфагенский, значительные фрагменты его сохранились в кодексе Freising (г). Эти два типа Гарнак относит к началу III в. и полагает, что, хотя редакция Иеронима непосредственно связана с типом d, для уточнения и стилистической правки он использовал также текст типа г. На вопрос, обращался ли Иероним также к греческой рукописи послания, Гарнак отвечает отрицательно, но это его мнение нашло мало сторонников. Один из самых важных результатов текстологических исследований Гарнака — в том, что они послужили стимулом для других ученых. Особо следует отметить работы Э. Диля1104 и К. Т. Шефера1105. Первый на основе сознательно огра ниченных данных пришел к выводу, что вся группа старолатинских свидетельств связана с типом d, а он восходит к началу III в. Второй ученый после доскональных исследований подтвердил деление старолатинских версий Послания к Евреям на две группы, но утверждал, что Иерониму был незнаком тип г, распространенный в Африке и, возможно, созданный Августином1106. Позднее, однако, текст Вульгаты был искажен примесью типа г. Последние изучения латинской версии Соборных посланий не прибавили много к нашим представлениям обо всех посланиях в целом. Тиле1107 доказал, что версия Вульгаты этих посланий — результат неупорядоченной редакции латинского Vorlage типа T (т. е. общеевропейского) по греческому оригиналу, в общих чертах сходному с Александрийским кодексом. Текст Послания Иакова заметно отличается от других Соборных посланий зыбкостью границы между Вульгатой и старолатинскими переводами. Латинское Vorlage I Петра содержало немало чтений типа S (т. е. испанского), а о базовом греческом оригинале можно только сказать, что он не принадлежал ни к «койне», ни к типу Ватиканского кодекса. Самое важное исследование Апокалипсиса Вульгаты принадлежит Фогельсу; он обратил внимание на черты сходства между Вульгатой и Синайским кодексом1108. Ho в то же время он отказывался допустить, что именно на этом типе текста основана редакция Иеронима: по убеждению Фогельса, на форму, предшествовавшую Синайскому кодексу, повлияла старо латинская версия. Лагранж также заметил связь между Апокалипсисом Вульгаты и старолатинским унциальным типом; он считал, что не только старолатинская основа Вульгаты принадлежала к этому общему типу, но Ие- ронимова редакция оказывается даже еще ближе к древним унциалам1109. Таким образом, легко понять, почему Вульгата столь важна для восстановления текста Апокалипсиса и текстологическая наука не может оставить ее без внимания. III.