Стратегия строительства Вооруженных Сил
После окончания второй мировой войны во всех официальных и неофициальных документах подчеркивалось, что Вооруженные Силы созданы исключительно в целях защиты СССР от нападения извне, однако при определенных условиях они могут выполнять и внутренние функции.
На протяжении всех послевоенных лет общая направленность строительства Вооруженных Сил СССР определялась прагматическими соображениями, которые вытекали из реально складывавшейся военно-политической обстановки: это возможные военные угрозы советскому государству, прогнозируемый характер будущей войны, конкретное предназначение Вооруженных Сил страны, их военно-политические и стратегические задачи.
Советская военная стратегия рассматривала строительство Вооруженных Сил как один из основных элементов общегосударственного строительства. Считалось, что оно должно вестись с учетом особого характера советского общественного строя,
который тенденциозно определялся как самый передовой и прогрессивный общественный строй на земном шаре, и вытекать из политики Коммунистической партии Советского Союза.
Исходя из этих установок, декларировалось, что в строительстве Вооруженных Сил основой основ является всестороннее руководство ими со стороны КПСС. Подчеркивалось, что меры, принимаемые и осуществляемые партией, имеют решающее значение для укрепления боевой готовности и боеспособности армии и флота, боевого и морально-политического духа войск, надежного обеспечения безопасности государства.
И в самом деле: без одобрения центральных партийных органов не принималось ни одно решение в области обороны и строительства Вооруженных Сил. Однако руководящая роль партии переоценивалась. К тому же из-за недостаточной компетентности партийных лидеров нередко допускались грубые просчеты, которые наносили серьезный урон обороноспособности страны, особенно на рубеже 50-х — 60-х и 70-х — 80-х годов.
После окончания второй мировой войны Вооруженные Силы СССР перестраивались и развивались с учетом вероятного военного столкновения с США — самым могущественным в военном и экономическом отношениях государством мира, обладавшим к тому же колоссальным научно-техническим и военно-экономическим потенциалом. По взглядам советского политического руководства, они должны были успешно противостоять объединенным вооруженным силам НАТО, Японии, а после расхождения с руководством Китая и с ним. На практике такая оценка требовала не только превосходства в численном составе над армиями вероятных противников, но и высокого уровня их технического оснащения. Даже временное отставание в этих вопросах от армий указанных государств считалось недопустимым.
Определяющее влияние на общую направленность стратегии развития Вооруженных Сил оказывали характер военных задач, вставших перед Советским Союзом в изменившейся геополитической обстановке, расширение объема и непрерывно возраставшая сложность их решения. Помимо обеспечения безопасности собственного государства возникли специфические задачи по защите всего социалистического лагеря, оказанию интернациональной военной помощи другим странам социалистической ориентации, а также национально-освободительному движению.
Соответственно изменилось и содержание стратегических задач Вооруженных Сил. Им предписывалось отразить возможную агрессию с применением ракетно- ядерного оружия с любых направлений и обеспечить выживаемость страны, завоевать господство в космосе, воздухе и на море, в кратчайшие сроки разгромить вооруженные силы противника и вывести из строя его военно-экономический потенциал, быть готовыми к усиленным действиям в локальных войнах как вблизи границ СССР, так и на отдаленных территориях. Для выполнения этих задач требовалось решить как минимум две проблемы: создать и развивать многоплановые, универсальные Вооруженные Силы, располагающие самыми разнообразными средствами вооруженной борьбы стратегического, оперативного и тактического назначения; готовить армию и флот как к мировой войне, так и к ограниченным (локальным) войнам и вооруженным конфликтам.
В целях наращивания потенциала Вооруженных Сил и поддержания их боеспособности на современном уровне в военном строительстве использовались самые последние достижения науки и техники. Интересам обороны была подчинена большая часть научных исследований, что позволяло не только форсированно модернизировать находившиеся на оснащении Вооруженных Сил различные виды военной техники, но и в короткие сроки создавать новое оружие. По мере перевооружения
армии и флота проводилась соответствующая организационно-структурная перестройка Вооруженных Сил.
Безусловно, в стратегии строительства Вооруженных Сил учитывались реальные возможности экономики страны. Исходя из этих соображений, планы развития вооружений во многих случаях приходилось ограничивать. Но с учетом сложной международной обстановки постоянно действовал незыблемый принцип: на оборону денег, средств и усилий не жалеть. Нередко во имя выполнения важнейших оборонных программ и проектов свертывались самые насущные социальные планы. Только это и позволяло успешно состязаться с США и другими странами НАТО, выдерживая мощный пресс гонки вооружений.
В послевоенном строительстве армии и флота учитывались новые тенденции в развитии вооруженных сил вероятного противника. Главное требование заключалось в том, чтобы иметь постоянное преимущество над ним в основных средствах борьбы, особенно в огневой мощи, подвижности и маневренности войск. Считалось, что советские Вооруженные Силы должны располагать всем тем, что есть или может быть у потенциального противника. Не случайно многие направления развития вооруженных сил в СССР, США и других странах НАТО совпадали, а на их оснащение с небольшим временным интервалом поступали практически тождественные виды оружия и техники. Однако вследствие особого военно-географического положения СССР и США, а также их стремления найти оптимальные пути и эффективные средства в решении важнейших стратегических задач каждый из них по многим вопросам строительства вооруженных сил пошел своим путем.
Большинство проблем в области обороны советское руководство решало довольно своеобразно, исходя из собственного представления о характере и содержании возможной войны. Это касалось и общей структуры Вооруженных Сил, и состава стратегических ядерных средств, и направлений развития Сухопутных войск, ВВС, особенно Военно-морского флота, принципов комплектования и, разумеется, направленности боевой, морально-психологической и идеологической подготовки личного состава.
Как уже отмечалось, в первые послевоенные годы строительство Вооруженных Сил осуществлялось с учетом уроков и опыта Великой Отечественной войны. После перевода армии и флота с военного положения на мирное, сокращения личного состава до 2 874 тыс. человек, т. е. фактически до уровня 1939 г.16, проводилась их активная техническая модернизация.
Сухопутные войска были полностью моторизованы. Создавались механизированные армии и новые механизированные дивизии. Последние органически вошли в состав стрелковых корпусов. Одновременно были восстановлены воздушно-десантные войска.
Интенсивно развивались Военно-воздушные силы. Почти вся авиация была заменена на реактивную. За 8 лет (с 1946 по 1953) удельный вес ВВС возрос более чем в три раза. Организационную самостоятельность получили дальняя и военнотранспортная авиация.
Войска ПВО с 1948 г. оформились в самостоятельный вид Вооруженных Сил. Была полностью реорганизована система противовоздушной обороны страны. С этой целью вся территория СССР была разделена на две части: приграничную полосу, противовоздушное прикрытие которой возлагалось на военные округа, и внутреннюю территорию, прикрываемую объединениями (районами) ПВО территории страны. С 1950 г. на оснащение ПВО стали поступать реактивные истребители, а затем и зенитные ракетные комплексы первого поколения.
С учетом противостояния США и Великобритании на морских театрах военных действий наметилась тенденция к ускоренному наращиванию боевой мощи Военно
морского флота. Резко возросли темпы ввода в строй новых кораблей. В составе флотов непрерывно увеличивался удельный вес подводных лодок. Были восстановлены Беломорская, Дунайская и Днепровская военные флотилии.
Однако, несмотря на интенсивное развитие Вооруженных Сил, их структурная организация оставалась в целом такой же, как и в конце Великой Отечественной войны.
Положение резко изменилось с начала 50-х годов, когда на оснащение советских Вооруженных Сил стало поступать ядерное оружие, а затем и ракеты в качестве главного средства доставки ядерных боеприпасов к целям. Вызванная этим нововведением революция в военном деле привела к коренному пересмотру концепции строительства Вооруженных Сил. Радикальному пересмотру подверглись и все главные направления и основополагающие принципы их развития. Были признаны устаревшими и не соответствующими изменившимся условиям практически все традиционные положения военного строительства, которые до сих пор использовались. На смену им пришли не просто новые, но и нередко диаметрально противоположные суждения, причем многие из них получили официальное признание. Коренной ломке подверглись подходы к оценкам необходимого состава Вооруженных Сил, их организации, технического оснащения, комплектования, боевой и мобилизационной готовности, подготовки, развертывания и многие другие установки.
Разумеется, процесс перевооружения армии и флота на новые средства борьбы не был одноразовым актом. Он занял по меньшей мере целое десятилетие. Хотя первая атомная бомба была испытана в СССР еще в 1949 г., массовое оснащение войск ядерными боеприпасами стало осуществляться значительно позже. В Военно- воздушные силы они поступили в 1954 г., а в Сухопутные войска, Военно-морской флот — только с начала 60-х годов. Войска ПВО эти средства получили и того позже.
Первые экспериментальные ракеты Р-1 и Р-2 были созданы на основе германской технологии в 1952—1954 гг., а баллистическая ракета средней дальности Р-5 — в 1955 г. Первый пуск межконтинентальной баллистической ракеты был осуществлен в августе 1957 г. Но лишь спустя два года начали формироваться войска для их применения.
Примечательно, что взгляды на строительство Вооруженных Сил развивались скачкообразно. Причем самые серьезные и динамичные изменения приходятся на 1954—1955 гг. и 1959—1960 гг. Определившиеся в эти сжатые сроки новые направления тоже неоднократно корректировались и уточнялись, но не так резко, как на переломных этапах. Борьба нового со старым в развитии Вооруженных Сил проходила в жестком столкновении различных точек зрения, по многим проблемам высказывались взаимоисключающие мнения.
У одних возникали совершенно естественные вопросы: нужны ли в век ядерного оружия многомиллионные массовые вооруженные силы; может быть, следует вместо них создать мобильную, ограниченную по составу, но хорошо оснащенную новейшими средствами борьбы армию? Сторонники такой точки зрения не получили серьезной поддержки, несмотря даже на то, что ее активно поддерживал глава государства Н. С. Хрущев.
Их противники доказывали, что новое оружие и новая техника не сокращают, а наоборот, «увеличивают потребности Вооруженных Сил в людском составе как непосредственно для боевых, так и обеспечивающих частей»17. Они настаивали на том, что сохранение массовых армий обусловливается вероятностью больших одновременных потерь от ядерных ударов, необходимостью создания крупных резервов для пополнения войск и восстановления их боеспособности. По их мнению, увеличение пространственного размаха войны, а также возможность образования после ядер
ного нападения обширных зон разрушений и радиоактивного заражения местности потребуют и большого количества войск для охраны и обороны огромных территорий, тыловых объектов и коммуникаций. В связи с этим делался вывод, что многомиллионные Вооруженные Силы необходимо иметь уже в самом начале войны, так как в условиях применения ядерного оружия военные действия сразу же развернутся на всех театрах военных действий, а значит, с первых же часов примут решительный и ожесточенный характер.
Как отмечалось выше, после некоторого роста численности с 1950 по 1962 гг Вооруженные Силы СССР дважды сокращались. Примечательно, что начальник Генерального штаба маршал Соколовский, категорически возражавший против подобных действий, был снят с занимаемой должности. Однако в последующем их состав из года в год возрастал.
К концу 80-х годов в Вооруженных Силах, с учетом внутренних, пограничных и железнодорожных войск, проходили службу 6 200 тыс. человек. На их оснащении находилось 63 900 танков, 66 880 артиллерийских орудий и минометов, 76 520 боевых машин пехоты и бронетранспортеров, 12 200 боевых самолетов и вертолетов, 435 боевых кораблей. В то время Министерство обороны и Генеральный штаб исходили из конкретных расчетов необходимого соотношения сил по поддержанию превосходящего боевого потенциала страны в условиях, когда потери могли значительно превысить объем возможного производства оружия и военной техники
С 1989 г. в связи с изменением военно-политической обстановки в мире и принятием новой военной доктрины Вооруженные Силы СССР вновь стали сокращаться. К 1990 г. их численность уменьшилась на 260 тыс. человек. По постановлению Верховного Совета СССР из армии и флота были уволены 173 тыс студентов. Началась ликвидация ракет средней дальности. Численность центрального аппарата Министерства обороны и военных округов сократилась на 20—40%. Были расформированы Среднеазиатский и Уральский военные округа, 3 общевойсковые армии и 6 танковых дивизий. Начался вывод советских соединений и частей с территорий Венгрии, Польши, Чехословакии и Монголии. Из всех групп войск выводились тактические ядерные боеприпасы, десантно-штурмовые и десантно-переправочные соединения и части.
К концу 1989 г. было расформировано свыше 50 соединений, частей и подразделений РВСН, Сухопутных войск, войск ПВО и ВВС на территории СССР. Из боевого состава Сухопутных войск было исключено около 7 тыс. танков, большое количество орудий и десантно-переправочных средств, из Военно-воздушных сил — около 600 боевых самолетов, из ВМФ — 12 подводных лодок и 28 надводных кораблей.
Интенсивный процесс сокращения Вооруженных Сил продолжался и в следующем году. В РВСН было расформировано 1 управление ракетной армии и 6 ракетных дивизий. В Сухопутных войсках управление Забайкальского военного округа было переведено на штат внутреннего округа. Численность управлений других военных округов, армий и армейских корпусов сократилась на 5%, а Западной и Центральной групп войск, Киевского и Закавказского военных округов — на 10%. Расформированию подверглись управление 39-й общевойсковой армии (МНР) и 4 танковые дивизии. 10 мотострелковых дивизий и 8 территориально-учебных центров (ТУЦ) были переформированы в базы хранения оружия и военной техники, а 8 дивизий — в базы хранения имущества.
В послевоенный период возникли серьезные разногласия относительно структурной организации Вооруженных Сил. Ни у кого из военачальников не вызывало никакого сомнения, что разделение на виды и рода войск целесообразно, а вот роль отдельных структурных элементов оценивалась по-разному. Уже в конце 50-х годов встал вопрос о необходимости вывода ракетных соединений из состава Военно
воздушных сил и образования нового вида — Ракетных войск стратегического назначения. Такое решение имело исключительно важное значение, так как позволило сконцентрировать усилия на быстром развитии стратегических ракет и создании эффективной системы централизованного управления ими. В свою очередь, это предопределило принципиальное различие в дальнейшем развитии стратегических ядерных сил СССР и США, поскольку американцы в составе ВВС сохраняли соединения межконтинентальных баллистических ракет.
С образованием Ракетных войск стратегического назначения развернулись острые дискуссии о приоритетности различных видов Вооруженных Сил и их роли в будущей войне. Многие военачальники и теоретики продолжали считать, что и в условиях применения ядерного оружия Сухопутные войска должны рассматриваться как главный вид Вооруженных Сил. Свою мысль они обосновывали тем, что Советский Союз — континентальная держава, а при любых обстоятельствах конечной цели войны в Европе можно достигнуть, лишь захватив территорию неприятельских государств.
Именно такой точки зрения придерживалось большинство командующих военными округами, в то время как Хрущев и руководящий состав Генерального штаба Вооруженных Сил, в том числе Малиновский, Воронов и др., полагали, что при возникновении ядерной войны главная роль в решении стратегических задач перейдет к Ракетным войскам стратегического назначения, Сухопутным же войскам предстоит лишь использовать результаты ударов РВСН для завершения разгрома противника. Естественно, эта точка зрения, получив официальное признание, стала господствующей на все последующие годы, вплоть до 80-х.
Немало попыток предпринималось, чтобы пересмотреть также роль танковых войск, артиллерии, Военно-воздушных сил и Военно-морского флота. И здесь последнее слово осталось за Хрущевым, который считал, что «ракеты, изменив коренным образом соотношение сил, резко сдвинули все понятия»18.
Так как срочно потребовалось изыскать личный состав для развертывания вновь создаваемых ракетных соединений и частей, расформировали две трети артиллерийских корпусов и дивизий, переориентировали многие научно-исследовательские учреждения, занимавшиеся артиллерийской тематикой, упразднили Академию артиллерийских наук. Как потом оказалось, такие меры привели к потере ведущего положения в артиллерийском деле, а его Россия, а затем и СССР занимали долгие годы. В последующем для восстановления утраченного потребовались не только время, но и огромные усилия.
Под сомнение была поставлена необходимость дальнейшего развития танков и авиации. Появилось мнение, будто в ракетно-ядерный век эти средства вооруженной борьбы все больше становятся простым анахронизмом. Особенно резкую позицию на этот счет занимал Хрущев. В 1963 г. на одном из заседаний Совета обороны он заявил: «Современная война никак не походит на то, что мы видим, она становится страшнее, изощреннее, из войны моторов превращается в войну умов».
Развивая ту же мысль, он, по воспоминаниям его сына, продолжал: «Возьмем, к примеру, танки. Во время прошлой войны они служили ядром наступления и стержнем в обороне. Они были неуязвимы для стрелкового оружия и поддавались только пушке... Борьба шла на равных... Сегодня противотанковая ракета уничтожает бронированные машины на пределе дальности их собственного огня... Танки, самоходные орудия, бронетранспортеры становятся просто ловушками для экипажей. А мы бездумно даем все новые и новые заказы... Самолеты тоже практически потеряли былое значение. Зенитные ракеты резко сокращают их боевые возможности. Если раньше стрельба с земли в воздух не приносила результатов, то теперь
достаточно одной, ну двух ракет. И тут следует пересматривать установившиеся взгляды».
В заключение глава государства потребовал «пересмотреть всю структуру Вооруженных Сил — оставить очень небольшую, но очень квалифицированную армию»19. Ядром этой армии, по его мнению, должны были стать Ракетные войска стратегического назначения. Кроме того он требовал создать небольшую, но очень мобильную группировку для защиты ракет, остальная армия должна строиться на региональной милиционной основе.
В военных кругах эти требования были встречены весьма настороженно и с большой тревогой. Несомненно, в той или иной мере они стали бы проводиться в жизнь, если бы Хрущев в следующем году не был отстранен от власти.
С приходом к руководству Брежнева Министерство обороны в лице Малиновского и Гречко сравнительно легко убедило нового советского лидера в недопустимости осуществления такой опрометчивой стратегии в развитии Вооруженных Сил. С этого времени снова был взят курс на пропорциональное развитие всех видов Вооруженных Сил. Интенсивно стал наращиваться тактический ракетно-ядерный потенциал, явно недооцененный Хрущевым, усилилось внимание к совершенствованию обычных средств борьбы.
Тем не менее и в последующем продолжались поиски оптимальных структур видов Вооруженных Сил. Продолжительное время велась острая дискуссия вокруг проблем, связанных с ролью и путями развития Военно-морского флота. Вплоть до 1956 г. главное командование ВМФ во главе с адмиралом флота Н. Г. Кузнецовым отстаивало концепцию строительства мощного артиллерийского надводного флота, способного действовать в любой точке мирового океана. Предложенная им десятилетняя программа создания такого флота была решительно отвергнута. Участь строившихся линкоров и крейсеров была незавидной: они пошли на слом, прекратилось проектирование авианосцев. Взамен этого был взят курс на создание океанского подводного атомного ракетного флота, морской ракетоносной авиации, ракетных, ракетно-артиллерийских и противолодочных кораблей. Ядерные силы флота стали рассматриваться как один из важнейших составных элементов ядерной триады. Новый поворот в этом плане произошел в конце 70-х годов, когда в связи с расширением локальных военных конфликтов, возникавших в различных регионах мира, резко возросла роль боевой службы флота. С того времени началось строительство авианесущих кораблей.
Иными словами, после вступления в эпоху ракетно-ядерного оружия советская стратегия строительства Вооруженных Сил прошла по крайней мере через три скачка, а вернее, через три переломные стадии.
Первая из них приходится на 50-е — 60-е годы, когда в результате форсированного наращивания ядерного потенциала страны Вооруженные Силы получили на оснащение различные виды ядерных боеприпасов: малого калибра — от нескольких единиц до 20 килотонн, среднего — 20—100 килотонн и большого — свыше 100 килотонн. В это время были созданы и испытаны термоядерные боеприпасы мощностью от нескольких тонн тротила до 50 млн. тонн.
Осуществлялось интенсивное перевооружение на ракетную технику всех видов Вооруженных Сил. Тем не менее, США продолжали сохранять свое ядерное преимущество. К 1962 г. соотношение запасов ядерных боеприпасов составляло 17:1 (5000 — США, 300 с небольшим — СССР). Лишь к 1968 г. ядерный арсенал Советского Союза превысил 1800 боевых зарядов. На этой основе, но в условиях сохранявшегося ядерного преимущества США формировались новые способы ведения ракетно-ядерной войны.
Вторая стадия охватывает 70-е годы. В основе развития Вооруженных Сил тогда доминировали принципы достижения военного равновесия и стратегического ядерного паритета с Соединенными Штатами Америки. Под первым из них понималось примерное равновесие боевой мощи государств и коалиций, выражавшееся в относительно равном количественно-качественном соотношении сил и средств сторон. Суть второго принципа — равенство возможностей СССР и США, стран Варшавского договора и НАТО в осуществлении ракетно-ядерного нападения, нанесении противнику непоправимого ущерба, а также в отражении ядерного нападения, ограничении собственного урона и в обеспечении выживаемости Советского Союза и союзных государств.
Считалось, что для этого потребуется ориентировочно равный (но не «зеркальный») состав стратегических ядерных сил, прежде всего это касалось стратегических ракет наземного и морского базирования, ядерных зарядов. Кроме того предполагалось уравнять их качественные характеристики, установить взаимообусловленные уровни строительства систем противоракетной и противокосмической обороны (ПРО и ПКО). В эти годы была создана триада стратегических ядерных сил Советского Союза. Общие запасы ядерных боеприпасов СССР достигли 40—50 тыс. единиц, из них 10—12 тыс. стратегических ядерных зарядов.
Дальнейшее развитие получили средства доставки ядерного оружия к цели. Создание головных частей с разделяющимися самонаводящимися боевыми блоками позволяло уничтожать огромное количество целей и объектов на всех без исключения территориях; но это означало, что нависла опасность полного взаимного уничтожения не только воюющих государств, но и всего живого на планете. Хорошо, что это вовремя осознали политики ведущих ядерных держав.
Наконец, третья, пожалуй, переломная фаза в строительстве Вооруженных Сил относится к 80-м годам. Она связана как с дальнейшим качественным развитием ядерных сил, так и с быстрым прогрессом средств общего назначения, форсированным совершенствованием обычного оружия, появлением самонаводящегося, управляемого и так называемого высокоточного оружия20.
Одновременно с этим осуществлялась новая серьезная организационная перестройка Вооруженных Сил, на этот раз на основе принципов оборонной достаточности и приоритета качественных параметров. Развернулись крупные исследования в области оружия на новых физических принципах21. В результате стали пересматриваться доктринальные установки, рождалась новая стратегия ведения войны.
Разумеется, изложенные здесь изменения не исчерпывают всех чрезвычайно сложных процессов, которые происходили в то время в Вооруженных Силах. 50-е — 80-е годы связаны с принятием исключительно широкого круга разнообразных решений во всех областях военного строительства, с перестройкой всей системы подготовки Вооруженных Сил, обучения военных кадров, организации руководства обороной страны, с выработкой принципиально новых подходов к оборудованию театров военных действий, устройству тыла и т. п. Да и в технической политике наряду с главными направлениями было немало своих зигзагов.
Однако самое существенное состояло в том, что СССР включался во все новые и новые витки вооружений. В полной мере это относилось и к США. В основе военного строительства лежал вначале один принцип: «не отстать», добиться и далее поддерживать «военное превосходство над врагом». Лишь с середины 80-х годов, когда стала очевидной бессмысленность и даже обоюдная опасность этого подхода, постепенно начали вступать в силу другие принципы: разумной достаточности, оборонной достаточности, ограничения вооружений и вооруженных сил и наконец их адекватного сокращения.
Сущность этих принципов сводилась к следующему. Под разумной достаточностью понималось соответствие военного потенциала государства уровню военных угроз. Оборонная достаточность предполагала сохранение вооруженных сил и вооружений на уровне, не превышающем потребностей гарантированного отражения агрессии. При этом под критерием достаточности ядерных сил подразумевали наличие такого минимального количества ядерных средств, которое обеспечивало бы надежное сдерживание агрессора от развязывания ядерной войны, а под достаточностью обычных сил и средств — такой уровень боевого потенциала вооруженных сил общего назначения, который позволил бы не только надежно отразить нападение противника обычными средствами, но и исключить возможность развертывания широкомасштабных наступательных операций группировками войск мирного времени.
Принцип ограничения вооружения и вооруженных сил практически воплощался в принятии взаимных договорных обязательств по ограничению стратегических наступательных вооружений (договоры ОСВ-1 и OCB-2J, сокращению и ограничению СНВ (Договор о СНВ) и по сокращению обычных вооруженных сил НАТО и ОВД в Европе до определенных и совместно установленных уровней.
В соответствии с Договором об ОСВ-2, заключенным в 1979 г., стратегические наступательные вооружения ограничивались суммарным количеством носителей, равным 2 400 единицам. В этих рамках для СССР и США определялось не более 320 единиц пусковых установок на межконтинентальных баллистических ракетах (МБР) и подводных лодках, оснащенных разделяющимися головными частями индивидуального наведения, а также на тяжелых бомбардировщиках с крылатыми ракетами с дальностью свыше 800 км, из них 820 пусковых установок (ПУ) МБР.
В это же время запрещались строительство дополнительных стационаров для пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет и их передислокация. Вводились качественные ограничения на стратегические вооружения. Однако этот договор и к осени 1999 г. в России не был ратифицирован, хотя его положения обе стороны в течение полутора лет в основном соблюдали.
В соответствии с Договором о СНВ, заключенным 31 июля 1991 г., т. е. буквально накануне распада СССР, предусматривалась новая динамика сокращения стратегических наступательных вооружений, отображенная в таблице 10.
Таблица 10 Динамика сокращения СНВ США и СССР
| Вооружение | Количество сил и средств по этапам | |||
| 01.01.1990 г. США СССР | I этап — 3 года США СССР | II этап — 5 лет США СССР | III этап — 7 лет США СССР | |
| 1. Боезаряды: а) всего б) в т. ч. МБР БРПЛ 2. Носители (ПУ МБР, БРПЛ, ТБ) | 10563 10271 8 280 9 416 2 246 2 500 | 8 050 9 150 2 100 2 200 | 6 750 7 950 1 900 1 900 | 4 900 6 000 1 600 1 600 |
Этим договором запрещались создание новых типов тяжелых МБР, любых других типов пусковых установок МБР, за исключением пехотных и мобильных, средств скоростного перезаряжения ПУ МБР, крылатых ракет воздушного базирования боль
шой дальности, оснащенных разделяющимися головными частями (РГЧ), установка баллистических ракет на плавучих средствах, не являющихся подводными лодками, переоборудование тяжелых бомбардировщиков для ядерного вооружения, не являющихся носителями ядерных крылатых ракет, переоборудование предназначенных для неядерных вооружений тяжелых бомбардировщиков в носители для ядерных вооружений, в том числе крылатых ракет средней дальности, а также производство, испытание и развертывание средств (включая ракеты) для вывода ядерного оружия или любых иных видов оружия массового уничтожения на околоземную орбиту или частично околоземную орбиту.
При реализации положений Договора об СНВ предполагалось уничтожить 42% ядерных боезарядов сторон, ликвидировать 36% стратегических носителей СССР и 20% стратегических носителей США.
Однако распад СССР не позволил приступить к практическому выполнению договора. В связи с этим в декабре 1991 г. в Минске было заключено соглашение между государствами СНГ, а в следующем году достигнута так называемая «рыночная договоренность» между президентами Российской Федерации и США. В соответствии с последней стороны согласились после вступления в силу Договора о СНВ сократить в течение семи лет свои стратегические ядерные силы: по количеству одних боезарядов — до уровня 3 800—4 250 единиц, а к 2000—2003 гг. — до 3 000—3 500 единиц. Эта договоренность была затем положена в основу Договора о СНВ-2, подписанного в январе 1993 г.
В соответствии с Договором по обычным вооружениям и обычным вооруженным силам в Европе, который был заключен еще в декабре 1990 г. в Париже между 16 государствами — участниками НАТО и 6 (после объединения Германии) государствами — участниками ОВД, предусматривалось за 40 месяцев со времени вступления его в силу довести их состав до уровней, указанных в таблице 11.
Таблица 11
Предлагаемые уровни ограничения вооружений
| Вооружение | | Для | государств НАТО и ОВД | | Для одного государства (в регу- ляр. частях и на складах) | |
| весь | район | Расшир. Центр. Европа | Центр. Европа | Фланговые районы | ||
| всего | в per. частях | в регулярных частях | ||||
| Танки | 20 000 | 16 500 | 10 300 | 7 500 | 4 700 | 13 300 |
| БМП и БТР | 30 000 | 27 300 | 19 260 | 11 250 | 5 900 | 20 000 |
| Артиллерия | 20 000 | 17 000 | 9 100 | 5 000 | 6 000 | 13 700 |
| Боевые | | | | | | |
| самолеты | 6 800 | — | — | />— | — | 5 150 |
| Ударные | | | | | | |
| вертолеты | 2 000 | — | — | — | — | 1 500 |
Для СССР уровни вооружений определялись в основном исходя из последней графы, а именно: 13 300 танков, 20 000 БМП и БТР, 13 700 орудий и минометов, 5 150 боевых самолетов и 1 500 боевых вертолетов. Но так же, как и по стратегическим ядерным силам, этот уровень вооружений в связи с распадом СССР пришлось пе
ресматривать, т. е. определять конкретные подуровни для России, Украины, Белоруссии и прибалтийских стран.
Конкретные направления военного строительства в послевоенные годы рельефнее всего проявлялись в развитии различных видов Вооруженных Сил.
Ракетные войска стратегического назначения, как уже отмечалось, были созданы в 1960 г. на основе постановления Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 г. Уже к июню I960 г. был образован центральный аппарат, сформированы первые соединения и части РВСН, вооруженные межконтинентальными баллистическими ракетами (Р-7), ракетами малой и средней дальности (Р-1, Р-2 и Р-5), а затем с наземными групповыми стартами (Р-12 и Р-14). В состав войск вошли научно- исследовательские организации, полигоны, военно-учебные заведения, части обеспечения и обслуживания. Первым главкомом РВСН стал главный маршал артиллерии М. И. Неделин.
Буквально с первых дней своего существования РВСН превратились в войска постоянной готовности. Было организовано их непрерывное боевое дежурство. Однако вначале из-за конструктивного несовершенства боевых систем первого поколения время приведения войск в боевую готовность исчислялось многими часами, а порой и сутками. С целью боевого применения ракеты нужно было вывозить из ангаров, устанавливать на стартовых столах, заправлять компонентами топлива, пристыковывать головные части. Да и в заправленном состоянии они могли находиться лишь 10-12 суток, после чего их требовалось менять. Ясно, что при таком положении РВСН являлись, по существу, только средством первого и упреждающего, но никак не ответного удара.
Наиболее мощной считалась группировка жидкостных ракет средней дальности, предназначенная для поражения целей в Европе. Группировка МБР первоначально ограничивалась тремя боевыми стартами и учебно-боевым комплексом Р-7 на жидком кислороде и керосине (конструктор С. П. Королев). Лишь с 1961 г. на вооружение стали поступать МБР Р-16 на азотной кислоте (конструктор М. К. Янгель). К концу 1962 г. Советский Союз располагал 10—12 сдвоенными стартами таких ракет.
В 1963 г. были построены первые шахтные установки для МБР Р-16. С 1964— 1965 гг. все МБР, а также РСД Р-14 строились только в шахтном варианте, что позволило резко повысить их живучесть. Мощности головных ядерных частей на МБР и ракет средней дальности (РСД) уже в 1961 г. достигли 1 мегатонны, а к 1963 г. — 2,4 мегатонны и более. Улучшились показатели точности попадания ракет (до 1 — км). Это позволяло с высокой надежностью поражать крупногабаритные цели.
С 1967 г. на вооружение Ракетных войск стратегического назначения в массовом количестве стали поступать межконтинентальные стратегические ракеты второго поколения: универсальная управляемая ампулизированная ракета УР-100 (конструктор В. Н. Челомей) и мощная глобальная МБР Р-36 с боевой мощностью до 18 мегатонн (конструктор М. К. Янгель). Были завершены испытания МБР Р-9А (конструктор С. П. Королев), однако она так и осталась в опытных экземплярах.
Время боевой готовности ракет сократилось до нескольких минут, а затем и десятков секунд. Вероятное отклонение не превышало сотен метров. Принятие на вооружение этих систем означало, что создается «ядерный щит СССР», основанный на строительстве одиночных безлюдных стартов. Состав группировки РСД и МБР уже исчислялся сотнями пусковых установок, и с каждым годом он возрастал: сначала на 50—60, а затем на 100—150 стартов.
С 1970 по 1980 гг. непрерывно увеличивается количество стартов при одновременном улучшении качественных характеристик боевых ракетных комплексов. Повышаются их точность и защищенность. Вместо шахтных установок с защитой 2кг/кв.см строятся старты с защитой до 20 кг/кв.см и более. На вооружение
были приняты усовершенствованные ракеты УР-100н и УР-100 к, Р-Збм. Была создана мощная группировка мобильных твердотопливных ракет Р-10 («Пионер»). Появились твердотопливные ракеты промежуточной («Темп-С») и межконтинентальной дальности (ТР-1) в мобильном и стационарном вариантах. Совершенствовались системы управления ракетами. Началась разработка головных частей с разделяющимися блоками индивидуальной наводки.
Словом, сложилась довольно стройная организационная структура РВСН. В составе Вооруженных Сил к тому времени находилось 6 ракетных армий, каждая в составе 6—10 ракетных дивизий. Была создана единая автоматизированная система управления стратегическими силами типа «Сигнал».
80-е годы ознаменовались новым качественным скачком в развитии РВСН. На их оснащение стали поступать ракеты третьего и четвертого поколений — УР-100МР, Р-36МР, которые по боевым возможностям не уступали американским ракетам «Минитмен-3» и «МХ». Были созданы твердотопливные мобильные ракеты наземного и железнодорожного базирования типа «Тополь».
В процессе совершенствования РВСН главными направлениями стали: форсированное оснащение боевых ракетных комплексов разделяющимися головными частями (РГЧ) с 3-4-6-8 и 10 блоками индивидуального наведения; увеличение точности попадания ракет (до нескольких десятков метров); повышение их эксплуатационной надежности, боеготовности, живучести; дальнейшее сокращение сроков подготовки к пуску, а также повышение способности преодолеть противоракетную оборону противника.
Оснащение ракет РГЧ позволило в 6—8 раз увеличить число объектов поражения. Появилась возможность гарантированного уничтожения многочисленных точечных высокозащищенных целей, включая ракетные старты, аэродромы, военно-морские базы, пункты управления, узлы связи, склады и т. п. Создались условия для осуществления гибкого маневра ракетно-ядерными ударами, быстрого перенацеливания пусковой установки, перехода с одной программы на другую и с одного плана применения РВСН на другой. С созданием высокозащищенных стационарных стартов (с защитой до 220 и даже до 300 кг/кв.см), а также мобильных пусковых установок в составе РВСН возникли силы гарантированного ответного удара (ядерного резерва), способные осуществить пуски при любых масштабах ядерного нападения противника.
Повышались забрасываемые веса ракет, улучшались их баллистические характеристики, совершенствовалось астрономо-геодезическое, гравиметрическое и баллистическое обеспечение. Широкое использование разведывательных и навигационных спутниковых систем позволило топографически связать континенты, уточнить истинные географические координаты целей и тем самым обеспечить их надежное поражение.
На новый уровень поднялось управление РВСН. Был введена в строй усовершенствованная система управления Ракетными войсками — «Сигнал-А» , совмещенная с централизованной системой боевого управления Вооруженными Силами (ЦБУ «Центр»). На вооружение поступили средства, которые позволяли осуществить пуски ракет при поражении наземных пунктов управления (с воздушных пунктов управления и с помощью автоматически стартующих ракет, управляемых системой «Периметр»). Наконец, были созданы переносные системы управления и ввода в действие стратегических ядерных сил для высшего военно-политического руководства страны (система «Казбек»).
С начала 80-х годов, в связи с начавшимися в США разработками по созданию территориальной системы ПРО (программа «СОИ»), в СССР особое внимание стало уделяться обеспечению ее прорыва. С этой целью были созданы маневрирующие
головные части, а ракеты оснащались головными частями с полными боевыми блоками, ловушками, усиливалась их противорадиационная и тепловая стойкость. Кроме того разрабатывались различные варианты пуска ракет по прямым и обратным траекториям, начали создаваться РГЧ с использованием технологии малой заметности (типа «Стэлс»).
Все это, безусловно, придало Ракетным войскам стратегического назначения совершенно новые качества. Но именно тогда наметилось постепенное сокращение их количественного состава. 1 июля 1988 г. в силу вступил договор между США и СССР о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД). В соответствии с ним были уничтожены все баллистические и крылатые ракеты наземного базирования с дальностью от 500 до 5500 км с ядерным и неядерным оснащением. Советский Союз снял с боевого дежурства и уничтожил мобильные ракеты — Р-10 (американцы их называют СС-20), Р-12 (СС-4), Р-14 (СС-5), крылатые ракеты РК-55 (ССЦ-Х-4), ракеты малой дальности (РМД) — OTP-22 (СС-12), OTP-23 (СС-23).
Со своей стороны США уничтожили развернутые в Европе новые РСД «Першинг-2», крылатые ракеты ВГМ-109 («Томагавк») наземного базирования, РМД «Першинг-1 А» и «Першинг-1 В». В общей сложности за 36 месяцев обе стороны ликвидировали 898 развернутых, 700 неразвернутых РСД и 1096 РМД (из них 387 развернутые), 56% из которых — это ракеты Советского Союза.
Таким образом, в конце 80-х годов впервые был уничтожен целый комплекс ракетно-ядерного вооружения. В связи с этим существенно сократился состав советских РВСН, изменилась и их структура. Вместо прежних двух родов войск (средней и межконтинентальной дальности) остались одни войска межконтинентальной дальности, которые разделились на стационарные и мобильные. Соответственно перераспределились объекты поражения. На важнейшие объекты Европы и Азии теперь нацеливали МБР, а с менее значительных объектов удары были сняты. Так или иначе боевая мощь РВСН все равно превышала реальные потребности ядерного поражения. Вплоть до распада СССР они продолжали считаться главным видом Вооруженных Сил, составляя основу сил сдерживания.
Сухопутные войска в 50-е — 80-е годы продолжали развиваться как второй по значимости и наиболее массовый вид Вооруженных Сил. Считалось, что при ведении военных действий как с применением, так и без применения ядерного оружия они будут играть важную роль. Основным направлением их развития являлось дальнейшее повышение огневой мощи, ударной силы, подвижности и живучести объединений, соединений и частей. С этой целью осуществлялось их массовое перевооружение на новую технику.
В первые послевоенные годы быстрее всего развивались мотострелковые и танковые войска. В состав мотострелковых дивизий и полков были введены танковые части и подразделения. К началу 50-х годов общее количество танков в мотострелковой дивизии превысило их численность в механизированном корпусе, а в танковой дивизии — танкового корпуса периода Великой Отечественной войны. Основную часть танкового парка в 60-е годы составляли модернизированные танки первого послевоенного поколения — Т-54 и Т-55. В последующем на оснащение Сухопутных войск поступили танки второго поколения — Т-62, Т-64, Т-64-А и Т-64- Б с усиленной броней и стабилизаторами вооружения. Все танки стали оснащать не только пушками, но и противотанковыми ракетами, средствами радиационной защиты, многослойной броней, системами автоматического заряжания, лазерными прицелами.
Особенно резкий скачок в количественно-качественном состоянии танкового парка произошел в 70-е — 80-е годы, когда началось перевооружение войск на танки третьего поколения — Т-72, Т-80 и Т-80 УД, оснащенные газотурбинными
силовыми установками. Количество танков в составе основных группировок войск возросло в 4—5 раз. Благодаря этому на европейских театрах военных действий соотношение сил по танкам составляло 6:1 в пользу советских войск. Для успешного ведения стратегических наступательных операций в Европе в условиях ядерной войны такое преимущество считалось не только целесообразным, но и абсолютно необходимым.
Улучшались и качественные характеристики бронетанковой техники. Особое значение в 70-е — 80-е годы придавалось повышению защиты танков от противотанковых средств и оружия массового поражения путем применения комбинированной брони, новых сплавов, полимеров и более совершенной технологии, использования систем динамической защиты, повышения возможностей танкового вооружения по поражению бронированных и других целей на больших дистанциях, увеличения запаса хода и маневренности танков на поле боя. Был создан новый класс бронетанковой техники на основе боевых машин пехоты. Усиливалась защита, повышались огневые и маневренные возможности вооружения.
На оснащение воздушно-десантных войск поступили десантируемые боевые машины БМП-Д. Возникла идея создания летающей боевой машины пехоты, однако она не была реализована.
С переводом Сухопутных войск на танковую основу не только установилось генеральное направление их строительства, но и решающим образом определились тактика и стратегия их применения в войне.
Со второй половины 60-х годов возобновилось форсированное развитие артиллерии. Особый упор при этом делался на увеличение дальности и точности стрельбы, мощности и эффективности артиллерийских боеприпасов, улучшение средств защиты расчетов и материальной части, повышение подвижности.
Были созданы новые артиллерийские боеприпасы повышенной мощности и объемного взрыва, управляемые и самонаводящиеся снаряды и мины («Смельчак» и «Крас- нополь»), активно-реактивные снаряды. А появление автоматизированных систем управления огнем артиллерии позволило в несколько раз сократить сроки подготовки и в то же время резко увеличить эффективность огневого поражения противника.
Но, разумеется, важнейшим поворотным пунктом в развитии артиллерии да и Сухопутных войск в целом явилось оснащение их крылатыми, а потом и баллистическими ракетами тактического и оперативно-тактического назначения. На этой основе в начале 60-х годов был создан новый род войск — ракетные войска и артиллерия, предназначенные для ядерного и огневого поражения противника в бою, армейских и фронтовых операциях. Сначала на их оснащении находились крылатые ракеты П-5, затем баллистические ОТР первого поколения на жидком топливе — Р-11 и Р-17. В последующие годы ракетные войска и артиллерия стали оснащаться твердотопливными баллистическими ракетами ТР-1, «Луна», «Луна-М» и «Луна-У» и, наконец, «Точка», оперативно-тактическими баллистическими ракетами 8-К-14 (Р- 300), «Ока». В 80-х годах все артиллерийские системы были приспособлены для стрельбы ядерными снарядами. Благодаря этому появилась возможность надежного поражения самых разнообразных целей как с применением, так и без применения ядерного оружия в зоне до 300 км и более, т. е. на всю глубину армейских операций.
Быстро возрастала противотанковая устойчивость Сухопутных войск. Решающую роль в этом сыграло их оснащение новыми противотанковыми средствами. Начиная со второй половины 60-х годов в войска стали поступать противотанко
вые управляемые реактивные снаряды (ПТУРС) первого поколения. Их сменили противотанковые управляемые ракеты (ПТУР) второго, третьего и четвертого поколений с полуавтоматическими и автоматическими системами наведения, обеспечивавшими поражение целей с броней от 750 до 900 мм на дальностях от 50 до 5 тыс. метров. С 80-х годов наиболее распространенными стали системы, управляемые по лазерному лучу, в том числе противотанковые управляемые ракеты (ПТУР) «Штурм», «Конкурс М» и «Метис-М» и др.
Очень важным направлением в развитии Сухопутных войск в 70-х годах явилось создание нового рода войск — десантно-штурмовых, предназначенных для высадки тактических и оперативно-тактических десантов, а также для действий в ближайшей тактической и оперативной глубине противника. В короткий срок в армейских объединениях были сформированы десантно-штурмовые батальоны, а в военных округах — десантно-штурмовые полки и бригады. Вместе с дальнейшим развитием воздушно-десантных войск их применение позволило придать операциям Сухопутных войск более глубокий наземно-воздушный характер, повысить темпы наступления, существенно расширило круг решаемых ими оперативных и оперативностратегических задач.
В начале 80-х годов в Сухопутных войсках организационное оформление получил еще один новый род войск — армейская авиация. Ядром ее стали армейские фронтовые части транспортно-боевых и боевых вертолетов, в основном Ми-8, Ми-24 «Акула» и др. Их развитие осуществлялось по пути совершенствования летно-тех- нических характеристик летательных аппаратов, их грузоподъемности, скорости и дальности полета, усиления вооружения и бортового оборудования, модернизации средств управления. Из года в год, особенно за последнее десятилетие, повышалась оснащенность боевых вертолетов и штурмовиков противотанковыми и другими управляемыми средствами для поражения всего комплекса стационарных и подвижных целей на поле боя. Это позволило им выполнять более широкий объем задач в операциях и вместе с тем изменяло боевые свойства объединений Сухопутных войск, в том смысле, что способствовало повышению их боевой самостоятельности.
Определяющее значение в повышении боевого потенциала, особенно живучести Сухопутных войск, с самого конца минувшей войны приобрели войска противовоздушной обороны. Им отводилась главная роль в прикрытии от воздушных ударов противника своих группировок войск на поле боя и объектов тыла во фронтовой полосе, в ведении борьбы с воздушными десантами врага и нейтрализации его воздушной разведки, а также в решении ряда других задач.
Переломным рубежом в их развитии стали 60-е годы, когда на вооружение Сухопутных войск в значительных количествах поступили первые зенитные ракетные комплексы С-75, маловысотные и средневысотные радиолокационные станции, зенитные комплексы «Шилка» и другие средства. Но радикальная перестройка войск ПВО началась лишь в 70-х годах в связи с оснащением их зенитно-ракетными комплексами второго и третьего поколений («Круг», «Куб», «Тор»), ракетно-пушечными комплексами «Тунгуска», новым парком радиолокационных станций, а также автоматизированными системами управления огнем зенитно-ракетных войск (ЗРВ) тактического и оперативного звена.
Эти средства органически вошли в состав мотострелковых и танковых дивизий. Были сформированы армейские и фронтовые зенитно-ракетные бригады. На этой основе удалось перейти от объектовой к зонально-объектовой, а затем и зональной системе ПВО, создать в прифронтовых полосах сплошное радиолокационное поле, что позволило значительно повысить эффективность борьбы с воздушным противником в широком диапазоне скоростей и высот. А так как возможности средств воздушного нападения росли быстрее, необходимая надежность противовоз
душного прикрытия не обеспечивалась. Существенно поднять ее удалось с поступлением на вооружение Сухопутных войск новых зенитных ракетных комплексов С-300 В. Однако и до сих пор многие проблемы ПВО остаются нерешенными.
Наряду с родами войск в составе Сухопутных войск ускоренно развивались специальные войска, особенно войска разведки, радиоэлектронной борьбы, инженерные, химические, войска связи. Был создан комплекс новых средств радиотехнической и радиоразведки, сигнально-разведывательные средства различного назначения, сформированы фронтовые бригады «Спецназ», предназначенные для разведывательно-диверсионной деятельности.
Формировались инженерно-саперные и инженерно-технические бригады резерва Верховного Главнокомандования, понтонно-мостовые и десантно-понтонные части, оснащенные новыми парками, что позволяло с ходу и в высоких темпах форсировать любые водные преграды на всех ТВД. Были развернуты соединения и части химической защиты для ликвидации последствий применения всех видов оружия массового поражения и т. п. Однако следует подчеркнуть, что между уровнем развития специальных войск и возможностями боевых средств образовался значительный разрыв.
В целом строительство Сухопутных войск в послевоенные годы осуществлялось с учетом их применения как в наступательных, так и в оборонительных операциях на континентальных театрах, при решении задач по отражению внезапных ударов противника, разгрому противостоящих его группировок, овладению основными промышленными районами и стратегически важными центрами, захвату проливных зон и т. п. При этом главное внимание уделялось наращиванию наступательных возможностей войск, их способности вести безостановочное стратегическое наступление в высоких темпах, используя результаты ядерных ударов, авиации и ракетных войск.
С середины 80-х годов, когда была принята новая военная доктрина, этот стратегический курс был уточнен. Постепенно приоритет отдавался первоочередному развитию оборонительных систем оружия и техники. В составе мотострелковых и танковых соединений резко уменьшилось количество танков. Были расформированы многие десантно-штурмовые и понтонно-десантные части. Одновременно повысился удельный вес противотанковых и противовоздушных средств. Тем не менее вплоть до распада Советского Союза Сухопутные войска, воплощая в себе огромную боевую мощь, играли во всех стратегических планах государства исключительно важную роль.
Войска противовоздушной обороны в первые послевоенные годы развивались как противосамолетные. С L947 г. на их оснащение стали поступать реактивные самолеты-истребители МиГ-15, МиГ-17, а с середины 50-х годов — первые зенитные ракетные комплексы. На базе стационарных зенитно-ракетных комплексов С-25 была развернута система круговой зенитно-ракетной обороны «Москва». Затем началось ускоренное перевооружение войск на подвижные зенитные ракетные дивизионы С-75.
Для прикрытия важнейших административно-политических и промышленных центров были развернуты маловысотные зенитные комплексы С-125. Истребительная авиация постепенно перевооружалась на истребители-перехватчики МиГ-19 и МиГ-21. Одновременно расформировывались зенитно-артиллерийские, зенитно-прожекторные и другие технически устаревшие соединения и части.
В конце 50-х годов наряду с зенитно-объектовой системой ПВО на основных воздушно-операционных направлениях, прежде всего на западе и юге страны, начала создаваться рубежная система противовоздушной обороны. Районы ПВО преобразовывались в армии ПВО. Кроме них были созданы мощные объединения — округа
ПВО для прикрытия Московского и Бакинского промышленных районов. В их составе развертывались дивизии и корпуса ПВО.
С середины 60-х годов на оснащение войск поступают новые истребители — СУ-7, СУ-9 и др. Вскоре на вооружение были приняты зенитные ракетные комплексы дальнего действия — С-200. Полностью переоснащенный радиолокационный парк позволил перейти от зенитно-объектовой к зонально-территориальной системе ПВО.
Последующее развитие противосамолетной обороны войск ПВО шло в направлении расширения их возможностей по борьбе с маловысотными и стратосферными скоростными малоразмерными целями в условиях широкого применения противником различных радиоэлектронных помех, с крылатыми ракетами всех типов, в том числе с американскими типа «Томагавк», самолетами-носителями противника еще до их выхода на рубеж пуска ракет, а также по уничтожению малозаметных летательных аппаратов, созданных на основе технологии «Стэлс».
В зенитных ракетных войсках появился предназначенный для борьбы со всеми современными средствами воздушного нападения и оперативно-тактическими ракетами (ОТР) противника новый всевысотный и многоканальный зенитно-ракетный комплекс средней дальности — С-300-ПМ, обладающий большой огневой производительностью и высокой помехозащищенностью. А для уничтожения высотных скоростных целей на дальних подступах к обороняемым объектам стал создаваться ЗРК большой дальности — С-400.
В качестве основного типа самолета-перехватчика в авиацию ПВО поступили всевысотные авиационные комплексы с ракетным и пушечным вооружением — МиГ-23, Су-27, способные вести борьбу с основными средствами воздушного нападения в радиусе 600—800 км и более. Для создания рубежей дальнего перехвата «Барьер» на вооружение были приняты самолеты дальнего радиолокационного дозора «Шмель», всевысотные авиационные комплексы МиГ-31, предназначенные как для перехвата высотных скоростных целей, так и для уничтожения малоразмерных целей и ракет класса «воздух-земля». Началась разработка всевысотного авиационного комплекса дальнего перехвата с радиусом действия 2500—3000 км, способного уничтожать носители крылатых ракет на дальних рубежах.
Сильно преобразились и радиотехнические войска. Основу их составляли теперь автоматизированные радиолокационные комплексы различного назначения, высокопотенциальные радиолокационные станции программного обзора, автоматизированные маловысотные радиолокационные станции (РЛС), комплексы средств пассивной локации и другие средства. Для прикрытия важнейших объектов были развернуты части радиоэлектронной борьбы типа «С». Широкое применение получили различного рода маскировочные части.
Но особое значение для повышения эффективности противосамолетной борьбы имело создание и широкое внедрение автоматизированных систем управления (АСУ) войсками и оружием. На вооружение объединений ПВО поступили АСУ типа «Алмаз», автоматизированные системы управления ЗРВ и истребительной авиацией оперативно-тактического и тактического звена. АСУ противовоздушной обороны европейской части Советского Союза вошла в единую систему ПВО государств — участников Варшавского договора.
Появление стратегического ракетного оружия как основного средства вооруженной борьбы вынудило уже в 60-х годах пересмотреть всю концепцию противовоздушной обороны СССР. Наряду с противосамолетной обороной возникла необходимость в создании противоракетной и противокосмической обороны. Прежде всего нужна была надежная система предупреждения о ракетном нападении (СПРН).
В решении этой задачи Советский Союз и Соединенные Штаты Америки шли примерно одним и тем же путем. Первоначально на главном Северо-Западном ра- кетно-ядерном направлении были построены подобно американской системе «Бимороз» два узла надгоризонтной локации, обеспечивавшие обнаружение головных частей на дальностях до 5 тыс. км. Затем аналогичные узлы были развернуты на других направлениях (юго-западе, юге и востоке). Одновременно началось сооружение станций загоризонтной локации с дальностью обнаружения до 10 тыс. км. Наконец, в строй вступила космическая система обнаружения стартов ракет. В результате предпринятых усилий были оборудованы эшелоны СПРН (один космический и два наземных), обеспечивавшие выявление начала, масштабов и объектов ракетно- ядерного нападения с информатированной выдачей информации на центральные командные пункты Вооруженных Сил, РВСН и Войск ПВО.
Время предупреждения о стартах МКР было доведено до 30—35 минут, а о стартах РСД и БРПЛ — до 5—8 минут, что давало возможность оценить обстановку и своевременно принять решение на ввод в действие своих стратегических ядерных сил.
В целях противоракетной обороны, подобно американской системе «Сейфгард», в конце 60-х годов начала создаваться система ПРО Москвы, основанная на использовании противоракет ближнего и дальнего действия (система А-35, затем А-135). Но она обеспечивала перехват только одиночных и несложных космических целей. Поэтому приступили к проектированию системы ПРО А-235, рассчитанной на перехват сложных групповых баллистических целей. Однако ее развертывание не было осуществлено.
В мае 1971 г. США и СССР заключили договор об ограничении противоракетной обороны (договор по ПРО). Обе державы обязались ограничить свои системы ПРО двумя районами: один — для прикрытия столицы государства, а второй — для прикрытия одного из позиционных районов МБР. Стороны пришли к соглашению не создавать территориальную систему ПВО, не испытывать и не развертывать компоненты ПРО морского, воздушного и космического базирования, не размещать противоракетные средства вне национальной территории.
Через три года между США и СССР согласно протоколу и договору по ПРО было достигнуто соглашение об ограничении систем ПРО одним районом: для СССР — вокруг Москвы, а для США — районом размещения шахтных пусковых установок МБР, имея не более 100 противоракет на стартовых позициях.
В 80-х годах Соединенные Штаты Америки развернули исследования по созданию широкомасштабной территориальной системы ПРО с элементами космического базирования — СОИ. Это вынудило и в Советском Союзе заняться аналогичными разработками, которые, однако, с распадом СССР были прекращены.
В конце 70-х годов обе державы наряду с ПРО особое внимание уделяли созданию системы противокосмической обороны, предназначенной для завоевания господства в космосе, перехвата и уничтожения космических объектов военного назначения противника и защиты своих орбитальных систем. С этой целью в СССР были созданы первые противоспутниковые ударные системы наземного базирования «ИС», а затем «ИС-М», началась разработка ракетного противокосмического комплекса «Наряд».
В противоположность этому в США главные усилия сосредоточились на развертывании противоспутниковых средств воздушного базирования. Американцы создали и испытали противоспутниковую систему «Асат». Размещенная на самолетах Ф-15 с противокосмическими ракетами, она обеспечивала поражение искусственных спутников Земли (ИСЗ) на высотах до 1 тыс. км. Одновременно развернулись работы по созданию орбитальных противоспутниковых комплексов перехвата.
С середины 80-х годов разработка ударных противокосмических средств и в СССР, и в США была заморожена. Функционировала лишь информационно-вычислительная сеть, хотя исследовательские работы в этом направлении не прекращались.
В то же время в Советском Союзе войска СПРН, ПРО И ПКО, а также средства контроля космического пространства (СККП) были объединены в войска ракетно- космической обороны. Они-то и составили основу стратегических оборонительных сил сдерживания. А начальник Генерального штаба маршал Н. В. Огарков выдвинул идею о создании единых Войск противовоздушной обороны на территориях соответствующих военных округов. Обосновывал он свою идею тем, что только объединенные войсковые и территориальные системы ПВО могут обеспечить более эффективное и согласованное их применение как в мирное, так и в военное время. Проведенные с этой целью учения показывали, что при организации единых Войск ПВО возрастет централизация управления всеми силами и средствами противовоздушной обороны, отпадет необходимость в разработке двух планов ПВО, возникнут условия для рациональной организации боевого дежурства, появится возможность для создания единого радиолокационного поля.
Предполагалось, что ввод в сражение сил и средств ПВО округа (фронта) при новой системе пройдет более организованно, по единому замыслу и под единым руководством командующего округом (фронтом). При этом, благодаря гибкому маневру силами и средствами ПВО, появится возможность быстро сосредоточить их усилия на главных направлениях. В итоге удалось бы создать благоприятные условия для нанесения решительного поражения воздушному противнику, а значит, недопущения его прорыва в глубь страны.
Вместе с тем военные теоретики пришли к выводу, что создание единых Войск ПВО потребует серьезного уточнения функций главнокомандующего и главного штаба Войск ПВО страны, а также начальника и штаба войск ПВО Сухопутных войск, не говоря уже о создании единой автоматизированной системы управления всеми силами и средствами ПВО. Большие трудности возникали из-за необходимости перестройки систем оповещения и связи, переоборудования командных пунктов и решения других задач. Поэтому в конце концов от идеи маршала Огаркова пришлось отказаться.
Военно-воздушные силы за послевоенные годы по крайней мере трижды перевооружались на новую авиационную технику и подвергались коренной организационной перестройке. Причем их роль как вида Вооруженных Сил то переоценивалась, то принижалась. Сразу же после окончания Великой Отечественной войны генеральной линией в строительстве ВВС явилось превращение их в универсальный многоцелевой вид Вооруженных Сил. Он предназначался для самостоятельных или совместных действий по завоеванию господства в воздухе и решению целого комплекса других стратегических, оперативных и тактических задач в операциях всех видов как с применением, так и без применения ядерного оружия.
В относительно короткие сроки вся авиация была перевооружена на сверхзвуковые реактивные самолеты. Основу авиационного вооружения стали составлять наряду с бомбами ракеты класса «воздух-воздух», «воздух-земля», «воздух-корабль» и «воздух-РЛС». Это придало ВВС принципиально новые боевые свойства.
Особое значение приобрела стратегическая (дальняя) авиация, включавшая в свой состав корпуса, дивизии и части стратегических и дальних бомбардировщиков, самолетов-разведчиков и самолетов специального назначения. Вначале на ее оснащении состояли относительно несовершенные бомбардировщики Ту-16 и М-4. Положение, однако, изменилось с 70-х годов, когда дальняя авиация стала перевооружаться на средние бомбардировщики-ракетоносцы Ту-22, затем Ту-22М и наконец
Ту-22МЗ, межконтинентальные самолеты Ту-95 и Ту-95 МС, а потом Ту-160 с крылатыми ракетами большой дальности.
Высокая скорость и значительный радиус действия этих самолетов, существенно увеличенный в связи с внедрением систем дозаправки топлива в полете, оснащение их средствами преодоления ПВО, новейшим бортовым оборудованием (средствами автоматики, навигации, защиты от противосамолетных ракет) позволяли дальней авиации успешно действовать в любых метеорологических условиях без захода в зоны ПВО противника, наносить эффективные удары по наземным объектам на всю глубину континентальных театров военных действий, уничтожать авиационные соединения и корабельные группировки, нарушать океанские и морские коммуникации врага.
Исключительно быстро развивалась фронтовая авиация. Наряду с бомбардировочной, истребительной, разведывательной и вспомогательной авиацией в ее составе была создана и истребительно-бомбардировочная, ставшая надежным средством поражения наземных и воздушных целей. Составной частью фронтовой авиации стала также армейская (войсковая) авиация, включавшая часть боевых и транспорт- но-боевых вертолетов, а затем и штурмовиков.
В 60-х годах основу авиационного парка фронтовой авиации составляли пришедшие на смену реактивным самолетам первого поколения (МиГ-15, МиГ-17, МиГ-19, Ил-28) истребители-бомбардировщики Су-17, Су-17М, истребители Су-9, МиГ-21 и ряд других типов с улучшенными боевыми характеристиками.
Но особенно бурный рывок авиации произошел в 70-х годах, когда появились самолеты с изменяемой геометрией крыла, усиленными энергетическими установками и мощным ракетным вооружением. В то время на оснащение ВВС поступили: фронтовые бомбардировщики — Су-24 и Су-24М, истребители-бомбардировщики — Су-17МЗ и М4, МиГ-27 и МиГ-27М, штурмовики — Су-25, фронтовые истребители — МиГ-23, МиГ-25, боевые вертолеты — Ми-24 и др.
С появлением этих авиационных комплексов скорости полета фронтовых самолетов увеличились в 2—3 раза, достигнув 3—3,5М. Их дальность возросла в 1,5—2 раза, бомбовая нагрузка — в 1,5—1,8 раза. Появилась возможность поражения целей без захода в зоны ПВО с минимальным расходом боеприпасов. Уменьшилась зависимость авиации от условий базирования и погоды. В дальнейшем были созданы самолеты с вертикальным и укороченным взлетом. Поступившие на вооружение новые системы управления, наведения, более совершенные навигационные приборы и радиолокационные прицелы позволяли с высокой точностью выходить на цели и поражать их с максимальных дистанций.
В 80-х годах началось перевооружение фронтовой авиации на четвертое поколение самолетов. Она была оснащена фронтовыми бомбардировщиками усовершенствованного варианта (Су-24М), армейскими штурмовиками (Су-25ТК и Ил-102), ис- требителями-бомбардировщиками (Су-24М), истребителями завоевания господства в воздухе (Су-27), легкими фронтовыми истребителями (МиГ-29), боевыми вертолетами (Ми-28), новыми ракетами «воздух-воздух» и «воздух-земля» малой, средней и большой дальности, корректируемыми авиабомбами с лазерными головками самонаведения и другими средствами. Это еще более расширяло боевые возможности ВВС, особенно при ведении обычной войны.
Резко повысилась роль военно-транспортной авиации как главного средства обеспечения стратегического маневра и десантирования оперативных воздушных десантов в тыл противника. С перевооружением ее на новые большегрузные военнотранспортные самолеты Ил-76МД и Ан-124 («Руслан») суммарная грузоподъемность ВТА увеличилась в 3—4, а радиус применения — в 2,5 раза. Существенно возросли ее возможности по преодолению ПВО противника.
Вместе с развитием авиационной техники и изменением характера задач ВВС совершенствовались организационная структура авиационных объединений, соединений и частей, система управления, базирования, аэродромно-технического и инженерно-технического обеспечения, осуществлялись мероприятия по повышению живучести авиации на земле и в воздухе.
В середине 80-х годов были созданы воздушные армии стратегической авиации. Одновременно расформировывались воздушные армии фронтовой авиации. Вместо них были образованы единые ВВС фронтов и военных округов, в состав которых вошли также истребительно-авиационные части приграничных объединений ПВО.
Армейская авиация, оставаясь организационно в составе единых ВВС, передавалась в оперативное подчинение командующим общевойсковыми и танковыми армиями. Ответственность за ее боевое применение возлагалось на общевойсковое командование, а за специальную подготовку и все виды обеспечения — на командующих ВВС. Считалось, что такой подход упростит управление авиацией, будет способствовать более тесному ее взаимодействию с наземными войсками, сократит время доведения задач до авиационных соединений и частей.
Как вскоре оказалось, эти преобразования себя не оправдали. В подготовке авиации и боевом ее применении возникли трудноразрешимые проблемы. Поэтому к началу 90-х годов все вернулось на круги своя. Были восстановлены воздушные армии фронтовой авиации, а истребительная авиация ПВО, изъятая из ВВС, поступила в состав Сухопутных войск.
Одновременно была принята развернутая программа качественного развития ВВС. Намечалось создать самолеты пятого поколения, ликвидировать отставание от США в двигательных установках, бортовом оборудовании, оснастить командные пункты ВВС более совершенными системами автоматизированного управления авиацией, обеспечить возможность полетов при нулевой видимости и т. п. Предусматривалось завершить разработку гиперзвуковых самолетов, самолетов с ядерными двигательными установками, воздушно-космических летательных аппаратов. Однако после распада СССР реализация этих программ была приостановлена.
Военно-морской флот СССР за четыре послевоенных десятилетия полностью обновился. Обладая огромными стратегическими возможностями, он вышел из прибрежных вод и закрытых морей, освоил просторы мирового океана, приобрел способность как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими видами Вооруженных Сил вести решительные стратегические операции на всех океанских и морских театрах военных действий.
Его удельный вес, роль и значение в общем составе Вооруженных Сил повысились в несколько раз. Однако по своей боевой мощи он по-прежнему существенно уступал военно-морским силам вероятного противника. Тем не менее соотношение сил на океанах стало более благоприятным, а в закрытых морях изменилось в пользу СССР. При таких условиях, а главное — благодаря новому оружию советский ВМФ получил возможность не только активно бороться с военно-морскими силами США и НАТО на океанских ТВД, но и наносить мощные удары на всю глубину сухопутной территории противника. По существу, он превратился в вид Вооруженных Сил глобального действия.
Подлинную революцию в ВМФ вызвало оснащение его ракетами и атомными силовыми установками, появление в его составе качественно новых родов — атомных ракетных подводных лодок, морской ракетоносной авиации, ракетных подводных ударных сил, корабельных и авиационных противолодочных сил, береговых ракетноартиллерийских войск, а также авианесущих кораблей.
Интенсивно развивались подводные силы стратегического и общего назначения. Первые ракетные подводные лодки оснащались крылатыми ракетами П-5 (конструктор В. Н. Челомей) с относительно ограниченной дальностью стрельбы — 500 км. В 1955 г. с подводной лодки впервые был осуществлен пуск баллистической ракеты средней дальности Р-21 (конструктор В. П. Макеев). Однако по своим характеристикам она значительно уступала американской ракете «Поларис».
В конце 60-х годов в строй стали вводиться атомные подводные лодки новых проектов с ракетами межконтинентальной дальности (Р-27 и Р-29), что позволило не только догнать, но и обойти США. Подлинным триумфом советского кораблестроения явилось создание атомных ракетных подводных крейсеров «Тайфун», имевших двадцать баллистических ракет на борту. Другими словами, появилась возможность нанесения неотвратимых массированных ракетно-ядерных ударов по объектам на американском континенте не из зон боевого патрулирования, как это предполагалось ранее, а из собственных прибрежных районов и даже непосредственно из своих баз.
С количественным увеличением атомных ракетных лодок продолжалось их качественное совершенствование. Улучшались показатели автономности, дальности и скрытности плавания, увеличивались дальность стрельбы и точность поражения целей, модернизировались боевые информационно-управляющие системы подводных стартов ракет и т. п.
В 80-е годы были решены проблемы увеличения скорости подводного хода лодок (до 70 км и более), глубины их погружения (до 700 м и более), повышения скрытности действий и боевой устойчивости, снижения шумности и улучшения характеристик гидроакустических систем. Началось строительство глубоководных лодок с погружением на тысячу метров и с более повышенной скоростью хода. В строй вводились лодки с противорадиолокационным, радиопрозрачным и противошумным покрытием, сверхмалые и безэкипажные подводные лодки — автоматы с дистанционным управлением. Баллистические ракеты подводных лодок так же, как и МБР, стали оснащаться разделяющимися головными частями с 10 блоками.
Вторым по значению родом сил флота стала морская ракетоносная авиация. Основу ее вооружения составляли ракетоносцы Ту-22М. Их применение позволяло вести успешную борьбу с авианосными соединениями и другими корабельными группировками противника, причем на значительном удалении от своих берегов, уничтожать ВМБ, береговые пункты управления, нарушать морские и океанские коммуникации врага.
Наращивался состав и улучшались тактико-технические характеристики противолодочной авиации. На ее оснащении состояли самолеты-амфибии Пе-12 (с 80-х годов — «Альбатрос»), противолодочные вертолеты Ка-25 и Ка-50 с радиолокационной и гидроакустической аппаратурой, ракетами и глубинными бомбами.
С 80-х годов получила быстрое развитие и авиация корабельного базирования: самолеты вертикального взлета Як-38, Як-40, многоцелевой корабельный истребитель Як-141. Это позволило существенно повысить боевую устойчивость корабельных группировок в море, успешнее решать задачи по обеспечению высадки и по огневой поддержке морских десантов.
Развитие надводных кораблей шло по пути увеличения их скорости, маневренности, дальности плавания, улучшения вооружения (крылатых и зенитных ракет, даль- ноходных глубинных самонаводящихся торпед, ракето-торпед, морских реактивных сил, бомбометных реактивных установок и т. п.). Основу надводных сил флота стали составлять ракетные и ракетно-артиллерийские крейсеры, большие и средние противолодочные корабли, корабли противовоздушной защиты.
Быстро наращивался состав противолодочных сил. Оснащение их новой аппаратурой обнаружения атомных ракетных подводных лодок (ПЛАРБ) (в том числе по незначительному изменению температурного градиента, химического состава воды и по магнитной аномалии), а также внедрение средств автоматизации процессов передачи сигналов позволили резко повысить эффективность обнаружения подводных лодок и наведения на них противолодочных сил флота.
Одновременно с кораблями океанской зоны усиливался состав сил прибрежного действия, прежде всего торпедных и ракетных катеров с крылатыми ракетами П-15.
Из года в год повышались возможности амфибийных (десантно-высадочных) сил. На их оснащение во все возраставших количествах поступали большие, средние и малые корабли, корабли на воздушной подушке. Разрабатывались экранопла- ны со скоростью в несколько сот километров в час, что позволило бы решить проблему внезапной высадки передовых эшелонов десанта на необорудованное побережье. Во всех флотах на этой основе были созданы эскадры десантно-высадочных сил, сформировано по бригаде, а на Тихоокеанском флоте — дивизия морской пехоты. На реальную основу была поставлена проблема захвата проливных зон и охват противника с моря при ведении наступления на приморских направлениях.
С поступлением на вооружение новых береговых ракетных комплексов большой и средней дальности в корне изменились береговые ракетно-артиллерийские войска. Их применение позволило на огромных участках морского побережья создать надежную береговую оборону, прикрыть от ударов с моря военно-морские базы и другие важные объекты.
В послевоенные годы ВМФ, как и прежде, состоял из четырех флотов: Северного, Тихоокеанского, Балтийского и Черноморского. Однако их состав, структура и роль резко изменились. Самыми мощными стали Северный и Тихоокеанский флоты, предназначавшиеся для ведения операций на океанских ТВД. Именно на этих флотах был сосредоточен основной состав морских стратегических ядерных сил, сформированы флотилии ракетных подводных лодок, образованы эскадры крупных надводных сил.
Сфера действий Балтийского и Черноморского флотов ограничивалась закрытыми морскими театрами, но при этом их операционные зоны расширились: первого — на Северное, а второго — на Средиземное моря, где постоянно несли боевую службу довольно сильные корабельные группировки.
Надо, однако, признать, что, несмотря на предпринятые усилия, сравняться с вероятным противником по морской боевой мощи СССР не удалось. Многие слабые стороны советского ВМФ так и не были преодолены. Узким местом оставалось базирование. Отрицательно сказывались отсутствие передовых военно-морских баз (ВМБ) (кроме Свинёуйсце на Балтике и Камрань на Тихом океане), а также необходимость преодоления узостей и проливов при развертывании сил флота на океанской акватории. К тому же продолжала оставаться невысокой боевая устойчивость корабельных группировок надводных сил. Советский Союз практически на порядок уступал вероятному противнику по шумности подводных лодок.
Крайне тяжелое положение складывалось с ремонтом кораблей: многие из них находились в ремонте по 7—10 лет. Десятилетиями не обеспечивалось своевременное восстановление ресурса кораблей, не хватало средств для их обслуживания и энергетического питания пирсов. Долгое время преобладала практика ввода в строй недостроенных кораблей. С достаточной надежностью не были решены некоторые вопросы централизованного управления силами, организации ядерно-техни- ческого обеспечения, спасательной службы. Все это затрудняло решение многих задач в операциях флотов, а следовательно, ограничивало возможности советской стратегии по ведению войны на море.
Принципиально новым направлением в строительстве Вооруженных Сил стало создание и развитие военно-космических сил. В их состав вошли средства запуска, управления и орбитальные группировки космических аппаратов военного назначения. По сравнению с другими средствами они обладали рядом преимуществ: глобальностью действий, способностью решать поставленные задачи в мирное и военное время, универсальностью и высокой степенью автономности, возможностью находиться в режиме функционирования на орбитах в течение длительного времени. Это не могло не предопределить целесообразность использования военно-космиче- ских средств во всех формах стратегических действий Вооруженных Сил.
В 80-е годы кроме космических систем раннего предупреждения появились космические средства контроля космического пространства, засечки ядерных взрывов, разведки, навигации. Разрабатывались ударные средства космического базирования — «космос-земля» и «космос-космос». В результате борьба в космосе в форме взаимного уничтожения находящихся на орбите космических аппаратов приобретала большое значение. Завоевание господства в космосе стало одной из важных стратегических задач Вооруженных Сил. В перспективе не исключалось, что космос может оказать главное и непосредственное влияние на достижение победы над врагом.
Военно-техническая революция в военном деле непосредственно затронула и организацию Тыла Вооруженных Сил. Решающее значение имели три обстоятельства: необходимость повышения живучести Тыла, удовлетворения многократно возросших потребностей Вооруженных Сил в материально-технических средствах, создания систем тылового обеспечения новых видов Вооруженных Сил и родов войск.
В 60-е годы в составе стратегического Тыла Вооруженных Сил находились центральные арсеналы, базы, склады с запасами материальных средств. Он располагал и специальными войсками: железнодорожными, автомобильными, трубопроводными, инженерно-аэродромными, авиационно-техническими, а также вспомогательным флотом, ремонтно-строительными, медицинскими и другими частями, учреждениями, подразделениями. Обеспечение деятельности Тыла возлагалось на части инженерных и химических войск, войск связи, ПВО и охраны, входивших в его состав.
В соответствии с новыми задачами, вставшими перед Тылом, и изменившимися условиями ведения стратегических действий принимались меры для повышения его подвижности и маневренности, механизации работ. Коренным образом были реорганизованы соединения, части и все органы тылового и технического обеспечения.
Вместо существовавших ранее фронтовых и армейских баз снабжения были сформированы мобильные бригады материально-технического обеспечения. Увеличение в два раза грузоподъемности автотранспорта бригад по сравнению с базами позволило содержать запасы материальных средств на двое суток ведения боевых действий. В состав бригад включались новые структурные элементы: автомобильные части, части массовой заправки техники горючим, роты по ремонту техники, дорожно-комендантские подразделения и части охраны. Такая организация позволила бригадам собственными силами обеспечивать содержание запасов и подвоз материальных средств войскам, организовывать инженерное оборудование районов размещения, регулировать движение, выполнять погрузочно-разгрузочные работы, осуществлять оборону и охрану тыла.
Для быстрого перевода Тыла Вооруженных Сил с мирного на военное положение была пересмотрена структура создаваемых в народном хозяйстве формирований войскового типа, автомобильной и другой техники. Считалось весьма важным, чтобы эти средства прибывали из народного хозяйства не разрозненно, а в виде автомобильных колонн различного назначения, дорожных и мостовых отрядов, спецформирований Министерства путей сообщения и Министерства транспортного строительства.
В связи с многократным возрастанием возможных санитарных потерь (в 10— 20 раз) осуществлялась коренная реорганизация медицинской службы: создавались мобильные части медицинского обеспечения, пересматривались структура госпитальных баз, механизм эвакуации раненых и пораженных.
Радикальной перестройке подверглась также система технического обеспечения Вооруженных Сил. В Министерстве обороны, видах Вооруженных Сил, в военных округах и на флотах были образованы аппараты заместителей по вооружению. Создавались новые технические службы ядерно-технического и ракетно-технического обеспечения. В оперативном звене все ремонтные органы объединялись в единые фронтовые и армейские ремонтные бригады и базы. Были сформированы специальные соединения и части для хранения и сборки ядерных боеприпасов и ракет.
Подверглась реорганизации служба ГСМ. Были созданы части обеспечения войск ракетным топливом, сформированы трубопроводные бригады и полки. Стационарные трубопроводы, развернутые заблаговременно на всех ТВД, от мест производства горючего доводились до фронтовых тыловых баз, крупных аэродромов и портов. Полевые трубопроводы предполагалось развертывать в военное время, так как они рассматривались как одно из важнейших средств снабжения войск горючим, потребности в котором по сравнению с Великой Отечественной войной возросли в 15—18 раз.
С учетом огромного размаха стратегических операций и резко возросшей уязвимостью коммуникаций со стороны вероятного противника была выработана принципиально иная концепция транспортного обеспечения. Ее суть состояла в комплексном использовании всех видов транспорта: автомобильного, железнодорожного, морского (океанского), воздушного. Сформированные специальные соединения и части предназначались для быстрого восстановления и строительства дорог, развертывания временных перегрузочных районов (ВПР) на путях прерванного движения и водных рубежах.
Пересматривались также принципы руководства и управления тылом. Во всех звеньях были созданы тыловые пункты управления. Была изменена сама структура органов тыла, вырабатывались новые формы и методы их работы, осваивались автоматизированные системы управления тылом стратегического и оперативного звена.
С середины 80-х годов в связи с принятием оборонительной военной доктрины уточняются некоторые ранее сложившиеся концептуальные проблемы тыла. В частности, была выдвинута идея о переходе к стационарным защищенным структурам тыла не только в стратегическом, но и в оперативном звене.
Опасность ядерной войны вынудила принять ряд радикальных мер для усиления живучести Вооруженных Сил, населения и экономики страны. Важнейшим элементом оборонного потенциала государства стала гражданская оборона СССР. За короткий срок была выработана ее новая концепция, определены вероятные последствия широкомасштабного ядерного нападения и необходимые меры по их ликвидации. Сформировалась централизованная система оповещения о ракетно-ядерном нападении.
Развернулись работы по повышению защищенности важнейших объектов экономики, строительству радиационных убежищ для населения, по созданию аварийных запасов продовольствия, воды, топлива, стратегических материалов, по оборудованию защищенных командных пунктов гражданской обороны. Создавались войска и особые формирования сил гражданской обороны для проведения аварийно-спасательных работ. Разрабатывались планы осуществления всего комплекса работ по операционным направлениям гражданской обороны.
Первоначально основным способом защиты населения была признана его массовая эвакуация из наиболее угрожаемых районов в сельскую местность. В соот
ветствии с планом эвакуации подлежали от 20 до 50 млн. человек. Однако в связи с ростом масштабов возможного ракетно-ядерного нападения противника этот способ защиты населения признали абсолютно нереальным, так как угрожаемой практически стала вся территория страны. В таких условиях главные усилия гражданской обороны были переключены на строительство защитных сооружений.
С окончанием второй мировой войны сильно изменились задачи входивших в состав Вооруженных Сил СССР пограничных и внутренних войск. Возникла необходимость охраны новых государственных границ Советского Союза. В связи с этим были образованы новые пограничные округа, отряды и комендатуры, бригады и дивизионы пограничных сторожевых кораблей. На их оснащение поступила новая военная техника, в том числе танки, бронетранспортеры, вертолеты, специальные сигнальные системы и т. п.
В 1957 г. пограничные войска были переданы из подчинения Министерства внутренних дел в подчинение Комитета государственной безопасности. На военное время предусматривалась их передача в оперативное подчинение командующих соответствующими фронтами и флотами. Был определен порядок их боевого применения при отражении агрессии вероятного противника, ведении первых оборонительных и наступательных операций и выполнении задач по борьбе с диверсионно- разведывательной деятельностью врага.
Серьезной реорганизации подверглись внутренние войска. Их состав существенно сократился. Были образованы округа и дивизии внутренних войск. Наряду со специальными задачами на них были возложены защита и оборона важнейших внутренних районов и объектов территории страны, борьба с воздушными и морскими десантами, диверсионно-разведывательными силами противника, совместно с войсками гражданской обороны участие в мероприятиях по ликвидации последствий ядерного нападения.
Коренные сдвиги произошли в содержании оперативной, боевой и мобилизационной подготовки Вооруженных Сил. Она была полностью переориентирована на условия ракетно-ядерной войны. В практику внедрялась система крупных стратегических и оперативно-стратегических учений, маневров и тренировок. А широко развернувшаяся научно-исследовательская и военно-научная работа способствовала активному поиску дополнительных мер по повышению боевой мощи Вооруженных Сил и оборонного потенциала всей страны.
Таким образом, в послевоенные годы стратегия военного строительства была подчинена главной цели — созданию надежной материальной основы для успешного выполнения всего комплекса новых оборонных задач, возникших перед государством и Вооруженными Силами в ядерный век. В обшем-то, эта стратегия в основном себя оправдывала. Однако при ее реализации было допущено немало серьезных просчетов, отрицательно сказавшихся на ведущих областях оборонного строительства. Главные из них — превышение разумных пределов в наращивании состава вооружений, нарушение принципов пропорционального развития видов Вооруженных Сил.
Серьезные диспропорции возникли в оснащении Вооруженных Сил боевыми и обеспечивающими средствами. На их боеспособности крайне отрицательно сказывались многотипность вооружений, дублирование производства многих систем оружия и техники. Так, к середине 80-х годов на оснащении Вооруженных Сил находилось 62 основных типа артиллерийского и стрелкового оружия (в США — 7), 60 марок бронетанковой техники (в США — 16), из них 5 типов танков (в США — 1), 26 типов вооружения ПВО (в США — 3), 10 типов космических средств разведки (в США — 5), 26 систем связи (в США — 4), 8 типов фронтовых самолетов (в США — 5), 5 типов атомных подводных лодок (в США — 2), 9 проектов крупных
надводных кораблей (в США — 4). Само собой разумеется, это приводило к усложнению и удорожанию техники, затрудняло ее освоение, обслуживание и эксплуатацию в войсках.
Эти и другие недостатки ограничивали стратегические возможности Вооруженных Сил. Тем не менее они были способны успешно противостоять любому потенциальному противнику, а в случае необходимости отразить агрессию в любых ее формах.
Еще по теме Стратегия строительства Вооруженных Сил:
- Стратегия строительства и развития Вооруженных Сил в ходе войны
- Закон об ограничении морских перевозок грузов, предназначенных для иностранных вооруженных сил, в ситуациях вооруженного нападения
- Система стратегических действий Вооруженных Сил
- Гражданский персонал Вооруженных Сил РФ
- Развитие Вооруженных Сил
- Подготовка Вооруженных Сил
- Стратегическое применение видов Вооруженных Сил
- Создание, развитие и реформирование Вооруженных Сил России
- 11. Конституционно-правовой статус вооруженных сил
- Правовое регулирование комплектования Вооруженных Сил РФ гражданами на основе призыва и по контракту
- § 3. Боевые действия советских вооруженных сил на военных фронтах
- Глава четырнадцатая ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ В КОНСТИТУЦИОННОМ ГОСУДАРСТВЕ
- Стратегическое развертывание Вооруженных Сил и ведение военных действий в начальный период войны
- 1.3. Научное обоснование выбора методов реформирования Вооруженных Сил Российской Федерации
- 2.2. Формирование системы управления реформированием Вооруженных Сил
- Потери по отдельным родам войск и вооруженных сил
-
Альтернативная история -
Античная история -
Архивоведение -
Военная история -
Всемирная история (учебники) -
Деятели России -
Деятели Украины -
Древняя Русь -
Историческая литература -
Историческое краеведение -
История Востока -
История древнего мира -
История Казахстана -
История наук -
История науки и техники -
История России (учебники) -
История России в начале XX века -
История советской России (1917 - 1941 гг.) -
История средних веков -
История стран Азии и Африки -
История стран Европы и Америки -
История стран СНГ -
История Украины (учебники) -
История Франции -
Методика преподавания истории -
Научно-популярная история -
Новая история России (вторая половина ХVI в. - 1917 г.) -
Периодика по историческим дисциплинам -
Публицистика -
Современная российская история -
Этнография и этнология -
-
Педагогика -
Cоциология -
БЖД -
Биология -
Горно-геологическая отрасль -
Гуманитарные науки -
Искусство и искусствоведение -
История -
Культурология -
Медицина -
Наноматериалы и нанотехнологии -
Науки о Земле -
Политология -
Право -
Психология -
Публицистика -
Религиоведение -
Учебный процесс -
Физика -
Философия -
Эзотерика -
Экология -
Экономика -
Языки и языкознание -