Насколько вы сегодня погружены в депрессию? Я хочу подвергнуть вас широко используемому тесту, разработанному Ленорой Радлофф в Центре эпидемиологических исследований Национального института психического здоровья.
Этот тест, известный под названием CES-D, охватывает все симптомы депрессии. Отметьте кружком ответы, которые лучше всего описывают ваше состояние в течение прошлой недели. На прошлой неделе: 1. Меня беспокоили вещи, которые обычно не беспокоят. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 2. Мне не хотелось есть, аппетит был плохой. О Редко или никогда (меньше одного дня). Предельный пессимизм 97 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3*4 дня). 3 Постоянно С 5-7 дней). 3. Я не мог избавиться от тоски даже с помощью родных и друзей. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3*4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 4. Я чувствовал, что хуже других. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 5. Мне было трудно сосредоточиться на том, что я делаю. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 6. Я чувствовал себя подавленным. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 7. Все, что я ни делал, требовало от меня больших усилий. 0 Редко или никогда ( меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 8. Будущее казалось мне безнадежным. 0 Редко или никогда ( меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 до Мартин Э. П. Зелишан 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 9. Я считал свою жизнь неудавшейся. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 10. Меня преследовало чувство страха. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 11. Я спал беспокойно. 0 Редко или никогда ( меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 12. Я чувствовал себя несчастным. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 13. Я разговаривал меньше обычного. 0 Редко или никогда ( меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 14. Я чувствовал себя одиноким. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 15. Люди были настроены недружелюбно. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). Предельный пессимизм 99 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 16. Я не радовался жизни. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 17. У меня были приступы плаксивости. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 18. Мне было грустно. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно ( 5-7 дней). 19. Я чувствовал, что не нравлюсь людям. 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). 20. Я не мог «завестись». 0 Редко или никогда (меньше одного дня). 1 Иногда ( 1-2 дня). 2 Время от времени ( 3-4 дня). 3 Постоянно (5-7 дней). Итоги теста очень легко подвести. Сложите числа, которые вы обвели кружочком. Если вы не могли решиться и отметили два ответа на один вопрос, считайте только большее число из двух. Ваша сумма будет лежать в диапазоне чисел от 0 до 60. /00 Мартии Э. П. Зелигмаи До того, как вы будете интерпретировать результат, обратите внимание на то, что сам по себе факт получения большой суммы очков не эквивалентен диагнозу «депрессия». Диагноз зависит от целого ряда факторов, в том числе от того, как давно появились симптомы, и он может быть поставлен только после серьезной беседы с квалифицированным психологом или психиатром. Тест же показывает, причем довольно точно, ваш сегодняшний уровень симптомов депрессии. Если вы набрали от 0 до 9 очков, то вы не находитесь в состоянии депрессии; результат ниже, чем в среднем у взрослых американцев. Сумма от 10 до 15 очков соответствует слабой депрессии, от 16 до 24 — умеренной депрессии. Если вы набрали свыше 24 очков, не исключено, что у вас тяжелая депрессия. Если результат соответствует тяжелой депрессии или же, независимо от того, в какую категорию вы попали, вы верите, что убили бы себя, если бы имели возможность, я убедительно прошу вас срочно обратиться к психиатру. Если вы оказались в умеренной категории и к тому же хотели бы убить себя, срочно обратитесь к психиатру. Оказавшись в умеренной категории, повторите тест через две недели. Если результат воспроизводится — посоветуйтесь с врачом. С помощью этого теста вы можете обнаружить, что вы сами или кто-то из близких вам людей периодически страдает от этого слишком известного расстройства. Нет ничего удивительного, если, даже не страдая сами от депрессии, вы знаете кого-то, кто страдает, потому что в Соединенных Штатах наблюдается сейчас ни с чем не сравнимая эпидемия депрессии. Для описания нашей эпохи доктор Джеральд Клерман, бывший в то время директором правительственной Администрации по вопросам алкоголизма, зло- Предельный пессимизм 101 употребления лекарствами и психического здоровья, воспользовался термином «эпоха тоски». В конце 70-х годов Клерман финансировал два крупных исследования распространения психических заболеваний в Америке, результаты которых оказались удивительными. Первое из исследований под названием ЕСА было направлено на то, чтобы выявить, сколько всего психических больных любого рода проживают в Соединенных Штатах. Исследователи посетили и опросили 9500.выбранных случайным образом взрослых американцев. Все они были подвергнуты диагностическому анкетированию такого же вида, как пациенты высокопрофессиональных психологов и психиатров. Благодаря тому, что опросу было подвергнуто необычно большое число взрослых людей различного возраста, которые объясняли когда (и если) они испытывали основные симптомы, исследование дало беспрецедентную картину психических заболеваний на протяжении целого ряда лет и позволило оценить динамику их распространения в течение XX столетия. При этом одно из наиболее удивительных изменений было связано с так называемой распространенностью подверженности депрессии, которая измеряется процентом людей, страдавших от депрессии хоть раз в жизни. Очевидно, что чем вы старше, тем больше у вас шансов приобрести любое данное расстройство. Это относится, например, к вероятности, которая растет с возрастом, сломать ногу. Все, кого интересует проблема депрессии предполагали, что ожидаемая вероятность депрессии должна быть тем больше, чем ближе к началу столетия родился человек, то есть тем больше на его жизнь должно приходиться случаев депрессии. Например, если вы родились в 1920 году, у вас должно быть больше шансов страдать от депрессии, чем если вы родились в 1960 году. До того, как они ознакоми- fO2 Мартин Э. П. Зелигмав лись с результатами исследования, медицинские статистики готовы были утверждать, что если к моменту опроса вам двадцать пять лет, то есть вы родились около 1955 года, то вероятность того, что вы хотя бы раз страдали от тяжелой депрессии составляет около 6%; если вам от 25 до 45 лет, то вероятность острой депрессии должна возрасти примерно до 9%, как того требует кумулятивный принцип. Когда же статистики ознакомились с результатами опроса, то обнаружилось странное. У людей, родившихся около 1925 года, у которых, казалось бы, было больше шансов столкнуться с расстройством, депрессия почти не встречалась; точнее говоря, по одному случаю было обнаружено не у 9, а всего у 4%. А обратившись к более старшей возрастной категории, рожденной до первой мировой войны, статистики были вообще потрясены. У этой категории распространенность депрессии снова упала до 1%! Эти данные, по-видимому, не являются результатом забывчивости респондентов или умышленного искажения фактов. Таким образом, на основании их можно сделать вывод, что вероятность депрессии у тех, кто был рожден в середине нашего столетия, в десять раз выше, чем у тех, кто родился в его первой трети. Разумеется, одно-единственное исследование, даже такое тщательное, как ЕСА, не позволяет ученым кричать во всеуслышание: «Эпидемия!» К счастью, примерно в то же время Национальный институт психического здоровья проводил еще одно исследование под названием «Родственники». Оно было аналогично ЕСА по замыслу, и ему было подвергнуто значительное число людей. В этот раз людей выбирали не случайным образом; в число респондентов входили люди, близких родственников которых госпитализировали с тяжелой формой депрессии. Вначале были опрошены 523 человека, которые сами перенесли тяжелую депрессию. Это позволило выявить 2289 их ближайших родственников (отцы, матери, братья, сестры, сыновья и доче- Предельный пессимизм 103 ри), которых подвергли аналогичному диагностическому тестированию, Целью обследования было выяснить, не подвержены ли родственники лиц, страдавших от тяжелой депрессии, большей вероятности депрессии, чем население в среднем. Такая информация позволила бы отделить генетические предпосылки депрессии от связанных со средой. И вновь, как и в случае с программой ЕСА, результаты обследования оказались неожиданными. Они вновь показали, что в этом столетии вероятность депрессии выросла более чем в десять раз. Возьмем, например, данные по респондентам-женщинам. Те, кто родились в период Корейской войны (им во время обследования по программе ЕСА было около тридцати), оказались примерно в десять раз более подверженными депрессии, чем женщины, родившиеся во время первой мировой войны, хотя у последних, достигших во время обследования семидесяти лет, было, казалось бы, намного больше шансов для этого. Когда женщинам из поколения первой мировой войны было по тридцать лет (столько, сколько во время обследования было женщинам времен Корейской войны), тяжелая депрессия встречалась всего у 3% из них. У тех же, кто родился в Корейскую войну, эта цифра достигала 60% — двадцатикратный рост. Статистика по мужчинам показала ту же тенденцию. Хотя мужчины страдали депрессией примерно вдвое реже женщин (этот важный факт мы рассмотрим в следующей главе), процент страдавших также сильно вырос в нашем столетии. Тяжелая форма депрессии не только стала чаще встречаться в наше время; ее жертвы намного помолодели. Если вы родились в 30-е годы и у одного из ваших родственников была поздняя депрессия, то ваша первая собственная депрессия наиболее вероятна в возрасте 30-35 лет. Если же вы родились в 1956 году, то ваша первая встреча с депрес- 1Q4 Мартия Э. П. Зелигмаи сией наиболее вероятна в возрасте 20-25 лет, то есть на 10 лет раньше, Поскольку тяжелая форма депрессии имеет свойство повторяться примерно у половины тех, кто перенес ее однажды, эти дополнительные десять лет несут с собою море слез. И, пожалуй, это море — не единственное, потому что эти исследования посвящены лишь тяжелой форме депрессии. Скорее всего, у более легких форм депрессии, которые испытали многие из нас, наблюдаются те же тенденции, то есть страдавших становится намного больше, чем раньше. В целом американцы стали более подверженными депрессии и в более раннем возрасте, чем когда бы то ни было, и это стало беспрецедентным психологическим несчастьем для нации с беспрецедентным процветанием и уровнем материального благосостояния. Таким образом, есть более чем достаточно оснований кричать: «Эпидемия!» Последние двадцать лет я пытался выяснить, что вызывает депрессию. И вот что я думаю по этому поводу. Двухполюсная (маниакальная) депрессия является болезнью нашего организма, имеет биологическое происхождение, и на нее можно воздействовать лекарствами. Некоторые однополюсные депрессии, особенно самые острые, также носят частично биологический характер. Некоторые из них наследуются. Если один из двух однояйцевых близнецов страдает от депрессии, то второй статистически более подвержен тому же, чем если бы они были разнояйцевыми. Этот вид депрессии поддается медикаментозному лечению, хотя и не столь успешному, как двупо-люсные; его симптомы зачастую можно снять электрошоковой терапией.
Однако случаи наследственной однополюсной депрессии составляют меньшинство. Это ставит вопрос, в чем причина большинства депрессий, из которых складывается эпидеми- Предельный пессимизм 105 ческая картина в стране. И я спрашиваю себя: неужели человеческие существа претерпели в этом веке физические изменения, которые сделали их более уязвимыми для депрессии? Думаю, что нет. Весьма сомнительно, чтобы биохимия нашего мозга или генов радикально изменились на протяжении жизни двух последних поколений. И маловероятно, чтобы десятикратный рост депрессий объяснялся биологическими факторами. Я подозреваю, что причины эпидемического распространения столь хорошо знакомой нам депрессии носят психологический характер. Думаю, что по большей, части депрессия берет свое начало в проблемах нашей жизни и в том, что люди думают об этих проблемах. К этому сводилась моя гипотеза, когда двадцать лет назад я начинал свои исследования депрессивных состояний; в то время я еще не знал, как доказать психологический характер причин большинства депрессий. Каков же психологический процесс возникновения депрессии у людей? В каком-то смысле аналогией может служить вопрос: «Как летают птицы?» С времен древних греков до конца XIX столетия выдвигалось много взаимоисключающих гипотез касательно этого прекрасного и поразительного процесса. Можно было сколько угодно наблюдать птичий полет и изобретать теории, но не существовало способа узнать, какая из них правильная. Вопрос был решен раз и навсегда в 1903 году, и решение пришло оттуда, откуда его совсем не ждали. Вильбур и Орвиль Райт построили самолет, и он полетел. Как всегда, физики прибегли к моделированию, испытанному временем способу разрешения научных дискуссий. Моделирование предполагает создание «логической модели», обладающей свойствами явления, представляющего собой загадку ( как полет — для братьев Райт или депрессия — для нас). Если логическая модель обладает всеми свойства- J06 Мартин Э. П. Зеляпяаи ми моделируемого реального явления, то способ ее функционирования покажет вам, как работает интересующий вас объект. Самолет Райтов — логическая модель птичьего полета — поднялся в воздух и, как ни странно, полетел. И физики пришли к выводу, что птицы летают аналогичным образом. И я поставил себе задачу: создать логическую модель, воспроизводящую все свойства депрессии. Задача распадалась на две части: первая — построить модель и вторая — показать, что она адекватно описывает депрессию. Я, в общем-то, с самого начала видел определенные черты сходства, однако доказать идентичность, а также то, что воспитанная беспомощность является лабораторной моделью реального явления, называемого депрессией, — совсем другое дело. В течение последующих двадцати пяти лет в результате свыше трехсот исследований, поставленных во многих университетах мира, удалось построить модель воспитанной беспомощности. Самые первые исследования ставились на собаках; затем крысы вытеснили людей, и, наконец, люди вытеснили крыс. Все исследования строились по одной схеме. Подопытные субъекты делились на три группы. Первая группа имела возможность сознательно влиять на некоторое событие или предмет: шум, шок, деньги, пищу. Например, крыса могла прекратить действие шока, нажимая на клавишу. Вторая группа («беспомощная») была «привязана» к первой, получала точно такой же шок, но не могла на него повлиять, что бы ни делала. Шок, действующий на крысу из второй группы, прекращался, если соответствующая крыса из первой группы нажимала на клавишу. Третья же группа была предоставлена сама себе. Результаты хорошо воспроизводились. Беспомощная группа сдавалась. Они становились такими пассивными, что Предельный пессимизм 107 не пытались ничего предпринять даже в новых ситуациях. Крысы сидели неподвижно, не пытаясь убежать. Люди глазели на несложные анаграммы, не предпринимая попыток решить их. Наблюдалось еще много других симптомов, которые мы рассмотрим позднее. Группа, имевшая возможность контролировать ситуацию, оставалась активной и дееспособной, так же как и контрольная группа. Крысы этой группы убегали от шока, а люди решали анаграммы в течение нескольких секунд. Эти выразительные результаты прямо свидетельствовали об источнике приобретенной беспомощности. Ее вызывал опыт испытуемых, убеждавший их, что все, что бы они ни делали, не имеет никакого значения, что их действия не могут привести их к желаемому результату. На основе этого опыта они ожидали, что в будущем даже в новых ситуациях все их усилия будут тщетными. Симптомы приобретенной беспомощности могут быть выработаны несколькими способами. К одному и тому же результату приводят неконтролируемые события и поражения. Например, поражение в драке с другой крысой вызывает те же симптомы, что и шок, которого нельзя избежать. Или, допустим, вам сказали, что ваша задача — контролировать шум, а вам это никак не удается; это может привести к таким же симптомам, что и столкновение с принципиально неразрешимыми проблемами и шумом, от которого нельзя уйти. Таким образом приобретенная беспомощность оказывается в основе поражения и неудачи. Излечить такую беспомощность можно, продемонстрировав испытуемому, что его действия теперь могут приводить к реальному результату. Либо нужно научить его думать по-новому о причинах его неудачи. Это состояние можно предотвратить, если испытуемый убедится, что его действия влияют на результат, еще до того, как возникнет состояние беспомощности. И чем раньше в жизни вырабо- Мартин Э. П. Зелигман тается эта уверенность, тем более эффективной окажется эта «прививка» от беспомощности. Вот таким образом была разработана теория воспитанной (приобретенной) беспомощности, а затем испытана и усовершенствована. Но может ли она моделировать депрессию? Адекватна ли лабораторная модель явлению реального мира? На кон ставилось очень много. Если бы такая модель была действительно создана, то удалось бы умышленно создавать расстройство в лабораторных условиях с хорошей вероятностью выявить его скрытые механизмы и разработать средства лечения. Если бы оказалось, что мы создали лабораторную модель одного из древнейших источников страданий человечества — депрессии, это было бы научным достижением очень высокого уровня. Было сравнительно легко показать, что принципы полета аэроплана братьев Райт соответствуют принципам полета птицы: оба взлетают, летят и садятся. В случае приобретенной беспомощности, чтобы доказать, что эксперимент отражает все симптомы депрессии, один за другим, необходимо сделать гораздо больше. Убедительным свидетельством стала бы возможность моделирования психического заболевания таким образом, чтобы все симптомы, выработанной в лаборатории беспомощности, совпадали с симптомами депрессии у людей. Чем ближе параллель, тем лучше модель. Начнем с самого тяжелого случая: однополюсная депрессия в разгаре, как у Софи, молодой пациентки, о которой я рассказывал в этой главе. Если вы обратитесь за помощью в кабинет психиатра или психолога, то увидите, как в своих попытках поставить диагноз, он обратится за помощью к экземпляру справочника DSM-III-R («Диагностическое и статистическое руководство Американской психиатрической ассоциации», исправленное третье издание). Это — официаль- Предельный пессимизм 109 ная библия профессии, куда сведено все, что мы знаем о диагностике психических заболеваний. При первой беседе с вами психотерапевт попытается выяснить, позволят ли ваши симптомы отнести вас к какой-либо категории нервных расстройств. Ставить диагноз по DSM-III-R — процедура несколько похожая на то, как заказывают обед по китайскому меню. Чтобы вам поставили диагноз, что вы страдаете серьезным депрессивным расстройством, у вас должно быть не менее пяти из следующих девяти симптомов: 1. Подавленное настроение. 2. Потеря интереса к обычной деятельности. 3. Потеря аппетита. 4. Бессонница. 5. Психомоторная заторможенность (медленное мыш ление или движение). 6. Потеря энергии. 7. Чувство никудышности и вины. 8. Ослабленная способность мыслить и сосредотаочи- ваться. 9. Мысли и действия, направленные на самоубийство. Софи — хороший пример такого больного. У нее на блюдалось шесть из девяти симптомов, не хватало только мысли о самоубийстве, психомоторной заторможенности и бессонницы. Когда мы взяли этот перечень симптомов из DSM-III-R и попробовали приложить его к испытуемым людям и животным, принимавшим участие в экспериментах по приобретенной беспомощности, то оказалось, что в группах, которым позволено было управлять событиями, не наблюдалось ни одного из девяти критических симптомов, но зато в группах, которым это не позволялось, можно было наблюдать не менее восьми — на два больше, чем у серьезно больной Софи. НО Мартин Э. П. Зелигман 1. По сообщению людей, находившихся под воздейст вием шума, которого нельзя было избежать, или столкнув шихся с неразрешимыми проблемами, ими овладевало по давленное настроение. 2. Животные, страдавшие от неизбежного шока, теряли интерес к своей обычной деятельности. Они переставали состязаться друг с другом, давать сдачи при нападении, заботиться о детенышах. 3. Животные, пострадавшие от неизбежного шока, те ряли аппетит. Они меньше ели, меньше пили воды (но больше алкоголя — если им давали), теряли в весе. Утра чивали интерес к совокуплению. 4. Беспомощные животные страдали от бессонницы, просыпались очень рано, подобно людям в депрессии. 5 и 6. Беспомощные люди и животные демонстрировали психомоторное торможение и потерю энергии. Они не пытались улизнуть от шока, добыть корм, решать какие-то проблемы. Не давали сдачи при нападении или оскорблении. Легко сдавались при попытках решать новые задачи. Не пытались исследовать новую обстановку, в которой оказывались. 7. Беспомощные люди были склонны объяснять не удачные попытки решать какие-то проблемы собственной неспособностью и никудышностью.Чем более подавленны ми они становились, тем более пессимистичными становился их стиль объяснения. 8. Беспомощные люди и животные плохо соображали и были невнимательны. Они испытывали неимоверные за труднения при попытках научиться чему-нибудь новому и никак не могли сосредоточиться на сигналах о возможности вознаграждения или опасности. Единственный симптом, который нам не встретился, это мысли и действия, направленные на самоубийство. Это, по-видимому, объясняется тем, что все-таки масштаб самих Предельный пессимизм 111 лабораторных неудач ограничен неспособностью отключить шум или решить анаграмму. Таким образом оказалось, что модель исключительно близка к реальному явлению. Неизбежный шум или шок, неразрешимые проблемы порождали восемь из девяти симптомов, на основании которых ставится диагноз серьезной депрессии. Точность моделирования вдохновила исследователей на то, чтобы проверить теорию еще одним способом. Известно, что ряд лекарств может прекращать состояние депрессии у людей; исследователи попробовали их дать беспомощным животным. И снова результаты были потрясающими: все эти антидепрессанты (а также электрошоковая терапия) смогли излечить подопытных животных от приобретенной ими беспомощности! Возможно, это связано с тем, что они увеличивают количество нейропередатчиков в мозгу. Исследователи также установили, что лекарства, которые не способны ликвидировать депрессию у человека (кофеин, валиум, амфетамины), не могут ликвидировать и приобретенную беспомощность. Таким образом, совпадение оказалось почти идеальным. По своим симптомам приобретенная беспомощность, выработанная в лабораторных условиях, оказалась почти идентичной депрессии. Глядя теперь на растущее распространение депрессии, мы можем рассматривать его как эпидемию приобретенной беспомощности. Мы знаем причину приобретенной беспомощности и теперь вполне можем считать ее и причиной депрессии: это — вера в тщетность ваших действий. Эта вера порождается как поражениями и неудачами, так и неконтролируемыми ситуациями. Депрессия может быть вызвана поражением, неудачей, потерей и последующей убежденностью в тщетности любых ваших попыток изменить ситуацию. Мартин Э. П. Зелигмая Я думаю, что именно в такой убежденности коренится наша национальная эпидемия депрессии. Современная личность, видимо, особенно подвержена приобретенной беспомощности, растущей, убежденности, что все ваши усилия абсолютно ничего не меняют. Я думаю, что знаю, с чем это связано; этот вопрос мы рассмотрим в последней главе. Все это звучит довольно мрачно. Но есть и основания для надежды, связаны они с возможностями стиля объяснения.