4.4. Изменение значеная: тезисы Куна а Фейерабенда

1 М. Bunge, The Critical Approach, Free Press, Glencoe, III, классической механике они от систем отсчета не зависят. Поэтому Кун 1 совершенно прав, указывая на то, что законы динамики Ньютона «^выводимы из динамики Эйнштейна. То есть это вопрос не просто количественного согласия в нерелятивистском предельном случае, а проблема смещения концептуальной сетки. К сожалению, Кун излагает свой тезис ошибочно, утверждая, что «физические референты» эйнштейновских законов отличаются от ньютоновских референтов, так что, пытаясь реконструировать последние из первых, «мы должны изменить фундаментальные структурные элементы вселенной, из которых она образована» 2. Но это означало бы, что обе эти теории говорят о совсем разных вещах. Однако в такой форме это утверждение неверно, ибо обе указанные теории имеют отношение к материальным точкам. Тезис Куна становится правильным, если его переформулировать следующим образом. В научной революции изменяется как форма, так и содержание некоторых понятий. Иногда концептуальные изменения соответствуют изменению в референте (например, замена континуальных теорий вещества атомистическими теориями), в иных случаях референт сохраняется (хотя и не теоретическая модель его), но значение все-таки изменяется (что, между прочим, подкрепляет тезис, согласно которому объем некоторого конструкта является только одной из двух компонент его значения, другой — будет его содержание).

Хорошо известный тезис Фейерабенда об изменении значенияа более радикален, но и более уязвим, нежели тезис Куна. «То, что происходит, когда мы переходим от ограниченной теории Т2 к более широкой теории Т\ (которая способна охватить все явления, охватываемые теорией Гг), оказывается чем-то гораздо более радикальным, нежели просто введением неизменной теории Т2 в более широкий контекст теории Т\. То, что происходит, представляет собой, скорее, полную замену онтологии теории 7*2 онтологией теории Ті и соответствующие изменения в значениях всех, дескриптивных терминов теории 7*2 (при условии, что эти термины еще используются)».

1 S. Kuh n, The Structure of Scientific Revolutions, University of Chicago Press, 1962.

* Там же, стр. 110.

3 P. К. Feyerabend, in: H. Feigl and G. Maxwell (eds.), Minnesota Studies in the Philosophy of Science, vol III, 1962,

Данный тезис содержит зерно истины, но в том виде, как эн сформулирован, он выглядит наполовину сырым или даже противоречивым.

Больше того, если принимать его буквально, то тезис Фейерабенда оказывается внутренне противоречивым, ибо одна теория не может считаться шире другой и одновременно быть несоизмеримой с ней с точки зрения значения. В самом деле, если изменения в семантике («онтология») были бы столь полными, как это утверждает Фейерабенд, то тогда, конечно, нельзя было бы сравнивать сферы охвата обеих теорий. Они бы просто говорили о разных вещах. Следовательно, мы были бы не в состоянии установить, какая из них шире. Тем не менее, как я уже ранее говорил, в тезисе Фейерабенда есть зерно истины, а именно: прогресс науки несет с собой изменение значений. Но эти изменения, хотя иногда и радикальные, не всегда все же будут радикальными в такой степени, как это считает Фейерабенд. Излюбленный пример Фейерабенда свидетельствует здесь против него самого.

Действительно, когда Фейерабенд заявляет, что «невозможно дать точные определения классических понятий в релятивистских терминах»*, то, очевидно, он не принимает во внимание элементарное понятие сужения функции, с помощью которого часто можно проделать данный трюк. Например, релятивистское понятие массы Мл, которое можно ввести посредством определенных постулатов, позволяет определить классическое понятие массы Мс именно таким образом,

18] Mc = dfMR\BXUM> где Mt\BXKXOM-*R+. *

М. В u п о е, Scientific Research, 1967. *

См.: Р. К. Feyerabend, in: Minnesota Studies in the Philosophy of Science, vol III, 1962, p. 80.

Здесь MR\B Х Ум обозначает сужение отображения Mr на множество В х Um> тогда как областью определения революционного понятия Лід будет множество упорядоченных троек (?>,?, и), где Ъ принадлежит множеству тел k — множеству физических систем отсчета К, а и есть член множества единичных масс UM. Подобным же образом дело обстоит с другими понятиями, которые релятивизируются относительно систем отсчета и тем самым становятся объединенными свойствами физических систем и систем отсчета.

В заключение необходимо подчеркнуть, что научные революции не столь дикие, как «культурные революции», и тезис об изменении значений в результате научных революций является достаточно важным, чтобы быть достойным тщательного философского исследования. (Дальнейшие критические замечания см. в работах Коффа1 и Нагеля2.) К этой задаче мы сейчас и перейдем.