СЕМЬЯ КАК ЦЕННОСТЬ В ИЕРАРХИИ ЖИЗНЕННЫХ ПРИТЯЗАНИЙ

Серьезной проблемой для прогнозирования формирования семейной идентичности и динамики внутри- и межсемейных отношений являются про- семейные ценностные ожидания, названные М.Г. Котовской и Н.В. Шалы- гиной "ценностными ожиданиями"11.

151

Иерархия элементов социальной идентичности и семейный статус (по итогам опроса 1997 г.), в %

Семейное положение - 24

В теоретическом плане существенный вклад в изучение генезиса семейной и тендерной идентичносей внесла книга известной американской феминистки, социолога по профессии Нэнси Чодороу12. В отличие от теорий классического психоанализа, ее теория идентификации строится в контексте внутрисемейного межпоколенного разделения труда и опирается при этом как на психоаналитическую, так и на социологическую парадигму.

В формировании семейной идентичности как набора ожидаемых образцов поведения для супругов и всех остальных членов семьи выдающаяся роль принадлежит самой семье. Где, как ни в семье, может накапливаться опыт семейного поведения, исполнения супружеских и родительских ролей, установления определенной атмосферы межличностных отношений, навыков внутри- и межпоколенных взаимодействий, обретения социальнокультурных ценностей как основ формирования несемейных идентичностей.

Проведем элементарный эксперимент. Обратимся к иерархии ценностных ориентаций и жизненных притязаний трех различных групп российской "молодежи: 1) тех, кто никогда в браке не состоял (предсемья), 2) тех, кто состоит в браке (семья), и, наконец, 3) тех, у кого семейная жизнь не сложилась из-за развода или смерти супруга (постсемья).

Представители всех трех групп в когорте 24-летней молодежи отвечая на вопрос "Каким Вы хотели бы видеть себя через 7-8 лет?", отдали первые

Семейное положение - 31

четыре места в пирамиде качеств из 15 наименований материальному достатку, семье, здоровью и профессии. Четыре последние места в этой же пирамиде (с незначительными несовпадениями в зависимости от типа семейного положения) заняли: авторитарность, конформизм, патриотизм и религиозность ( . 46).

Когорту молодежи 31-летнего возраста по тому же списку просили назвать не те качества, которые они хотели бы иметь через какое-то время, а те, что уже сейчас, в момент опроса, имеются в наличии, и присущи им, по их самооценке. Сравнение двух пирамид качеств - (прогностической) у 24-лет - них и реальной у 31-летних позволяет обнаружить существенную разницу и значительные различия между тремя группами молодежи в зависимости от их семейного статуса. У тех, кто не создал семью к концу своей молодости, ее ценность сместилась со второго на 14 место, у тех, кто имел и потерял семью, ее ценность упала со второго на четвертое место. И только у той части молодых людей, кто имеет семью, ее ценность не потеряла свое значение, сохранив первое место в рассматриваемом контексте ценностей.

Сравнение данных опроса, сгруппированных в две таблицы, по сути, дает основание для выводов. Во-первых, жизнь не оправдывает многие из ожиданий постсоветской молодежи. Порядковые номера отдельных качеств в каждой из трех пирамид претерпевают существенные изменения. Например, материальный достаток с ожидаемого 1 места смещается на 13-е у тех, кто не создал семью, со 2 на 10-е у семейных и с 1 на 11-е у потерявших семью ( . 47).

Во-вторых, взгляды молодежи на ценности сильно дифференцируются в зависимости от семейного статуса респондентов, что в свою очередь служит веским аргументом в пользу существенной значимости семейной идентичности.

Семейная идентичность, состоящая из знания семьи, понимания ее функций и сути, поведения и отношений между членами семьи, предстает как важный механизм для реализации фундаментальных потребностей человека - в браке и в брачных отношениях, в семье, в детях и родительстве, которые в совокупности составляют потребность в семье.

В фундаментальной работе Дэвида Майерса по социальной психологии, пятое издание которого появилось в США в 1996 г., а на русский язык переведено и издано в 1997 г., содержатся огромное количество материалов, позволяющих многое понять с помощью триады: как люди думают друг о друге, как они влияют друг на друга, и как они друг к другу относятся. Тот факт, что во всем мире около 90% всех мужчин и женщин, состоящих в близких отношениях, в конечном итоге становятся супругами, наводит Дэвида Майерса на мысль о возможной позитивной корреляции брака и счастья. Многочисленные исследования дали основание для вывода, что большинство людей, испытывающих к кому-либо привязанность, ощущают себя более счастливыми, чем те, кто этой привязанности лишен. Одни благодарят Бога, другие проклинают себя. Вывод знаменитого профессора, воспитавшего не одно поколение американских студентов, - однозначен: "Во всем западном мире женатые люди обоих полов более счастливы, нежели те, кто никогда не состоял в браке, разведен или расстался с любимым человеком"14.

Приведенные примеры - лишь частные случаи магистрального развития изучения семьи, которое шло по двум главным направлениям: семья как социальная группа и семья, как социальный институт. За редким исключением, ни в одном из указанных направлений не ставились специально вопросы, зачем человеку нужна семья и почему для него важно или очень важно быть в браке, насколько значимо для него поддерживать родственные отношения в век освоения космоса и сплошной компьютеризации.

Это обстоятельство не может не вызывать удивление, особенно в связи с тем, что отдельные проблемы семьи входят в предметную область не только этнографии (этнологии) и социологии семьи, но и во многие разделы социологии (социализации, социологии образования, труда, политики и права, культуры). Как отмечено в литературе, без обращения к семейной проблематике немыслимы полнокровные исследования во многих сферах жизнедеятельности производства и потребления, вертикальной и горизонтальной мобильности, социального поведения, принятия решений и конструирования социальных реалий.

Более того, в устойчивости каждого из звеньев в триединой системе семейных отношений - супружество - родительство - родство - исключительно важно, как воспринимается семейная идентичность, как она (идентичность) "срабатывает" в складывании внутри- и межпоколенных отношений и как она влияет на экономические, духовные и сексуальные аспекты семейного поведения.

Вероятно, указанное упущение связано с традицией, согласно которой, в концептуальной схеме социологии, и особенно в демографии принято говорить не о воспроизводстве людей ("человеков"), а о воспроизводстве населения (когорт, поколений).

В программах и инструментариях каждого из исследовательских проектов по изучению молодежи России не было недостатка в вопросах, касающихся элементов семейной идентификации, семьи, семейных отношений, исполнения семейных ролей, знания и отношения молодежи к различным узловым проблемам семьи. К сожалению, в этом перечне, как уже указывалось выше, отсутствовал коренной вопрос о степени значимости для человека быть в браке. Это досадно, но не смертельно. В литературе по социологии семьи, демографии и в ряде других научных дисциплин нет недостатка в изучении таких явлений семьи и семейной жизни, как количественный и качественный состав и статус семьи, желание и реальное время вступления в брак, необходимость получения на него родительского согласия или заключение брака по религиозному обряду, бюджет и экономическое положение семьи, наличие в семье библиотеки и других материальных ценностей, желание и реальное количество детей и т.д. Все эти вопросы были включены в том или ином соотношении и в инструментарии двух проектов о молодежи России и столичной молодежи 16 республик. Однако собранная информация ниже впервые использована для интерпретации перечисленных характеристик семьи в качестве элементов семейной идентичности.

Исследования, проведенные в 1998 г. в Молдавии, Приднестровье, Гагаузии, Азербайджане и Армении не были посвящены молодежи. Однако были получены результаты и о семейной идентичности, и их имеет смысл рассмотреть перед тем, как анализировать проблемы российской молодежи в зеркале социально-психологических перемен и сквозь призму формируемых новых идентичностей.

Ошеломляющим итогом проведенных опросов в двух бывших союзных республиках стало то выдающееся значение, которое население новых стран придает семейной идентичности. По самой высшей мерке ("очень значимо" и "значимо") оценили состояние: "быть в браке" - 84.0% населения Приднестровья, 81.7 - Республики Молдова, 85.7 - Гагаузии, 81.7 - Азербайджана и 90.4% армянских беженцев из Азербайджана, поселившихся в Ереване { . 48).

Приведенные данные уникальны, и в строгом смысле их трудно будет сопоставлять и сравнивать с данными о семейной идентичности в представлениях и в поведении российской молодежи. Проект "Национальные процессы, языковые отношения и идентичности" был ориентирован прежде всего на изучение этнополитических и этноязыковых представлений населения, пережившего кровавый приднестровский конфликт. Однако согласованные результаты, полученные в разных регионах, дают основание для гипотезы о компенсирующей роли семейной идентичности в тяжелых условиях постсоветской истории, и прежде всего в регионах с частично завершенным или продолжающимся конфликтом.

Иерархия идентичностей в представлениях населения