СЕМЬЯ В ИЕРАРХИИ ПОСТСОВЕТСКИХ ИДЕНТИЧНОСТЕЙ (ОПЫТ ПРИДНЕСТРОВЬЯ)

Наиболее высокочтимой ценностью, собравшей самый значительный урожай голосов, оказалась семейная идентификация, т.е. желание быть женатым или замужней, или состоять в браке. По обе стороны Днестра убежденная значимость "быть в браке" как непреходящая ценность, опередившая все остальные ценности (и идентичности), заняла первое место: быть в браке "очень значимо" и "значимо" выбрали более чем каждые четверо из пятерых граждан, как Приднестровья, так и Республики Молдова.

В Приднестровье высокая значимость семейной идентификации была на первом месте среди всех форм идентичностей, независимо от национальной принадлежности респондентов. Даже заметная разница индекса значимости семейной идентификации15 в национальном разрезе, от 9.3 единиц у украинцев до 19.3 единиц у русских (и 12.9 единиц у молдаван) не лишила семейную идентичность первого места ( . 48).

Колебание индекса значимости семейной идентификации среди национальностей на правом берегу Днестра от 3.5 единиц у русских до 33.4 у "других", включая 6.9 единиц у украинского и 8.5 - у молдавского населения, не лишило эту форму идентичности первого места среди остальных идентичностей у всех национальностей. Лишь только у молдаван, считающих себя румынами, по вполне понятным причинам на первом по значимости месте оказалась не семейная, а национальная идентичность.

"Очень значимым" и "значимым" быть румыном по национальности признали 97.8% молдаван, считающих себя не молдаванами, а румынами, и 81.7% в этой же сильно наэлектризованной на этнической почве группе сочли для себя значимым состоять в браке. Таким образом, у этой специфической группы молдаван, составивших в общей выборке 6.8%, этническая идентификация была настолько приоритетной, что конкурировала с семейной идентичностью. Желание принадлежать румынской национальности перевесило у этой группы респондентов естественное желание состоять в браке.

Относительно устойчивости и перспектив развития семьи, имеющей глубокие исторические корни у многих народов бывшего СССР, издавна ведутся острые споры в отечественной историографии.

Однако на этом сходство иерархии идентичностей респондентов как в региональном (Правобережье и Левобережье), так и во внутрирегиональном (межэтническом) плане заканчивается.

На втором (после семьи) месте по значимости для населения Левобережья находится имущественная идентификация (желание быть богатым значимо для 84.0%), для Правобережья - национальная (значимость национальной идентификации там признали 72.2%) ( . 48).

Отличительной чертой постконфликтных представлений, как показали исследования состояния атмосферы межнациональных отношений после Карабаха и после Бендеро-Приднестровской трагедии, является израненное, неустойчивое, возбужденное самосознание. Речь идет о многих из тех частных идентичностей, которые нужны человеку в мирное время для самоутверждения и ощущения комфорта и собственного достоинства. На смену маргинализированным формам идентичности приходит семейная. Семья становится той тихой гаванью, где люди обретают спокойствие и возможность спасения от бушующей стихии внешней среды. Так ли это на самом деле? Поиск ответа на этот вопрос и являлся одной из задач обоих проектов по изучению молодежи России и столичной молодежи в

16. республиках.