Тройственное отношение: национализирующиеся государства, национальные меньшинства и внешняя этническая родина

Наиболее оригинальный вклад в теорию национализма Роджерс Брубейкер внес своей уже ставшей знаменитой схемой "треугольника". Она понадобилась американскому исследователю, чтобы описать формы национализма, сопровождающие создание национальных государств.

Классическим типом национализма считается борьба за обретение независимого государства или иной формы политической автономии. Но с достижением этой иеЛП национализм вовсе не исчезает, а лишь изменяет свою форму Национализм всегда имеет дело с несоответствием политическим1
этнокультурных границ Такое несоответствие сохраняется и в новых государствах, казалось бы, преобразованных на национальных началах.
Изменение политического пространства Европы и Евразии после распада многонациональных социалистических федераций во многом напоминает реорганизацию Европы после первой мировой войны. Поэтому в книге Брубейкера метод исторических аналогий используется весьма широко. На их основе он вырабатывает аналитический язык, применимый для характеристики современных процессов. Исторические параллели, например, к российской ситуации занимают значительно больше места в работе американского социолога, чем непосредственный анализ самой ситуации. Но эти параллели помогают представить еще полностью не оформившиеся, становящиеся явления через теоретические выводы, полученные на ином материале. Треугольник национализирующееся государство — национальное меньшинство - внешняя этническая родина относится к такой аналитической схеме.
Национализирующиеся государства - это государства этнически неоднородные, но, несмотря на это, воспринимаемые как национальные. Господствующие в них элиты поощряют язык, культуру, демографическое преобладание, экономическое процветание и политическую гегемонию номинальной государствообразующей национальности. Лидеры национальных меньшинств требуют культурной или территориальной автономии и сопротивляются реальной или якобы имеющей место ассимиляции или дискриминации. Этнические элиты внешней этнической "родины" пристально следят за положением своих собратьев в новых государствах, энергично протестуют против того, что они считают крушением их прав, и утверждают, что имеют право, даже обязаны защищать их интересы.
Под "родиной" понимается не действительная родина Национального меньшинства, т.е. та, в которой жили представители Мснъшинства или их предки. Меньшинство даже не обязательно %Мает о зарубежном государстве или его территории как о своей Родине. "Родина” - это политическая, а не этнографическая ^егория: родина конструируется, это не само по себе данное. Государство становится внешней этнической родиной для "своей"
этнической диаспоры, когда его политические или культурные элиты определяют своих этнических родичей в иных государствах как членов одной и той же нации, претендуют на то, что те так или иначе "принадлежат" государству, и утверждают, что надо наблюдать за их положением и защищать их интересы. Такая политика варьирует от привилегий в иммиграции и получении гражданства для этнической диаспоры, различных попыток воздействовать на политику других государств в отношении своих "соотечественников" до ирредентистских притязаний на территорию других государств.
Все три понятия не являются раз навсегда зафиксированными. Это - постоянно оспариваемые "политические поля". Идея "политического поля" взята Брубейкером у французского социолога Пьера Бурдье. В целом ряде работ Бурдье использует эту метафору, проводя аналогию между действием сил в физическом и социальном пространствах. Один из срезов этого социального пространства и есть политическое поле (наряду с экономическим, культурным, символическим и т.д.). Поля обязаны своей структурой неравному распределению различных видов капитала, и этот капитал - одновременно инструмент и цель борьбы в соответствующем поле. "Познание социального мира, точнее, категорий, которые делают социальный мир возможным, суть главная задача политической борьбы, борьбы столь же теоретической, сколь и практической, за возможность сохранить или трансформировать социальный мир, сохраняя или трансформируя категории восприятия этого мира"6.
Национальное меньшинство не является фактом этнической демографии. Это динамичная политическая позиция, включающая: публично провозглашенное членство в этнокультурной нации, отличающейся от численно или политически доминирующей этнокультурной нации; требование к государству признать эту особую этнокультурную идентичность; требование определенных коллективных культурных и/или политических прав на основе этой этнокультурной идентичности.
Эти требования могут включать как скромное пожелание организовать обучение или управление на языке меньшинства, так и максималистские претензии на территориальную и политическую автономию вплоть до полной независимости. Все эти варианты
поведения могут присутствовать внутри одной и той же группы. Поэтому полезно говорить о национальном меньшинстве не как о фиксированной единице или объединенной группе, а как о "поле различающихся и конкурирующих позиций, разделяемых разными организациями, партиями, движениями или индивидуальными политическими актерами, каждый из которых стремится представлять меньшинство перед самими его членами, государством иди внешним миром, т.е. стремится монополизировать легитимное представление группы”7.
Соревнование за право представлять группу может идти между теми, кто говорит от лица якобы реальной группы, и теми, кто отказывается от самого понятия "национальное меньшинство" и соответствующих притязаний (существует ли четко определенная и отграниченная группа "русских на Украине"?). Русские на Украине могут быть людьми с русскими этническими корнями, большинство из которых говорит по-русски, но все же принадлежит к украинской нации, понимаемой как политическая, территориальная, гражданская нация, нация всех граждан и для всех граждан, независимо от языка и этнического происхождения, а не нация этнических украинцев.

Если бы это было господствующим способом самоосознания русских на Украине, тогда бы не существовало самого русского "национального меньшинства".
Термин "национализирующееся государство"
предпочтительнее, чем термин "нация-государство", так как Указывает на динамическую позицию, а не на статическое состояние. Речь идет о еще "не реализовавшемся" национальном государстве. Активное стремление государства стать национальным Ке обязательно должно быть ясно выражено, чтобы иметь практические последствия для меньшинств и внешней "родины". Достаточно, чтобы политика, практика, символы, события, Чиновники, организации, даже "государство" в целом Воспринимались как национализирующиеся представителями Меньшинств или внешней родины, даже если это отрицается °Фициальными представителями государства.
Само восприятие государства и его политики является Учимым объектом борьбы внутри, например, политического поля Наииональных меньшинств: можно навязать и поддерживать образ Мобилизованного национального меньшинства с требованием

признания и предоставления особых прав, только навязав и поддерживая видение государства как национализирующегося или оказывающего национальный гнет.
Политика национализирующегося государства тоже может рассматриваться как "поле" - например, разнообразие позиций в отношении поддержки государственного языка. Нужно ли знание языка доминирующей нации для получения гражданства или работы? В каких случаях позволять пользоваться другими языками в общественной жизни? Как бороться с последствием утраты родного языка среди представителей самой доминирующей национальности и т.д?
"Поле" в применении к внешней этнической родине включает различные типы политики по отношению к "соотечественникам". Оказывать ли им только моральную или и материальную поддержку? Какие давать льготы при иммиграции и предоставлении гражданства? Какую позицию занять по отношению к государствам, в которых живут этнические собратья? Существует и позиция отказа от самого понятия "этнической родины" или, по крайней мере, жесткого ограничения возможных форм политики со стороны такого государства. Такая позиция больше сочетается с классическим пониманием межгосударственных отношений и международного права, по которому государство может, даже обязано защищать своих граждан, даже когда они живут в других странах. Но оно не может законным образом защищать своих "этнических соотечественников", которые живут в других государствах и являются их гражданами.
Каждое из полей не изолировано от двух других. Можно говорить об отношении между полями взаимодействия. Центральный момент в тройственной связи - это взаимный мониторинг. Это не простая регистрация и расшифровка того, что происходит в других полях, а избирательная интерпретация и представление фактов. Часто интерпретация происходящего в другом поле оспаривается; она становится предметом борьбы представлений разных актеров, действующих в данном поле. Борьба конкурирующих представлений внешнего поля может быть тесно переплетена с борьбой конкурирующих позиций внутри данного поля. Так, защитники активной политики утверждения национального государства могут стараться представить
тональное меньшинство как реально или потенциально 'Нелояльное, а этническую родину - как реально или потенциально ирредентистскую. Усилия по мобилизации сербского меньшинства „Хорватии зависели от представления Хорватии как государства, проводящего опасную политику национализации. Национализирующиеся элиты в Хорватии стремились представить сербское меньшинство как нелояльное, а Сербию - как ирредентистское государство.
Гибкая, динамичная схема, предложенная Брубейкером, требует от исследователя обращать внимание на внутренние деления им, где, казалось бы, речь идет о консолидированной группе. После чтения его работ трудно всерьез принять высказывания типа ’Русские считают, что..." или "Украинцы действуют в соответствии с идеей, что..." Сразу же напрашиваются уточняющий вопросы: какие группы среди русских или украинцев так считают; кто заявляет это от их имени; насколько данная позиция разделяется другими людьми, которые относят себя к этой общности; есть ли вообще представление об общности среди некоторой совокупности людей?
Однако когда от анализа позиций участников взаимодействия надо перейти к политической оценке, возникает ряд трудностей. Так, чтобы охарактеризовать государство как национализирующееся, надо, по Брубейкеру, принимать во внимание не столько риторику элит, сколько восприятие практической политики живущими в этом государстве национальными меньшинствами и их защитниками за пределами страны. Это утверждение американского социолога вполне соответствует его позиции как отстраненного наблюдателя. Действительно, если само по себе восприятие приводит к фактическим последствиям, то исследователь может собирать СВеДения о взаимных упреках: не важно, проводит ли государство ДИскриминацию по отношению к своим национальным ^ньшинствам, важно, что об этом думают сами меньшинства. ДНако в этой схеме отсутствуют объективные критерии для оценки Шитики. Например, как быть представителям разных ^Ждународных организаций, которым надо оценить, действительно ли" законы о гражданстве, например, Латвии или *°нии, дискримирируют национальные меньшинства. Это часто ^ерждали политически активные деятели среди меньшинств, а
также официальные российские власти, и не менее часто отрицали власти Эстонии и Латвии. Есть ли критерии, по которым можно судить, не находясь внутри самого "тройственного отношения"?

<< | >>

↑

Источник: А.И. Миллер. Нация и национализм. 1999

Еще по теме Тройственное отношение: национализирующиеся государства, национальные меньшинства и внешняя этническая родина:

- Внешняя политика и международные отношения - Вопросы политологии - Геополитика - Государственное управление. Власть - История международных отношений - История политических и правовых учений - Общие вопросы политологии - Политика - Политическая философия - Политические исследования - Политические режимы и партии - Политология в Украине - Социальная политика - Социология политики -