Можно и должно комментировать и двойной стандарт в определении референтов понятия «национальное меньшинство» на основе численности (меньшинство в рамках населения страны, как это определяется международным правом, или только в рамках населения субъекта Федерации?).
Можно обсудить странности практики отнесения некоторыми учеными к национальным меньшинствам лишь диаспоры народов, имеющих собственную государственность (включая республиканский ее уровень). Однако эти сюжеты уже достаточно хорошо представлены в специальной литературе, поэтому я ограничусь комментариями к двум обстоятельствам, до сих пор находящимся «в тени» и практически не затронутым в дискуссиях о меньшинствах, а именно «властном» измерении выделения меньшинств и определении меньшинства как ситуации. Проблема определения положения меньшинства в иерархии власти остается сложной. Численность не является достаточным признаком для объявления конкретного сообщества бенефициантом международных и внутригосударственных законов, направленных на защиту прав меньшинств; меньшинства, находящиеся у вершины властной иерархии, как известно, именуются элитами. Проблема эта многослойна, и именно здесь отечественные натуралистические трактовки этнической реальности продолжают оказывать дурные услуги. В частности, по причине того, что в этих подходах не проводится различий между статистическими совокупностями и реальными группами (социальными категориями, социальными сетями и другими группоподобными совокупностями, типологиями которых располагают другие теоретические школы), сама такая оценка приобретает лишенный конкретного содержания характер. Оценка положения статистического конструкта в системе реальных отношений власти хотя и технически возможна (что доказывают некоторые масштабные социологические обобщения материалов переписей), но остается чисто схоластическим упражнением, поскольку в реальности члены этой совокупности могут не иметь между собой никаких отношений и никаких общих интересов. Предпринятый анализ инструментария национальной политики далеко не полон. Критический анализ современного российского профессионального дискурса об «этнических других» обнаруживает существенные черты колониального мышления. Отсутствие отечественных исследований с использованием современных методов дискурсивного анализа позволяет российским законодателям в законопроектах по защите прав меньшинств и коренных народов использовать концептуальные построения, ранжирующие культуры на «высокие» и «низкие», «прогрессивные» и «отсталые», и опираться в некоторых случаях на современные формы колониальной доктрины «ничейной земли».
Критика скрытых форм колониального мышления на основе анализа профессионального дискурса, надеюсь, поможет преодолеть такие недемократические практики, как разработка законов в отношении меньшинств и народов без участия их представителей, лишение их законодательной инициативы, патерналистский подход в управлении и экспертократия. Имеет ли такое мышление реальные последствия для национальной политики и законодательства? Да, имеет. Более того, можно утверждать, что в разные эпохи существования российской государственности, включая наше время, существовали и существуют особые режимы гражданства223 (и подразумеваемые этими режимами особые гражданские состояния), обусловленные как раз спецификой мышления, определяющей государственное регулирование и политическую практику в этой сфере. Таблица Концептуализация сферы национальной политики (наборы терминов, используемых в текстах федеральной и республиканских конституций) Наименование субъекта РФ народ нация национальность п-ская национальность народность национальное меньш-ство национальная общность национальная группа этническая группа (малочисленная)этническая общность | коренной этнос | - п-ский малочисленный (коренной) многонациональный - п-ская нация коренная РФ + + + + + + Адыгея + + + + Алтай + + + + + + + Башкирия + + + + + + + Бурятия + + + + + + Дагестан + + + + + Ингушетия + + + Кабардино-Балкария + + + + + + Калмыкия + + + Карачаево-Черкесия + + + + + Карелия + + + Коми + + + + + + + Марий Эл + + + Мордовия + + + + + Северная Осетия + + + + Саха (Якутия) + + + + Татарстан + + + Тува + + + + + Удмуртия + + + + + + + + Хакасия + + + + + + + Чечня + + + + + + Чувашия + + + жет являться основанием для утверждения о существовании особого правового режима. Однако поскольку появление республиканских законодательств, так или иначе трактующих права титульных народов и меньшинств, формирует соответствующий дискурс и оказывает воздействие на социальные практики (имеет практические последствия), я счел возможным оставить это выражение, имея в виду прежде всего его социологическое, а не строго правовое наполнение. С другой стороны, и юристам необходимо как-то учитывать нередко встречающиеся случаи, когда набор обязанностей для разных групп граждан фиксируется один, а наборы прав существенно различаются (т. н. почетное гражданство; особые права т. н. титульного населения или населения, владеющего языком коренной нации, в том числе право баллотироваться на республиканских президентских выборах и т. п.).