О наказании мужчины, имеаиего связь с женщиной в период ее нечистоты

«Если последователь Мазды скроет кровотечение у женщины, какое наказание он должен понести?»

Отвечал Ахура Мазда:

«Он — обреченный плотью: две сотни ударов конской плетью, две сотни ударов хлыстом».

«О Творец материального мира, о Святейший!

Если мужчина вновь и вновь сладострастно прикасается к телу женщины

в начале или в конце кровотечений, какое наказание он должен понести?» 15.

Отвечал Ахура Мазда:

«Если в первый раз подходит он к ней, в первый раз ложится он рядом с ней, — тридцать ударов конской плетью, тридцать ударов хлыстом.

Если во второй раз он делает это, — пятьдесят ударов конской плетью, пятьдесят ударов хлыстом.

Если в третий, — семьдесят ударов конской плетью, семьдесят ударов хлыстом». 16.

«Если в четвертый раз подходит он к ней, в четвертый раз ложится он рядом с ней,

и при этом сожмет руками плоть ее под одеждой

или прижмется к нечистым бедрам ее,

но не войдет в нее, какое наказание он должен понести?»

Отвечал Ахура Мазда:

«Девяносто ударов конской плетью, девяносто ударов хлыстом. 17.

Если же кто излил семя в женщину, которая имеет кровотечения, совершает поступок не лучше,

чем если бы он сварил тело собственного сына и совершил его жиром возлияние огню. 18.

Все эти нечистые приспешники Лжи и нарушители божественных законов

есть мятежники против Повелителя; все эти мятежники есть безбожники; все эти безбожники достойны смерти».

Комментарий. Сокрытие начала кровотечений у женщины (13), прикосновение к такой женщине (14-16) считалось грехом, требующим телесного наказания; половое сношение с ней каралось смертной казнью (17-18). В «Сказании о праведном Вирафе» душу такого человека в аду подвергают страшным мучениям: с его головы сдирают кожу. (17)

Если бы он сварил тело собственного сына... — Г.Виденг- рен полагал, что данный пассаж указывал на пережитки каннибализма среди маздаистов, а также увязывал его с практикой человеческих жертвоприношений в мидийскую и ахеменидскую эпохи [Widengren, 1965, S.116]. С критикой подобной интерпретации выступила М.Бойс — по ее мнению, отрывок содержит «убеждение через шок» [Воусе, 1966, р.104]. Мнение М.Бойс представляется более обоснованным — действительно, в этом отрывке соединены три тяжелейших, с точки зрения маздеистов, преступления: сыноубийство, каннибализм и осквернение огня, каждое из которых заслуживало смертной казни. Все же М.Бойс не учитывает, что каннибализм был для составителей Видевдата не просто метафорой, — о том, что подобная практика в их эпоху еще существовала, хотя как часть не маздеистских, а языческих культов, свидетельствуют другие места в Видевдате (VIII, 73-74).