Глава X О ПРЕДЛОЖЕНИЯХ, СЛОЖНЫХ ПО СМЫСЛУ

1.

Выделительными называют те предложения, где указывается, что некоторый атрибут присущ некоторому субъекту и что он присущ только данному субъекту, или, иными словами, не присущ другим субъектам. Отсюда явствует, что они заключают в себе два различных суждения и, следовательно, относятся к предложениям, сложным по смыслу. Это выражают посредством слова только и ему подобных или, во французском языке, посредством словосочетания один лишь (il п'у а).

«Одного лишь Бога любят ради него самого».

Deus solus fruendus, reliqua utenda74.

Это означает, что мы должны любить Бога ради него самого, а все остальное — только во имя Бога.

Quas dederis solas semper habebis opes75.

«Вы навсегда сохраните лишь те богатства, которые не пожалеете отдать».

Nobilitas sola est atque unica virtus76

«Все благородство в доблести, ничто другое не делает истинно благородным».

Hocunum scio quod nihil scio77,—говорили академики.

«Достоверно, что нет ничего достоверного, во всем прочем — лишь темнота и недостоверность».

Лукан, говоря о друидах, образует следующее разделительное предложение, состоящее из двух выделительных:

Solis nosse deos, et coeli numina vobis, Aut solis nescire datum est7e.

«Либо вы знаете богов, а все другие их пе знают,

Либо вы их не знаете, а другие энают».

Выделительные предложения отрицаются трояким образом. 1.

Можно утверждать, что атрибут, о котором сказано, что он присущ только одному субъекту, вообще ему не присущ. 2.

Можно утверждать, что он присущ чему-то другому. 3.

Можно утверждать и то и другое.

Так, против сентенции Только в доблести состоит истинное благородство можно возразить:

1. Что одна доблесть еще не делает благородным. 2.

Что благородным делает не только доблесть, но и происхождение. 3.

Что благородным делает происхождение, а не доблесть. Или, например, максима академиков Достоверно тоу что нет ничего достоверного по-разпому опровергалась догматиками и пирронистами. Догматики оспаривали ее, утверждая, что она ложна вдвойне, так как мы многое знаем с большой достоверностью и, следовательно, неверно, будто нам достоверно известно, что мы ничего не знаем; пирронисты же заявляли, что она ложна, из противоположных соображений: все настолько недостоверно, полагали они, что сомнительно даже то, действительно ли нет ничего достоверного.

Поэтому в рассуждении Лукана о друидах есть изъян, ибо вовсе не является необходимым, чтобы одни лишь друиды знали истину относительно богов или чтобы они одни пребывали в заблуждении; ведь заблуждений относительно природы Бога может быть немало и вполне могло случиться, что, хотя представления друидов о природе Бога были отличны от представлений других народов, они, равно как и те, пребывали в заблуждении.

Самое примечательное здесь то, что предложения этого рода часто бывают выделительными по смыслу, даже если выделение не выражено. Так, следующий стих Вергилия, где выделение обозначено:

Una salus victis nullam sperare salutem79,—

удачно переведен французским стихом, в котором выделение подразумевается:

Спасение побежденных в том, чтобы не ждать спасения.

Однако выделение гораздо чаще подразумевается в латинском языке, чем во французском, так что в первом нередко встречаются фразы, которые нельзя перевести во всей их выразительности, не делая из пих выделительных предложений, хотя в латыни выделение не обозначено.

Например, 2 Кор. 10, 17 — Qui gloriatur in Domino glorietur — должно переводить: «Хвалящийся хвались только о Господе».

Галат. 6, 7. Quae seminaverit homo, haec et metet — «Только то пожнешь, что посеешь».

Ефес. 4, 5. Unus Dominus, una fides, unum baptisma — «Есть только один Господь, только одна вера, только одно крещение».

Матф. 5, 46. Si diligilis eos qui vos diligunt, quam mer- cedem habebitis? —«Если вы будете любить только любящих вас, какая вам награда?»

Сенека в «Троянках»: Nullas habet spes Troja, si tales habet —«Если у Трои осталась только эта надежда, у нее нет никакой надежды», как если бы было сказано: si tantum tales habet80.

2. Исключительные (Exceptives)

Исключительные предложения суть те, где нечто утверждается обо всем субъекте за исключением одного из низших по отношению к данному субъекту (видов], которому, как указывается посредством какой-либо исключительной частицы, это не присуще. Исключительные предложения очевидно содержат в себе два суждения и, таким образом, являются сложными по смыслу. Например, если я говорю:

«Ни одна из школ древних философов, кроме школы платоников, не признавала, что Бог бестелесен»,— то это означает, во-первых, что древпие философы мнили, будто Бог телесеп, и, во-вторых, что платоники были другого мнения.

Avarus, nisi cum moritur, nihil recte facit.

«Скупой не делает никакого добра, разве только то, что умирает»81.

Et miser nemo, nisi comparatus.

«Никто не считает себя песчастным, кроме как в сравнении с более счастливыми людьми»82.

Nemo laeditur nisi a se ipso.

«Нет для пас другого зла, кроме того, которое мы причиняем себе сами».

«За исключением мудреца,— говорили стоики,— все люди — сущие глупцы»83.

Подобные предложения отрицают так же, как и выделительные:

1. Утверждая, что мудрец стоиков столь же глуп, как и прочие люди. 2.

Утверждая, что, кроме этого мудреца, есть п другие люди, которые не глупы. 3.

Утверждая, что мудрец стоиков глуп, а другие люди — нет.

Следует заметить, что выделительные и исключительные предложения выражают почти одно и то же, несколько различаясь по форме, так что всегда легко заменить одно на другое. Мы видим, например, что исключительное предложение из Теренция:

Imperitus, nisi quod ipse facit, nihil rectum putat —

было заменено Корнелием Галлом на выделительное: Hoc tantum rectum quod facit ipse putat84.

3. Сравнительные (Comparatives)

Предложения, в которых содержится сравнение, заключают в себе два суждения, поскольку в них говорится, что вещь является такой-то и что она такова в большей или меньшей мере, чем другая. Таким образом, предложения этого рода относятся к сложным по смыслу.

Amicum perdere, est damnorum maximum.

«Величайшая из всех утрат — потеря друга»85.

Ridiculum acri Fortius ас melius magnas plerumque secat res8e.

«Даже в самых важных делах остроумная шутка бывает сильнее самых убедительных доводов».

Meliora sunt vulnera amici, quam fraudulenta oscula inimici.

«Побои друга лучше лживых поцелуев врага»87.

Сравнительные предложения отрицают различным образом.

Здесь можно рассмотреть один вопрос: всегда ли необходимо, чтобы в подобных предложениях положительная степень сравнения подходила к обоим членам срав- ненця — надо ли, к примеру, предполагать, что обе вещи хороши, когда мы говорим, что одна из них лучше другой?

Вначале кажется, что это должно быть именно так, однако обычное словоупотребление свидетельствует об обратном. Мы видим, что в Писании слово «лучше» используется пе только при сравнении двух благ: Melior est sapientia quam vires, et vir prudens quam fortis —«Мудрость лучше силы, умный человек лучше храброго»88,— но также и при сравнении какого-либо блага с каким-либо злом: Melior est patiens arrogante—«Смиренный человек лучше гордого»89, и даже при сравнении двух вол: Melius est habitare cum dracone, quam cum muliere liti- gosa — «Лучше жить с драконом, чем со сварливой женой»90. И в Евангелии: «Лучше быть брошенным в моро с камнем на шее, чем соблазнить самого малого из верующих»91.

Основанием для такого словоупотребления является то, что большее благо лучше, нежели меньшее, ибо в в нем больше благости, чем в меньшем благе. На том же основании можно сказать, хотя уже не в собственном смысле, что благо лучше зла, ибо в том, в чем есть благость, ее больше, нежели в том, в чем ее нет. И можно также сказать, что мепыпее зло лучше, нежели большее, ибо уменьшение зла заменяет во всяком зле благо и в том, что менее дурно, больше благости этого рода, нежели в том, что более дурно.

Поэтому в пылу спора нельзя доходить до придирок к подобным способам выражения, как это было с одним грамматиком, последователем Доната 92, по имени Креско- нпй, письменно возражавшим святому Августину. Сей святой сказал, что у католиков больше оснований упрекать донатистов в том, что они отдали священпые книги, пежели у донатистов — упрекать в этом католиков: Тга- ditionem nos vobis probabilius objicimus 93. По мпепию Кре- скония, святой Августин тем самым признавал, что у донатистов были основания упрекать католиков. Si enim vos probabilius,— говорил Кресконий,— nos ergo probabiliter: nam gradus isle quod ante positum est auget, non quod ante dictum est improbat94. Но святой Августин сначала отвергает это пустое ухищрение с. помощью примеров из Писания, ссылаясь, в частности, на то место из «Послания к евреям», где святой Павел, сказав, что земля, приносящая одни лишь терния, проклята и ее ожидает сож- жение, добавляет: Confidimus autem de vobis, fratres cha- rissimi, meliora95. Non quia,— говорит сей отец,— bona ilia erant quae supra dixerat, proferre spinas et tribulos et ustionem mereri, sed magis quia mala erant, ut illis devita- tis meliora eligerent et optarent, hoc est, mala tantis Ьопіз contraria96. Далее он показывает, сколь ложно заключение Крескония, на примере авторов, наиболее прославившихся в его искусстве*, ибо мы могли бы точно так же упрекнуть Вергилия в том, что он считал благом жестокую болезнь, заставляющую людей раздирать себя зубамп, поскольку он желает лучшей участи благочестивым.

Dii meliora piis, erroremque hostibus ilium: Discissos nudis laniabant dentibus artuse7.

Quomodo ergo meliora piis,—вопрошает сей отец,—quasi bona essent istis, ac non potius magna mala qui discissos nudis laniabant dentibus artus?98

4. Предложения о начале или конце (inceptives ou Desitives99)

Когда говорят, что вещь стала такой-то или перестал быть такой-то, высказывают два суждения: одно — о том. чем была данная вещь до того времени, о котором идет речь, другое — о том, чем она стала с этого времени. Таким образом, подобные предложения, из которых одни называются предложениями о начале, а другие — предложениями о конце, являются сложными пр смыслу; опи настолько сходны, что лучше объединить их в один вид и рассматривать те и другие вместе.

После воз-вращения из вавилонского плена евреи больше не стали пользоваться своими древними знаками, называемыми ныне самаритянскими. 1.

Латинский язык в Италии перестал быть народным 500 лет назад. 2.

Евреи только в V в. от Рождества Христова стали пользоваться точками для того, чобы помечать гласные 1и0.

Такие предложения отрицаются соответственно этим двум различным временам. К примеру, последнее предложение некоторые отрицают, утверждая, хоть это и неверно, что евреи всегда употребляли точки, по крайней мере для того, чтобы их читать, и что опи сохранились в Храме. Другие же отрицают это предложение, наоборот, утверждая, что точки были введены в употребление позднее V в.

Общее соображение

Мы показали, что выделительные, исключительные и т. д. предложения можно отрицать различным образом. Но когда их просто отрицают без последующего разъяснения, то отрицание, естественно, приходится на выделение, исключение, сравнение или изменение, выраженное словами «начать» и «перестать». Поэтому если бы кто- нибудь думал, что Эпикур не полагал высшее благо в телесном наслаждении, а ему бы сказали, что только Эпикур полагал в телесном наслаждении высшее благо, то в случае если бы он просто отрицал это, не добавляя ничего другого, он не выразил бы своей мыслп, поскольку его можно было бы понять так, будто он согласен с тем, что Эпикур полагал высшее благо в телесном наслаждении, но только не думает, что такого мнения придерживался один Эпикур.

И если бы меня спросили о судье, который, как я знаю, отличается честностью: Он больше не торгует правосудием?— я не мог бы просто сказать нет, поскольку нет означало бы, что он не торгует правосудием, но в то же время позволяло бы думать, будто я признаю, что когда-то он был продажным.

Это показывает, что в отношении некоторых предложений нельзя требовать, чтобы на них отвечали просто «да» или «нет», поскольку они заключают в себе два смысла и правильный ответ на них можно дагь, только изъяснившись относительного того и другого.