ХЭ СИНЬ-ИНЬ

Хэ Синь-инь, настоящее имя Лян Жу-юань, прозвище Фу-шань. 1517, Юнфэн (совр. пров, Цзянси), — 1579, Учан. Философ-неоконфуцианец (см. Неоконфуцианство), представитель Тайчжоуской школы (тайчжоу-сюэпай — одно из направлений сторонников Ван Ян-мина; см.

Ван Ян-мина школа), развивший эгалитаристскую антропологию ее основателя Ван Гэня в сопиально-космич. утопию, к-рую попытался реализовать на практике.
В 1546 он блестяще сдал гос. экзамен на вторую ученую степень цзюй жэнь, но из-за критич. отношения к разлагавшейся власти отказался от открывшегося пути к служебной карьере. Под влиянием янминиста-эгалитариста Ван Цзюня присоединившись к Тайчжоуской школе, Лян Жу-юань попытался провести в жизнь ее идеи по модели «Великого учения» («Да сюэ») от семьи — кгос-ву и в 1553 организовал в своем клане своеобразную коммуну «Зал единения в гармонии» (цзюй хэ тан; см. Хэ [1]), где решались вопросы, связанные с образованием, свадебными, похоронными и пр. ритуалами, выплатой налогов, обществ, работами, вспомоществованием старым и бедным. Все молодые, не состоящие в браке, члены клана жили, питались и учились вместе и одинаково. Такая клановая централизация выплаты налогов лишала коррупционных возможностей местную бюрократию и вызывала с ее стороны противодействие. В результате разгоревшегося конфликта с применением войск в 1559 социальный эксперимент был насильственно прекращен, а его руководитель взят под стражу.
Избежав репрессий с помощью влиятельных друзей, Лян Жу-юань перебрался в Пекин. В сев. столице через близких ему сторонников Тайчжоуской школы Л о Жу-фана, братьев Гэн Дин-ли и Гэн Дин-сяна, последний из к-рых был высокопоставленным чиновником, а впоследствии стал гл. цензором и министром, он установил контакты с нек-рыми важными офиц. липами, прежде всего с одним из руководителей гос. академии (го цзы цзянь сы е)9 будущим канцлером и знаменитым реформатором Чжан Цзюй-чжэном. С др. стороны, там же он организовал «клуб» (хуй гуань)у членами к-рого стали представители обществ, низов и маргинальных профессий (маги, знахари и т.д.). В 1561, оказавшись замешанным в политич. интриге, Лян Жу-юань был вынужден изменить имя на Хэ Сииь-инь, под к-рым в дальнейшем и получил
* Хэ Линь, У лунь гуаньнянь лы синь цзяньтао (Новый критический обзор концепции «пяти добродетелей») // Чжаньгоци. 1940, № 3; он же. Цзиньдай вэйсиньлунь цзянь ши (Простое толкование современного идеализма). Чунцин, 1943; он же. Данлай Чжунго чжэсюэ (Современная китайская философия). Нанкин, 1947; он же. Сяньдай сифан чжэсюэ цзянъянь цзи (Лекции по современной западной философии). Шанхай, 1984; он же. Хэйгээр чжэсюэ изянъянь цзи (Лекции по философии Гегеля). Шанхай, 1986; он же. Вэньхуа юй жэнь шэн (Культура и человеческая жизнь). Пекин, 1988; он же. Чжэсюэ юй чжэсюэ ши лунь вэнь цзи (Сб. ст. по философии и истории философии). Пекин. 1990; он же. Жу-цзя сысян ды синь кайчжань: Хэ Линь синь жу-сюэ луньчжу цзи яо (Новое развитие конфуцианских идей: Важнейшие произведения Хэ Линя по теории нового конфуцианства) / Сост. Сун Чжи-мин. Пекин, 1995; ** Буров В.Г. Современная китайская философия. М., 1980. с. 50-57, 163-167, 186-188; Ломаное А.В. Хэ Линь и современное конфуцианство // ПДВ. 1999, № 5; Сун Цзу-лян, Фань Цзинь. Хуйтун цзи: Хэ Линь шэнпнн юйсюэшу (Постижения: Жизнь и учение Хэ Линя). Пекин, 1993; Сун Чжи-мин. Хэ Линь синь жу-сюэ сысян яныдзю (Исследование идей нового конфуцианства Хэ Линя). Тяньцзинь, 1998; Чжан Сюэ-чжи. Хэ Линь. Тайбэй, 1992; Чжунго шэхуй кэсюэцзя цыдянь. Сяньдай цзюань (Словарь китайских обществоведов. Современность). Ланьчжоу. 1986, с. 565; Ci Jiwei. Не Lin's Signification of Idealism I I Contemporary Chinese Philosophy / Ed. by Chung-ying Cheng and N. Bunnin. Maiden (Mass.) - Oxford, 2002, p. 188-210.
C.P. Белоусов, A.M. Кобзев

известность. Ему также пришлось покинуть Пекин. Начав жизнь странствующего лектора, «посетил половину Поднебесной». Тогда же он познакомился с самым последовательным теоретиком синтеза «трех учений» (сань цзяо) — конфуцианства, даосизма и буддизма — Линь Чжао-энем. В 1567 в Чундине произошло восстание буд. «секты белого лотоса» (байлянь- цзяо), и Хэ Синь-инь, гостивший у правителя округа, принял участие в его подавлении. Однако в 1576 генерал-губернатор Хугуана (пров. Хунань и Хубэй) его самого обвинил в бандитизме и приказал арестовать, но Хэ Синь-инь сумел вовремя уехать в Тайчжоу. Скрываясь от властей, в 1577 он отправился на родину, однако в конце концов был схвачен в Цимэне (пров. Аньхой) в 1579. Широкая кампания в его защиту, проведенная друзьями и учениками, не возымела успеха. Находившийся еще у власти Чжан Цзюй-чжэн обвинил Хэ Синь-иня в неблагодарной критике в свой адрес, а Гэн Дин-сян устранился от помоши, что впоследствии стало одним из поводов разрыва с ним наиболее ориг. последователя Ван Ян-мина и Хэ Синь-иня — Ли Чжи. В итоге Хэ Синь- инь был препровожден сначала в столицу пров. Цзянси — Наньчан» поскольку его арестовал военный чин из Цзянси, а затем в адм. центр Хугуана — Учан, где при не вполне ясных обстоятельствах подвергся жестокой порке, приведшей к летальному исходу.
Эта трагич. гибель вызвала сочувствие даже у такого критика Тайчжоуской школы, как Гу Сянь-чэн. А в 1585 Ли Чжи написал апологию «Хэ Синь-инь лунь» («Суждения о Хэ Синь-ине») и включил ее в опубликованную в 1590 «Книгу для сожжения» («Фэнь шу»), к-рая действительно после смерти автора была осуждена имп. указом на сожжение. Во многом благодаря этому сочинению имя Хэ Синь-иня избежало забвения. В нем Ли Чжи заявил, что «в совр. мире нет истинных философов (букв, „истолкователей Пути-дао" — тань дао), поэтому со смертью господина [Хэ Синь-иня] канула и эта культура (вэнь), [идущая от Конфуция]. Разве его смерть не величественна? Разве она не величественнее даже Великой горы [Тайшань]?» Столь высокая оценка означала, что в самой гибели Хэ Синь-иня Ли Чжи видел филос. акт отрицания окружающей действительности, в свою очередь подтверждавший, что «Путь- дао находится в человеч. сердце (синь [1])».
Этот янминистский тезис лежал в основе идеологии Хэ Синь-иня, к-рый утверждал, что «без человека нет ни неба (тянь [1]), ни земли, а без гуманности (жэнь [2]) нет человека». «Неимение» (бу ю) им понималось не как онтологич. небытие, а как функционвльная иеданность, поскольку его «мерило» (цзюй \1\) — «отсутствие вещи» (у у), к-рая в свою очередь тождественна «принципу» (ли [1]) и «делу» (ши [J]; см. Вэй [1]). В рамках такого прагматизированного и антропологизированного мировоззрения «человек — это сердце (синь [/]) неба и земли, а гуманность — это сердце человека, сердце есть Великий предел (тай цзи), к-рый порождает два образца (лян и) [инь-ян]». Исходя из этой обшей теории, Хэ Синь-инь в противоположность ортодоксальным неоконфуцианцам «школы Чэн И — Чжу Си» (чэнчжу-сюэпай), утверждавшим возвышенность «небесных принципов» (тянь ли) и низменность «человеческих страстей» (жэнь юй; см. Тянь ли жэнь юй), отстаивал мысль о естественности последних, поскольку «вкус и цвет, звук и блаженство суть природа (син [1])». Однако он подчеркивал также необходимость «сокращения страстей» (гуа юй) и их «воспитания» (юй юй) с помошью гуманности, для к-рой «нет ничего неродственного». «Учение» (сюэ) и «преподавание» (цзян) при этом должны носить практич, характер и быть неотделимы от «дела».
Из гл. видов социальных отношений, к-рых традиционно насчитывалось пять (у чан,улунь\ см. Сань ган у чан): между правителем и подданным, отцом и сыном, мужем и женой, старшим братом и младшим, другом и товаришем, Хэ Синь- инь выделял наиболее эгалитарный — последний вид.
Лит. наследие Хэ Синь-иня весьма невелико, поскольку он был прежде всего практиком, а не кабинетным ученым. В 1625 Чжан Су выпустил в свет собрание его соч. в четырех цзюанях «Цуань тун цзи» («Сборник, [подобный] цитре,
изготовленной из обгоревшего тунгового полена»). На его основе с прибавлением неопубликованного «Посмертного собрания [сочиненийі Лян фу-шаня» («Лянь Фу-шань и цзи») и сопутствующих материалов в 1960 в Пекине было напечатано составленное Жун Чжао-цзу «Собрание [сочинений] Хэ Синь-иня» («Хэ Синь-инь цзи»), в к-рое входит его наиболее пространное филос. эссе «Юань сюэ юань цзян» («Обращение к началу учения, обращение к началу преподавания»), В зап. синологии творчество Хэ Синь-иня специально исследовал Р. Димберг, написавший о нем диссертацию (1970) и опубликовавший монографию (1974).
** Китайская философия. Энциклопедический словарь. М., 1994, с. 398; Кобзев A.M. Философия китайского неоконфуцианства. М., 2002, указ.; Хоу Вайлу. Социальные утопии древнего и средневекового Китая // Вопросы философии. 1958, № 9; Dim berg R.G. The Sage and Society: The Life and Thought of Ho Hsin-yin. Honolulu, 1974; Dictionary of Ming Biography. Vol. I. N.Y., L.; 1976, p. 513-515.
A.M. Кобзев
Хэ ту — «план (карта) [из Желтой] реки», ло шу — «письмена (документ) [из реки] Ло». Нумерологич. (сяншучжи-сюэ) пространственно-числовые (троично-пятеричные) схемы, «магический крест» и магический квадрат соответственно, образованные по квадратно-девятиклеточной модели «канона» {цзин [/]; см. Цзин—вэй; Цзин-сюэ), в качестве универсальных методологич. матриц использовавшиеся для представления любых понятийно-образных категорий кит. философии и науки, но прежде всего символов и чисел «Чжоу и», благодаря чему в эпоху Сун (кон. X — XIII в.) они легли в основу обязанного им своим именем нумеролого-методологич. «учения о планах и письменах» (тушучжи-сюэ). В религиозно-мифологич. представлениях хэ ту и ло шу выступали в качестве магических символов, изначально определивших культурное развитие и своим новым появлением знаменуюших наступление вселенской гармонии и обществ, благоустройства.

Рис. la. Древнее изображение схемы хэ ту

Рис. 16. Современная схематизация хэ ту, восходящая к XI в.
Словосочетание хэ ту встречается уже в гл. 50/52 «Шу цзина» (VIII—VI вв. до н.э.), но его точное значение там трудноопределимо. Конфуций в «Лунь юе» (IX, 8/9) видел в хэ ту благовешее знамение. В приписываемой ему филос. части «Чжоу и» — «Си цы чжуани» («Предание привязанных афоризмов», IV в. до н.э.) хэ ту и ло шу определяются как «образцы для совершенномудрых (шэн [I]) людей». В гл. 20 «Гуань-цзы» (V-1II вв. до н.э.) появления хэ ту и ло шу причислялись к предзнаменованиям, по к-рым прежде люди «постигали предопределение (мин [1])». Лю Синь (I в. до н.э. — нач. I в. н.э.) отождествил хэ ту с восемью триграммами (ба гуа; см. Гуа [2]), а ло шу — с кратким изложением содержания предельно схематизированной и методологизированной гл.

«Хун фань» («Величественный образец») «Шу цзина», входящим в саму эту главу. Ян Сюн (I в. до н.э. — нач. I в.) сообщил легенду, согласно к-рой мифич. создатель кит. цивилизации Фу-си увидел хэ ту на боках «дракона-коня», появившегося из Желтой реки (Хуан-хэ), а ло шу — на панцире чудесной черепахи из реки Ло (Ло-шуй) и вдохновился этими знаками на создание восьми триграмм. В «Хань шу» («Книга [об эпохе] Хань», I в. н.э.), гл. 27 «У син чжи» («Трактат о пяти элементах»; см. У син)? представлена версия, согласно к-рой Фу-си на основе хэ ту создал восемь триграмм, а основатель дин, Ся культурный герой Юй (XXIII в. до н.э.) использовал письмена на панцире черепахи из реки Ло, формулируя «девять разделов» (цзю чоу) текста «Хун фань». В эпоху Хань (III в. до н.э. —III в. н.э.) существовали апокрифич. сочинения «Хэ ту» в 9 главах (пянь) и «Ло шу» в 6 главах (указ. числа имеют в данном случае характеризующее их нумерологич. значение). Даос, наставник Чэнь Туань (X в.), комментируя символы и числа «Си цы ЧЖуани» с помощью пространств, структуры «девяти дворцов» (цзю гун), включающей в себя числа от 1 до 9 и восемь триграмм, и соответствующих пяти элементам числовых пар 1-6, 2-7, 3—8, 4—9, 5-10, описал «драконовый план» {лун ту), охватывающий хэ ту и по шу. Следуя за ним, Лю Му (XI в.) разделил эти схемы и дал им соответствующие названия, а Чжу Чжэнь (XI—XII вв.) представил в стандартном изображении. Ученый и нумеролог Цай Юань-дин (XII в.), восприняв эту традицию и полагая, что первоначально хэ ту и ло шу изобразил потомок Конфуция Кун Ань-го (II в, до н.э.). за к-рым последовали Лю Синь и Шао Юн (XI в.), выдвинувший тезис об универсальной первичности чисел (шу [7]), а затем и Лю Му, вместе с тем указал на то, что в версии Лю Му — Чжу Чжэня названия схем переставлены местами. Он осуществил обратную перестановку, к-рую воспринял его единомышленник Чжу Си, канонизировавший ее благодаря своему высочайшему авторитету в классич. трактате «Чжоу и бэнь и» («Коренной смысл „Чжоуских перемен"»).

В XVII — нач. XVIII в, Хуан Цзун-си и Ху Вэй оспаривали интерпретацию этих схем, представленную Чжу Си. В XX в. Гао Хэн обосновал предположение, что в древности под назв. «Хэ ту» и «Ло шу» фигурировали некие трактаты по географии.

	7 2
8 3	5 10	4 9
	1 6
Рис. 2а. Древнее изображение схемы ло шу
4	9	2
3	5	7
8	1	6

На рис. la и 2а представлены стандартные чжусианские изображения хэ ту и ло шу, где, видимо восходя к даос, интерпретации, светлые кружки означают нечетные числа, темные — четные. Сумма нечетных чисел магич. квадрата ло шу составляет 25 (1+3+5+7+9), четных — 20 (2+4+6+8); сумма всех троек чисел по вертикали, горизонтали и диагонали — константа 15 (в чем и состоит магичность), а всего — 45. Суммы нечетных и четных чисел «магического креста» хэ ту составляют соответственно 25 и 30, в совокупности — 55, т.е. указанное в «Си цы чжуани» (I, 8) «число Неба и Земли»Чтянь ди чжи шу). Согласно толкованию Лю Му, при сложении отдельно четных и нечетных чисел двух схем получается также указанное в «Си цы чжуани» и использовавшееся в кит. математике «число великого расширения» (да янь чжи шу) — 50. Общие суммы чисел каждой из схем якобы уменьшены либо увеличены на 5 относительно 50 для того, чтобы скрыть это таинственное число. Хэ ту и л о шу представляют собой стандарти ьіе нумерологич. матрицы, в основе к-рых лежит «канон» (цзин [/]), т.е. девятиклеточный квадрат. Хэ ту занимает в нем пять клеток, каждой из к-рых соответствует пара чисел натурального ряда от 1 до 10. Числа в парах различаются на 5 (1 и 6, 2 и 7 и т.д.) (см. рис. 1 б). Первая пятерица (1, 2, 3, 4, 5) суть «порождающие числа» (шэн шу), вторая (6,7, 8, 9, 10) — «формирующие числа» (чэн шу). Эти числовые элементы хэ ту могут быть соотнесены с восемью триграммами, пятью элементами, пятью сторонами света и др. категориальными комплексами. Ло шу представляет собой девятиклеточный квадрат как таковой (см. рис. 26) gt; генетически соотносящийся с аналогичной структурой древнейшего ритуального помещения — «пресветлого престола» (мин тан) и в то же время выступающий в качестве своеобразной «математич. машины»: складывая соседние числа против хода часовой стрелки и каждый раз используя в качестве первого слагаемого полученную сумму, можно получить следующее по порядку число: 1+6=7; 7 + 2=9 и далее, сбрасывая с суммы десяток: 9+4-13; 13-10=3; 3+8=11; 11-10=1. Существует вариант ло шу, расширенный до квадрата 8*8 с магической константной суммой 260 и заполняемый 64 гексаграммами.
Рис. 26. Современная схематизация ло шу, восходящая к XI в.
Схема хэ ту соотнесена с порядком триграмм по Фу-си — «преднебесным» (сянь тянь). т.е. генотипическим, априорным, ло шу — с порядком триграмм по Вэнь-вану — «посленебесным» (хоу тянь), т.е. фенотипическим, апостериорным. Обе схемы представляют собой формальный аппарат, позволяющий вводить в него любую информацию (космологич. объекты, отрезки времени, звуки, цвета, части тела, акупунктурные каналы и точки, парафизиологич. органы, алхимич. элементы и т.п.) и оперировать ею согласно их внутр. закономерностям. На их традиц. изображениях кружки соединены отрезками, отражающими структуру числа (например, 8 представлено как две четверки или четыре двойки, 5 — как 3 и 2 и т.д.), что также учитывается при практич.

J
применении схем и напоминает методы античной, прежде всего пифагорейской, математики Запада.
** Еремеев В.Е. Символы и числа «Книги перемен». М.gt; 2002, с. 153-166; Китайская философия. Энциклопедический словарь. М., 1994, с. 399-401; Кобзев A.M. Учение о символах и числах в китайской классической философии. Мм 1994; Сазонов В. А. Интерпретация схем хэ ту и ло шу // XVIII НК ОГК. Т. 1. М., 1987; У Цзинь, Ван Юншэн. Сто ответов на вопросы о «Чжоу и». Киев, 2001, с. 137-158; Фаяев A.M. Классическая методология традиционной китайской чжэньизю-терапии. М., 1992; Чжу Бо-кунь. И-сюэ чжэсюэ ши (История философии «Чжоу и»). Т. 2. Пекин, 1988, с. 7-57; Ber/ung L. The Secret of Lo Shu. Lund, 1990; Common S. The Evolution of Magic Squares in China //Journal of American Oriental Society. I960, vol. 80; idem. The Magic Square of Three // HR. 1961, vol. 1. № 1; Cheng Chin-te. On the Mathematical Significance of the Ho Thu and Lo Shu I I American Mathematical Monthly. (Menasha, Buffalo) 1925, N° 32; Henderson B. The Development and Decline of Chinese Cosmology. N.Y., 1984; Major J.S. The Five Phases, Magic Squares, and Schematic Cosmography // Exploration in Early Chinese Cosmology. Chic., 1984, p. 133-136.
A.M. Кобзев

хэ чэн-тянь

Хэ Чэн-тянь, Хэ Хэн-ян. 370, Дунхайтань (совр. пров. Шаньдун), — 447. Гос. деятель, ученый естествоиспытатель и астроном, один из лидеров антибуд. пропаганды. Выходец из семьи высокопоставленного чиновника. Соратник основателя и первого государя дин. (Лю) Сун (420-479). Занимал ответственные гос. посты. В 40-х гг. V в. получил звание ученого-эрудита гос. академии (го цзы бо ши) и стал наставником наследника престола. Осн. филос. соч. — «Да син лунь» («Суждения о постижении природы [человека]»), «Бао ин вэнь» («Вопрошаю о воздаянии по деяниям»). Взгляды Хэ Чэн-тяня изложены также в частных письмах, вошедших в собр. его соч.

Гл. цель Хэ Чзн-тяня состояла в дискредитации буддизма и опровержении его осн. доктринальных положений. Разделяя тезис о «варварском» происхождении учения Будды, выдвинутый Цай Мо (IV в.) и поддержанный Хуй-линем (кон. IV — Vb.), он усилил его теоретич. обоснование. Опираясь на традиц, для Китая представления о пространств, структуре космоса (см. Юй чжоу), доказывал изначально «дурную» («злую» — э) «природу» (син [1]) обитателей Индии как народа, населяющего иерархически низший по отношению к Китаю отрезок пространства. Выступал против идеи «неуничтожимое™ духа» (шэнь бу ме), видя в ней гл. доктрину буддизма. Опровергай учения о сансаре (лунь хуй) и кармич, воздаянии (е [1]), основываясь на представлениях о подчинении человеч. жизни общим закономерностям природы. Напр,, сравнивал смерть человека с опаданием осенних листьев, к-рые не обретают новых рождений. Доказывая ложность учения о воздаянии по деяниям, отметил, что согласно этому учению такие прославленные гос. деятели и мыслители древности, как Чжоу-гун и Конфуций, должны были бы появиться в новом обличье среди потомков, чего не произошло. Важное место в системе его аргументации занимают ссылки на порядок движения небесных объектов, атмосферные явления и т.п. (см. Тянь [1]), служащие доказательством естественности процессов, происходящих в космосе, и отсутствия сверхьестеств. разумного существа. По мировоззренч. позициям Хэ Чэн-тянь был близок к философу-материалисту Фань Чжэню (V — нач. VI в.) и предвосхитил многие из его положений.
** Жэнь Цзи-юй. Чжунго чжэсюэ ши (История китайской философии). Пекин, 1979; Тан И-цзе. Хэ Чэн-тянь // Чжунго гудай чжумин чжэсю- эцзя пин чжуань. Сюй бянь (Критические жизнеописания знаменитых философов древнего Китая. Дополнение). Кн. 2. Цзинань, 1982, с. 397-437.
М.Е. Кравцова

ЦАЙ МО Цай Мо, Цай Дао-лин. 312, Чэньлю (совр. пров. Хэнань), — 387. Зачинатель
антибуд. пропаганды — идейного течения, сложившегося в эпоху Лю-чао (Шесть династий, III—VI вв.). Выходец из служилой интеллигенции. Состоял в свите принца крови правящего дома дин. Вост. Цзинь (317-419). Первым из кит. ученых открыто выступил против буддизма в период его широкой популярні* ^р* ности у социальной элиты. Взгляды Цай Мо известны лишь по неск. сохра- ч нившимся его высказываниям, в частности, постулирующим «варварское» ^ происхождение учения Будды. В будд, антологии VII в. «Гуан Хун мин цзи» («Расширенное Собрание [сочинений], светоч [истины] распространяющих»), где дается жизнеописание Цай Мо и кратко излагаются его осн. идеи, он открывает список гл. противников буддизма. Цай Мо был выразителем мировоззренч. позиций той части служилой интеллигенции, к-рая считала, что единств, идейной силой, способной предотвратить нарастающий в стране социально-политич. кризис, является конфуцианство.
** Chen К. Anti-Buddhist Propaganda during the Nan-chao // Harvard Journal of Asiatic Studies. 1952, vol. 15.
М.Е. Кравцова

<< | >>

↑

Источник: М.Л. Титаренко, А.И. Кобзев, А.Е. Лукьянов. Духовная культура Китая КИТАЯ. 2006

Еще по теме ХЭ СИНЬ-ИНЬ:

- История культуры - Путешествия и туризм - Сравнительная культурология -