УЧЕНИЕ О ПРОИСХОЖДЕНИИ ВИДОВ ПРИЛОЖИМО и К ЧЕЛОВЕКУ

Теперь нам остается разрешить еще один важный вопрос: какое место отводит учение о происхождении видов человеку среди других организмов? Можем ли мы наши данные по отношению к животным и растениям рас
пространять также и на него? Можем ли мы утверждать, что человек не был сотворен отдельно, а происходит от других животных с более низкой организацией; можем ли мы поместить его в ряду животных, рассматривать его как животное, хотя и стоящее на самой высокой ступени развития? Иной пожалуй и готов был бы согласиться со всем, что до сих пор было сказано, но на последний вопрос ответ его гласит: «Нет». Если учению о происхождении видов приходилось бороться с некоторыми трудностями, если, особенно вначале, оно было встречено бешеным, не всегда остававшимся в границах фактического исследования сопротивлением, то в этом немалую роль играл именно тот вывод, что и человек как член животного царства подвержен тем же законам эволюции и превращений,—вывод, одним писателем метко названный «ненавистным и презренным отделом» учения о происхождении видов. Ho время уже успело смягчить остроту такого отношения к дарвинизму; на указанное следствие теперь смотрят большей частью спокойно и беспристрастно, не выходя из себя по поводу «родства с обезьянами». Здесь мы рассмотрим те фактические основания, которые побуждают нас и на человека распространить учение о происхождении видов.
По своей физической организации человек несомненно принадлежит к млекопитающим и по устройству своего тела стоит ближе всего к обезьянам; поэтому уже Линней в половине XVIII века причислил его вместе с обезьянами к отряду высших животных (Primates).
Даже орган мышления—мозг,—в пользовании которым человек далеко превосходит и высших обезьян, устроен совершенно по тому же плану; особенно это относится к мозгу ребенка: совершенно такое же расположение частей, такие же борозды и извилины на поверхности. Только величиной и весом человеческий мозг значительно превосходит мозг обезьяны: он приблизительно втрое тяжелее мозга .человекообразной обезьяны одного роста с человеком (1400 против 430 г). Ho эта разница покажется нам не столь существенной, когда мы узнаем, что с своей стороны мозг такой обезьяны втрое тяжелее мозга собаки приблизительно такого же веса.
Прежде имели обыкновение противопоставлять обезьян как четвероруких двурукому человеку. Ho эта, якобы хватающая рука задних конечностей обезьян, судя по ее костяку и по расположению мускулов, есть нога;

таким образом хватающая нога обезьян отличается своим ,строением от их хватающей руки гораздо больше, чем от ноги человека. У маленьких детей, прежде чем они начнут ходить, сходство ноги с ногой обезьян еще больше: большой палец своей длиной и крепостью еще не настолько превосходит остальные, как впоследствии; ширина ступни по сравнению с ее длиной значительнее, подвижность больше, а главное большой палец еще легко может быть отодвигаем от остальных. У некоторых человеческих рас мы обнаруживаем то же; у цейлонских веддов этот перевес размеров большого пальца и плюсны меньше, чем у европейцев, и у многих народов большой палец ступни подобно большому пальцу руки еще употребляется для хватания. Что такие способности существуют и у нас и требуют только упражнений, чтобы довести их до большего совершенства, доказывается многочисленными примерами несчастных безруких, показывающих на ярмарках фокусы, которые они проделывают ногами. Кроме того у человека мы находим много зачаточных органов, теперь не действующих, наличие которых объясняется только тем, что у предков человека они были в употреблении. Так, у нас имеются особые мускулы для- движения ушей, но очень немногие могут ими пользоваться; у большинства же млекопитающих ушные раковины очень подвижны и употребляются ими в качестве раструбов, чтобы лучше улавливать звуки; "Чрезвычайная подвижность головы у человека и у некоторых обезьян делает движение ушами ненужными. Далее, у нас, как и у остальных млекопитающих, есть остаток третьего века; это так называемая полулунная складка—маленькая розовато-белая пере- поночка у внутреннего угла глаза (рис. 34); у некоторых копытных животных эта складка обладает подвижностью; у птиц можно явственно наблюдать это третье веко, но у нас, как и у большинства млекопитающих, оно уже не функционирует, являясь просто даром наследственности, оставшимся от древних времен.
Как и остальные млекопитающие, предки человека должны были обладать полным волосяным покровом. Остатки этого покрова сохранились до сих пор: по всему телу у нас рассеяны тонкие волоски, растущие в совершенно определенных направлениях, например на руках снизу и сверху в направлении к локтю, точь в точь так, как мы находим это у человекообразных обезьян; только немногие места, например подошвы и ладони, совершенно

лишены волос. Более обильный волосяной покров находим мы у зародыша месяца за три до появления на свет: тонкие шелковистые волоски так называемой Ianugo (рис. 35). Ho к рождению эти волоски выпадают; они как бы напоминают о той эпохе, когда предки человека были украшены волосяным покровом. Впрочем некоторые расы, например айны северной Японии и австралийские негры, имеют обильный волосяной покров.

Зубы у нас расположены так же, как у обезьян Старого Света: по два резца, по одному глазному зубу (клыку), по два передних коренных Зуба и по три задних коренных зуба с каж-

/>Рис. 34. Третье веко, или мкгатель- Рис. 35. Волосяной покров ная перепонка. Слева глаз курицы, зародыша человека,
справа—человека.
дой стороны, в верхней и в нижней челюстях. Ho последний коренной зуб находится в состоянии атрофии; он может уменьшаться до такой степени, что является просто рудиментарным зачатком; появляется он лишь долгое время спустя после того, как остальные зубы уже совершенно развились, на 17—19-м году, и носит название зуба мудрости. У негров, австралийцев, папуасов недоразвитие зубов мудрости встречается реже, чем у европейцев.
Червеобразный отросток слепой кишки является зачаточным органом, который имеет большое значение. У многих млекопитающих, например у быков, кроликов, слепая кишка представляет сильно развитый орган, принимающий участие в переваривании пищи; у человека она укорочена, и ее конец превратился в узкую трубочку около 8 см длиной, не выполняющую- повиди- мому никакой функции. Даже в индивидуальной жизни она очевидно регрессирует: у новорожденного слепая
кишка составляет 1Jw толстой кишки, у взрослого—только 1Ao. и часто бывает, что стенки ее отростка срастаются, так что она теряет свой внутренний канал, причем у детей до 10-летнего возраста это имеет место в четырех случаях на сто, у стариков в возрасте за 60 лет—более чем у половины особей. Червеобразный отросток не только бесполезен, но может даже грозить опасностью; когда в него попадают твердые пищевые остатки, например вишневая косточка, рыбья кость и т. п., то может возникнуть воспаление, вызывающее необходимость операции. При допущении, что человек создан таким, как он есть теперь, объяснить существование подобного органа затруднительно. На него, как и на все другие зачаточные органы человека, нельзя смотреть иначе, чем на органы животных: они служат указанием на то, что человек произошел от предков с иной организацией,у которых эти органы еще функционировали.

Это подтверждается и свидетельством истории развития (эмбриологии). Если у человека, как и у некоторых высших обезьян, нет хвоста, в то время как у остальных млекопитающих он имеется, то он все же появляется во время развития зародыша; тело последнего окан- чивается явственно заметным хвостом, .C-. — свободно торчащим над местом при-
Рис 36 Десяти- крепления задних конечностей (рис. 10). летний хвостатый Позднее это образование исчезает и мальчик. только в весьма редких случаях остается и после рождения короткий хвостик (рис. 36); его появление может означать только одно, что этот дар достался нам в наследство от хвостатых предков.
Далее, человек подобно другим млекопитающим бывает снабжен в зародышевом состоянии жаберными бороздками и соответствующими им внутренними глоточными кармашками; по жаберным дужкам между жаберными бороздками идут кровеносные сосуды от сердца. Устройство это совершенно то же, как и у позвоночных, дышащих жабрами. Ho там подобный ход кровеносных сосудов имеет значение, ибо он проводит кровь к жабрам, где она
может поглощать кислород и отдавать углекислоту. Здесь такая функция жабер не имеет места: не может быть сомнения, что указанные образования унаследованы от дышавших жабрами предков. Даже от первой жаберной щели как у всех высших позвоночных, так и у человека сохранился остаток, который не регрессировал вследствие того, что начал выполнять новую функцию; остаток этот состоит из наружной жаберной бороздки и внутреннего глоточного кармашка, разделенных перепонкой; жаберная бороздка обратилась в наружный слуховой проход, глоточный кармашек—в так называемую евстахиеву трубу—канал, идущий из полости рта к среднему уху; часть, разъединяющей оба отделения перепонки образует барабанную перепонку уха. Иногда бывает, что сохраняется остаток жаберной щели, образуя так называемую шейную фистулу—боковые отверстия на шее, которым в глотке соответствуют кармашки, но это— редкие, ненормальные елучаи. Вообще человеческий зародыш на более ранних ступенях развития настолько сходен с зародышами других млекопитающих, что их едва можно различить. Наконец, как и все животные, человек проходит стадию одноклеточного существа: оплодотворенное яйцо, из которого он развивается, есть лишь одна клетка!
Таким образом во время своего развития человек переживает стадии, которые можно объяснить только тем, что они унаследованы от более или менее отдаленных преДков,—стадии, являющиеся как бы повторением тех форм, какие эти предки сохраняли в течение своей жизни.
Все это приводит к заключению, что по своей физической природе человек не занимает никакого особого положения по отношению к другим животным, что он состоит с ними в родстве, что он представляет собой млекопитающее животное, имеющее общее происхождение с другими млекопитающими, только превосходящее их совершенством своей организации, особенно в развитии головного мозга и его функций.
Между обезьянами известны так называемые антропоморфные (человекообразные) обезьяны (рис. 37, 38, 39); к ним человек стоит всего ближе. Он породит на них например строением детского последа, или плаценты (placenta), посредством которого зародыш во время своего развития остается в связи с телом матери; в этом отношении прочие обезьяны (за исключением одной формы) отличаются от человека и от антропоидов.

Самец орангутана

Рис. 37. Самец оранг-утана.

Рис. 38. Голова самца гориллы.

В последнее время большую известность получили интересные факты, говорящие весьма определенно в пользу

родства человека с антропоморфными обезьянами; факты эти относятся к свойствам их крови. Если свежей крови дать отстояться, то кровяные шарики и сгусток волокнистого вещества осядут на дно, а над ними останется прозрачная светложелтая жидкость—кровяная сыворотка, серум. Если небольшое количество этого серума, взятого например от лошади, впрыснуть под кожу кролику или какому-нибудь другому животному, то через несколько дней кровь этого животного определенным образом изме

нится, а именно: кровяной серум этого животного,—назовем его «лошадиная кровь—кроличий серум»,—если по капельке впускать его в раствор небольшого количества лошадиной крови, вызовет образование хлопьевидного осадка, но в данном случае только в лошадиной крови, т.

е. у такого вида животных, кровь которых раньше была привитд кролику. Таким же точно образом «лисья кровь—кроличий серум» вызовет осадок в растворе лисьей крови; а раствор лошадиной или человеческой крови, если прибавить к нему этого серума, останется Совершенно прозрачным. Однако это остается в силе при известном ограничении: осадок появляется не только
в кровяном растворе животных одного вида, у которого была взята кровь для «прививки» кролику, но и в кровяном растворе животных, стоящих в близком родстве с этим видом; так, «лошадиная кровь—кроличий серум» действует не только на раствор лошадиной крови, но также и на раствор крови, взятой у осла, хотя и несколько слабее; «лисья кровь—кроличий серум» действует и на кровь собаки. Если теперь приготовить «человеческая кровь—кроличий серум» (впрыснув кролику серум человеческой крови), то он вызовет осадок в растворе небольшого количества человеческой крови,—это важно при судебном доказательстве присутствия следов человеческой крови,—но одинаково вызовет осадок и в кровяном растворе человекообразных обезьян; реакция же на кровь других обезьян будет очень слаба. Этими опытами доказывается в буквальном смысле «кровное родство» между человеком и Человекообразными обезьянами.
Что касается хода развития человеческого рода до начала исторической эпохи, то мы можем узнать об этом только из данных археологии и палеонтологии, из находок древних остатков человека и его культуры.
Уже Лукреций, римский поэт, высказал утверждение, что древнейшими орудиями человека были руки, ногти, зубы, камни и древесные сучья и что знакомство с металлами произошло позже, причем применение меди предшествовало употреблению железа. Этим было намечено разделение истории первобытной культуры на три века: каменный, медный (бронзовый) и железный, которое и было принято археологами в начале XIX века. Железный век непосредственно предшествовал исторической эпохе; медный (бронзовый) век служил как бы переходной стадией от века камней к веку железа, причем в некоторых странах его повидимому не было вовсе. Во вся-» ком случае века меди (бронзы) и железа были непродолжительны (по нескольку сот, много по 2—3 тысячи лет) сравнительно с каменным веком, продолжавшимся гораздо дольше. Каменный век распадается на два периода: древнекаменный (палеолитический) и новокаменный (неолитический). Последний был более коротким и начался около 10—12 тысяч лет назад в культурных странах ближнего Востока, затем в Европе и позднее в Северной Азии. За это время населявшие Европу народности сделали большие успехи в культуре: от стадии охотников, рыболовов, умевших пользоваться только ору-
днями из кремня, кости, рога и дерева, имевших только одно домашнее животное—собаку и лишь мало- помалу научившихся лепить себе из глины горшки, они перешли к обделке различных пород камня путем шлифовки, стали изготовлять разнообразные - топоры, молотки, кирки, песты и т. д., усовершенствовали свое горшечное искусство, приручили многих животных (свинью, овцу, крупный рогатый скот, наконец лошадь) и перевели в культурное состояние ряд растений (ячмень, пшеницу, лён), короче—из бродячих ди- карей-охотников превратились в оседлых скотоводов и земледельцев. Само собой очевидно, что наряду с изменениями материальной культуры изменялась и социальная организация общества.
Этому неолитическому периоду предшествовал более продолжительный палеолитический, уходящий в глубь времен на многие десятки, даже сотни тысяч лет. Если неолитический период относится в геологическом смысле к современной эпохе, когда Европа имела приблизительно те же очертания, тот же климат, те же флору и фауну, что теперь, то период палеолитический должен быть отнесен к предшествовавшей геологической эпохе, к так называемому четвертичному, или послетретичному, периоду, совпадающему в значительной своей части с так называемым ледниковым. Это была эпоха значительного охлаждения северного полушария, когда за теплым временем третичной эры наступило время настолько холодное, что все горы Европы оделись мощным ледяным покровом, а на севере арктические страны—Скандинавия, Финляндия, вся северная половина Европейской части СССР, северная Германия и ббльшая часть Англии—образовали громадный сплошной ледник, медленно подвигавшийся к югу. Этот ледник однако не был стационарным, не держался в одних и тех же пределах: он то надвигался к югу, то отступал к северу, следуя в этом отношении' колебаниям климата, то охлаждавшегося, то становившегося более теплым. Геологи различают теперь от двух до четырех (в разных областях Европы) таких колебаний, принимая соответственное число ледниковых эпох с разделяющими их междуледниковыми. Человек, как оказывается, застал в Европе эти колебания климата, он появился здесь в межледниковую эпоху, пережил последнюю ледниковую и следующие за ней более короткие и мелкие послеледниковые и был свидетелем происходивших изме
нений климата, растительного и животного мира и наступления нового геологического современного периода.
Археологические раскопки и случайные находки открыли много следов этого палеолитического человека. В Западной и Средней Европе и в СССР находили неоднократно'остатки палеолитической культуры в открытых отложениях на древних речных террасах, в торфяниках, в отложениях лёсса и особенно в пещерах, где человек того времени часто искал себе убежища и оставил после себя много отбросов—слоев золы и угля, разрубленных частей животных, служивших пищей, поломанных, недоделанных или потерянных каменных и костяных изделий, наконец собственных останков—более или менее полных костяков погребенных или покинутых умерших того времени. Изучение этих останков дало возможность установить ряд последовательных эпох, разнящихся отчасти по находимым в них остаткам животных, а главным образом по признакам и формам характерных каменных и костяных изделий. В отложениях древнейших эпох встречаются остатки многих видов млекопитающих, впоследствии исчезнувших (например ископаемые слоны, носороги и др.); в отложениях более поздних эпох их уже нет и преобладают остатки современных видов, только удалившихся теперь на север или на вершины гор (северный олень, овцебык, песец, горный козел, сурок) или в леса и степи востока (сайга, суслики, дикая лошадь, зубр и др.). По характеру орудий и других человеческих изделий древнейшее палеолитическое время отличается отсутствием изделий из кости и рога и более грубыми и крупными формами орудий из камня; в позднейшие эпохи того же периода замечается значительный прогресс в обделке кремня, появление костяной и роговой промышленности и развитие изобразительного искусства: резьба по кости и рогу и изображения (животных) на стенах пещер. В течение многих десятков тысяч лет, охватывавших палеолитический период, человек сделал вообще значительные успехи в области материальной культуры, хотя и продолжал оставаться все время на стадии дикаря-охотника.
Как уже отмечалось выше до нас дошли остатки костяка полеолитического человека. По этим остаткам можно было установить, что в эпохи позднейшего палеолита человек не отличался существенно от современного, принадлежал к тому же виду «разумного человека» (Homo

sapiens), как и мы, хотя и обнаруживал некоторые расовые различия. Ho в течение древнейшего палеолита жил человек, по многим признакам отличавшийся от современного: его череп обнаруживает сильные надбровные дуги, мощные надглазничные валики, подобные имеющимся на черепах антропоморфных обезьян, гориллы

Рис. 40. Питекантроп. Черепная крышка.
(А—сбоку, В—сверху). Внизу реставрация черепа и бедро. Вверху справа— сопоставление кривизны бедра у гориллы (А), питекантропа (В) и человека (С).

и шимпанзе, сильно покатый назад лоб, низкий черепной свод и нижнюю челюсть с покатым назад (как у обезьян) подбородком. Длинные когти его рук и ног отличались большой кривизной и большой толщиной их суставных концов. Все это дало повод выделить этого палеолитического человека в особый вид «первобытного человека»— Homo primigenius,—вид, который исчез к началу позднейшего палеолита и должен быть признан вымершим, ископаемым. Нет однако оснований полагать, что этот «первобытный человек» был родоначальником современного;

в нем скорее надо видеть боковую ветвь, не оставившую по себе потомства. В пользу этого говорит и тот факт, что были найдены, правда скудные, останки человека или в очень древних отложениях четвертичного периода, не носящие признаков Homo primigenius, а скорее приближающиеся к Homo sapiens[3].
Некоторый свет на происхождение человека бросило открытие на острове Яве в 1891—1892 гг. останков одной животной формы, названной «обезьяно-человеком» (Pithecanthropus) (рис. 40). Форма эта обладала человеческим ростом, имела очень сходную с человеческой бедреную кость (что позволило заключить о способности этой формы к прямому стоянию и хождению подобно человеку; отсюда и данное ей видовое название erectus—«прямостоящий») и человекообразный мозговой череп (была найдена только черепная крышка), но гораздо менее вместительный (около I ООО см3), более низкий, покатый назад лоб с выступающими над глазницами валиками. Отсутствие костяных гребней на черепе, даже сильно развитых височных линий показывает, что это не была антропоморфная обезьяна, что подтверждает и вместимость черепа (вдвое большая, чем у самых крупных антропоморфных обезьян), и бедреная кость, и найденные там же коренные зубы. Это была очевидно промежуточная форма между антропоморфными обезьянами и человеком—настоящий «обезьяночеловек», как ее справедливо и назвали.
Остатки питекантропа были найдены в отложениях древнейшего четвертичного периода, где удалось найти и один настоящий человеческий зуб. Питекантроп был одной из переходных к человеку форм, каких существовало вероятно несколько в третичный период. Можно высказать предположение, что эволюция человека шла от подобных питекантропоидных форм.
В 1929—1930 гг. близ Бейпина (Китай) были найдены кости существа, близкого к HHTeKaHTponyj на обладавшего более развитыми человеческими чертами. Этот предок, названный' синантропом (Sinanthropus pekinensis), был уже настоящим человеком, так как изготовлял примитивно обработанные каменные орудия (найденные вместе с его останками) и пользовался огнем (пепелища с обожженными костями различных диких животных).

Так разошлись пути человека и ближайших его родичей. Ho не следует думать будто у человека резко изменены все признаки предков. По некоторым особенностям, например по пятипалой кисти с хорошо развитым большим пальцем (он недоразвит у обезьяны) и по строению зубов, человек должен быть признан сохранившим весьма древние признаки. Фактором, обусловившим эволюцию человека и определившим развитие специфических особенностей строения его организма (свободные, способные к разнообразным движениям руки, хождение на двух ногах, чрезвычайно развитый мозг, органы речи), был труд.
Если эволюция растений и животных направляется условиями их природной среды (неживой и живой), то развитие человека есть результат труда.
«Труд,—говорит Энгельс,—первое основное условие человеческого существованиями это в такой мере, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека»*.

<< | >>

↑

Источник: РИХАРД ГЕССЕ. УЧЕНИЕ О ПРОИСХОЖДЕНИИ видов и ДАРВИНИЗМ. 1936

Еще по теме УЧЕНИЕ О ПРОИСХОЖДЕНИИ ВИДОВ ПРИЛОЖИМО и К ЧЕЛОВЕКУ: