Человек есть сотворенное создание, сотворенное и материально, и духовно. Душа и тело не существуют раздельно, и человек является субсистенцией только в союзе души и тела. Именно поэтому христианство говорит о воскресении человека в теле, а не только о духовном его бытии после смерти, как учат спиритуалисты-платоники.
По определению Э. Корета, человек «есть дух в теле, дух в материи, “дух в мире”» (2, с. 33). Ограничено не только тело, но и дух, как сотворенное начало. Познание есть способность только души, а не тела, ибо познание есть деятельность, а деятельным началом в человеке является начало духовное. Поэтому, поскольку душа познает некоторый объект, то, будучи не материальной, а духовной, душа должна познавать также и нематериальное, духовное начало. Нельзя не увидеть в основании этих рассуждений знаменитый принцип: подобное познается подобным. И то, что познание существует, еще раз доказывает, что в мире существует не только материя, но и духовное начало. Таким духовным началом является форма. Если бы мир был только материальным, то он был бы абсолютно непознаваемым. Душа не могла бы познать чистую материю. Поэтому познание есть постижение формы, следовательно, в душе нашей также есть эти формы, а сама душа есть форма форм. Неотомизм насчитывает три вида познания. Во-первых, это чувственное познание, несовершенное, ибо это есть познание единичного. Это не может быть научное познание. Это познание несовершенно, поскольку сам человек несовершенен, ибо это несовершенство проистекает из телесной природы человека. Второй вид познания — познание разумное, которое познает общее и поэтому является подлинным познанием. Это познание уже не временного, а вечного. И, наконец, третий вид — это познание Бога. Мы помним, что это познание возможно только по аналогии, познание сущности Бога невозможно. Существование мира не дается нам чувствами, так как это родовая категория, а не единичная, поэтому существование мира мы можем познать только разумом. Но доказать разум может не все. Познание ограничено как снизу, т. е. миром единичных вещей, так и сверху, т. е. той границей бытия, которой является существование мира, самое общее, выше чего стоит Бог. Поэтому разум нуждается в более общей его форме, а именно в вере. Кроме разума, человеческая душа имеет другую способность — волю. Человеческая воля свободна, но свобода возможна, поскольку человек есть существо разумное. Свобода воли состоит в возможности выбора между двумя вариантами. Для того чтобы была свобода выбора, необходимо знание о различных вариантах.
Поэтому свободным может быть только разумное существо. Эти положения Фома Аквинский заимствует из святоотеческой мысли, например из творений преп. Иоанна Дамаскина и свт. Григория Нисского. Современный неотомизм также повторяет эти положения (как, например, Ж. Маритен: «...корень свободы находится исключительно в разуме» (3, с. 53)), но развивает их, показывая, что человеческая свобода есть свобода сотворенная. Свобода дана человеку Богом, поэтому она существует в рамках Божественного провидения (это уже выпад против экзистенциализма; Сартр говорил, что человек «осужден быть свободным»). Человек свободен в рамках благодати. Как навигационные карты не ограничивают свободу капитана, так и Божественная благодать не ограничивает свободу действий человека — наоборот, указывает путь и помогает избежать ошибок. Бог помогает человеку, направляет его, но не отменяет его свободы. Если бы человек не был свободным, то не было бы ответственности и не было бы наказания. В Писании неоднократно говорится о том, что человек ответственен за свои поступки и потому несет наказание за свои грехи. Таким образом, свобода и нравственность неизбежно связаны. Целью жизни человека является жизнь в Боге. Сама нравственность трансцендентна по отношению к этому миру. В этом вопросе, пожалуй, томисты сходятся с неокантианцами (хотя в отличие от последователей Канта, неотомисты предпочитают говорить о гармонии разума и веры, а не об ограничении способностей разума). Существование нравственности в мире показывает, что нравственность из мира не выводится, следовательно, сама цель жизни человека также трансцендентна: человек живет не для этого мира, а для мира другого. Человек живет только в Боге, и без религии не может быть этики. Без Бога человек лишается цели своей жизни, и существование его бессмысленно. Мир создан во славу Божию, а не для счастья человека, поэтому и человек должен жить во славу Божию, а не для удовлетворения своих собственных похотей и частных целей. В «24 томистских тезисах» папы Пия X был также изложен вопрос о теодицее. Грех и зло в мире проистекают из свободной воли человека, и зло существует в мире не потому, что Бог создал нечто несовершенное, а, наоборот, потому, что страдание необходимо для человека. Мир без страдания был бы умалением Бога, а не Его возвышением. Литература 1. Жильсон Э. Философ и теология. М., 1995. 2. Корет Э. Основы метафизики. Киев, 1998. 3. Маритен Ж. Краткий трактат о существовании и существующем // Мари- тен Ж. Избранное: Величие и нищета метафизики. М., 2004. С. 7—106.