Несколько лет назад Дэниел Белл начал заменять термин «пост- индустиализм» термином «информационное общество». Но это ничего не изменило в его анализе — его «информационное общество» по всем характеристикам есть то же самое, что «постиндустриальное общество».
Однако в этой главе мы рассмотрели его концепцию и пришли к выводу, что она несостоятельна. Бесспорно, информация и знание — как и все технологические системы, сопровождающие «технологический взрыв», — в количественном отношении получили значительное распространение. Нетрудно согласиться также и с тем, что они стали играть ключевую роль в бытовом поведении людей, живущих в современных обществах. Тем не менее мы не увидели ни одного убедительного свидетельства или доказательства того, что все это означает возникновение нового общества, резко отличающегося от прежнего. Если эта критика верна, тогда все разговоры о том, что развитие информационной сферы означает наступление «постиндустриального общества», не должны приниматься во внимание. В этой главе было показано, что деление, по Беллу, общества на различные сферы, а потом и экономики на различные секторы занятости — а это принципиально для его модели постиндустриального общества — при ближайшем рассмотрении терпит крах. Да, рост повсюду: в секторе услуг, «беловоротничковой» работе, числе профессионалов, и все эти люди в большей степени связаны с использованием, хранением и обработкой информации, но, как мы видели, нет никаких оснований, чтобы интерпретировать эту экспансию вследствие большего богатства, перетекающего из «товаропроизводящего» сектора в сектор потребления. Напротив, сектор услуг расширился, с тем чтобы поддерживать и обеспечивать устойчивую, взаимосвязанную экономику (и, разумеется, более широкие политические и культурные связи). Не существует нового постиндустриального общества: рост занятости в сфере услуг и соответствующее развитие выдвигают на первый план преемственность настоящего по отношению к прошлому. По тем же причинам большее количество информации и возросшее число информационных работников, которое так поражает некоторых энтузиастов, что они считают этот фактор разительно отличающим настоящее от прошлого, не могут рассматриваться как признак новой социальной системы.
Кришан Кумар прямо говорит, что «одно дело согласиться с возросшей ролью информационных технологий, даже с тем, что произошла информационная революция, и совсем другое — согласиться с идеей новой промышленной революции, нового типа общества, новой эры» (Kumar, 1992, с. 52). Мысль Белла о теоретическом знании, аналитически и, возможно, сущностно отделяемом от количественных факторов, о которых шла речь, обладает большей привлекательностью, нежели его определения постиндустриализма как поворота от производства к услугам. Поскольку теоретическое знание предполагает качественное изменение, влекущее серьезные последствия для планирования и контроля над общественной сферой, эта идея захватывает каждого, кто интересуется социальными переменами и значением информации (знания) в современном мире. Интуитивно читатель ощущает правоту Белла, хотя эта мысль осталась до конца им не развитой и занимает явно второе место, уступая первенство вопросам занятости. В трудах Белла она прописана слишком общо, чтобы ее можно было применить для анализа, или, говоря точнее, она вызывает сомнения по поводу новизны и значимости этого феномена. Тем не менее, на мой взгляд, это самый интересный и убедительный аргумент в пользу того, что мы живем в информационном обществе. Разумеется, есть факт: мы живем в мире, где возросло количество информации и связанной с ней деятельности, которая составляет существенную часть организации быта и труда. Под каким углом зрения ни посмотри на эту проблему, роль информации резко возросла. Вполне понятно, что социологи стремятся объяснить и просчитать это изменение. И здесь мы приходим к выводу, что оно не может быть интерпретировано в «постиндустриалистс- кой» терминологии профессора Белла. У него не получается навязать звание постиндустриализма информационному обществу. И если мы хотим понять значение информации и ее распространения, нам придется поискать ответ где-то в другом месте.