Массовая культура в немассовом обществе: парадоксы массовизации в России
В целом можно охарактеризовать перемены в издании журналов и книг и вообще в российской культуре за 90-е годы как массовизацию. Однако это, мягко говоря, парадоксальная массовизация. Она относится к каналам печатной коммуникации, фо/шом организации проективного взаимодействия (фигуре «воображаемого читателя» как «человека с улицы», риторическим средствам обращения к нему как «любому», характеру коммуницируемых образцов — как общецивилизационных, так и открыто развлекательных, будь то отечественного производства, будь то импортируемых с Запада). Но при этом относительная (сегментарная) массовизация осуществляется в условиях бедного и все еще во многом закрытого общества со слабыми социальными гарантиями для граждан, нарастающей сегрегацией более зажиточных и беднеющих групп, склеротизированными каналами социального продвижения и достижения, особенно на периферии. К тому же все это разворачивается в контексте преобладающих среди большинства групп, в основных каналах массмедиа идей уравнительной справедливости, на фоне различимой в массах и на телеэкранах антизападной риторики. Отсюда такие атипичные для процессов массовизации феномены, как уже упоминавшееся сокращение средних тиражей (а также доли самых тиражных книжных изданий), издание текстов массовой адресации (детектив, любовный роман, научная фантастика, фэнтези) в форме авторских собраний сочинений в твердых обложках, рецензирование их в специализированных газетах, журналах («Книжное обозрение», «Ех Libris НГ») и, напротив, использование массовых иконографических канонов (многоцветная обложка с кадрами из кинофильмов и телесериалов, тип и очень крупный кегль шрифтов, внутритекстовые иллюстрации, общее оформление страницы) для книжных изданий классической, а временами даже и «поисковой» словесности.
Так или иначе, в сегодняшнем российском книгоиздании, литературе и примыкающей к ней культурной сфере общегуманитарной эссеистики можно говорить о нескольких культурных стратегиях (самую массовую публику, «общество телезрителей», в данном случае не рассматриваю; об этом см.: Гудков. Дубин 20016). Охарактеризую их коротко: г» стратегия частичного реформирования и поддержания литературного и культурного канона в книгоиздании, библиотечном распространении, школьном преподавании для фракций прежней интеллигенции (с учетом периода гласности и нынешней относительной открытости культуры); г* примыкающая к ней стратегия либерального просвещения (ликвидации гуманитарных дефицитов советского времени) для более молодых и успешных фракций интеллектуального слоя, близкого, с одной стороны, к университетам крупнейших городов, с другой — к различным источникам финансовой поддержки культурных инициатив (фонды, посольства, культурные центры), с третьей - к клубным формам интеграции пишущего сообщества и групп его первичной поддержки, первых читателей; г* стратегия оцивилизовывания и развлечения для новых менеджеров и «звезд» массовых коммуникаций, кругов и уровней их публики, начиная с читателей глянцевых и тонких (женских, телевизионных, модных) журналов до покупателей серийных книг в киосках у станций метро, вокзалов; г» стратегия провокации и скандала для маргинальных группировок леворадикальной оппозиции, синтезирующих радикальные публичные жесты с неотрадиционалистской идеологией и символикой.