2, Армейский сленг, его своеобразие и семантические связи с молодежным жаргоном. Эмоциональная насыщенность российского, американского, немецкого военного жаргона (сравнительная характеристика)
Немало новообразований в армейском сленге, питающем и молодежный сленг. Таковы валет — «несообразительный, нерасторопный солдат», шланг — «солдат, отлынивающий от работы» (сленгизм, синонимичный давно бытующему в армейской среде сленгизму сачок), человек-амфибия — «солдат, выполняющий работу в посудомойке», железный поток — «наряд по солдатской столовой», контрабасы — военнослужащие-контрактни- ки, получившие боевой опыт в Чечне и отличающиеся от срочников своим неформальным названием.«Контрабасы — так гордо называют они себя (срочники, соответственно, для них — сроки)» (Московский комсомолец. 2004.15 января; заголовок статьи — «Соло для «контрабаса»»). А вот некоторые из армейских сленгизмов (слов и словосочетаний), включенных в наш Региональный словарь субстандартной лексики [Липатов, Журавлев 2009]: дискотека — «мойка в армейской столовой (шутл.)», ломоносов — «солдат, идущий на работу с ломом (шутл.)», рубанок— «солдат, выслуживающийся перед начальством», бачок — «молодой солдат до принятия им при сяги», живая мишень — «девушка из военнослужащих»; амбразура дзота — «окно выдачи пищи в солдатской столовой (шутл.)», лебединое озеро — «армейский плац (шутл.)», окно в Европу — «дыра-лазейка в заборе», отпуск за свой счет — «пребывание на гауптвахте», идти по тонкому льду — «возвращаться из самоволки», человек-невидимка — «солдат на хозяйственной работе». Много своеобразия содержит речевая жаргонная лексика участников войны в Афганистане 1979-1989 гг. Афганский синдром вызвал к жизни свой, с его неожиданной трагической семантикой «афганский» лексикон [Коровушкин 2000; Бойко 2006: 585-600]. Это и особая форма одежды «афганцев»: афганка — «форма военно-полевой одежды», рябчик — «тельняшка»; и виды оружия и боевой техники: утес — «станковый зенитный пулемет», дашка — «пулемет Дегтярева — Шпагина», коробочка — «боевая машина пехоты», чайка — «боевая разведывательная дозорная машина (машина десанта, БМД)», сигара — «неуправляемый реактивный снаряд»; самовар — «миномет», пушка (собирательное значение) — «автомат, винтовка, пистолет, Калашников»; это самолеты и вертолеты: горбатый — «пассажирский самолет Ил-76», миг, мигарь, веселый, труба — «истребитель-бомбардировщик МиГ-21», грач — «самолет-штурмовик Су-25», винты — «самолеты военнотранспортной авиации», шмель, крокодил — «вертолет огневой поддержки Ми-24», пчелка — «вертолет десантирования Ми-8», летающий контейнер, корова — «тя желый транспортный вертолет Ми-6»; это и nomina se- cunda («второе имя») военнослужащих-«афганцев»: береты — «десантники, бойцы ВДВ», ссыльный — «офицер, переведенный за какой-либо служебный проступок для прохождения службы в отдаленном гарнизоне», студент — «офицер запаса, призванный на военную службу сроком на два года», сказочник — «офицер-журналист, сотрудник армейской газеты, прибывший в данное подразделение (часть) за сбором материала для газетной или журнальной публикации». Щемят сердце трагические жаргонизмы-эвфемизмы той поры: консервы, цинк — «цинковые гробы с погибшими военнослужащими», груз 200 (груз двести, двухсотый груз) — «гроб с останками погибшего (умершего от ран) военнослужащего», ноль-двадцать первый (021) — «условное обозначение убитого в бою». И даже теперь, много лет спустя, больно читать тогдашние боевые донесения: «Запишите: трехсотых — шесть, ноль-двадцать первых — четыре» (здесь трехсотые — раненые) (Алексиевич С.А. Цинковые мальчики: Документальная проза. М., 1990. С. 79). Интересны сленговые образования, созданные в американской армейской среде: soup (суп) — «плотная облачность», «туман», boxer (боксер) — «самолет- бомбардировщик», little friend (малышка-приятель) — «свой са- молет-истребитель», hauk (ястреб) — «самолет-истреби- тель противника». Данные сленгизмы — это наследие Второй мировой войны. А в годы военных конфликтов во Вьетнаме, Ираке и Афганистане американский военный сленг пополнился многочисленными синонимами общеизвестный авиационный термин jet plane — «реактивный самолет»: blast-furnace (домна), flame throver (огнемет), blow torch (паяльная лампа), flute (флейта), squirt (шприц) и др. У пулемета же вообще целый веер названий: stutterer — «заика», magpie — «сорока», grind organ — «шарманка», devil's piano — «дьявольское пианино»; даже у малой саперной лопаты свои «теплые» жаргонные клички: banjo — «банджо» и hip spoon — «карманная ложка», а пистолет — hip flash («карманная фляжка)».
В активе солдатского жаргона немало шутливых но- минатов: gasoline cowboy («керосиновый ковбой»)—танкист; Waterloo day («день Ватерлоо») — день выплаты денежного довольствия; Wailing Wall («Стена Плача») — помещение капеллана (военного священника); approach march («сближение с противником») — подход к начальнику; dogfight («собачья драка») — воздушный бой; gold fish gang («сборище золотых рыбок») — летный состав авиации военно-морских сил. В американском военном жаргоне немало, к тому же, интересных колоритных сокращений (аббревиатур): GUPPY— Greater Underwater Ptopulsive Power (форсирование подводной скорости); аббревиатура GUPPY случайно совпала с названием одного из видов аквариумных рыбок — гуппи', СВ — Construction Battalion (инженерно-строительный батальон ВМС): при произношении аббревиатура звучит как Sea Bees, одинаково со словосочетанием sea bee («морская пчела»); военнослужащих корпуса подготовки офицеров резерва ВМС США — Naval Reserve Officers’ Training Coros (NROTC) — из-за близкого созвучия аббревиатуры с существительным neurotic — прозвали невротиками, а в названии английского Закона об обороне — Defence of the Realm Act {DORA) — произошло совпадение буквенной аббревиатуры с одноименным женским именем Дора, Выразительными были сленгизмы и жаргонизмы в языке немецких солдат, воевавших в 1941-1945 годах на советско-германском фронте. Именно здесь устоялись и прочно закрепились такие афористичные сленгизмы, как: Lange Beine machen — «удирать, спасаться бегством» («иметь длинные ноги») или GeflUgelte Fufie gekommen («удирать на крылатых ногах») и Ohne Musik abziegen («уходить без музыки; драпать, спасаясь бегством»; ср. с нашим русским фразеологизмом-антонимом —умирать, так с музыкой!). A Kanonenfutter и Schlachvieh («пушечный корм» и «убойный скот») в годы Великой Отечественной дали ставший широко известный сленгизм пушечное мясо. Многочисленные же котлы (особенно Сталинградский) и (тактические) клещи, кои Советская Армия не раз уготовала фашистским войскам, породили у немецких солдат печальный сленгизм — Wurstkessel («котел с колбасой») и Eimer (букв, «ведро»). В солдатской среде военная канцелярия получила хлесткое название Blechmide («кузница вранья»), а гене ралов, бросающих свои войска в «мясорубку», и военных хирургов-коновалов окрестили нелестными прозвищами — Metzger и Schlachmeister (и тут и там — «мясник»). А никудышное, неопытное пополнение последней тотальной мобилизации называли на фронте не иначе как Junges Gemitse («свежие овощи»). Винтовка у немецких солдат с давних пор (документально засвидетельствовано с 1792 года), носила название Kuhbein и Kuhfuji — «коровья (воловья) нога»; пулемет — это Stottertante «тетка-заика» и Braut — «невеста». Проволочное заграждение — Damenscheier («дамская вуаль»). Полевая кухня— это и Gulaschkanone («пушка, стреляющая гуляшом»), и Speckerbsenbatterie («батарея, стреляющая салом и горохом»), известные еще со времен Первой мировой войны 1914-1918 гг.; а военный капеллан был для немецких солдат не иначе как Seelenputzer («чистильщик душ») или Kommifijesus («военный Иисус Христос»); см., например: [Ауэрбах 2005]. Нетрудно заметить, что в лексизмах любого военного жаргона и сленга содержится немало юмора и яркой образности, отражение в нем «души солдата». Однако, скорее, «солдатская шутка — это выражение победы над судьбой, средство подбодрить, придать сил, поддержать в минуту слабости. Это скорее крик отчаяния истерзанной души, чем проявление безудержного веселья» [Сош- menda 1918: 18-19]; иначе говоря, «в солдатском юморе находит свой выход напряжение от бедных на радости солдатских будней» [Бойко 2005: 282]. Сленг (будь то отечественный или зарубежный) привлекает своей эмоциональной насыщенностью; эта эмоциональность проявляется в шутке и озорстве, с которыми слово произносится, в своеобразном «словесном маскараде», как выражался профессор Б. А. Ларин [1928:72]. Таковы, например, сленгированные идиомы: рус. пускать пули за молоком — «промахнуться при стрельбе по мишени»; англ. break sur fake (букв, «всплывать на поверхность») — «просыпаться»; словац. hravy snih (букв, «алчный снег» — у спортсменов: о снеге, сдирающем воск с лыж при их скольжении по насту).
Еще по теме 2, Армейский сленг, его своеобразие и семантические связи с молодежным жаргоном. Эмоциональная насыщенность российского, американского, немецкого военного жаргона (сравнительная характеристика):