Обобщения в социальной науке

не взирая на тот факт, что повседневное поведение носит преднамеренный характер и отличается целенаправленностью, во многих отношениях социальная жизнь не является заранее обдуманным результатом действий образующих ее акторов.

Мы неоднократно обращали внимание читателей на тот факт, что некоторые из наиболее характерных для социальных наук задач реализуются в процессе исследования непреднамеренных последствий деятельности. Именно здесь кроется основной интерес обществоведов, склонных к объективизму и структурной социологии. Те, кто заявляет, что объяснительные цели социальных наук связаны с открытием законов, перестают делать это, когда сталкиваются с более или менее запланированными последствиями. Так, к примеру, водители постоянно останавливаются, когда на светофоре загорается красный свет, и вновь начинают движение, когда включается зеленый. Однако никто не считает, что остановка по сигналу светофора представляет собой закон социального поведения. Речь идет о законах юридического характера. Водители знают, для чего нужен красный свет, какой, в соответствии с правилами дорожного движения, должна быть их реакция, и когда они останавливаются на красный или трогаются на зеленый, они знают, что делают, и делают это намеренно. Тот факт, что эти примеры не рассматриваются в качестве законов, хотя поведение, описанное в них, и носит систематический характер, указывает на то, что в социальной науке проблема законов тесно взаимосвязана с непреднамеренными последствиями, непознанными условиями и ограничениями.
В большинстве случаев приверженцы структурной социологии понимают под «законами» универсальные законы, аналогичные тем, что, как предполагается, существуют в естественных науках. В наши дни мы сталкиваемся с активной полемикой по вопросу, действительно ли естественные науки обладают подобными законами; кроме того, встает и другая проблема — если они есть, то каков их логический статус? Давайте предположим, однако, что они существуют, и будем придерживаться стандартной интерпретации их логической формы. Согласно универсальным законам, обнаружение некой совокупности определенным образом
заданных условий ведет к обнаружению другой совокупности условий там, где первая совокупность служит причиной второй. Конечно, не все каузальные (причинно-следствен- ные) утверждения являются законами, и не все причинные связи могут быть отнесены к каким-либо (известным) законам. Точно так же не все утверждения универсального характера являются законами. К. Хемпел (Hempel) приводит следующий пример: «Все тела, состоящие из чистого золота, обладают массой менее 100 ООО кг ». Нам неизвестны случаи, когда бы это было не так, но если бы не был найден некий причинно-следственный механизм, объясняющий почему дела обстоят так, а не иначе, возможно, это утверждение не рассматривалось бы в качестве закона [47]. Существуют ли универсальные законы в общественных науках? Если нет, то почему многие из тех, кто причисляет себя к структурным социологам, как правило, пытаются прибегнуть именно к этой объяснительной схеме? Отвечая на первый вопрос, мы скажем «нет». В естественных науках, или, по меньшей мере, в некоторых из основных естественнонаучных дисциплин, существует множество законов, которые могут быть отнесены к разряду универсальных. В общественных науках — куда мы относим в данном случае экономику и социологию — нет ни одной кандидатуры, которая могла бы послужить бесспорным примером подобных законов в области социального поведения индивидов. Мы уже писали [48] о том, что общественные науки не отстают от наук естественных. А посему представление о том, что дальнейшие научные разработки приведут в конечном счете к обнаружению универсальных законов, в лучшем случае неправдоподобно.
Если в общественных науках таких законов нет и никогда не будет, почему многие убеждены, что они (науки) должны заниматься поиском химеры? В значительной мере благодаря тому влиянию, которое оказывают на общественные науки эмпирические философские доктрины естественных наук. Однако есть и еще кое-что. Существует предположение о том, что единственной стоящей информацией о социальных акторах или институтах, получение которой должно представлять интерес для общественных наук, является знание, которым эти акторы не располагают. Отсюда возникает тенденция сводить к минимуму компетентность и
осведомленность, приписываемые акторам, что расширяет сферу деятельности причинно-следственных механизмов, действующих независимо от причин и соображений, исходя из которых индивиды поступают так или иначе. Если — и мы в деталях обсуждали этот момент в нашей книге — подобная точка зрения не жизнеспособна, нам следует еще раз обратиться к сущности социально-научных законов. Отсутствие в общественных науках известных универсальных законов не является случайностью. Если истинно — а мы считаем, что это так — предположение, согласно которому в условиях «смешения» преднамеренных и непреднамеренных последствий действий причинно-следственные механизмы, лежащие в основе социально-научных обобщений, зависят от соображений и мотивов акторов, нетрудно понять, почему эти обобщения не отличаются универсальностью. Ибо на обстоятельства, в которых эти обобщения сохраняют свою актуальность, влияют сущность осведомленности субъектов деятельности, степень «ситуативнос- ти» их познаний, а также обоснованность пропозиционального содержания последних.
Рискуя еще раз огорчить наиболее философски настроенных читателей, мы предлагаем считать, что основания есть причины, признавая, что речь, несомненно, идет о неюмов- ской оценке причинности. Используя введенную нами терминологию, можно сказать, что непрерывное возобновление повседневной деятельности причинно подразумевает рационализацию деятельности, осуществляемую неизменным и устойчивым образом [49]. Иными словами, рационализация действия есть основной элемент причинно-след- ственных возможностей индивида как субъекта деятельности.

Это так, поскольку делать что-либо из неких соображений, значит понимать «что требуется » в конкретных условиях таким образом, дабы продумывать и приводить в порядок все, что в них происходит. Иметь причины сделать что-либо, не равносильно тому, чтобы делать что- то, исходя из неких соображений; существующее здесь различие проясняет причинное влияние рационализации деятельности. Основания есть причины действий, которые индивид «осуществляет» в своем качестве субъекта деятельности. Однако мы неоднократно говорили о том, что рефлексивный мониторинг действия носит ограниченный ха
рактер, а потому существуют причинные факторы, воздействующие на деятельность вне контекста ее рационализации. Из наших предшествующих рассуждений следует, что подобные влияния могут быть двух типов: непроизвольные или подсознательные влияния и влияния, затрагивающие обстоятельства действий, в рамках которых индивиды реализуют собственное поведение.
Нет сомнений, что для целей социального анализа гораздо более важны последние, но поскольку понятие «обстоятельства действия » весьма неопределенно, его следует «расшифровать » хотя бы отчасти. Любые действия происходят в контекстах, состоящих для любого отдельно взятого индивида (актора) из множества элементов, которые он не порождает и практически не контролирует. К такого рода побуждающим и ограничивающим (вынуждающим) характеристикам контекстов деятельности относятся как материальные, так и социальные явления. Что касается социальных явлении, то здесь необходимо подчеркнуть следующее: то, что для одних индивидов является регулируемым (контролируемым) аспектом социального окружения, для других может быть чем-то, что скорее «случается », нежели «целенаправленно осуществляется». Отсюда вытекает множество наиболее сложных для понимания особенностей социального анализа.
Далее, можно предположить, что в социальных науках все абстрактные обобщения явно или неявно относятся к разряду причинно-следственных утверждений. Однако на всем протяжении нашей работы мы неоднократно подчеркивали значимость типа причинно-следственных связей и отношений. Иными словами, ситуации, участники которых «способствуют появлению» надлежащих результатов, существенно отличаются от тех, где события «развиваются » сами по себе, независимо от намерений и планов участвующих сторон. Поскольку то, что субъекты деятельности знают об условиях, влияющих на обобщения, причинно-реле- вантно самим обобщениям, эти условия могут быть изменены посредством изменения знаний. В качестве далеко не единственного примера этого явления можно привести эффект «самоподтверждающегося пророчества».
Здесь следует быть внимательным и осторожным. В естественных науках действие законов неизменно ограничено Устроение общества
определенными (граничными) условиями. Но они не затрагивают неизменные причинные связи, лежащие в основе объяснительных задач, ради которых мы ссылаемся на законы. Когда речь заходит об обобщениях в социальных науках, причинные механизмы нестабильны по сути своей, при этом степень их непостоянства зависит от того, в какой мере индивиды, к которым относится обобщение, обнаруживают установленные образцы рассуждений, порождающие типичные разновидности непреднамеренных последствий. Обратимся к выводам, предложенным в исследовании Гам- бетты: «чем выше ступень системы образования, на которой находятся дети — выходцы из рабочего класса, тем меньше — по сравнению с детьми другого классового происхождения — вероятность того, что они бросят учебу». Здесь непреднамеренные последствия нацелены на создание статистической модели — результата совокупного множества решений индивидов, разделенных временем и пространством. Мы полагаем, что никому не придет в голову считать приведенный нами пример универсальным законом, тем не менее речь идет о потенциально важном обобщении, пригодном для использования в просветительских целях. Предполагаемая им причинная связь зависит от характера принимаемых решений, определенных Гамбеттой. Но, как указывает автор, если родители или дети (независимо от их классовой принадлежности) узнают о существовании подобной закономерности, они могут сделать ее неотъемлемой частью собственной оценки той ситуации, которую эта закономерность описывает, а потому в принципе подорвать ее.
Принимая во внимание множество значений, приписываемых понятию «обобщения », можно сказать, что в социальных науках они носят «исторический » характер. В данном конкретном смысле это означает лишь то, что условия, при которых обобщения остаются в силе, имеют временные и пространственные ограничения и зависят от определенных комбинаций преднамеренных и непреднамеренных последствий деятельности. Учитывая все вышесказанное, стоит ли называть социально-научные обобщения «законами »? Ответ на этот вопрос всецело зависит от того, как точно мы интерпретируем понятие «закон». С нашей точки зрения, поскольку в естественных науках «закон », как правило, ассоциируется с действием инвариантных (неизменных) от
ношений даже тогда, когда речь идет о законах, не относящихся к разряду универсальных, лучше было бы не использовать этот термин в общественных науках. В любом случае следует избегать выводов, близких сторонникам структурной социологии, согласно которым «законы » обнаруживаются лишь тогда, когда в отношении заданного ряда явлений наблюдаются значительные непреднамеренные последствия. Иными словами, обобщения, касающиеся социального поведения индивидов, могут напрямую отражать принципы деятельности, сознательно используемые ее субъектами. Как мы уже подчеркивали в настоящей главе, понять — так ли это в любой заданной совокупности условий, — одна из основных задач социального исследования.

<< | >>

↑

Источник: Гидденс Э.. Устроение общества: Очерк теории структурации.— 2-е изд. —М.: Академический Проект. — 528 с.. 2005

Еще по теме Обобщения в социальной науке:

- Cоциология семьи - Антропология. Этнография - Гендерная социология - Демография - Домоведение - История социологии - Методы сбора и анализа социологических данных - Общая социология - Первоисточники по социологии - Политическая социология - Социальная безопасность - Социальная работа - Социальная структура и стратификация - Социально-территориальные общности - Социоинженерная деятельность - Социологические работы - Социология культуры - Социология личности - Социология общественного мнения - Социология права - Экономическая социология - Этносоциология -