3. Хабермас против фундаментальных положений исторического материализма

В статье «Философская дискуссия о Марксе и марксизме» Хабермас, довольно подробно перелагая негативные оценки марксизма, высказанные Бохенским, Фет- чером, Веттером и другими, проговаривается об истинной причине их неприязни к научной теории марксизма, указывая на политическую реальность, «которую обрел коммунизм в государстве Ленина... и чудовищную угрозу, исходящую от него во всем мире после его победы в 1945 г.»228. Спустя несколько лет он уже сам выступает против марксизма. С позиций пресловутого тезиса об «устарелости марксизма»229 он подвергает критике мно- гие его положения: о закономерностях общественного развития, учение о базисе и надстройке, теорию социалистической революции.

Эпицентром этой ревизии исторического материализма становятся такие его категории, как «производительные силы» и «производственные отношения», в противовес которым Хабермас выдвигает понятия «труд» и «интеракция» (взаимодействие), призванные играть ключевую роль в его объяснении процессов развития истории общества. «Взаимосвязь производительных сил и производственных отношений, — заявляет он, — должна быть заменена более абстрактной взаимосвязью труда и интеракции» К Поясняя содержание этих «новых» категорий, Ю. Хабермас писал: «Под трудом, или под рационально-целевым действием, я понимаю или инструментальное действие, или рациональный выбор, или комбинацию обоих»230. «Инструментальное действие», согласно Ю. Хабермасу, основывается на технических правилах и совершается в соответствии с ними. «Рациональный выбор» основывается на аналитическом знании и предполагает определенное отвлечение от системы ценностей.

Но труд как рационально-целевая деятельность, являясь функцией производительных сил, не может рассматриваться вне их материально-структурного единства. Кроме того, содержание труда определяется составом производительных сил и характером общественных отношений, господствующих в обществе. Труд по своей природе всегда социально обусловлен, является общественным трудом, что остается вне поля зрения Ю. Хабермаса.,

Понятие «взаимодействие» Хабермас также рассматривает лишь функционально. Не случайно «коммуникативное действие», осуществляемое в исторически неопределенных «институциональных границах», выступает у него в качестве основной характеристики понятия «взаимодействие». Известно, что принцип взаимодействия (интеракционизм) как идеалистический принцип изучения деятельности весьма широко применяется в буржуазной социологии, например в теории социального действия Т. Парсонса, в социальной психологии Т. Шибу- тани, в теории «малых групп» Д. К. Хоманса. Характер- но, что в этих концепциях из законов общественного- (группового) взаимодействия исключается материально- предметная деятельность, практика, производство как основание, объединяющее людей в обществе 231.

В значительной степени названные пороки присущи и определению взаимодействия у Хабермаса. По существу это взаимодействие, не имеющее исторически определенного, материально-производственного и социально- классового фундамента, т. е. абстрактное взаимодействие абстрактных индивидов и институтов.

Как понятие «труд» не может заменить категорию «производительные силы», так и понятие «взаимодействие» не может быть применено в научном анализе вместо категории «производственные отношения», поскольку оба эти понятия в общеметодологическом плане в лучшем случае годны для характеристики отдельных функциональных особенностей названных категорий, и то в случае, если они будут исторически и социально конкретизированы.

Категории «производительные силы» и «производственные отношения», по мнению Хабермаса, не представляют достаточного уровня обобщения для анализа исторического процесса развития общества. Подобный упрек, разумеется, не исчерпывает всей аргументации Ю. Хабермаса в пользу проводимой им категориальной реформы исторического материализма. Однако хотелось бы отметить то, что процесс абстрагирования имеет меру и четкие границы, которые заключаются в сочетании всеобщности основных понятий исторического материализма с их историчностью. Игнорирование исторического содержания таких категорий, как, например, «производственные отношения», ведет к их обеднению и ограничивает научную значимость.

Примечательно, что Ю. Хабермас пытается использовать против исторического материализма его же метод конкретно-исторического подхода к анализу общественных явлений. И не случайно, конечно, в качестве главного объекта его нападок избирается категория «производственные отношения», несущая, как известно, в себе огромное социальное содержание. Согласно его утверждению, применение этой категории в социальной науке было оправдано лишь в прошлом столетии — в век так называемого классического капитализма, а в настоящее время, во второй трети XX столетия, она будто бы потеряла былую значимость и является в сущности анахронизмом. «Производственные отношения,— утверждает Хабермас,— характеризуют сферу, в которой институциональные рамки закрепились только на время развития либерального капитализма, что не имело места ни до, ни после»

Свое стремление ограничить сферу действия фундаментальной категории исторического материализма относительно узкими временными рамками Ю. Хабермас пытается объяснить ссылкой на возникновение новых объективных тенденций, которые якобы решающим образом изменяют первоначальную функцию производственных отношений в обществе и их взаимосвязь с производительными силами, что не могло, быть учтено в свое время К- Марксом.

В этой связи Хабермас дает иную оценку и роли политики, которая, по его мнению, в связи с ростом технического потенциала капиталистического общества приобретает новое содержание и новые функции. «Она,— утверждает Хабермас,— не является больше только феноменом надстройки»3. Более того, она утрачивает свою

.1 /. Habermas. Technik und Wissenschaft als «Ideologie», S. 92. 2

Там же, стр. 74. 3

Там же.

прежнюю зависимость от экономического базиса общества. Ее главная задача состоит теперь в устранении дисфункциональности системы, в избежании опасного для системы риска, т. е. по существу сводится к решению технико-организационных вопросов232. Ю. Хабермас утверждает, что государственная деятельность в развитых капиталистических странах утратила традиционный политический характер и все более ограничивается в настоящее время ориентацией на административное решение технических задач.

Новый характер в связи с названными тенденциями получают взаимоотношения экономических факторов с надстроечными явлениями общества. Как утверждает Хабермас, «общество и государство не находятся в отношениях, которые марксистская теория определила как отношения базиса и надстройки»233.

Свои выводы западногерманский философ не подкрепляет конкретным социально-экономическим анализом новых явлений современного капитализма, ограничиваясь лишь указанием на некоторые общие тенденции. Метод исследования Ю. Хабермаса представляет эклектическую смесь идеологической критики М. Хоркхаймером позднекапиталистического общества, отдельных принципов, заимствованных из социологии М. Вебера, психоанализа 3. Фрейда, структурно-функциональной теории Т. Парсонса и т. п. Разумеется, такой метод мало способствует выяснению объективной диалектики производительных сил и производственных отношений, базисных и надстроечных явлений исторического процесса.

Абстрактно-идеалистической является характеристика Хабермасом капиталистического способа производства. «Капиталистический способ производства,— утверждает он,— может быть понят... как механизм, гарантирующий перманентное распределение рационально-целевого действия и тем самым расшатывающий традиционное преимущество институциональных рамок по отношению к производительным силам»234. Только при капиталистическом способе производства, считает Хабермас, признание институциональных отношений в обществе стано- вится непосредственно связанным с системой общественного труда; только теперь собственность из политического отношения становится отношением производственным. Существующая система господства, таким образом, оправдывается тем, что она объективно обусловливается отношением производства. Следовательно, институциональные отношения (читай: институты господства и управления), по мнению Ю. Хабермаса, являются при капитализме только косвенно политическими по своей природе. Непосредственно же они являются экономическими и организационно-техническими учреждениями.

Ю. Хабермас признает определяющее значение категории «производительные силы» только на доиндуст- риальных ступенях развития общества, где, по его мнению, производительные силы действительно выступали в роли двигателя общественного развития. Но он совершенно не согласен с марксизмом в том, что они «при всех обстоятельствах являются потенциалом освобождения и вызывают освободительное движение. Во всяком случае с тех пор, как непрерывный рост производительных сил стал зависим от научно-технического прогресса, он передал последним также и функции господства» Прежде всего здесь налицо приписывание марксизму несвойственных ему утверждений. Во-первых, исторический материализм никогда не рассматривал производительные силы общества вне их связи с производственными отношениями, изолированно от них. Во-вторых, подчеркивая роль производительных сил в процессе развития общества, ни К. Маркс, ни его последователи не абсолютизировали этой роли, рассматривая определенную ступень развития производительных сил в основном как материальную основу освободительной борьбы трудящихся, и в первую очередь рабочего класса. Так, в письме к Йозефу Блоху (21—22сентября 1890 г.) Ф.Энгельс писал: «...согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу»235.

Исходя из развития только производительных сил нельзя объяснить ни исторический процесс в целом, ни классовое сознание. Без взаимосвязи с производственными отношениями роль производительных сил в процессе развития общества просто необъяснима. Быть потенциалом освобождения и вызывать к жизни действительное освобождение, которое только тогда становится реальной задачей, когда связывается с революционной борьбой масс трудящихся,— это далеко не одно и то же.