Начавшиеся революции стали причиной проведения союзнических конференций в Карлсбаде (Карлови Вари; 15 ноября 1819 - 15 мая 1820) и Вене (15 мая 1820). На них был подтвержден принцип вмешательства. На конгрессе Священного союза в Троппау (Опаве; 10 октября 29 ноября 1820 г.), в чешской части Силезии, созванном по предложению К.
Меттерниха, участвовали Австрия, Россия, Пруссия, Франция и Англия. Первые три государства подписали декларацию (7/19 ноября 1820 г.), которая вновь провозглашала принцип вмешательства ведущих стран союза во внутренние дела соседей. Но, в отличие от решений Аахенского конгресса, если строй каких-либо стран будет изменен «путем восстания», то вмешательство становилось возможным даже без приглашения их монархов. «Союзники, — говорилось в декларации,—употребят для возвращения их в лоно союза сначала дружественные меры, а затем принудительную силу»199. В первую очередь, речь шла о подавлении революции в Неаполитанском королевстве (Королевстве Обеих Сицилий), где была провозглашена конституционно-представительная монархия. Это вызывало беспокойство Австрии, владевшей соседними территориями в Италии (Ломбардия, Венеция). В ходе конгресса состоялись многочисленные неофициальные встречи и светские развлечения. Кроме Александра I на конгрессе присутствовал и великий князь Николай Павлович. Для переговоров с итальянскими государями в январе 1821 г. конгресс переехал в Лайбах (Любляну), австрийскую Словению, поближе к Апеннинскому полуострову. Этот конгресс открылся 11 января 1821 г. в роскошном Дворце конгрессов. Он продолжался до 26 февраля (фактически до 12 мая) 1821 г. Уже 9 февраля русский, австрийский и прусский посланники одновременно сделали в Неаполе заявление, что «неаполитанская революция угрожает безопасности Италии, оскорбляет Европу, и что поэтому австрийское, а в резерве русское войско отправится в Неаполь»200. Франция заявила о своей поддержке интервенции. Английский посол объявил, что Англия придерживается нейтралитета. Александр I предложил для подавления революции 100-тысячную армию под командованием А. П. Ермолова. Еще накануне в связи с революционными событиями в Европе, в 1820 г., на базе вторых батальонов пехотных полков в России была сформирована Резервная армия в составе четырех корпусов. Армия была переведена в состояние повышенной боевой готовности. Александр I отдал секретное распоряжение о подготовке для зарубежного похода русских частей, часть армии была выдвинута к западной границе империи. Гвардейские полки успели дойти до Прибалтики. Это решение вызвало крайне негативную реакцию в России. Вмешательства русских войск не потребовалось. Австрия поспешила справиться сама до прибытия русских войск. 10 февраля 1821 г. австрийские войска двинулись против Неаполя. 23 марта 1821 г. Неаполь был взят австрийцами. Начались аресты и репрессии. Полковник Г. Пепе бежал в Сардинию, затем в Испанию, затем Англию, где повесился. В апреле 1821 г. Александр I приказал остановить движение русских войск и вернуть их в округа поселения. Во время конгресса пришли известия о революции в другом итальянском королевстве — Пьемонте (Сардинском королевстве), национально-освободительном движении греков, восстаниях в Дунайских княжествах — Молдавии (столица Яссы) и Валахии (столица Бухарест). Большинство участников конгресса задержались в Лайбахе (Любляне), следя за действиями австрийских войск. 18 апреля 1821 г. вторгшиеся в Пьемонт австрийские войска быстро принудили восставших к капитуляции. Вернулся король Карл-Феликс I, и начались репрессии. Двое руководителей — А.-С. Санта Роза и А. Мо- роццо — были повешены. Около 200 человек были присуждены к каторге и изгнанию. В Пьемонте была восстановлена абсолютная монархия. Греческий вопрос обсуждался на особом конгрессе Священного союза, проходившем без приглашения России в Ганновере (20-29 октября 1821). Греков и русских связывало православие. Один из руководителей русской внешней политики грек И. А. Каподистрия выступал против принципа вмешательства в дела других государств и подталкивал Александра I к содействию повстанцам. После объяснения с царем в августе 1822 г. он покинул Россию и вскоре оказался в Греции. Близ Эпидавра в январе 1822 г. собралось Национальное собрание, которое провозгласило демократическую конституцию. В ответ турецкие войска высадились на острове Xrn^ где десятки тысяч греков были вырезаны, а оставшиеся проданы в рабство. Летом 1822 г. 30-тысячная турецкая армия вторглась в Морею, но была вынуждена отступить. Атаки греческих судов заставили турецкий флот очистить Эгейское море. Это был пик восстания, но, к сожалению, развернувшиеся затем две гражданских войны между греками не способствовали его успеху. Последний конгресс Священного союза в древнем итальянском городе Вероне проходил с 8 (20) октября до 2 (14) декабря 1822 г.
Еще в июле того же года испанский король Фердинанд VII обратился к монархам Священного союза с просьбой о помощи. На Веронском конгрессе 19 ноября Россией, Францией, Австрией и Пруссией на основании секретных протоколов о вмешательстве во внутренние дела европейских государств в случае возникновения на их территории революций был подписан договор. Было принято решение о вооруженной интервенции в Испанию, мандат на которую был выдан Франции. После вторжения в апреле 1823 г. 100-тысячной французской армии под командованием герцога Ангулемского на Иберийский полуостров к осени того же года абсолютизм в Испании был восстановлен. Риего был схвачен и 12 октября повешен. В соседней Португалии при поддержке Англии в мае 1823 г. роялистам удалось подавить португальскую революцию. На Веронском конгрессе союзники отказались принять делегацию восставших против османского владычества греков. Восставшие греки уповали на Россию, но для Александра I они были только «бунтовщики» против «законного монарха». Греческое восстание было осуждено. Греческое восстание, как справедливо замечает Т. А. Андреева, «еще более увеличило пропасть между либеральными “мечтами” Александра I и революционной реальностью»201. А. К. Ипси- ланти лишился российской поддержки, а И. А. Каподистрия покинул Россию. Прольется много крови и понадобится русско-турецкая война 1828-1829 гг., чтобы Греция окончательно смогла утвердить свою независимость. В заключительном циркуляре по результатам конгресса вновь подтверждалось право Священного союза на вмешательство во внутренние дела всякого государства, где возникала угроза монархическим устоям, где необходимо было противостоять «тиранической силе революции и порока»202. Предполагалось также направить войска и для подавления восстаний в испанских колониях Америки, но это намерение встретило противодействие Англии и США. Конгрессы Священного союза достигли своей цели. Первая в XIX в. волна европейских революций была отбита. Таким образом, с конца 1810-х гг. внешнеполитический курс России в Европе утратил элементы либерализма, все больше окрашиваясь в реакционные цвета. Принципы «конституционной дипломатии» (конституционная хартия во Франции 1814 г., введение конституции в Польше) постепенно забывались. Стремление к сохранению европейского равновесия и борьба с революциями становятся главными направлениями политики. Идеи, заложенные в основание Священного союза, предполагали только умеренные социально-политические реформы «сверху» как в Европе, так и в России. Одновременно Александр Павлович стремится к созданию «единой Европы». Создатель Священного союза, по словам австрийского дипломата Ф. Гентца, смотрел на себя «как основателя Европейской Федерации и хотел бы, чтобы на него смотрели как на ее вождя»7. Приобретенная им польская корона вводила русского императора, как это представлялось Александру I, в семью европейских народов. Именно «космополиту» Александру I, а не «государственнику» Николаю I в первую очередь (с точки зрения автора этих строк) принадлежит право на титул «жандарма Европы» в послевоенной Европе. Этот феномен «угождения» Европе стоил Александру забвения национальных интересов, усиления его потенциальных противников, прежде всего Англии. Император Александр I стал заложником созданной им же системы подчинения принципам Священного союза и, в первую очередь, программе К. Мет- терниха. Впрочем, как считает историк Т. А. Андреева, очень скоро Александр I понял утопичность идеи создания единого европейского христианского государства, основанного на началах умеренного либерализма, подчинения интересов отдельных стран и народов интересам всей Европы. Французский историк А. Дебидур в «Дипломатической истории Европы» дал такую характеристику русского императора как дипломата: «Страстный, но нерешительный и слабый, эгоист, не лишенный в то же время и великодушия, он подпадал, или, по крайней мере, кажется подпадающим, под самые противоположные влияния. Он хочет и в то же время не хочет. Он самодержец и хочет остаться таковым; божественное право царей для него догмат; между тем он настроен либерально или, по крайней мере, считает себя либералом. Он никогда ни в одном направлении не доходит до конца намеченной им программы: он всегда колеблется в момент принятия окончательного решения. Он не осуществит ни одного из своих планов»203. С начала греческого восстания восточный вопрос начинает подрывать единство Священного союза, хотя к пониманию необходимости более независимой и национально ориентированной политики Александр I придет только к 1824 г. А пока его внимание занимали конгрессы и подаренные мундиры союзников по Священному союзу.