Чувственный и интеллектуальный факторы знания, их способности и проявления.

21 1184

зерцаний — пусты. В противоположность односторонности эмпиризма, с одной стороны, и рационализма — с другой, автор КЧР разрабатывает такой критерий достоверности знания, который заключен во взаимном контроле чувственности и рассудка, гарантирующем истинность, выявляя затем и роль разума, как в его отношении к рассудку, так и, в особенности, в проявлении сути идей метафизики в их претензиях на абсолютную достоверность. При этом в анализе всей сложности человеческого познания Кант, как ни один философ до него, обращается к деятельности субъекта (впервые придав этому термину схоластики его современный смысл, противопоставив «субъект» «объекту»).

Немецкий философ зафиксировал триаду его главных познавательных способностей, хотя и установленных многими философами до него, но проанализированных им более четко, глубоко и системно. Способности эти — опыт (Erfahrung), рассудок (Verstand) и разум (Vernunft). Их различие определяется степенью общности тех форм, категорий и понятий, какие им присущи и какими они действуют.

Свое учение о познавательной деятельности, а в зависимости от нее, можно сказать, и всю философию, Кант, используя термин схоластики (см. выше), назвал трансцендентальной (лат. transcendere —переступать, выходить за пределы). Он противоположен психологической методологии, которой руководствовались Локк, Беркли, Юм, Кондильяк, считавшие определяющими опытно-чувственные образы человеческого сознания. Кант же, исследуя феномен науки, стремился решить проблему, каким образом формы, понятия и идеи, присущие человеческим способностям, относятся к предметам, существующим вне сознания. В этом контексте большую роль играет различие аналитических и синтетических суждений, с одной стороны, и априорных и апостериорных — с другой.

Суждения, построенные на основе опыта, в грекоязычной терминологии принято называть эмпирическими, а в латинской — апостериорными (a posteriori — из последующего). Суждения, совершенно не зависящие от опыта, — априорные (лат. a priori — из предшествующего). Отличаясь от апостериорных суждений о единичных фактах своей всеобщностью и необходимостью, именно они образуют содержание наук.

Другое подразделение суждений, существовавшее и в докантовской философии, включает аналитические и синтетические. Первые из них в предикате содержат признаки субъекта («всякое тело протяженно»). Таковы все математические суждения (например, «все квадраты — прямоугольники»). Они основаны на законе тождества и сводятся к точным дефинициям предмета, который выступает субъектом. Эти суждения лишь разъясняют уже достигнутое знание, расчленяя понятие субъекта. Синтетические суждения добавляют к его признакам новые признаки в предикате, расширяя тем самым достигнутое знание («всякое тело тяжело»).

Соединяя обе разновидности суждений, Кант подчеркивает, что аналитические суждения всегда априорны, ибо не требуют никакого опыта.

Чувственное знание Кант именует трансцендентальной эстетикой, что филологически совершенно правильно (греч. aisthetikos — относящийся к чувственному восприятию), хотя вольфианец Баумгартен (1714—1762), учебник которого Кант использовал в своих лекциях, к этому времени уже ввел этот термин как выражение теоретического осмысления искусства (автор КСС употребил для этого другую терминологию, см. далее). Автор КЧР систематически подчеркивает, что всякое человеческое знание начинается с воздействия внешних вещей на наши органы чувств.

Но уже здесь возникает первостепенная проблема трансцендентальной философии: что такое эти вещи? Кант называет их вещами самими по себе [...в себе. Ding an sich (selbst)], как они существуют независимо от субъекта и до начала его познавательной деятельности. Соприкасаясь с чувствами, аффицируя их, вещи сами по себе становятся вещами для нас, выступают в них как ощущения (Empfindung), а еще точнее — как явления (Erscheinung), феномены. Активность души трансформирует их в созерцания (Anschauung).

Противопоставление субъекта уже на его чувственной стадии вещам внешнего мира закономерно приводит Канта к убеждению в невозможности их полного, исчерпывающего познания. Тем самым вещи сами по себе становятся трансцендентными (по-гречески —ноуменальными), так сказать, потусторонними.

Созерцания чувств становятся «материей» для понятий рассудка, над которым возвышается разум. Их совместная деятельность определяется Кантом как трансцендентальная логика. От обычной, «начальной», аристотелевской логики (которая, по Канту, в принципе не претерпела существенного развития со времен своего возникновения в Античности) она отличается анализом априорных категорий рассудка в их взаимодействии с созерцаниями чувственного опыта и максимально априорных идей разума, обращенных к рассудку. Первый анализ, основанный и на «обычной» логике, составляет трансцендентальную аналитику, которая совместно с трансцендентальной эстетикой образует предметное, научное знание («чистое», теоретическое естествознание), совершенно необходимое в практической деятельности. Анализ идей 643 разума, обращенных к категориям рассудка, но строящий свои трансцендентные заключения за границами опыта, первостепенно важный как выявление мировоззренческой сути метафизики, автор КЧР назвал трансцендентальной диалектикой (основания такого названия будут ясны из дальнейшего).