О ДОВОДАХ В ПОЛЬЗУ УЧЕНИЯ О НЕОБХОДИМОСТИ, ВЫТЕКАЮЩИХ ИЗ РАССМОТРЕНИЯ СВЯЗИ ПРИЧИНЫ И ДЕЙСТВИЯ
Для утверждения вывода, указанного в предыдущей главе, необходимо только признать, что из одинаковых обстоятельств неизменно вытекают одинаковые следствия. Действительно, если допустить это, то необходимым образом следует, что, так как при возникновении какой-нибудь системы все части ее и их относительные положения были созданы божеством, первое изменение должно было произойти согласно некоторому установленному им правилу, результатом чего было некоторое новое положение; а так как те же самые законы продолжали действовать, то после этого должно было произойти другое изменение согласно тем же самым правилам и т. д. без конца; каждое новое положение неизменно приводит здесь к другому положению, а все события с начала системы и до конца ее неразрывно связаны между собой, так что, пока сохраняются неизменными основные законы системы, невозможно, чтобы какое-нибудь событие было не таким, каким оно было; точно так же как то место, где покоится биллиардный шар, определяется необходимым образом полученным нм вначале толчком, несмотря на его дальнейшее столкновение с другими шарами или бортами биллиардного стола. Во всех этих случаях обстоятельства, предшествующие какому-нибудь изменению, называются причинами этого изменения, а так как определенное событие или действие постоянно следует за определен- ными обстоятельствами или причинами, то связь между причиной и действием является неизменной, а значит, и необходимой. Для нарушения этой связи причин и действий необходимо допустить такое устройство природы, при котором за одинаковыми предшествующими обстоятельствами не следуют непременно одинаковые события. Действительно, в этом случае можно сказать, что какое-нибудь определенное событие могло произойти иначе, чем оно произошло, ибо в законах природы нет ничего такого, что побуждало бы его быть таким, а не иным. Но так как в этом случае данному событию не предшествовали бы обстоятельства, которые побуждали бы его быть тем, чем оно было, то оно оказалось бы действием без причины. Но причина не может быть определена иначе, как такое предшествующее обстоятельство, за которым постоянно следует определенное действие; постоянство результата заставляет нас заключить, что в природе вещей должно заключаться некоторое достаточное основание, поэтому оно и происходит при этих обстоятельствах. Таким образом, если результат получается различным, то либо предшествующие обстоятельства были различными, либо же не было вовсе обстоятельств, соответствующих различию результатов, т. е. действие произошло совершенно беспричинно. Эти принципы носят всеобщий характер и применимы одинаково ко всем — физическим или духовным — явлениям природы. Если, например, я положу на обе чаши весов одинаковые грузы, то они останутся в равновесии. Если я затем брошу на одну из чаш дополнительный груз, то я произведу изменение в обстоятельствах, за которым немедленно последует новое положение, именно эта чаша опустится и поднимется другая. Наблюдая ранее это самое явление, я мог предсказать, что неизбежным результатом прибавления дополнительного груза будет отмеченное опускание одной чаши и поднимание другой. Это не может происходить иначе, пока сохраняются те же самые законы природы. Для того чтобы это происходило иначе, законы природы должны были бы носить такой харак- тер, что, если бы я бросил дополнительный груз, то чаша могла бы опускаться или не опускаться или же она могла бы опуститься без всякого дополнительного веса. Но в этом случае мы имели бы перед собой действие без причины, ибо в обстоятельствах, предшествующих изменению положения, т. е. опусканию чаши, ие произошло бы никакого изменения, а это и есть единственное основание, в силу которого мы говорим, что действие произошло без причины. Когда дело идет о решениях духа или о случаях хотения либо выбора, то все предшествующие обстоятельства заключаются в состоянии духа (включая сюда и все то, что относится к самой воле) и во взгляде на представляющиеся ему явления. Последние вообще называются мотивом, хотя словом мотив некоторые авторы называют и состояние духа, и взгляд на вещи. Чтобы отличить тот способ, каким происходят зависящие от воли и выбора вещи, от того способа, каким совершаются вещи, где воля не принимает никакого участия, говорят, ЧТО первые происходят произвольноу а последние механически. Но указанные нами общие принципы применимы к обоим случаям. Мы не можем определить a priori, как поступит в каком-нибудь частном случае данный человек, по лишь потому, что мы не знаем, в частности, его расположения духа, точного положения и взгляда на вещи. Но таким же образом мы не можем сказать, куда станет дуть завтра ветер, хотя воздух-то уж безусловно подчинен необходимым законам движения. Никакое решение духа не может быть иным, чем оно было, если естественные законы духа таковы, что одинаковое решение должно постоянно следовать за одинаковым состоянием духа и одинаковым взглядом на вещи. И было бы невозможным, чтобы какое-либо решение было ИНЫМ, чем ОНО былоу есть или будет, до тех пор, пока законы природы остаются прежними; но хотя и состояние духа, и взгляд на вещи были бы одними и теми же, решение могло бы как произойти, так и не произойти. Но в этом случае решение явилось бы действием без причины, ибо здесь, как и в примере с весами, мы имели бы перед собой изменение положе ния без предшествующего изменения обстоятельств, а это, согласно определению, и есть действие без причины.
То, что духовные определения и решения называются произвольными, не меняет нисколько существа дела. Если законы природы таковы, что при данных обстоятельствах я постоянно делаю некоторый определенный выбор, то мое поведение в течение всей моей жизни определяется существом, которое создало меня и поместило в ту обстановку, в которой я очутился впервые. Действительно, результатом первых имевшихся тогда налицо обстоятельств было определенное произвольное решение, которое привело меня к другим обстоятельствам, за которыми последовало некоторое другое определенное решение и т. д. от начала жизни до конца ее. Эта непрерывная цепь состояний духа и следующих за этим решении или цепь причин и действий может быть нарушена лишь таким устройством мира, при котором за данными обстоятельствами не следует никакого определенного решения или при котором без всякого изменения в предшествующих обстоятельствах происходит изменение в положении, что, как было выше отмечено, является действием без причины, т. е. вещью невозможной даже для божественной силы, ибо она невозможна для силы вообще. Кроме того, если без достаточной причины могло произойти одно какое-нибудь действие, то подобным же образом могло произойти и другое действие, а значит, и все действия, а это лишает силы единственный довод в пользу бытия божья. Может быть, для уяснения этого вопроса небесполезно обратить внимание на то, что понятие произвольного не противопоставляется понятию необходимого, а только понятию непроизвольного и что необходимому можно противопоставить только случайное. Ибо произвольное движение может регулироваться некоторыми правилами точно так же, как и механическое движение; если же оно регулируется любыми правилами или законами, то оно столь же необходимо, как и любое механическое движение. Таким образом, хотя принимаемое человеком решение является его собственным решением в том смысле, что причины его существуют и действуют в нем самом, но если оно подчинено каким-нибудь неизменным законам, то не может быть таких обстоятельств, при которых могли бы одинаково произойти два различных решения, ибо это означало бы отрицание влияния законов. При известных обстоятельствах могут иметь место— в известных узких границах — различные решения, но это обстоятельство общего порядка. Ограничьте круг этих обстоятельств, и вы исключите некоторое количество возможных решений; если же обстоятельства строго определены, то решение может быть только одно, и всякий раз, когда возникают те же самые обстоятельства, при наличии той же самой склонности духа и того же самого взгляда на вещи, несомненно, будет принято то же самое решение или тот же самый выбор. Человек действительно сам произвольно делает свой выбор, но, делая его произвольно, он следует законам своей природы и неизменно делает его некоторым определенным образом. Допустить, что самый произвольный выбор делается независимо от законов природы, так что при наличии одинаковой склонности духа и степени этой склонности и одинакового взгляда на вещи мы могли бы добровольно выбрать в одно и то же время любую из двух различных вещей, так же невозможно, как допустить, что какое-нибудь непроизвольное или механическое движение не зависит вовсе от определенного закона или правила, либо допустить, что вообще какое-нибудь следствие может существовать без соответствующей ему причины. Самое необыкновенное заключается в том, что существуют люди, признающие эту неразрывную связь обстоятельств и вытекающих из них следствий, согласно которой ничто не может быть иначе, чем оно есть, и в то же время воображающие, что они защищают учение о свободе против учения о необходимости. Автор «Писем о материализме» утверждает 190, что «моральное влияние мотивов так же достоверно, как действие физической причины, но оно не необходимо». Но это чисто словесйая тонкость. Действительно, единственное основание, в силу которого мы можем верить в причину, и притом необходимую причину, заключается в том, что она действует достоверно или неизменно. Если мой дух определяется влиянием мотивов так же постоянно, как постоянно определяется в своем падении на землю камень влиянием тяжести, то я вынужден умозаключить, что причина действует с одинаковой необходимостью в обоих случаях, ибо для одинаково постоянных и определенных действий должны быть одинаково точные основания. Не менее ошибочно утверждать вместе с этим автором 191, что «мотивы не заставляют человека действовать, не определяют поступков его, но что человек, руководствуясь мотивами, решается сам действовать». Ибо если он решается постоянным и определенным образом действовать согласно мотивам, то должно быть достаточное основание, почему мотивы оказывают такое влияние на него. Если он никогда не действует вопреки их влиянию, то лишь потому, что он не имеет способности сделать это. Таким образом, и с этой точки зрения на разбираемый вопрос человек подчинен абсолютной необходимости. Вот к каким жалким уловкам прибегают люди, желая укрыться от силы [неугодных им] доводов.