2.2. Дух как Нечто

Дух так же реален, как и материя, но это реальность иного рода, — реальность идеальная, а не материальная.

Иного рода и энергия у духа, что можно проиллюстрировать на следующем примере: сила тока в материальном мире и сила духа — в мире идеальном — не одно и то же. Во всяком случае, являющаяся реальной сила духа не может быть замерена приборами, наподобие силы тока.

Дух, кроме того, является крайне подвижным и может самопроизвольно концентрироваться в любом объекте: как в человеке, так и в растении, животном и даже в неодушевленном предмете. Такая концентрация духовного начала создает свою картину мира, в которой компоненты соотносятся не на основе связей и закономерностей, реально существующих между ними, а в зависимости от наличия в них духовного начала, уровня его «концентрации», т. е. его энергии. Тогда объект, где концентрация такого начала больше, чем в других, резко выделяется и в этом случае говорят о том, что в нем проявился Бог (теофания).

Такое начало не структурировано и здесь важно, что тот или иной объект является носителем этого начала в большей мере, чем другие. Концентрация такого начала не детерминируется какими бы то ни было законами, но сам факт концентрации духовного начала изменяет, причем значительно, систему отношений этого объекта со всеми другими. Тем самым происходит, по крайней мере, локальное, переструктурирование и деформация действительности.

В том случае, когда такое начало концентрируется в человеке, то он сразу чувствует это самым непосредственным образом в виде вдохновения, «безумия», прозрения или резком повышении внутренней активности. Здесь возникает существенно иное видение мира, которое фиксируется в виде нетрадиционных, необычных представлений, «безумных идей», фантастических образов, которые на поздних этапах развития общества воплощаются в произведениях искусства, научных концепциях, литературных произведениях, отмеченных чертами истинного творчества. В результате в подавляющем большинстве случаев деятельность и поведение человека становится непонятным для окружающих и часто отвергается ими как нечто болезненное, аномальное, алогичное. Однако в рамках архаического мифологического мышления это считается проявлением высшего нача- 143 ла (одержимости) и воспринимается как нечто положительное (отголоски этой ситуации мы встречаем в культе юродивых, шутов).

Для самого человека присутствие духовной силы воспринимается как сопричастность к какому-либо могущественному существу (Богу, Демону, Абсолюту). И часто он представляет себя в качестве слепого орудия его воли. Разумеется, такое существо может проявиться, где ему заблагорассудится. И тогда любой объект, как одушевленный (человек, животное, растение), так и неодушевленный (статуя, камень, храм, источник или даже целый регион) может стать носителем особой силы.

Проблема концентрации духовного начала была проанализирована Б. П. Вышеславцевым. Он отмечает, что в религиозной и светской традиции давно было замечено, что «возвышение разумной твари над природой осуществляется посредством усовершенствования природы» [7]. Этот процесс он называет сублимацией, которая возвышается над природой, не уничтожая ее, а восполняя, преобразуя и совершенствуя. То есть существует некоторое начало, которое совершенствует природу, воздействуя на нее. Нам представляется, что термин «сублимация» не совсем удачен, ибо он имеет несколько иной смысл, который он приобрел во фрейдистской психологии. Мы предпочитаем пользоваться термином «концентрация» духовного начала (духа).

Объекты, вокруг которых наблюдается повышенная концентрация духовного начала, отличаются от всех других и обычно их характеризует большая выраженность таких характеристик, как «гармония», «совершенство», «красота», «изящество», «утонченность» и т. п. По мере удаления от них начинают преобладать характеристики совершенно иного рода: «хаос», «деградация», «смерть».

Если мифология утверждает, что такая концентрация духа ничем не мотивирована, то ученые, занимающиеся проблемой духа и его концентрации, здесь имеют другое мнение. Концентрация духа, по мнению науки, осуществляется наиболее интенсивно в сложно организованных объектах, что прослеживается в лестнице: минералы, растения, животные, человек. В рамках каждой из указанных ступеней концентрация духовного начала может варьироваться в очень широких пределах. Так, в минеральном царстве она достигает максимального выражения в кристаллах, в царстве растений изменяется от простейших водорослей до высших растений, в животном царстве — от простейших одноклеточных до приматов, в человеке — от низших проявлений животных инстинктов до таких феноменов, как святость, творчество, вдохновение.

Таким образом, по данной концепции человек представляется носителем высшей духовной концентрации. По сути дела, близка к науч-

144 ной и точка зрения религии, по вероучению которой Бог вдохнул дух только в человека, возвысив тем самым его над всем прочим тварным миром. «Что же такое душа? В простейшем ее виде, у животных — это объединяемый самосознанием (умом у высших животных) комплекс органических чувственных восприятий, мыслей и чувств, следов воспоминаний или только (у низших) комплекс органических ощущений. Примитивный дух животных—это только дыхание жизни (у низших). По мере повышения по лестнице существ растет их духовность и к дыханию жизни присоединяются зачатки ума, воли и чувства.

У человека душа гораздо выше по своей сущности, ибо участвующий в ее деятельности дух несравним с духом животных. Он сможет обладать высшими дарами Святого Духа, которые св. пророк Исайя (11,1-3) называет духом страха Божия, духом познания, духом силы и крепости, духом света, духом разумения, духом мудрости, Духом Господним или даром благочестия и вдохновения в высшей степени» [8].

В данном конкретном случае нам трудно согласиться и с наукой, и с религией. По нашему мнению, нет достаточных оснований, чтобы ставить человека по степени духовной концентрации, безусловно, выше всего остального мира, по следующим причинам. —

Поскольку дух является нематериальной составляющей мира, не существует прибора, который мог бы замерить степень духовной концентрации в разных объектах, в силу чего приписывать изначально кому-либо (даже человеку) повышенную духовную концентрацию нет достаточных оснований. —

Нам более-менее известна сила концентрации духа в человеке, но мы ничего практически не знаем о степени такой концентрации у других явлений природы, поскольку этот вопрос был вне поля зрения науки. —

Здравый ум и народно-поэтическое сознание, наиболее тонко чувствующие и фиксирующие духовное состояние всех окружающих предметов, свидетельствуют, что дух человека, дух животных, дух минералов — суть разнокачественные явления, которые именно в силу их разнокачественности соотносить по принципу «ниже — выше» не корректно.

Для большей ясности сказанного приведем такой пример.

Ясно только, что дух дуба, превосходящий по своей жизненной природной энергии любого человека, уходит в небытие вместе с дубом, в то время как дух человеческий в своем первозданном виде может существовать не одно тысячелетие после его физической кончины.

Попробуем поставить наш вопрос в еще более заостренной форме. Где художник, поэт, музыкант находит больше духовных сил для своего творчества — в общении с природой или в общении с людьми? Бетховен утверждал, что он дерево любит больше, чем человека, и что общение с природой дает ему необычайно много для его творчества. Подобного рода признания можно найти практически у любого выдающегося деятеля культуры. Ведь именно общение с природой вызывало у них состояние высшего экстаза, творческого вдохновения. Достаточно вспомнить здесь многочисленные в отечественной литературе описания природы и ее воздействие на состояние героя.

Суммируя сказанное, можно сделать следующий вывод. Сравнивать по степени концентрации дух объектов, принадлежащих к разным видам и формам живого и «неживого» мира, — не корректно. Но можно сравнивать по степени концентрации объекты, принадлежащие к одному виду. Так, среди людей есть люди с повышенной концентрацией духа (их называют пассионариями) и есть люди, у которых эта пассио- нарность приглушена, а то и вообще отсутствует. То же справедливо и по отношению к ландшафтам, животным, растениям, камням...

Локальные концентрации духа существуют всюду и оказываются весьма благоприятными для объектов, находящихся в их окрестности. Здесь возникает своеобразная духовная «аура», которая способствует излечению заболеваний, возвышению духа и т. п. Давно известно, что в неорганической природе есть такие места и даже регионы, где человек чувствует себя наиболее возвышенно. Именно в таких местах с глубокой древности ставились храмы, монастыри, дворцы. В топографическом плане известно много случаев, когда христианские храмы возводились на местах языческих капищ. Концентрация духа в таких местах способствует активизации сознания человека, воздействует на психику людей, стимулирует их воображение. Многие здесь испытывают ощущение легкости, вдохновения, о чем не раз говорили поэты, художники, музыканты. (Вспомним, что знаменитая I симфония П. И. Чайковского «Зимние грезы» была навеяна посещением Валаама со знаменитым одноименным монастырем). Понятно, что во все времена и во всех странах люди пытаются побывать в таких местах, совершая туда длительные путешествия (паломничества в Мекку, Иерусалим, другие «святые места»).

Но существуют и области, где концентрация духовного начала выражена слабо, и они оказывают негативное воздействие на находя- 146 — щиеся в них объекты, в том числе и на человека. Связано это с тем, что чем в большей мере духовное начало выражено, тем больше оно стимулирует гармонию, порядок, активность. На языке синергетики это получило название аттрактора (внешнего системообразующего фактора). Ослабление концентрации духа резко усиливает деструктивные процессы, способствует нарастанию влияния хаоса и разложения. На уровне обыденного сознания такие места получили название «гиблых», «проклятых» и т. п. мест. От таких мест рекомендуется держаться подальше, и в художественной литературе встречаются описания таких мест (Н. Гоголь. «Заколдованное место»). Хорошо известно, что нахождение в обществе плохих (с пониженной духовной концентрацией) людей также может оказывать неблагоприятное воздействие («дурной глаз», «энергетический вампиризм», «порча» и т. п.). Многие люди чувствуют интуитивно колебания концентрации духа на себе. Возрастание такой концентрации переживается как подъем настроения, вдохновение, желание творить и действовать; понижение же ее — как ощущение подавленности, отчаяния, депрессии.

В таком случае становится понятной логика человека, стремящегося находиться в том месте, где, по его мнению, присутствует повышенная духовная концентрация, ибо этим самым он становится как бы сопричастным к ней. Отсюда возникает культы священных мест (рощ, источников, храмов). Ктаким объектом устремляются большие массы людей.

Бесструктурность такой силы дает ей свободу пребывать в любом месте и тем самым стираются грани между человеком и всеми окружающими его предметами. Поскольку любой из объектов может стать местом концентрации этого духа, то вполне естественно, что они могут переходить друг в друга, превращаться друг в друга. И такие переходы постоянно происходят в мифологическом контексте. Женщина естественным образом превращается в дерево, камни становятся драконами, волны — нереидами. И все это происходит постоянно, буквально на глазах у людей. Скажем, для русских крестьян, согласно В. Далю, домовые, русалки, лешие, кикиморы были такой же реальностью, как и предметы домашнего обихода.

Поскольку отношения между людьми и всеми прочими объектами определяются не законами, установленными наукой, а степенью концентрации духовного начала, постольку возникает своеобразная иерархия, где верхние уровни соответствуют объектам с большей выраженностью духа, а низшие — с меньшей. При таком подходе кдей- ствительности структурная организация явно отступает на задний план, выдвигая на передний необычность тех или иных объектов, способность их поражать воображение. Такие особенности рассмат- 147 риваются как признак присутствия в объекте духа. Отсюда возникает культ высоких деревьев, камней странной формы, который в некоторых регионах (Литва, Сибирь, Алтай) сохранился до сих пор. Поскольку при таком подходе все объекты, по крайней мере, потенциально, оказываются носителями духовной силы, постольку они рассматриваются человеком как партнеры, с которыми можно и нужно вести диалог. Поэтому прежде чем срубить дерево, негр обращается к нему с просьбой разрешить совершить это действие. Точно так же сибирский охотник, прежде чем убить медведя, долго доказывает ему, что это необходимо, приводя соответствующие аргументы. И оленеводы Севера, перед убийством оленя, глядя ему в глаза, просят прощения перед его духом. В таком контексте все объекты действительности рассматриваются либо как дружественные, либо как враждебные по отношению к человеку. Но при этом важно, что между ними возможен диалог, ибо все они имеют некоторую общую духовную основу. Достаточно вспомнить, как люди просят животных или неодушевленные предметы помочь им в совершении тех или иных действий.

Итак, дух действительно есть Ничто, если подходить к нему с позиций здравого ума. Но он в то же время есть Нечто, что определяет внутренние силы мира природы и человека.