1 В конце мая, когда еше продолжались боевые действия по очистке долины Панджшер, С.Л. Соколов поручил мне спланировать и подготовить операцию по разгрому группировки мятежников в «зеленой зоне» г. Герата.
За последнее время в районе Герата отмечалось увеличение числа отрядов оппозиции, прибывших из других районов страны. Возросла и активность их действий. Значительная роль в этом принадлежала Ирану, из которого непрерывно велась контрреволюционная пропаганда. Под ее влиянием представители оппозиции внедрялись в местные органы власти или вербовали среди них своих сторонников, проводили подрывную работу среди населения, подчинив его значительную часть себе, что и позволило активизировать действия мятежников. В самом городе обычным явлением стали обстрелы автомашин, принадлежавших армии, полиции и органам государственной безопасности. Дома, оставленные горожанами в связи с нестабильной обстановкой в городе, занимались мятежниками. Из них обстреливались государственные учреждения. Для уточнения обстановки я вылетел в 5-ю мотострелковую дивизию, которая дислоцировалась в районе населенного пункта Шинданд (100 км южнее Герата). 11 - 3697 Меримский Дивизия в своем составе имела только два мотострелковых полка. Ее третий полк в свое время был реорганизован в 70-ю отдельную мотострелковую бригаду и подчинялся непосредственно командарму. Командир 5-й мотострелковой дивизии генерал-майор Геннадий Яковлевич Аношин — высокий, представительный мужчина, который своим внешним видом выражал не только физическую, но и внутреннюю силу. Срок его пребывания в Афганистане подходил к концу, поэтому он и имел достаточный боевой опыт. Тем не менее в инициативе и деловых качествах он уступал своим предшественникам — полковнику Борису Всеволодовичу Громову и, особенно, Юрию Васильевичу Шаталину. Геннадий Яковлевич был информирован о цели и времени моего приезда, но к докладу о состоянии дел в зоне ответственности дивизии был готов не в полной мере. После некоторого вынужденного перерыва наша беседа все же состоялась. Чтобы несколько снять возникшую напряженность с участников беседы в связи с происшедшим конфузом, я похвалил офицеров штаба дивизии за отработанную ими карту обстановки, сказав, что я уже давно не видел такого культурного оформления графического документа. Затем я обратился к комдиву: — Геннадий Яковлевич, правительство Афганистана настойчиво просит С.Л. Соколова разрядить обстановку в провинции Герат. Особенно вызывает беспокойство положение в городе и в «зеленой зоне», прилегающей к нему. Последний раз я был в дивизии 2—2,5 месяца тому назад, но тогда ничего угрожающего не было. Действительно ли так обострилась обстановка? — Товарищ генерал, — начал докладывать Аношин, — сейчас среди мятежников произошло четкое разделение на три категории: идейные, политические противники существующего строя; деклассированные элементы, объединенные в банды грабителей, и, наконец, обманутые, неграмотные люди, поддавшиеся вражеской пропаганде и ставшие на путь контрреволюции. В провинции Герат имеются отряды мятежников всех вышеуказанных категорий. — А кто распределил мятежников по этим категориям? Чье это заключение? От кого исходит такая идея? — спросил я. — К этому заключению, — продолжал комдив, — мы пришли сообща, на основании данных нашего разведывательного центра, разведки полиции и органов госбезопасности. — Такой анализ не нов. Он характерен не только для зоны ответственности вашей дивизии, но и для других провинций. Продолжайте доклад, — сказал я. — Возросшая активность действий мятежников явилась в определенной степени результатом того, что принимаемые политические и экономические меры центральным правительством и местными органами власти из-за их неопытности и нетребовательности носят декларативный характер. Им не удалось привлечь на свою сторону народ. — Геннадий Яковлевич, позвольте с вами не согласиться, — возразил я. — Ведь ваш доклад пока тоже носит декларативный характер. Легче всего свою вину переложить на другого и в данном случае на правительство Афганистана. Если рассуждать объективно, то основными виновниками обострения обстановки за последнее время в провинции являетесь вы и командир 17-й пехотной дивизии. — Я вас не понимаю, товарищ генерал. В чем же моя вина? — с некоторой долей возмущения спросил Аношин. — Вижу, что вы не все понимаете. Постараюсь объяснить, на чем основывается мой вывод. Такие различные отряды мятежников появились в городе и «зеленой зоне» внезапно или они накапливались постепенно? — спросил я. — Товарищ генерал, мне понятно, куда вы клоните. — Я клоню вас к правильному анализу и заключению, — парировал я. — Продолжайте свой ответ. — Конечно, отряды мятежников появились не сразу. Они сюда приходили из других районов, а не только формировались из местного населения. Наша и афганская разведка докладывали об этом. — Раз вы знали, что прибыл или сформирован какой- либо отряд, — перебил я комдива, — значит, вы или комдив-17 должны были его уничтожить или, в крайнем случае, сделать это сообща. Вы этого не сделали раз, не сделали два и как результат — образовалась определенная группировка мятежников, для уничтожения которой требуются уже значительные силы, которых у вас нет. Вот кто виноват в ее создании, а не правительство Афганистана. Хорошо, давайте правительство оставим в покое, а перейдем к тем, кто с ним борется. После некоторого замешательства комдив продолжал: — По нашим данным, общая группировка мятежников в «зеленой зоне» Герат составляет около 1200 человек. Районы северо-восточнее и восточнее города более-менее спокойны. С имеющимися там отрядами ведутся переговоры о прекращении ими вооруженной борьбы и перехода на сторону власти или, в крайнем случае, сохранение нейтралитета. Эти переговоры ведут губернатор и другие местные органы власти. Как мне известно, переговоры идут трудно. Мятежники стараются не продешевить и выдвигают, порой, слишком жесткие условия. — Если вы коснулись переговоров с мятежниками, — сказал я, — то хотелось бы отметить, что в целом это явление положительное, если им правильно воспользоваться. Я прошу вас, Геннадий Яковлевич, и советника при командире 17-й пехотной дивизии подсказать афганским товарищам, ведущим переговоры, что они представляют государство, а поэтому должны вести переговоры с позиции силы. Мятежники не должны выдвигать условия. Главное благо, которое ему представляется, — прощение всех прошлых грехов. Конечно, он может что-то просить, но не диктовать своих условий. Его первая обязанность — признание власти, подчинение ей, создание нормальных условий жизни в районах, занимаемых отрядами. Пожалуйста, товарищ Аношин, продолжайте. — Наиболее активным и непримиримым является отряд Туран Исмаила, насчитывающий 900—1000 человек. Сам Туран Исмаил даже объявил себя эмиром провинции Герат, но к его разочарованию главари других отрядов его не поддержали. Далее комдив подошел к карте и, указывая по ней, продолжал: — Весь отряд располагается не в одном, а в трех районах. В первом размещается примерно 350—400 человек, занимают 5 кишлаков юго-западнее города. Совершают террористические акты и диверсии в старом городе и нападают на автоколонны южнее города Герат. Второй район — западнее и северо-западнее города. Здесь мятежники размещаются в четырех кишлаках. Численность 250—300 человек. Их действия, главным образом, направлены на срыв перевозок военно-технического имущества для советских войск на автомагистрале и Кушка—Герат. В случае необходимости предусматривалось, что мятежники первой и второй групп могут усиливать друг друга. Третий район — западнее города, как бы составляет резерв численностью 100—150 человек, расположенный в двух кишлаках. Основная деятельность заключается в грабежах автомашин, следующих из Ирана. Имеется еще несколько небольших отрядов, которые не сотрудничают с Туран Исмаиломи занимают отдельные кишлаки. Их Аношин указал на карте. После доклада комдива я уточнил интересующие меня вопросы и послушал соображения советников при командире 17-й пехотной дивизии, Царандое и госбезопасности. Из всего услышанного стало ясно, что подтвердилось наше предположение — для стабилизации обстановки в провинции Герат необходимо было разгромить основную силу мятежников — отряд Туран Исмаила. Он держал в напряжении весь город и его окрестности, фактически являясь в нем хозяином. Готовящаяся операция имела ряд особенностей, которые отличали ее от ранее проведенных. Во-первых, она как бы состояла из двух самостоятельных операций, но объединенных общим замыслом. Вначале предусматривалось разгромить мятежников в «зеленой зоне» западнее Герата, а затем очистить и сам город от контрреволюционных групп. Во-вторых, поскольку были известны места расположения отрядов противника с достаточно высокой точностью, то и количество войск, привлекаемых к операции, должно было обеспечивать одновременное блокирование и разгром всех выявленных отрядов. В-третих, количество советских и афганских войск, размещенных в гарнизонах Шинданд и Герат, было не достаточным для осуществления одновременного блокирования противника. Требовалось их усиление, а ближайшие гарнизоны находились на удалении 450 км от Герата. В-четвертых, для блокирования города предусматривалось привлечь 24-й танковый полк в полном составе, чего в других операциях не встречалось, а также подразделения Царандой, госбезопасности и партийных активистов. Приступая к планированию операции мы учитывали все эти особенности, что нашло свое отражение в замысле операции, в результате которой предусматривалось массированным авиационным ударом, стремительным выдвижением советских и афганских частей и десантированием одного мотострелкового полка окружить основные силы отряда Т. Исмаила и во взаимодействии всех сил уничтожить по частям их, а также вновь выявленные отряды мятежников. Рано утром четвертого дня операции вводом в бой 24-го танкового полка, силами советских войск блокировать г. Герат, а действиями афганских частей, полиции и госбезопасности очистить город от контрреволюционных группировок. Всю операцию предусматривалось провести в течение 7—10 суток. Исходя из замысла, к операции привлекались 5- я мотострелковая дивизия — 9 батальонов (дивизионов), один мотострелковый батальон 70-й отдельной мотострелковой бригады, 17-я пехотная дивизия, 446-й полк «Командос», 4-я танковая бригада — 7 батальонов. Всего 16 батальонов, из которых три танковых и два артиллерийских дивизиона. Была создана сильная авиационная группировка в составе 76 боевых самолетов и 52 вертолетов (в т.ч. 16 МИ-24). К боевым действиям привлекались части, находившиеся на различном удалении (от 5 до 450 км) от противника. Заблаговременно создавать группировку в исходном положении было нельзя, так как этим мятежники предупреждались бы о готовящемся наступлении. Поэтому было принято следующее решение. Удаленные части — полк «коммандос» и 2-й мотострелковый батальон доставить из города Кандагар (450 км) транспортными самолетами на гератский аэродром, где их без задержки пересадить в вертолеты и переправить в район боевых действий. 371-й мотострелковый полк использовать в качестве тактического воздушного десанта с аэродрома Шинданд, удаленного на 100 км. Таким образом, создавалась весьма любопытная ситуация. 101-й мотострелковый полк и 650-й отдельный мотострелковый батальон 5-й мотострелковой дивизии, 17-я пехотная дивизия и 4-я танковая бригада переходили в наступление из мест постоянной дислокации. 371 -й мотострелковый полк высаживался в качестве тактического воздушного десанта, а 446-й полк «коммандос» и 2-й мотострелковый батальон 70-й мотострелковой бригады доставлялись в район боевых действий на вертолетах для усиления 101 -го и 371 -го мотострелковых полков, уже приступивших к выполнению боевой задачи. Несколько необычно предусматривалось осуществлять и огневое поражение противника. Поскольку 1060-й артиллерийский полк, расположенный в Шинданде, не мог заблаговременно занять назначенный ему позиционный район, то эта задача возлагалась на авиацию до середины первого дня боя. Такие условия перехода в наступление в Афганистане возникли впервые. Требовалось очень тщательно произвести расчет времени и четко, скрупулезно организовать взаимодействие между всеми привлекаемыми к операции силами и средствами, что и было впоследствии сделано. После утверждения плана операции маршалом С.Л. Соколовым я с небольшой группой офицеров, в состав которой входили полковники Михаил Михайлович Мордас и Юрий Владимирович Шаманов из Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск, вылетели в штаб 5- й мотострелковой дивизии. На аэродроме Шинданд меня встретил командир дивизии Г.Я.-Аношин, который очень кратко доложил, чем за- ни м ается д и визия. Несколько в стороне стояла небольшая группа офицеров, среди которых я заметил командира 101-го мотострелкового полка подполковника В.Л. Неверова. — Что здесь делает командир полка? — спросил я у комдива. — В соответствии с планом подготовки я провожу сегодня уточнение задач и организацию взаимодействия с командирами частей на предстоящий бой. Он с офицерами штаба прибыл сюда несколько раньше, воспользовавшись попутным вертолетом. Я попросил комдива подозвать командира полка. Подполковник Неверов с некоторой щеголеватостью доложил о своем прибытии. Командир дивизии несколько приободрился, ему, очевидно, в какой-то степени передалось настроение командира полка. Я не раз встречался с Владимиром Лаврентьевичем. Мне нравилось в нем очень ценное для военного человека качество — настойчивость в достижении поставленной цели, в выполнении поставленной задачи. Его решения отличали продуманность, знание и учет обстановки. При планировании боя он учитывал каждую мелочь, которая могла повлиять на ход боя. Подготовку подразделений вел скрупулезно, с учетом характера предстоящих боевых действий. Его уважали подчиненные и верили в него. Я поздоровался с Неверовым и, посмотрев на него, ничего особенного вроде не заметил. Трудно было поверить, что этот человек исключительно смел, решителен и отважен. Совсем недавно подполковник Неверов проявил личный героизм и отвагу при разгроме крупного отряда мятежников Гафар Каля севернее Герата. Отряд мятежников терроризировал население, местные органы власти и нападал на советские автоколонны с грузом и имуществом для советских войск из перевалочной базы в Кушке.
Во главе полка Владимир Лаврентьевич проник через хорошо замаскированный ход мятежников и, используя неожиданность появления для мятежников наших подразделений в районе их расположения, решительными действиями разгромил противника. Только пленными было захвачено 106 человек во главе с главарем. Всего же полк провел около 40 боев под командованием Неверова, захватив при этом более 4,5 тыс. пленных, более тысячи единиц оружия, около 100 автомашин и другого имущества. В феврале 1984 года подполковнику В.Л. Неверову было присвоено звание Героя Советского Союза. Обращаясь к командиру полка, я спросил его: — Получили ли вы задачу и разобрались ли вы в ней? Он утвердительно кивнул головой. — Ведь вам, да и личному составу полка, знакомы эти места, — продолжил я. — Да, мы не раз здесь проводили операции. Вот только с Туран Исмаилом лично встречаться не приходилось, — ответил Неверов. — Вот вам сейчас и представляется возможность такой встречи. Мне бы хотелось, что бы вы не рассчитывали на легкий успех. Я не совсем уверен, что 17-я пехотная дивизия своевременно выйдет в указанный район. Ей задача еше не ставилась. Поэтому вначале нужно рассчитывать только на свои силы, ну и, естественно, на поддержку комдива. Об этом подробно мы поговорим позже, при организации взаимодействия. К такому варианту вам нужно быть готовым. — Я вас понял, товарищ генерал. Такой вариант будет мною предусмотрен, — ответил командир полка. Во второй половине дня командир дивизии организовал взаимодействие на ящике с песком. Основным содержанием взаимодействия была согласованность действий всех подразделений, учавствовавших в бою. Поскольку полки действовали по отдельным направлениям, то и взаимодействие отрабатывалось с каждым полком отдельно. При этом каждый из них должен был понимать общую цель операции и способы ее выполнения, а также знать обстановку, иметь надежную связь и систематически осуществлять взаимную информацию. Вопросы взаимодействия отрабатывались в наиболее вероятной последовательности развития событий с учетом тех критических ситуаций, которые могли возникнуть. Для этого командир дивизии разыгрывал с командирами полков тактические эпизоды предстоящего боя с заслушиванием докладов решений командиров в сложившейся обстановке. При этом особое внимание уделялось огневому поражению противника. Определялись объекты противника, которые должны поражаться средствами батальона, полка, старшего командира и порядок вызова огня артиллерии и ударов авиации. В результате проделанной работы было достигнуто единое понимание цели боя, боевых задач и способов их выполнения при различных вариантах обстановки, а также твердое знание сигналов оповещения, взаимного опознавания и целеуказания. Боевые действия было запланировано начать 2 июня 1984 года. К 5 часам утра я, комдив и группа управления заняли свой командно-наблюдательный пункт. Осматривая лежавшую впереди местность, нельзя было предположить, что через некоторое время здесь развернутся боевые действия. Буйная зелень виноградников, пышные сады и лазурное небо успокаивали. Кругом стояла настороженная тишина, которая бывает только на фронте в последние минуты перед боем. На расстоянии, которое видел глаз, не было никакого движения. Но там был противник. Казалось, что весь район находится в состоянии тревожного ожидания. Это тоже была война, которую некоторые себе представляют только в непрерывном грохоте от разрывов снарядов, завывании самолетов и дроби автоматной и ружейной перестрелки. Это будет потом, а сейчас тишина. Поступило первое радиодонесение. В 6 часов 12 самолетов АН-12 взлетели с аэродрома Кандагар со 2-м мотострелковым батальоном и 446-м полком «коммандос» на борту. Они взяли курс на аэродром Герат, где должны были приземлиться и пересадить личный состав в ожидающие вертолеты для дальнейшей высадки в места боевого предназначения. Далее донесения стали поступать регулярно. В 7.50 с аэродрома Шинданд взлетел тактический воздушный десант в составе 371-го мотострелкового полка подполковника А.М. Будеева для окружения противника во втором районе. В 7.56 начался массированный авиационный удар по выявленным целям и авиаподготовке десантирования. 101-й мотострелковый полк, 650-й отдельный разведывательный батальон, 17-я пехотная дивизия и 4-я танковая бригада начали выдвижение из мест постоянной дислокации в район боевых действий. 1060-й артиллерийский полк, бронегруппа и десантируемые подразделения 371-го мотострелкового полка начали движение из Шинданда в район огневых позиций и высадки тактического воздушного десанта. В 8.30 началась перевозка личного состава 446-го полка «коммандос» и 2-го мотострелкового батальона в районы действий 371-го и 101-го мотострелковых полков. К 9.00 противник был блокирован во всех трех районах и изолирован друг от друга. Следует отметить, что при окружении мятежников мы отступили от классической схемы, когда противник окружался на большой площади, а затем кольцо окружения сжималось, а противник расчленялся и уничтожался. До начала операции мы располагали достаточно точными данными о местах расположения мятежников. Поэтому окружалась не площадь, а конкретный объект. В данном случае это были кишлаки с размешенными в них отрядами мятежников. Промежутки между кишлаками контролировались вертолетами, которые непрерывно находились в воздухе, а также простреливались огнем крупнокалиберных пулеметов, автоматических гранатометов и минометов. Кроме того, для ликвидации прорывающихся групп мятежников из окруженных кишлаков и вновь выявленных отрядов противника, у каждого командира имелся достаточно сильный подвижный резерв. Подавленные сильным авиационным ударом и неожиданным появлением наших войск в своем расположении, мятежники на первых порах были деморализованы, но сумели быстро оправиться и оказали сопротивление. Бои носили характер блокирования кишлаков и прочесывания их афганскими подразделениями, что в ряде случаев выполнялось недостаточно внимательно. В течение трех дней продолжались боевые действия в «зеленой зоне» Герата, в ходе которых большинство отрядов противника понесли значительный урон — около 700 человек. По данным пленных, их предводитель Т. Исмаил был ранен, но его удалось ночью эвакуировать из района боевых действий, а затем в Иран. Его заместитель и два командира крупных отрядов были убиты. 4 Город Герат — административный центр одноименной провинции — располагался в долине реки Герируд на северо-западе страны в 120— 130 км от границы с Ираном. Три шоссейных дороги связывают его с Таджикистаном, Ираном и Пакистаном. Основание города приписывается Александру Македонскому. Он последовательно входил в состав древних государств Среднего Востока. Своего расцвета город достиг в 15 веке, став крупнейшим торговым, ремесленным и культурным центром на Среднем Востоке. Он имел связь с Индией, Китаем, Московским государством. В городе было много больших медресе, мечетей с высокими минаретами, роскошных дворцов, широких серебристых водо- емов-хаузы. К описываемому времени сохранились исторические памятники — соборная мечеть, мавзолей Гаухар-Шад и минареты, входившие в ансамбль Мусалла, немало гробниц и усыпальниц великих людей и почитаемых святых. Как и все древние города, Герат делится на старый и новый город. В старом городе преобладают узкие, кривые улицы, саманные постройки с толстыми (1,5—2,0 м) стенами, за которыми можно укрыться не только от ружейно-пулеметного огня, но и от артиллерии среднего калибра. Во многих дувалах и стенах домов имеются бойницы, что свидетельствовало о подготовке города к обороне. Используя эти укрытия, можно было оказывать длительное сопротивление. Старинная крепость Ихтияр-Ид-Дин возвышалась над низкими постройками. С нее можно было просматривать большую часть города. Вскоре после победы Апрельской революции 17-я пехотная дивизия, дислоцировавшаяся в городе, отказалась присягнуть новому правительству и восстала. Восстание было подавлено, а дивизия фактически разбежалась. Значительная часть бывших военнослужащих пополнила отряды мятежников. Поэтому не случайно в городе действовало сильное контрреволюционное подполье, которое активно вело антиправительственную работу среди населения, формировало, вооружало и поддерживало отряды мятежников не только в самом городе, но и в населенных пунктах вблизи него. С целью изолировать и задержать руководителей подполья, скрывающихся в г. Герате, ликвидировать исламские комитеты, изыскать оружие и боеприпасы, хранящиеся на тайных складах, ликвидировать подпольные типографии, разгромить созданные вооруженные формирования мятежников и предусматривалось блокирование и прочесывание города. Для решения этой задачи планировалось, кроме уже задействованных сил, привлечь дополнительно 24-й танковый полк 5-й мотострелковой дивизии, два батальона ца- рандой и 100 партийных активистов. Блокирование города возлагалось на советские войска, а прочесывание поручалось афганским частям и подразделениям полиции и госбезопасности. Блокирование города должно было осуществляться по внешнему обводу и внутри его поквартально. Одновременно занимались господствующие высоты и крыши высоких построек, чтобы в период прочесывания можно было контролировать площади, основные улицы, перекрестки и дворы. Перекрытие возможных основных путей движения мятежников внутри города возлагалось на мотострелковые подразделения, усиленные танками и минометами. Им были определены участки ответственности, включающие определенную часть города. Места расположения взводов (отделений), огневых позиций танков, артиллерии, автоматических гранатометов были выбраны с таким расчетом, что бы обеспечивался контроль огнем всего участка ответственности мотострелковой роты. Такими местами были площади, перекрестки дорог, улиц, крыши высоких зданий, кроме того, спешенные мотострелки в свою очередь прикрывали огневые средства от поражения их из ручных противотанковых гранатометов и стрелкового оружия. Для уничтожения мятежников, засевших в домах, в каждом батальоне были созданы 3—4 штурмовые группы в составе мотострелкового и танкового взводов, расчета миномета, 3—4 сапера со взрывчатым веществом, автоматического гранатомета и артиллерийского корректировщика. По наиболее вероятным направлениям прорыва мятежников из города предусматривался заблаговременно подготовленный огонь артиллерии и минометов за внешним кольцом блокирования, а также постоянное дежурство в воздухе вертолетов огневой поддержки. Во избежание потерь местного населения было подготовлено для развертывания четыре фильтро-пропускных пункта. С помощью звуковещательных станций, после завершения блокирования, населению будет предложено покинуть город через указанные проходы и собраться на фильтро-пропускных пунктах. После тщательной увязки взаимодействия, особенно с подразделениями, осуществляющими прочесывание и блокирование районов внутри города, в ночь с 4-го на 5-е июня началось осуществление разработанного плана. К рассвету город был блокирован. Успешным действиям наших частей на этом этапе операции способствовало то обстоятельство, что для каждого подразделения, предназначенного для блокирования района внутри города, были выделены проводники из числа партийного актива города. Это позволило создать внешнее и внутреннее кольцо блокирования одновременно. Наиболее надежно прикрывалась западная окраина города. Такое решение обусловливалось тем, что старый город всегда был прибежищем деклассированных элементов, и мятежники зачастую находили там пристанище. Западная окраина представляла интерес еще и потому, что мы не исключали возможности отхода сюда не атакованных, разрозненных групп мятежников из «зеленой зоны». Эта ответственная задача возлагалась на мотострелковый полк подполковника А. М. Будеева. Александр Михайлович Будеев имел доброе, отзывчивое сердце. Он обладал исключительным терпением и стойкостью против тех невзгод, которые обрушивала на него жизнь. Ставя задачу своим подчиненным, он всегда держался спокойно, чтобы неосторожным движением, словом не выдать своего волнения, ставя сложную задачу подчиненным. Своим поведением он вселял в них уверенность в успешном выполнии задачи. С утра 5 июня первыми к прочесыванию приступили специально подготовленные небольшие группы из состава полиции, органов государственной безопасности и партийных активистов, которые быстро выдвинулись по имевшимся у каждой группы адресам проживания мятежников и поддерживающих их лиц. Одновременно население города было оповещено о необходимости выйти на фильтропропускные пункты. В назначенное время началось по-квартальное прочесывание. Мы находились на объединенном командном пункте в крепости Ихтияр-Ид-Дин. Вместе с нами были представители министерств госбезопасности, полиции, губернатор провинции и секретарь провинциального парткома. Донесения поступали к нам от командиров частей, отдельно действующих батальонов и рот, от Афганской армии, полиции и госбезопасности, что позволяло постоянно быть в курсе происходящих событий. На фильтро-пропускных пунктах проверку населения осуществляли работники полиции и государственной безопасности. Попытки отрядов мятежников осуществить маневр и вырваться из города решительно пресекались огнем подразделений, находившихся в городе и на внешнем обводе блокирования. На третий день операции, одному из отрядов мятежников удалось вырваться из города, но ударами артиллерии, вертолетов огневой поддержки и атакой общевойскового резерва он был уничтожен. К 10 июня город был очищен от мятежников. В тот же день на совещании, проведенном в г. Герате Маршалом Советского Союза С.Л. Соколовым с руководством провинции, представителями Министерства обороны, госбезопасности и Царандоя, было сказано: «Проведенная совместная операция советских и афганских войск достигла не только военного, но и политического результата, так как население и противник еще раз убедились, что правительство страны располагает значительными силами для подавления вооруженного сопротивления оппозиции». Это был мой последний бой в Афганистане. Этим же боем для меня закончились моя третья война. Через несколько дней я улетел на Родину и больше в Афганистан не возвращался.