МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ КАК ИСТОЧНИК ОШИБОК

Во-первых, это самовольное включение в социологическую перспективу наблюдения и анализа границ, категорий, представлений об общественном устройстве и вариабельности, присущих национальному взгляду.

Во-вторых, это ошибки, заблуждения и искажения национального и национально-государственного центризма. Здесь важно представить себе кажущуюся невозможной возможность следующего: то, что в национальной перспективе предстает распадом и гибелью, с космополитической точки зрения может рассматриваться и анализироваться как вклад в новый порядок. Хотя денационализация экономики подрывает способность национального государства к самостоятельной политико-экономической деятельности, она же может стать важным шагом к транснационализации этого государства. Денационализация государства содействует национальной плюрализации общества и тем самым, возможно, космополитизации государства. Точно так же денационализация права может привести к разнообразным формам транснационализации и космополитизации права и государства.

Мы, разумеется, не утверждаем, что это обязательно произойдет и уж тем более что крах национально-государственного устройства станет причиной установления космополитического режима. Но совершенно ясно, что расширение поля зрения и взаимодействие национальной и космополитической точек зрения играют в этом процессе центральную роль. В незыблемом методологическом национализме процессы и феномены, выходящие за его рамки, обязательно игнорируются или рассматриваются как распад, в то время как в космополитической перспективе, по крайней мере, может и должен ставиться и исследоваться вопрос возникновения нового строя, т. е. не является ли кажущийся крах существенным элементом трансформации. Вполне возможно также, что кажущиеся непоколебимыми результаты исследований, достигнутые на основе опыта национального государства, нельзя переносить на транснациональное пространство опыта. Благодаря переплетению политики в национальном и транснациональном пространстве власти могут проявиться противоречивые качества и функции, когда в национальном масштабе способность к действиям уменьшается, а в транснациональном — увеличивается (см. об этом с. 332 и сл.).

В-третьих, это неисторичность и абстрактность государства и понятия государства. То новое, что открывает космополитический взгляд и ради чего следует открывать теорию политического действия, заключается в глобализации контингентности [Palonen Karl 1998]; точнее, контин- гентизации национальной политики; более того, понятия государства и политики через посредство экономической, культурной и политической глобализации. Так называемым побочным последствиям глобализации удается извне и в широких масштабах добиться того, чего революционные движения не добивались изнутри и что было немыслимо для Макса Вебера, а именно прорвать железный футляр национально-государственной зависимости и открыть путь к политике. «Это новое изобретение политики не должно ограничиваться национальным уровнем и сферой политики социального государства. Примеры глобализации и политизации встречаются также в области защиты прав человека и окружающей среды. В обеих сферах глобализация социальных движений гражданского общества и негосударственных акторов (нпо) создает предпосылки для проникновения международных норм во внутреннюю политику". Вполне можно допустить, что дни иерархически структурированного национализма сочтены и что, напротив, организация политического господства на основе международных взаимосвязей и взаимозависимостей, при которых национальные государства упраздняются, откроет новые возможности действия в глобализированной экономике и культуре» [ Grande/Risse 2000, 241, 245]. Это, однако, не означает, что государство перестает играть какую-либо роль, но эта роль государства остается неясной и открытой для разных государств — конкурентного, неолиберального, неона- 11

Ср.: Keck/Sikkink 1998; Risse et al., 1999; Beetham 1995.

ционального, государства, существующего только как название, гло- кального, космополитического государства и т. д.

В-четвертых, следует проводить четкое различие между национально-государственной и государственной ориентацией. Новая критическая теория выступает против разгосударствления политического мышления и ищет предпосылки и возможности самостоятельного перехода государства в государство космополитическое. Такая постановка вопроса разными способами подменяется посредством: -

неолиберального подхода, согласно которому государство не отмерло; напротив, оно располагает возможностью внутренней трансформации, но использует ее односторонне — в плане приспособляемости к мировому рынку, например, через приватизацию (трансферт состояний и контроля за такими сферами общественных услуг, как здравоохранение, транспорт и телекоммуникация в частные руки) или дерегулирование (разрушение национальных границ и линий защиты при движении капиталов и финансовом обмене); эта позиция удивительным образом сближается с точкой зрения ее решительных критиков, а именно с точкой зрения представителей международной политической экономии. Здесь тоже доминирует примат экономизации: если национальное государство хочет выжить в глобальной рыночной экономике, оно должно превратиться в экономическое государство, конкурентоспособное государство, неолиберальное государство. Чем сильнее национальное народное хозяйство интегрировано в глобальные рынки, тем больше плата за экономическую политику, ориентированную ради достижения полной занятости не на либерализацию и дерегулирование, а на экспансионистскую денежную и фискальную политику'2; -

подчеркивания governance (управления) в противоположность government (правительству), а также ставки на глобальное гражданское общество с целью демократизации наднациональной власти и господства и — как deus ex machina — для решения глобальных проблем.

В-пятых, национальная оптика искажает взгляд на ключевой вопрос: каковы основы легитимации, необходимой для трансформации правил игры в эпоху перехода от национального к космополитическому модерну ? Или, формулируя вопрос по-другому, какие доводы приведут в свое оправ- 12

Gill 1995; Strange 1996; Narr/Schubert 1994; Hirsch 1995; Altvater /Mahnkopf 1996; Schirm

1999.

дание наднациональная власть и господство?^ Методологический национализм проецирует свое понимание легитимности на новые, транснациональные уровни формирования власти и ее антагонистов. Отсюда легитимность наднациональной власти есть легитимность, производная от национально-государственного устройства. Наднацио- 13

Андре Гунтер Франк в своей захватывающей книге «ReOrient: Global Economy in the Asian Age» (самой, кстати, решительной и тщательно аргументированной работе, направленной против воззрений Маркса и Вебера, какая когда-либо попадалась мне в руки) показывает, что отождествление историографии с национальной историографией ведет к сходным ошибкам и заблуждениям, которые можно систематически раскрывать и исправлять только в рамках всемирной историографии. Правда, чтобы избежать недоразумений, следует отметить, что называемое Франком глобальной перспективой, не совпадает с тем, что я называю космополитической перспективой. Она не обязательно должна быть глобальной, а может быть транснациональной, глокальной и т. д. Обосновывая свою глобальную перспективу, Франк указывает на то, что методологический национализм (выражаясь моим языком) запутывается в двух источниках ошибок. Во-первых, он раз за разом делает один и тот же ложный вывод о внутренней причинной зависимости; во-вторых, он сводит варианты исторического развития к «или-или»: эволюция или упадок. «Принципиальная цель в том, чтобы показать, почему нам необходим глобальный взгляд и подход, который позволит нам анализировать не только историю мировой экономики, но также отдельные ее регионы и особенно секции, районы и страны внутри глобального целого, частью которого они являются.

нальное господство мыслится и легитимируется как национально-государственное господство. Моделью служат теории договора; в соответствии с ними легитимность наднациональной концентрации власти возникает из договоров, заключаемых между предполагаемыми национально-государственными субъектами. Но, таким образом, методологический национализм игнорирует ключевой вопрос о том, как при переходе от национальной эпохи к космополитической происходит смена легитимационных основ политического действия. Режим мирового гражданства не есть возведенный на более высокий уровень национально-государственный режим; во всяком случае, не обязательно становится таковым даже чисто эмпирически. Но отсюда вытекают щекотливые проблемы: какой вид легитимности может потребоваться режиму, который, с одной стороны, внутренне меняясь, функционирует под видом узаконенного национально-государственного господства, но с другой стороны, считается не только партикулярнотерриториальным (как национальная форма господства), но универсально-глобальным образованием? Совместимо ли транснациональное право, опирающееся на космополитический режим, с идеей демократии; не ставит ли оно на ее место другие модусы легитимации, например идею самообоснования?!4

Поэтому необходима смена парадигмы, характеризующаяся такими противоречащими национально-государственному статусу понятиями, как интернациональный и космополитический. Как следствие этого различения возникает новый образ мира. Национальный космос распался на четко определяемый внутренний и внешний, в центре которого правит и устанавливает порядок национальное государство. Во внутреннем пространстве опыта воспринимаются и разрабатываются темы труда, политики, культурной идентичности и вытекающие отсюда конфликты в рамках нации, учреждающей коллективное единство действий. Внешнее, интернациональное пространство опыта соответствует образу мультикультурализма, в котором, отграничиваясь от чужого и снимая эти границы, отражается и утверждает себя национальное самосознание. Различение между национальным и интернациональным, следовательно, всегда было чем-то большим, чем просто различение; оно, скорее, действует перманентно, как подтверждающее себя пророчество.

Антитеза космополитического взрывает эти смысловые рамки изнутри. В перспективе методологического космополитизма вдруг становится ясно, что национальное нельзя четко отличить от ин- 14

Этот вопрос будет рассмотрен в последней главе.

тернационального, на этом пути можно отграничить друг от друга однородные образования. Таким образом, источник власти национального государства размывается изнутри и снаружи, и возникают новая оптика, новая перспективность пространства и времени, новые координаты социального и политического аспектов, новый образ мира, оправдывающий новое эпохальное понятие — Второй модерн (табл.з).

Что отличает Второй модерн от постмодерна? Пишущие о постмодерне делают упор на устранении границ — благодаря «networks»^ (Кастеллс), «flows»'6 (Бауман), «scapes»^ (Аппадураи). Напротив, теория Второго модерна ставит в центр вопрос о том, как перед лицом неопределенности государственного суверенитета возникают другие, специфические для данного контекста, т. е. изменяющиеся, множественные пограничные конструкции? Космополитическая перспектива, таким образом, противоречит постмодернистскому устранению границ. Но именно там, где мир лишается границ, где стирается различение между национальным и интернациональным, нужно не в последнюю очередь решать вопрос о том, кто должен принимать решение и нести за него ответственность [Beck/Bonss/Lau 2001]. Это разграничение между национальным и транснациональным принятием решения и ответственностью за него становится неоднозначным. Бывают специальные наделения ответственностью (ad-hoc-Zu- rechnung), произвольные наделения, множественные компетенции и т. д., а также политические инструменты их осуществления. Существенно то, что эта транснациональная метаполитика множественных границ, эта диалектика космополитизации и денационализации стратегий не попадает в поле зрения, не расшифровывается и систематически не изучается ни в национальной, ни в постмодернистской перспективе; это становится возможным только в перспективе космополитической.

Однако парадигматическое противоречие между (интер) национальностью и космополитизмом служит обоснованием не логической или временной исключительности, а отнюдь не мирного сосуществования переходного периода, своеобразной одновременности неодновременного. Его не следует понимать как игру с нулевым балансом — что теряется в национальном масштабе, выигрывается в космополитическом, и наоборот. 15

, ч

социальным сетям (англ.). 16

, ч

потокам ( англ.). 17

/ \

разветвлениям (англ.).

То же самое относится и к конфликтам между полами, классами, этническими образованиями, лицами традиционной и нетрадиционной половой ориентации; хотя эти конфликты зародились в национальных рамках, в действительности они давно уже вышли за их пределы, переплелись и обрели транснациональный характер. Очевидна также космополитизация социальных движений, как и тот факт, что эти движения стали носителями глобального сознания, глобальных ценностей, конфликтов, требований, прав и обязанностей.

Таблица 3. Смена парадигмы социальных наук от Первого ко Второму модерну Первый модерн методологического национализма Второй модерн методологического космополитизма Постмодерн: методологический нигилизм Граница Совмещение границ: национальное различение доминирует, охватывая все темы, внутри и вовне; политическое членство задано и эксклюзивно Политика границ: внутреннее и внешнее смешиваются в соответствии с тематической спецификой; границы каждый раз проводятся и утверждаются заново; избираемое множественное политическое членство Ликвида- ния границ: «networks», «flows», «scapes» Класс/ социальное неравенство Ориентированная на государство национальная социология: социальные неравенства тематизируют- ся только и исключительно в национально-государственных рамках — «консонантная иерархия»; этни- чески-национальное различение мобильности и миграции Разгосудар ствле н- ная транснациональная социология: социальные неравенства тематизируются в многомерных рамках мирового общества: (а) глобально,

(б)транснационально,

(в) интранационально; «отклоняющиеся / дис- сонантные иерархии»; «миграция» = растущая в масштабах мирового сообщества мобильность Культурная теория глобальности; глобальная индустрия культуры, локальные исключения («useless poor») Первый модерн методологического национализма Второй модерн методологического космополитизма Постмодерн: методологический нигилизм Этнич- ность / культура Гегемониальная культура по принципу «или-или»: предпосылка гомогенности диктуется большинством; «проблемы меньшинств»; скрытый эссенциализм; неспособный к дифференциации универсализм; раса и пространство создают смертельно опасный дискурс; цель политики: ассимиляция и интеграция Ограниченная «или- или»-культура: типология транснациональных форм жизни; дилеммы и противоречия космополитической культуры; количественное и качественное превращение большинства в меньшинства и наоборот; признание этнических различий; де-эссенциа- лизация «Или-или»-куль- тура без границ; не признающая иерархии множественность («гибриды»); универсальное сосуществование культурных различий; де-эссен- циализованные открытые для развития идентичности Этика Этика исключения: отсутствующий другой; преобладание частного над универсальным Этика инклюзивного исключения: присутствующий другой; преобладание универсального над частным («космополитическая нация») Этика универсального релятивизма. Несоизмеримость контекстно-специфических этнических точек зрения Экономика Различение между домашним хозяйством и промышленностью (семья и рынок) в рамках национально-государственного устройства; переход от аграрных обществ с локальными рынками, в которых орудия производства столетиями оставались неизменными, Различение между национальным государством и мировой экономикой: экстер- риториализирован- ная реорганизация без всемирно-государственных структурных рамок; наступление мирового и рыночного общества, общества индивидов, в котором безгранично подвижен капитал, а не Кризисы культуры и противоречия глобального — постмодер- ного — капитализма Первый модерн методологического национализма Второй модерн методологического космополитизма Постмодерн: методологический нигилизм Экономика социальная взаимосвязь обосновывалась общей верой и религиозными ритуалами, к национальному модерну, в котором рыночное хозяйство, демократия и национальная культура обусловливают друг друга и доминируют труд, население большей частью урбанизировано, религии и этносы плюрализи- рованы, а социальные неравенства радикализированы Государство / политика Кажущаяся необходимость слияния пространства и политики: государство=терри- ториальное государ- ство=национальное государство; отождествление суверенитета с автономией; государственная независимость, национальное самоопределение и решение центральных национальных задач (благосостояние, право, безопасность) совпадают Разъединение пространства и политики: отказ от привязки государства и общества к определенному пространству — «космополитическое государство»; различение между суверенитетом и автономией; национальные задачи должны решаться в транснациональных рамках; утрата автономии может привести к обретению суверенитета Постполитический взгляд на мир