§ 3. Внешняя политика Молдавии в середине їО-х — начале 30-х гг.

Воспользовавшись сложившейся обстановкой, после возвращения из-под Браилы господарь Молдавии установил свой контроль над Килией. Молдавские войска заняли крепость, входившую в состав владений валашского господаря Дана II. Этот акт затрагивал интересы не только Валахии, но и Венгрии, так как валашский правитель к этому времени признал себя вассалом Сигизмунда и заключил с ним договор о союзе против османов. Данный акт вызвал серию протестов, угроз и ультиматумов со стороны Сигизмунда и его литовского союзника Витовта.

На протяжении ряда последующих лет «килийская проблема» становится преобладающей в венгерско-польско- литовско-молдавских отношениях. Неудивительно, что венгерский король при поддержке Витовта упорно добивался передачи Килии или ему, или его вассалу на валашском троне. Ведь это был важный форпост не только для противостояния османскому давлению, но и для контроля сношений османов с Молдавией и Польшей. Немаловажное значение имела Килия и для акций против Молдавии, от которых венгерский король, как и его вассалы на престоле Валахии, не отказался. В то же время для молдавского правительства Килия представляла и важный центр обороны на южной границе от возможных нападений как со стороны османов, так и со стороны венгерского короля и его сторонников в Валахии, и оно, естественно, не желало отказываться от этой крепости.

Вот почему обе стороны упорствовали, а вопрос о .Ки- лие занял видное место на съезде Сигизмунда, Ягайло и Витовта в Луцке в январе 1429 г. Венгерский король при поддержке Витовта, пытаясь заинтересовать польское правительство в своих планах, предлагал даже передать Ки- лию тевтонским рыцарям, куда они должны были перейти из Пруссии для борьбы с «неверными османами»72.

На Луцком съезде Сигизмунд первоначально совместно с Витовтом выдвинул требование о разделе Молдавии в соответствии с соглашением 1412 г., поскольку ее господарь якобы не пришел на помощь против турок (имелось в виду недавнее поражение венгров при Голубаце). Но Ягайло отверг обвинение, напомнив, что сам Сигизмунд в 1426 г. не явился к месту сбора у Браилы для участия в антиос- манском походе. Тогда был поднят вопрос о Килие и некоторых землях, которые якобы Молдавия захватила у Валахии, вассала Венгрии73. По этому вопросу Ягайло не оказал господарю твердой поддержки, согласившись передать спор о Килие наряду с вопросом о спорной территории, на которую претендовал валашский господарь, на арбитраж Витовта.

В середине апреля 1429 г. Сигизмунд договорился с Ви- товтом в соответствии с решением Лудкого съезда направить послов к молдавскому воеводе с требованием передать Килию во владение венгерского короля74. А спустя неделю в Троках были созваны молдавские и валашские представители, перед которыми Витовт должен был решить территориальные споры сторон. Но молдавские послы заявили о неправомочности Витовта решать подобные вопросы, относящиеся к компетенции их сюзерена — польского короля75, и потому посреднические усилия Витовта окончились ничем.

Ничего не добившись с помощью Венгрии и Витовта (или разгадав намерения Сигизмунда самому отнять Килию), валашский господарь Дан II попытался захватить крепость с помощью османов, но с большими потерями отступил. Не увенчалась успехом и самостоятельная попытка османов захватить крепость76. В ответ Александр Добрый закрыл доступ в Дунай кораблям, в результате чего они поворачивали к Белгороду77, нанося ущерб подунайской, в том числе валашской, торговле78. Польское посольство в Венгрии оправдывало его поступки тем, что войска Дана валашского неоднократно нападали на пограничные области Молдавии, грабя их и опустошая79. Таким образом, в период спора из-за Килии Александр Добрый продолжал придерживаться ориентации на сближение с Польшей, и эта линия в целом себя оправдала.

К началу 30-х гг. в отношениях Молдавии и Польши произошли значительные изменения. В этот период наметилось сближение Александра Доброго со Свидригайло, который накануне смерти Витовта подготавливал почву для занятия великокняжеского престола Литвы. Для этого еще в апреле 1429 г. он стал сближаться с венгерским королем. После смерти Витовта, став по соглашению с Ягайло великим князем литовским, Свидригайло намеревался заключить династический союз с Александром Добрым, женившись на его дочери, о чем сообщил через своего посла Сигизмунду Люксембургскому 8 ноября 1430 г. Он старался оторвать Александра Доброго от связей с османами и Польшей и сделать его помощником и союзником короля

49 4

Зак. 4848 Сигизмунда®0. Когда позднее отношения Польши и Великого княжества Литовского были разорваны и между ними началась война (1431 г.), Александр Добрый, помогая Свидригайло, напал на Покутье, а также Галицкую и Каменецкую волости. Однако подольские войска польских магнатов братьев Бучацких настигли молдавское войско при переходе через Днестр и разбили его81. В затруднительном положении оказался вскоре и сам Свидригайло, осажденный в Луцке.

В историографии иногда поступок Александра Доброго оценивается чуть ли не как авантюра против своего сюзерена, в которую он дал себя втянуть на старости лет. Подобный взгляд объясняется идеализацией политики польского короля по отношению к Молдавии и политики ее господаря до 1430 г., когда он вроде бы неизменно следовал курсу мирных отношений с Польшей82.

Оценивая 'молдавско-польский конфликт, надо учитывать, что оба государства были классово-антагонистиче- скими, причем каждое из них преследовало свои цели в отношении как друг друга, так и с другими государствами. В таких условиях не могло быть ни искренности, ни стабильности отношений. В то же время реальное соотношение сил между ними, сложившаяся международная обстановка определяли необходимость компромиссов или даже необходимость поступиться своими интересами в пользу партнера либо соперника.

Учитывая, что Свидригайло в борьбе с Ягайло усиленно искал поддержки Сигизмунда, союз Александра Доброго со Свидригайло можно было бы понимать как сближение Молдавии с Венгрией83. Это свидетельствовало бы о радикальном изменении внешнеполитической ориентации молдавской дипломатии. Однако никаких конкретных данных о молдавско-венгерском сближении в нашем распоряжении нет. Политика Сигизмунда, продолжавшего, свои попытки занять Килию, по отношению к Молдавскому княжеству не изменилась, что крайне затрудняло возможность сближения между государствами. Молдавско-венгерские отношения продолжали оставаться напряженными. Это подтверждают действия, предпринятые Александром Добрым по отношению к Валахии. В 1431 г. он принял участие в смещении с валашского престола Дана II и замене его Александром Алдей. Но это не было антиосманской акци ей, как ее иногда представляют84. Сместив Дана II, господарь Молдавии стремился окончательно решить вопрос о Килие, которую, как было сказано выше, Дан II попытался отнять даже силой, предъявляя и другие территориальные претензии к Молдавии. Александр Добрый решительно выказывал готовность отстоять свои приобретения на юго-западе. В 1431 г. брашовские купцы сообщали, что дороги на юге Молдавии, в районе Путны, забиты войсками во главе с господарем и великим ворником. Однако неясно, готовилось ли нападение на Валахию или на Б'рашов, т. е. на юго-восточную Трансильванию85. Суть дела можно понять, если учесть, что в Трансильвании скрывался другой кандидат в господари Валахии «от имени» венгерского короля — Влад (будущий Влад Дракул)86. Таким образом, действия Александра Доброго в Валахии были направлены на то, чтобы предотвратить там приход к власти ставленника венгерского короля. Что же касается отношения господаря Молдавии к османам, то о нем можно составить представление из того, что пришедший к власти в Валахии с помощью Александра Доброго новый господарь Александр Алдя вскоре признал власть султана. Другими словами, в начале 30-х гг. в южном направлении господарь продолжал прежнюю политику по отношению к османам, Венгрии и Валахии.

Таким образом, в международной ориентации молдавской политики в целом к началу 30-х гг. XV в. каких-либо принципиальных изменений не произошло. Поворот в политике господаря по отношению к Польше диктовался внутриполитическими мотивами. Большая часть известных нам актов, исходивших от Александра Доброго, — это земельные пожалования боярам «великим» и «малым» за «верную службу». За время его правления таким путем, судя по имеющимся данным, было роздано около 150 сел, т. е. примерно пятая часть земельного фонда, находившегося ві распоряжении господаря. Особенно интенсивно производились такие раздачи в конце 20-х гг. Дальнейшая раздача сел из господарского домена была чревата угрозой его полной ликвидации, что привело бы к ослаблению власти господаря. Нападение на Покутье представляло собой попытку, используя конфликт между Польшей и Великим княжеством Литовским, расширить господарский домен за счет присоединения этой богатой и достаточно густо населенной территории. Но попытка закончилась неудачей.

51

4*

Особую проблему составляют отношения Александра

Доброго с гуситами, эмиграция которых в Молдавию стала заметным явлением к концу 20-х гг. Согласно сообщениям исторических источников, гуситы «привлекли к ереси уже большую часть черни, странствуют по стране, имея много последователей из народа», обучая их обычаям гуситов и их военному искусству. В это движение была вовлечена и часть «схизматиков» — православных жителей княжества87. Чем руководствовался господарь, не препятствуя деятельности гуситов, не вполне ясно. Возможно, он таким образом рассчитывал ослабить позиции католической церкви в Молдавии, организационно связанной с центрами, находившимися за пределами княжества. Вероятно, имело значение и то, что гуситы являлись политическими противниками Сигизмунда Люксембургского, после смерти своего брата Вацлава IV претендовавшего на чешский трон и стремившегося силой подавить гуситское движение. В международном плане это создавало для господаря определенные сложности, в частности в отношениях с Польшей, правитель которой прямо указывал Александру Доброму на опасные последствия деятельности гуситов для всего общественного порядка, существовавшего в Молдавском княжестве.

Характеризуя внешнюю политику Молдавского княжества первой трети XV в. в целом, можно констатировать, что молдавское правительство в это время следовало политической линии, выработанной в предшествующий период. Она предусматривала решение стоявших перед княжеством внешнеполитических задач путем военно-полити- ческого сотрудничества с Польским королевством. Происшедшие в начале 30-х гг. перемены имели, как будет показано далее, не стратегический, а конъюнктурный характер.

В целом эта линия себя оправдала. Молдавской дипломатии удалось провалить планы ликвидации княжества, выдвигавшиеся в кругах венгерских феодалов, сохранить фактическую независимость и территориальную целостность государства, несколько расширившегося за счет земель у устья Дуная со стратегически важной крепостью Килия, что способствовало укреплению обороноспособности его юго-западных границ. Новым фактором для этого периода стало растущее вмешательство Османской державы в развитие международных отношений в данном регионе. По отношению к османам молдавский господарь вел ту же политику, что и его польский сюзерен, старательно уклоняясь от конфликтов и пытаясь даже как-то обеспечить их содействие в своих спорах с соседями. Такова же была политика и правителей многих соседних балканских государств. Приносившая выгоды на конкретном этапе, в перспективе она была чревата большой опасностью для страны. Тогда же стало выясняться, что в отношениях с османами ориентация на Польшу не сможет обеспечить безопасности Молдавскому княжеству. В полной мере это стало очевидным в последующие десятилетия.

33