Папство в начале XVI в. прибегло к продаже индульгенций в широких размерах. Бесстыдство этой спекуляции на религиозных чувствах народа вызывало энергичные протесты. Дом Фуггеров взял на откуп продажу индульгенций, и с контролерами церкви разъезжали агенты Фуггеров.
Можно было приобрести индульгенцию перед свершением греха, существовала такса грехов и прегрешений, можно было купить бланк, и заполнить в нем имя и фамилию. Глубокой осенью 1517 г. страну потрясла странная весть. В саксонском городе Виттенберге профессор богословия в местном университете Мартин Лютер выступил с протестом против индульгенций. Он прибил к дверям церкви в воскресный день 31 октября 95 тезисов об индульгенциях, и этот смелый акт был началом крупных событий — началом немецкой реформации. Мартин Лютер (1483—1546) окончил Эрфуртский университет. Гуманистическая образованность не влекла Лютера, он стал богословом и по окончании университета монахом Августинского ордена, а вскоре — магистром в Виттенбергском университете. Человек природного ума, волевой и энергичный, Лютер вскоре разочаровался в служении церкви. 95 тезисов содержали робкий протест. Но в них в зародыше уже видны основные положения позднее разработанной Лютером теории: 1) Учение о том, что человек спасает душу не «добрыми делами» (то есть не аниче- ским исполнением таинств и обрядов К а верой что влекло за собой логически признание- ненужности всей громоздкой, существовавшей полторы тысячи лет системы церкви с ее иерархией и учреждениями), 2) учение об евангелии как основе морали и истины («св. писание выше предания»; под преданием понималась практика церкви, декреты соборов, буллы пап, писания «св. отцов» и т. д. Иначе говоря, приоритет принадлежит евангелию, в котором нет, конечно, феодальной церкви). Лютер не выступал против прерогатив папы и не думал о всегерман- ском восстании против Рима. Но логика событий увлекла Лютера; по словам Энгельса, молния, «которую метнул Лютер, попала в цель. Весь немецкий народ пришел в движение». Крестьяне и плебеи увидели в тезисах Лютера сигнал к восстанию; бюргеры — призыв к борьбе за бюргерскую дешевую церковь, и к ним примкнула значительная часть рыцарей, заинтересованных в захвате церковных имуществ. Лютер оказался вождем общенемецкого национального движения, и его выступления становились все более радикальными. В этот период Лютер сыграл выдающуюся и прогрессивную роль. В 1519 г. он порывает с Римом и вскоре, в 1520 г., демонстративно сжигает папскую буллу, отлучавшую его от лона церкви. Лютер становится популярнейшим человеком в стране, era часто приглашают города и университеты для чтения лекций. Между тем в начале 1519 г. скончался пресгаре- Избраине импе-^ льщ император Максимилиан I. Курфюрсты оператором арла хались дЛЯ избрания нового государя, и на неко- которое время политическая борьба вокруг избрания преемника Максимилиана приковала внимание всей страны. 25 Недостатка в кандидатах не было. За корону империи состязались три короля. Одним был французский король Франциск I, другим — английский король Генрих VIII, третьим — испанский король Карл I. Курфюрсты торговались с претендентами и брали взятки у всех. Генрих VIII вскоре вышел из игры, сулившей ему огромные расходы и сомнительный успех. Франциск I, наоборот, не жалел средств на подкуп курфюрстов. Французская знать уже видела себя господствующей над Германией и свершающей победный поход на Константинополь; именно таковы были планы' Франциска I. С помощью огромной ссуды Карл купил голоса курфюрстов и 28 июня 1519 г. был провозглашен императором под именем Карла V (оставаясь одновременно и королем Испании). Карл был Габсбург1.
Ему бь!ло столько же лет, сколько столетию (род. в 1500 г.). Уроженец Нидерландов, он привык с младенчества к французскому языку. Став (1516) королем Испании, он не знал ни слова по-испански, а ныне император Карл V не знал ни слова по-немецки, заявляя, что по-немецки он предпочтет говорить с лошадьми. Карл получил неплохое образдвание, отличался холодной надменностью, волей, энергией, но в большом уме боги ему отказали. Ныне 19-летний юноша оказался во главе огромных владений, раскинувшихся в Европе, Африке (ряд пунктов в Тунисе), Азии (Филиппинские острова), Америке (вскоре завоеванные конкистадорами современные Мексика, Чили, Аргентина и др.). «Над владениями Карла V никогда не заходило солнце», — утверждали придворные льстецы. Нет ничего удивительного в том, что испанские, бургундские, итальянские, немецкие феодалы, окружавшие нового повелителя, всерьез мечтали о всемирной державе Карла V. В 1520 г. молодой император прибыл в Германию. Вормский Карл занял позиции, непримиримо враждебные эдикт лютеровской ереси. В 1520 г. Лютер пишет «Обращение к христианскому дворянству немецкой нации» и уже в этом трактате реформатор возлагает надежды не на народ, а на дворянство. Весной 1521 г. император созвал в Вормсе рейхстаг, целиком занявшийся лютеровским делом. Лютер поехал в Вормс, зная, что ему сочувствуют некоторые из князей. Он мужественно и стойко держался в рейхстаге, отказался отречься от своих взглядов, заявив: «На этом я стою, я не могу иначе! Бог мне в помощь!» Рейхстаг объявил Лютера еретиком и находящимся под опалой, его учение запрещалось. Но никто не посмел арестовать Лютера, он спокойно уехал и укрылся в замке Вартбург под покровительством курфюрста Саксонского Фридриха Мудрого, первым из 26 князей примкнувшего к реформации. В замке Вартбург Лютер* прожил под именем рыцаря Георга много месяцев («Вартбургское сиденье»), занимаясь литературным трудом. Плодом работы Лютера явился выполненный им образцовый перевод библии, сыгравший крупную роль в истории немецкого литературного языка. Лютер выполнил свой перевод на верхненемецком наречии, ставшем нормой немецкого литературного языка. Еще большее значение имел этот перевод в иной области. Перевод на народный язык сделал библию доступной народу. Как отметил Энгельс, «своим переводом библии Лютер дал в руки плебейскому движению мощное оружие. Посредством библии он противопоставил . . . распадающемуся феодальному обществу — картину общества, совершенно не знавшего многосложной, искусственной феодальной иерархии» К Библия, каждое слово которой «откровение бога», ничего не знает о феодальном строе и феодальной церкви. Отсюда мог быть только один вывод: учреждения, законы и: нравы феодализма введены людьми, а не богом, они — «предание», «человеческое измышление», а «писание» их отвергает. «Крестьяне, — отмечает Энгельс, — всесторонне использовали это оружие против князей, дворянства и попов» 27 28. Выдающееся значение перевода библии на народный язык оценил Гейне, писавший: «... Немецкий мужик и английский пуританин ссылались на евангелие, изречения которого в ту пору заменяли разум, как откровение разума божьего. Там было ясно* высказано: что все люди одинаково благородного рождения, что высокомерно ставить себя выше других — это достойно проклятия, что богатство — грех и что бедные тоже призваны к наслаждению в прекрасном саду господа, общего отца. С библией в одной руке и с мечом в другой двинулись крестьяне . . .» Переводом библии исчерпана прогрессивная роль Лютера. Он все дальше отходил от народа, лютой злобой встретил крестьянскую войну и превратился в холопа князей.