ОПРЕДЕЛЕНИЕ СУЩНОСТИ И КОМПОНЕНТОВ ЛИДЕРСТВА

Определение лидерства. Варианты определения сущности феномена лидерства существенно отличаются друг от друга по разным параметрам. Встречаются как сверхкраткие типа «Лидерство — поведенческое понятие» [13], так и тщательно детализированные: «Мы определяем лидерство как процесс активного межличностного влияния...

предполагающий доминирование лидера и подчинение ему партнера, влияние и следование в системе межличностных связей в группе; как важный компонент общей структуры процессов, протекающих в малой группе, непосредственно связанный с интеграцией групповой деятельности и ее эффективностью; как социальное явление; как личностную принадлежность» [17, с. 9].
Некоторые авторы склонны основной акцент делать на процессуальной стороне лидирования. Например, «лидерство в группе — это процесс межличностного влияния» [12, с. 66]. Другим исследователям более существенным представляется результативный его компонент — «в проблеме лидерства основным является вопрос о его результативности» [13, с. 13].
Одни исследователи преимущественно ориентируются на процессы, протекающие внутри малых социальных групп, например, лидерство — «один из наиболее значимых факторов групповой интеграции» [43 с. 301]. Другие выводят его на уровень макросоциальных категорий: «Сущностью лидерства является власть» [57]. Приведем некоторые из наиболее интересных и характерных авторских определений.
В работе А. Л. Свенцицкого под «лидерством в организации понимается эффективное влияние людей, не облеченных соответствующей административной властью, на других членов коллектива, что побуждает их действовать в определенном направлении» [52, с. 66].
В. И. Румянцева (1996) делает попытку оценить лидерство масштабно, как целостный и в то же время многомерный социально-психологический феномен: «Лидерство как социально-психологическое явление включает в себя некую совокупность основных составляющих его компонентов, как феномен: процессы, структуру, функции лидер-
© В. К. Васильев, 2000

ства, личность лидеров и ведомых, вклад в совместную трудовую деятельность, цели и задачи групповой работы, процессы восприятия людьми друг друга, образы представлений о личности лидера, типах лидеров, представление об индивидуальном вкладе каждого участника группы, процессы межличностного общения, каналы коммуникации и др.» [50, с. 137]. В других частях своей монографии В. И. Румянцева определяет лидерство также и «как сторону человеческих отношений и взаимоотношений» [50, с. 130] и как «управление, руководство взаимодействиями людей» [50, с. 11].
В работе «Имидж лидера» любая форма лидерства признается прежде всего групповым явлением. Главным компонентом лидерства выступают отношения между лидером и его последователями, реализующиеся в их взаимовлиянии. «Говоря о лидерстве, мы имеем в виду не все виды влияния, которые может оказывать на человека другой человек или группа, а прежде всего так называемое несимметричное влияние, которое возникает, когда один человек влияет на другого значительно сильнее, чем тот на него, и когда изменения, происходящие с одним человеком, гораздо существеннее, чем с другим» [30, с. 92].
Б. Д. Парыгин считает целесообразным анализировать пару понятий «руководство» и «лидерство», которые он относит к числу важнейших способов интеграции и дифференциации групповой, коллективной и массовой деятельности и общения людей [44]. Они представляют собой персонифицированные формы социального контроля и интеграции всех механизмов и способов социально-психологического воздействия с целью достижения максимального эффекта групповой деятельности и общения. По мнению Б. Д. Парыгина, «под лидерством принято понимать один из процессов организации и управления малой социальной группой, способствующий достижению групповых целей в оптимальные сроки и с оптимальным эффектом, детерминированных господствующими в обществе социальными отношениями» [43, с. 302].
Н.              П. Пищулин и С. Ф. Сокол предлагают следующее определение: «Лидерство в широком смысле мы можем определить как неотчужденные субъектно-объектные отношения доминирования и подчинения, влияния и следования по поводу завоевания, удержания и использования власти, опирающейся на авторитет... в узком, операциональном смысле его можно определить как доверие объекта субъекту властных полномочий для выражения коренных интересов» [45, с. 34].
И. П. Волков, А. И. Захаров, О. П. Ерицян и Ю. Т. Тимофеев описывают лидерство как процесс социально-психологической самоорганизации и самоуправления общением и деятельностью членов малой группы, осуществляемый лидером как субъектом спонтанно формирующихся в группе межличностных взаимоотношений на основе восприятия, понимания друг друга и т. д. При этом под эффективным лидерством они, со ссылкой на зарубежных исследователей, понимают такой процесс взаимовлияния с целью самоуправления, который наиболее соответствует потребностям участников поддержать свой статус на высоком уровне [19].

С позиции В. И. Тимошенко, «общественное лидерство, а в классовом обществе и политическое лидерство, имманентно природе человека, присуще всем человеческим общностям и является древнейшей формой организации жизни людей, действенным средством разрешения насущных вопросов» [55, с. 49]. В статье В. А. Критсониса лидерство, реализуемое в школьной системе, включает в себя умелое использование лидером трех аспектов своей роли: власти руководителя, авторитета его должности, личностных качеств; справедливого, последовательного и предсказуемого поведения; ровного отзывчивого отношения к подчиненным, доступности [33].
Ж. Блондель соотносит лидерство с категорией власти, которая состоит в «способности одного лица (или нескольких лиц), находящегося “на вершине”, заставлять других делать то позитивное или негативное, что они не делали бы или могли бы не делать» [13, с. 29].
Р. Кеттелл предлагает рассматривать лидерство как динамичное взаимодействие между целями лидера и целями и потребностями последователей, где функция лидерства сводится к выбору и достижению групповых целей [по: 1].
По Р. Л. Кричевскому, лидерство возникает и функционирует в системе неформальных отношений людей и выражается во влиянии, оказываемом одним из них — лидером — на остальных членов социальной группы — последователей или ведомых.
В работе Н. С. Жеребовой лидерство представляется как «процесс взаимодействия: лидер влияет на ведомого и обратно, но уровень влияния лидера и ведомого разный» [25, с. 59]. Д. Майерс определяет лидерство как процесс, посредством которого определенные члены группы мотивируют и ведут за собой группу [37]. По мнению Е. J1. Яковлевой, лидерство характеризуется прежде всего обращенностью к человеку и имеет самое непосредственное отношение к механизмам человеческих взаимоотношений [60].
Для Г. Г. Дилигенского феномен лидерства в сущности представляет собой один из возможных видов взаимодействия и общения [22].
С учетом подобного разнообразия авторских точек зрения нами проведен формально-статистический анализ содержания всех обнаруженных в литературе определений феномена лидерства. Статистическое обобщение суждений различных исследователей лидерства направлено на установление общего вектора научных представлений
о              данном феномене. Для получения общей картины мы сочли полезным установить, отвечают ли анализируемые авторские определения на следующие вопросы; В индивидуальной или социальной сферах психологии коренится феномен лидерства? Что является сущностью сформировавшегося лидерства? В психологической или деятельностной сферах преимущественно разворачивается феномен лидерства? Какова конечная цель, результат реализации лидерства?

Выяснилось, что на первый вопрос так или иначе отвечают всего 15% собранных определений. Постулирование сущности лидерства встречается в 65% случаев. Сфера реализации лидерства отражена в 45% авторских определений, а о его конечной цели сообщалось только в 30% случаев. Ни один автор не предложил определения, которое последовательно ответило бы на все четыре вопроса.
В подавляющем большинстве определения лидерства могут быть сгруппированы в зависимости от того, каким образом трактуется этот феномен: как функция индивида (лидера) или группы. Как показывают наши расчеты, реально в сознании современных исследователей роль психологии лидера в феномене лидерства является более существенной, чем роль последователей (соответственно 35 и 19% от всего количества суждений).
Большая часть авторов сущность лидерства усматривает в организующем и мотивирующем «влиянии» на группу, на принятие решения, на конкретного члена группы. Сферой реализации лидерства называются с примерно равной частостью как взаимодействие (групповая деятельность), так и внутригрупповые взаимоотношения. Целевая направленность лидерства, как правило, мыслится в предельно общем виде: высокая результативность, высокая эффективность, максимальный эффект, достижение групповых целей.
Собранная нами подборка определений такова, что дать на ее основе феномену лидерства единое содержательное обобщающее определение не представляется возможным. Слишком разноуровневые и разнонаправленные трактовки получает этот термин в представлениях разных авторов. Однако в статистическом плане можно сделать несколько полезных наблюдений.
Характерно распределение суждений по таким обобщенным параметрам, как предпосылки, процессуальный аспект, результат реализации феномена лидерства:
а)              в качестве предпосылок для формирования лидерства доминируют качества потенциального лидера: способность сохранять ясную голову [38], обращенность к человеку [60], точное понимание, как нужно вести себя [19];
б)              на процессуальном аспекте лидерства сосредоточен 61 % суждений, а тот или иной результат его подчеркивается только в 24% случаев;
в)              набор ожидаемых от лидерства результатов весьма неоднороден: от действительно масштабных, жизненно значимых ценностей (спасение группы, средство разрешения насущных вопросов, механизм удовлетворения потребности в организации трудовой деятельности [19, 25, 55] до частных и незначительных типа самоподцержания и упрочения структуры группы, поддержания статуса участников на высоком уровне [7, 19].
Как видно из приведенного перечня авторских трактовок феномена лидерства, не редки попытки его определения через отождествление с другими, также не имеющими четкого определения, понятиями. По убыванию частоты встречаемости понятия можно упорядочить
следующим образом: руководство, отношение (взаимоотношение), взаимодействие, влияние, власть, авторитет, харизма.
Логический анализ собранных определений позволяет выделить ряд признаков, выступающих в качестве либо компонентов лидерства, либо родственных, но не идентичных ему явлений: лидерство как первенство, как власть, как сила влияния, как руководство. Каждый из названных признаков формально необходим для лидерства, но не может быть квалифицирован как достаточный:
а)              лидерство не тождественно первенству: первый из группы бегунов на дорожках стадиона является лидером среди бегущей группы, но не для спортсменов из группы. Первый человек, выскочивший из горящего здания, не является лидером тех, кто в нем замешкался;
б)              лидерство не тождественно власти: работник ГИБДД, остановивший машину для проверки документов и досмотра, не может восприниматься в качестве своего лидера водителем и пассажирами этой машины;
в)              лидерство не тождественно силе влияния: террорист не является лидером для захваченного им заложника, хотя и влияет на последнего всесторонне и в высшей степени асимметрично;
г)              лидерство не тождественно руководству (начальствованию): помимо руководства лидер обязательно осуществляет и иные ролевые функции — нормотворчество, поддержание группового единства, представительство в межгрупповых взаимодействиях и т. д.;
д)              лидерство не тождественно ведению к цели: для конвоируемой группы охранник скорее всего не воспринимается в качестве группового лидера.
Сопоставление родственных понятий. Лидерство и управление, а также сходные с ними понятия «организация» и «регуляция» в той или иной форме сопоставляются большинством авторов. В отечественной психологии доминирующей в этом вопросе является установка на фиксацию различий между ними [20]. С. А. Алифанов полагает, что американские исследователи лидерства также склоняются скорее к их различению [4], Е. Б, Абашкина и Ю. Н. Косолапова, напротив, склонны считать, что в американской психологии эти понятия скорее отождествляются [ I ].
Идеальным случаем разграничения сущности сходных понятий является такое их определение, при котором каждое понятие приобретает конкретный смысл, и эти смыслы организуют логически ясную структуру соподчинения. Именно таким способом Г. К. Ашин попытался развести понятия управления, руководства и лидерства. По его мнению, управление представляет собой процесс упорядочивания системы, обеспечения ее функционирования. Объектом управления могут быть и люди, и машины, и производственные процессы. Руководство включает в себя социальный аспект управления, именно управление людьми. Лидерство предполагает особое положение одного человека или группы (элиты) по отношению к большинству — это такой тип взаимоотношений в группе, при котором координация,
планирование ее деятельности являются прерогативой одного или нескольких лидеров. Легко заметить, что Г. К. Ашин напрямую соотносит только понятия управления и руководства. В отношении лидерства можно только высказать логическое предположение, что автор оценивает его в качестве компонента руководства [7].
В работе У. Бенниса и Б. Кануса прямое сопоставление понятий также отсутствует: «Управлять означает реализовывать, добиваться, брать на себя или принимать ответственность, дирижировать. Лидирование — это влияние, определение направления, курса, действий, мнений» [9, с. 21]. Здесь лидирование опять-таки выступает в качестве аспекта управления.
Дополнительная трудность сопоставления родственных понятий заключается в том, что ряд из них сам по себе зачастую используется в качестве синонимов, а некоторыми исследователями рассматриваются как самостоятельные. Например, И. П. Волков предлагает различать понятия руководства и управления: «Управление — это процесс организации всей системы социальных и технических условий материального производства, а руководство направлено на конкретных людей, объединенных в трудовые коллективы» [ 18, с. 63].
Вообще трактовка лидерства как одной из потенциально возможных функций руководства является достаточно распространенной. Так, С. А. Алифанов указывает, что «руководство сохраняется системой директив, это формально институализированный авторитет, тогда как лидерство опирается на мнение группы и зависит оттого, принимает ли группа назначенного руководителя» [4, с. 91]. Аналогичное различение можно встретить у Пигорса и Гибба [по: 7]. Эти исследователи употребляют термин «лидерство» лишь по отношению к группе, члены которой добровольно признают лидера. Если же руководитель назначен вышестоящей организацией, то они употребляют термин «главенство». Из сказанного следует, что руководитель может функционировать в двух групповых ролях: как авторитет либо как авторитетный лидер группы.
Аналогичная идея прослеживается и в высказываниях Е. Л. Яковлевой: «Практически все исследователи сходятся в том, что успешный руководитель должен обладать особым качеством — качеством лидерства» [60, с. 31], и В. А. Критсониса: «Такое качество, как психологическое лидерство, имеет в своей основе готовность отдать себя, причем в большей мере, чем это обычно ожидается от руководителя» [33, с. 155]. Н. С. Жеребова прямо называет лидерство одним из социально-психологических аспектов руководства [25]. С другой стороны, встречается и обратное соподчинение данных понятий. Например, по мнению В. И. Тимошенко, немаловажным является тот факт, что руководитель не всегда бывает лидером, а лидер — обязательно исполняет и функцию руководства [55].
Конкретные признаки, различающие лидерство и руководство, наиболее подробно сформулированы Б. Д. Парыгиным и заключаются в следующем:

а)              лидер регулирует межличностные отношения в группе, а руко- водитель осуществляет организацию официальных отношений группы как целого;
б)              лидерство возникает в микросреде, руководство — в макросреде;
в)              лидер появляется стихийно, руководитель — по заранее установленным правилам;
г)              лидерство нестабильно и зависит от настроения в группе, руко- водство — стабильно;
д)              руководство предполагает наличие признаваемых всеми санк- ? ций, которых нет у лидера; е) руководство опирается на обстоятельства, выходящие за рамки группы, лидерство ориентировано только на интересы и деятельность
группы; ж) сфера действия лидера — его группа, сфера действия руководи-
¦ теля, как правило, шире интересов руководимой группы.
:              Коллектив авторов «Психологии управления», в целом разделяя
точку зрения Б. Д. Парыгина, указывает несколько иной перечень раз' личий между лидерством и руководством: а) руководитель обычно назначается официально, алидер выдвигается стихийно; б) руководителю предоставляются законом определенные права и обязанности, а лидер их может не иметь; в) руководитель обладает определенной системой официально установленных санкций, используя которые, он может воздействовать на подчиненных, лидеру эти санкции не даны; г) руководитель представляет группу во внешней организации и решает вопросы, связанные с ее официальными отношениями вовне, лидер в своей активности ограничен внутригрупповыми отношениями; д) руководитель, в отличие от лидера, несет ответственность перед законом за состояние дел в группе; е) руководство — явление более стабильное, менее подверженное перепадам во мнениях и настроениях группы; ж) процесс принятия решения в системе руководства носит гораздо более сложный характер, чем в условиях лидерства [48].
Нельзя не отметить, что бывшие полностью адекватными социальной действительности своего времени перечисленные различия не могут считаться правомерными в сегодняшней России. В настоящее время в рамках политического лидерства недвусмысленно ставится под сомнение правомерность критерия «стихийности» обретения человеком лидерского статуса, а также ограниченность лидерской активности только «микросредой» и интересами только своей группы.
Некоторые исследователи лидерства в своих работах подчеркивают преимущественно элементы различий лидерства и руководства, явно или неявно полагая, что различия в данном случае носят существенный характер, а элементы сходства отражают нечто поверхностное и второстепенное. На различиях фиксируют свое внимание Е. Б. Абашкина и Ю. Н. Косолапова, указывающие, что лидеры выдвигаются «снизу», а руководители назначаются «сверху» [1]. М. Р. Би- тянова отмечает различие ориентаций лидера и руководителя группы:

руководитель всецело направлен на задачу, а лидер больше ориентирован на внутренние интересы группы [12].
Как пишет A. J1. Свенцицкий, «если буржуазные авторы переводят проблему руководства в психологическую плоскость и рассматривают ее лишь как проблему лидерства, то наши исследователи выделяют руководство и лидерство как два разных явления, присущих организациям» [51, с. 91]. Различия между лидерством и руководством состоят в следующем: взаимодействие субъекта и объекта руководства осуществляется в системе административно-правовых отношений той или иной официальной организации [53]. Что же касается взаимодействия субъекта и объекта лидерства, то оно может происходить в системе как административно-правовых, так и морально-психологических связей между людьми. Эту позицию полностью разделяют авторы «Психологии управления» [48].
Анализируя положение дел в сфере исследования лидерства, В. Н. Куликов приходит к следующему выводу: «Большой интерес у представителей социальной психологии вызывают проблемы лидерства и руководства группами и коллективами... Раскрыто существо понятий “лидер” и “руководитель”, показано их различие (курсив наш. — В. В.)» [35, с. 109].
Отметим, что при различении авторами лидерства и руководства в каждом отдельном случае выдвигается какой-либо один из критериев или некоторое их количество без обоснования их необходимости и достаточности. Отсюда возникает возможность описывать критерии, которые не только в принципе не способны проводить содержательное различение, но и просто не согласуются между собой. Примером последнего могут служить критерии «назначенности на должность» и «степени принятия группой» [4, 7]. Часть описываемых различий носит не качественный, а всего лишь количественный, относительный характер, на что прямо указывает использование авторами сравнительных оборотов «в большей мере», «не всегда», «как правило, шире» ит. д. [33,44,55]. Показательно также, что, отмечая различия лидерства и руководства, некоторые авторы невольно переходят с феноменального уровня на уровень описания конкретных функциональных элементов роли лидера.
Дополнительную трудность здесь представляет, с одной стороны, неразработанность понятийного аппарата для описания лидерства и руководства [6], а с другой, то, что в обыденной жизни только интуитивно воспринимаемые различия между этими явлениями начинают отчетливо проявляться и наблюдаться при попадании группы под действие стрессоров, т. е. при столкновении с какими-то неожиданными трудностями или необычными для групп ситуациями [19]. В подавляющем большинстве литературных данных последнее обстоятельство не учитывается.
Подчеркивание элементов сходства между лидерством и руководством обнаружилось в двух работах. Б. Д. Парыгин относит лидерство и руководство «к числу важнейших способов интеграции идифферен-
циации групповой, коллективной и массовой деятельности и общения людей... Они представляют собой персонифицированные формы социального контроля и интеграции всех механизмов и способов социально-психологического воздействия с целью достижения максимального эффекта групповой деятельности и общения» [44, с. 5]. Г. М. Андреева склонна считать, что проблема лидерства и руководства является одной из кардинальных проблем социальной психологии, ибо оба эти процесса не просто относятся к интеграции групповой деятельности, но психологически описывают субъекта интеграции. При этом оба процесса решают групповые проблемы одного порядка — стимулирование активности группы, нацеливание ее на конкретные задачи, забота о средствах достижения цели. И при различии происхождения они сходны в основных психологических характеристиках своей деятельности.
Если сравнить содержание выделяемых в литературе различий и сходств лидерства и руководства, то окажется, что они лежат как бы на разных уровнях анализа. Различия, по нашему мнению, касаются частных, конкретных, ситуативных моментов, а сходства констатируют близость данных явлений на высоком уровне обобщения, на уровне их сущности. В этой связи нам представляется, что в плане уточнения понятийного аппарата перспективным будет сведение лидерства и руководства к «единому знаменателю», каковым может стать «тип социального главенства». В этом случае все различия между ними можно будет трактовать в качестве специфических особенностей этих типов.
В несопоставимо меньшей степени лидерство соотносится с понятиями власти, авторитета и харизмы. Чаще всего власть интерпретируется в литературе как родовое понятие по отношению к лидерству. С философских позиций С. В. Серебрянский описывает власть как феномен «социального могущества» и предлагает вычленять в нем два аспекта: конечное, особенное, ограниченное факторами природного и социального происхождения, т. е. лидерство, и всеобщее, базирующееся на социальном качестве деятельности, т. е. господство [54]. Т. А. Штукина считает, что «сущностью лидерства является власть» [57, с. 13]. С обратных позиций выступают У. БеннисиБ. Канус. Сих точки зрения, «мы должны научиться воспринимать власть как то, чем она на самом деле является. По существу, это обратная сторона лидерства» [9, с. 18].
Противоречивая картина имеет место в плане сравнительного анализа понятий лидерства и авторитетности. С. Кассинелли [по: 28] настаивал на необходимости различать понятия «авторитет» и «лидер». Авторитетом он обозначал человека, компетентность которого, опирающаяся на реальные и воспроизводящиеся в жизнедеятельности группы факты, является длительное время для всех членов группы несомненной. Лидер же — кратковременный или ситуативный авторитет. Л. Г. Почебут и В. А. Чикер настаивают на том, что «неформальные лидеры — это люди, авторитетные в сфере психологических взаимоотношений членов группы» [46, с. 55].

В. И. Зацепин скорее приравнивает друг к другу эти два явления: «Тот человек, который имеет высший авторитет в группе и высший статус, является лидером» [28, с. 86]. По мнению Г, М. Андреевой, отождествление понятий «лидер» и «авторитет» не может считаться достаточно корректным: «Конечно, лидер выступает как авторитет для группы, но не всякий авторитет обязательно означает лидерские возможности его носителя» [6, с.

191].
Харизма — это термин, который в теологии означал ниспосланную Духом Святым отдельным лицам способность авторитетного воздействия и власти над людьми. В ранних работах по психологии лидерства харизма считалась индивидуальным качеством, не поддающимся разложению на частные психологические или поведенческие компоненты. Лидерство в рамках такого подхода становится следствием и процессом реализации харизмы. Незначительно отступает от него и современный исследователь лидерства В. А. Критсонис: «Лидер, на мой взгляд, должен обладать в определенной степени личной харизмой, выражающейся в профессиональном влиянии. Харизма — ключевое слово в данном контексте» [33, с. 159]. По оценке Шилза, харизма находится в подтексте любой формы лидерства: «Политическая борьба — это бесконечный конфликт конкурирующих концепций о конкретном местонахождении харизмы» [по: 7, с. 86].
Таким образом, можно констатировать, что в сложившемся к настоящему времени в научном мышлении представлении о сущности феномена лидерства выделяются, по нашему мнению, следующие характерные моменты: радикальная недооценка роли и значения ведомых, последователей в целостном феномене лидерства; игнорирование ситуационного аспекта в лидерстве, в частности роли экстремальности ситуации, как необходимого и достаточного условия для становления лидерства; недостаточно внимание к конечной цели, ради достижения которой спонтанно, неизбежно и независимо от воли членов социальной группы в ней формируется лидерство.
Типология лидерства. Описание существующих типологий лидерства следует начать с того, что для их обозначения в литературе используются (часто в качестве синонимов) понятия: «тип лидерства», «стиль лидерства», «тип лидера», «стиль руководства», включая «стиль руководства лидера» [26]. Конкретный смысл этих понятий в литературе четко не определен, и поэтому содержательно сходные описания могут встречаться под маркой любого из этих понятий. Так, классическое выделение «демократического», «авторитарного» и «попустительского» могут трактоваться как типы (и лидерства, и лидера) и как стили (и лидерства, и руководства). Для сохранения ясности положения дел в сфере исследования лидерства мы будем производить разнесение литературных данных по содержательным подразделам в соответствии с тем, как их обозначают сами авторы, — как тип лидерства, или стиль лидерства, или тип лидера.

wlt;t Попытки некоторых авторов предложить многомерную типо- логизацию лидерства, описать всю полноту критериев для его членения на типы, как нам представляется, к сожалению, нельзя признать удачными. Так, в работу Н. П. Пишулина и С. Ф. Сокола включена глава, специально посвященная проблеме типологии, — «Типология политического лидерства». Однако фактически она состоит из неупорядоченного в систему перечисления разноуровневых критериев, по которым можно бы было дифференцировать целостный феномен лидерства. Авторы выделяют, в частности, лидерство в первобытнообщинном, феодальном и т. д. общественном строе; эмоциональное и рациональное лидерство; индивидуальное и групповое; устойчивое и неустойчивое; мнимое и реальное; формальное и неформальное и т. д. и т. п. По мнению авторов данной работы, типы лидерства определяются по тому, в каких видах социальных отношений оно проявляется: «Если это отношения по поводу завоевания, удержания и использования власти, то это есть политическое лидерство; если по поводу досуга — досуговое; морали — моральное лидерство и т. д.» [45, с. 34]. Помимо этого, авторы указывают на правомерность выделения тоталитарного, авторитарного, либерального, демократического, мягкого и жесткого (грубого) типов лидерства.
Столь же широкий подход к типологизации лидерства продемонстрирован в работе В. И. Тимошенко [55]. С точки зрения этого автора, представляется целесообразным в основу типологии общественнополитического лидерства положить следующие критерии: личные качества, особенности стиля, форм и методов деятельности лидеров; место, авторитет, положение лидеров в системе общественно-политических отношений; масштаб деятельности, характер и сложность решаемых задач; социально-политические параметры общественной сферы, в которой действуют лидеры. Собственно вариант типологии, реализующей перспективность использования перечисленных критериев, в работе не приводится.
Более распространенными и одновременно более конкретными и содержательными оказываются типологии, опирающиеся на какой-либо один критерий, как правило, делящий феномен лидерства на две в чем-то полярные подгруппы. При этом авторами не обосновывается оправданность избранного критерия и его преимущества перед уже имеющимися. Исключением из этого правила являются воззрения М. Вебера и А. М. Зимичева.
В концепции лидерства М. Вебера утверждается наличие в обществе трех типов лидерства: Традиционное лидерство, основанное на привычке, на вере в святость традиций (власть по праву родства). Рационально-легитимное или бюрократическое лидерство, опирающееся на веру в законность существующего общественного порядка, в рамках которого лидер воспринимается просто как олицетворение неких законных функций.
Харизматическое лидерство, основанное на вере в особые, возможно — сверхчеловеческие способности конкретного лидера.
М. Вебер обосновывал выделение типов лидерства их соответствием основным, как он считал, механизмам признания человеком легитимности существующей власти. В психологическом плане за этими механизмами он усматривал привычку, рассудок и эмоцию [16].
А. М. Зимичев исходит при типологизации из одного критерия — условной численности группы, в которой реализуется лидерство, но приписывает разным группам в качестве ведущих разные мотивы, удовлетворяемые благодаря лидерству, соответственно: лидерство в паре и малой группе (потребность самосохранения); фронтальное лидерство (вождь и толпа, потребность продления рода); иерархическое лидерство (потребность сохранения вида) [29].
Использование критерия численности группы в его классической
форме демонстрирует В. Стоун, который выделил в качестве самостоятельных два типа лидерства — лидерство в малой группе: «лицом к лицу»; лидерство в большой группе: «отдаленное» [по: 30].
В работах Б. Рокмэна, Ж. Блонделя и Б. И. Хатунцева акцент делается на критерии формальности — инициативности, т. е. разводятся типы лидерства, в которых основанием для выдвижения на лидерскую роль служат либо следование надличностным, надиндивидуальным требованиям сложившейся организации, либо максимальное проявление личностно окрашенной индивидуальной активности [13,49, 56].
Ю. Хемфилл рассмотрел лидерство с точки зрения его процесса: в начале группирования, когда ролевые отношения еще не установились, возникают временные «пробные лидеры»; в середине решения задачи выделяется «успешный лидер», увлекающий группу в избранном направлении; «эффективный лидер» не только увлекает за собой, но и активно способствует решению проблемы и тем самым завершению существования группы [по: 46].
Б. Рокмэн проводит разграничение между бюрократическими и политическими (или антрепренерскими) системами по тому, как в них формируется руководящий состав. В бюрократической системе будущий ее лидер поднимается по должностной лестнице постепенно и в строгом соответствии с уровнем образования и профессиональной опытности. Для успешного продвижения вверх он должен четко следовать законам и духу системы, доказывать свою глубинную лояльность системе и ее олицетворениям в виде своих начальников. Отсюда проистекает высочайшая ценность статуса («начальник всегда прав»), длительности пребывания на службе и полученных наград. В антрепренерской системе предпочтительным оказывается самовыдвижение, перескакивание через карьерные ступени, ориентация на привлечение широкого круга поддерживающих лиц.
В монографии Ж. Блонделя постоянно сопоставляются «реальный» и «позиционный» (связанный с должностью) варианты лидерства. Не определяя сколько-нибудь четко первый из вариантов, автор
все же настойчиво предостерегает читателей от оценочных ошибок: наряду с «реальным» лидерством существуют и феномены, содержательно не имеющие с ним ничего общего, но внешне очень на него похожие и потому трудно различаемые.
Б. И. Хатунцев предлагает различать две качественно разные группы «властеотношений»: 1) отношения власти и подчинения, где власть одного человека над другим определяется личными взаимоотношениями; 2) властеотношения, в которых обладание властью предопределяется принадлежностью человека к организации [56]. Интересно, что для второго типа властеотношений Б. И. Хатунцев находит необходимым заметить: «Властеотношение теряет (здесь. — В. В.) свой простой и чистый вид, осложняется явлениями, имеющими производный характер по отношению к простому властвованию» [56, с. 42]. Тем самым автор, так же как и Ж. Блондель, выражает интуитивное сомнение в оправданности своей типологизации или критерия, положенного в ее основу: является ли лидерство в организации собственно лидерством или оно относится к числу «внешне похожих и трудно с ним различаемых»?
Р. Л. Кричевский считает, что лидерство возникает в системе неформальных отношений. Эти отношения, в свою очередь, распадаются на деловые и эмоциональные. Этой паре соответствуют деловой и эмоциональный типы лидерства [34].
Р. Кеттелл говорил о двух типах лидерства: фокусированном, фактически сконцентрированном во всех функциях в одном лице, особенно эффективном в неустоявшихся группах; и рассеянном, распределенном между разными людьми, эффективном в устойчивых, длительно действующих группах [по: 46].
В некоторых случаях в литературе выделяется какой-либо один тип лидерства, без его сопоставления с другими типами и выделения критериев для целостной типологизации.
Г. Г. Дилигенский вводит обобщающее понятие «патерналистский тип лидерства», куда включает такие его варианты, при которых лидер подает себя и воспринимается окружением не как «свой человек», «первый среди равных», что характерно для демократического правления, а в качестве особой символической, знаковой фигуры. Патерналистский тип объединяет в себе харизматический и наследственномонархический варианты лидерства.
М. Мэмфорд сформулировал с опорой на теорию систем понятие «организационного лидерства». Лидеры, олицетворяющие этот тип лидерства, это те индивиды, роли которых требуют, чтобы они контролировали и координировали действия двух или более подсистем. Такие лидеры выполняют как бы роль посредника в налаживании взаимодействия между системами и подсистемами [по: 4].
Дженнингс писал об «атмосферном» типе лидерства, при котором лидер постоянно стремится «держать нос по ветру», уловить «дух» и «моду» текущего момента, чтобы присоединиться к ним и тем самым сохранить свой статус [по: 7].

И. П. Волков и др. упоминают о существовании и высокой жизненной значимости «ситуативного» типа лидерства. По их мнению, смысл ситуативного лидерства состоит в том, что в группе находится человек, точно понимающий, как нужно вести себя, что конкретно нужно делать для спасения группы [19].
Поскольку, как мы уже отмечали, авторские трактовки «типов лидерства» и «стилей лидерства» не вполне содержательно различаются, приведем несколько «стилевых» типологизаций.
Присоединяясь к концепции организационного лидерства, У. Бен- ниси Б. Канус дополняют его специфическим стилем: «Существенно в организационном лидерстве то, что лидер скорее должен тянуть лю- />у              ^ lt;j              IL Г'Т'              и ЧЧ
деи за собой, чем толкать их вперед. Тянущии стиль лидерства привлекает людей, заряжает их энергией движения к привлекательному будущему» [9, с. 67].
Г. Никарти, Н. Готтлиб и С. Кауфман проанализировали агрессивную манеру лидерства и выделили в ней несколько специфических стилей:
а)              манипулятивный стиль: отрицание собственных ошибок, обвинение во всем подчиненных, расширение круга обязанностей подчиненных, игнорирование их нужд;
б)              диктаторский стиль: проблемы решаются путем увольнения сотрудника или угрозами увольнения, постоянное подчеркивание реальных и мнимых недостатков и ошибок подчиненных, отношение к сотруднику как к орудию для выпуска продукции;
в)              адмиральский стиль: заорганизованность, борьба за честь мундира, эффективность производства превыше всего;
г)              псевдодемократический стиль: делегирование сотрудникам полномочий и их поощрение в спокойной ситуации, резкий переход к диктаторскому стилю в условиях острого дефицита времени;
д)              непредсказуемый стиль: немотивированные переходы от поощрения сотрудника к его унижению, подавление инициативы «снизу» [по: 36].
Ставшие классическими стили лидерства — авторитарный, демократический, попустительский — постулированы и описаны К. Левиным, Р Липпитом, Р.Уайтом [61]. Однако, какуказываетГ М. Андреева, авторами при этом были допущены несколько смысловых неточностей. Во-первых, если быть формально точным, то следует признать, что в авторских экспериментах фактически речь шла не о феномене лидерстве, а о руководстве: в качестве экспериментальной модели рассматривалось управление детским коллективом со стороны взрослого человека. А во-вторых, названия стилей были даны исходя из политических убеждений авторов (антифашистские, антигитлеровские) и актуальной политической ситуации того времени (нарастание агрессивности фашистского режима), а не из психологических положений. Соответственно этому предлагается заменить привычные термины на более психологически точные: «директивный», «коллегиальный» и «Разрешительный» стили [6].

В работе «Психология» специально для коллектива как Группы, находящейся на высшем уровне своего развития, авторы постулируют специфический стиль лидерства — коллективистский, предполагающий ответственность руководителя перед коллективом и сознательное подчинение руководителю, полновластие и самодеятельность трудового коллектива, адекватное возложение ответственности, максимальную демократичность во взаимоотношениях руководителя и подчиненных, способность руководителя к децентрации [47].
А. Н. Жмыриков и Г. С. Шляхтин полагают оправданным говорить о «стиле руководства лидера» в области политической деятельности. Выделяя в качестве основной характеристики личности ее направленность, авторы кладут в основу типологии стилей руководства два основных типа направленности: эгоцентрический и социоцентри- ческий. При этом дифференцируются следующие типы: социоцен- трический единоличный, социоцентрический коллегиальный, социо- центрический координирующий, эгоцентрический автократический, эгоцентрический либеральный, эгоцентрический компромиссный. По сообщению авторов, ими разработана система оценивания, которая позволяет прогнозировать успешность применения того или иного стиля в разных социальных группах [26].
М. Т. Лоринг отметил существование стиля руководства, «заключающегося в постоянном преодолении кризисов, провоцирующем возникновение таковых, так что планировать что-либо становится невозможно» [36, с. 30]. Это высказывание интересно именно для современной российской действительности, поскольку, как пишет д. в. Ольшанский, «фактом является наличие в политике характеров такого типа, для которых политическая борьба может быть не просто средством для достижения цели — власти, а становится самоцелью. И тут вспоминается тот самый пленум Московского горкома КПСС, освобождавший Б. Н. Ельцина от обязанностей первого секретаря. В чем его упрекали? Да, именно в этом: в постоянном стремлении к борьбе, во “взвинчивании ситуации”, в том, что не умеет спокойно сидеть и властвовать. С психологической точки зрения это были очень точные обвинения» [40, с. 55].
Несколько слов следует сказать о сравнительной эффективности различных типов лидерства. Без специального обсуждения в литературе преобладает мнение (большей частью — не выраженное прямо, а только намеченное общим тоном высказываний) о неравноценности типов лидерства, и можно выделить современные, перспективные и архаичные, устаревшие типы; есть достойные, моральные и недостойные, не совсем моральные; высокоуспешные и низкоуспешные. К первым обычно относится демократический (коллегиальный) тип лидерства, а ко вторым — харизматический и авторитарный (директивный).
Эту позицию подробно и достаточно убедительно аргументируют Ф. М. Бурлацкий и А. А. Галкин, которые оценивают эффективность жестко централизованного управления на исторически больших периодах времени. Авторы указывают, что «сильная власть», персонал и-
зированная в одном человеке, не в состоянии решать назревшие проблемы и только создает новые. «Целеустремленность» в принятии решений, якобы свойственная лидерам харизматического типа, обычно является внешней. Решения при этом принимаются нередко на основе искаженной информации, которая учитывает только взгляды лидера. Реализация решений направляется и контролируется только сверху, т. е. односторонне. Необходимость создания жесткой организационной структуры как предпосылки реализации единоличной сильной власти порождает бюрократизацию системы управления. В конечном счете такая система неизбежно подвергается внутреннему разложению, загнивает и не выдерживает серьезных испытаний, которые ставит перед ней жизнь [14].
С этими суждениями можно согласиться, однако при этом нужно сделать одно важное уточнение: сказанное Ф. М. Бурлацким и А. А. Галкиным является верным не в абсолютном смысле, а только применительно к конкретным обстоятельствам.
Г. Г. Дилигенский приводит результаты исследований, проводившихся в странах «третьего мира», для большинства которых характерен авторитарный тип правления. При этом ученые констатировали, что авторитаризм способен играть совершенно различную роль — стабилизирующую, реформаторскую или дестабилизирующую и застойную, в зависимости от набора сопутствующих обстоятельств.
Поданным Ф. Фидлера, в неблагоприятных для группы условиях, когда отношения «лидер — последователь» слабы, а задача группы недостаточно структурирована, наиболее эффективным оказывается жесткий контролирующий стиль лидерства. При наличии более благоприятной ситуации эффективнее становится мягкое лидерство, опирающееся не столько на приказ, сколько на рекомендации [по: 7].
В работе Г. К. Ашина есть ссылка на исследования, проводившиеся в сфере трудовой деятельности: было показано, что, с точки зрения по крайней мере одного критерия эффективности (производительность труда), между авторитарным и демократическим типами лидерства различий практически не существует [7].
М. Р. Битянова указывает, что авторитарная коммуникация как элемент авторитарного типа лидерства оказывается наиболее эффективной в тех случаях, когда требуется немедленное объединение индивидуальных усилий для решения чрезвычайных задач, в экстремальных или военных условиях.
В работе «Имидж лидера» сопоставляются формальный и неформальный типы лидерства. Авторы утверждают, что с позиции самого носителя власти оба эти типа имеют как свои сильные, так и слабые стороны. Формальное лидерство подкреплено силой всей организационной системы, но, с другой стороны, неформальный лидер не имеет в своей деятельности столь большого количества правил и ограничений, характерных для исполнения роли официального лидера. Бюрократизированные общественные институты обладают высокой степенью устойчивости и автономии: случаи внезапной смерти или
неспособности лидера осуществлять свои обязанности показывают, что учреждение может успешно исполнять свои функции и в отсутствии лидера.
Таким образом, представляется наиболее оправданным признание равной ценности и эффективности качественно разных типов (стилей) лидерства при условии того, что они реализуются в адекватных для себя условиях. Жесткие, централизованные, авторитарные формы лидирования, предположительно, отвечают экстремальным задачам и обстоятельствам, в которых протекает групповая деятельность. В частности, невозможно себе представить воинское подразделение, решающее вопросы стратегии и тактики ведения наступательного боя путем демократического обсуждения и всеобщего тайного голосования.
Подчеркнем характерный момент: при формулировании определений лидерства многие исследователи склонны разводить понятия лидерства и руководства, и особенно — лидерства и должностного положения. Но при переходе к типологии под понятие лидерства начинают подводиться самые разные, качественно разнородные варианты организации целенаправленной деятельности групп людей, включая бюрократию, авторитаризм, попустительство и т. д. Принятием подобных типологий за истинные автоматически гарантируется безрезультатность исследований, следующих в русле теории черт, а также делается понятным появление в некоторых работах неожиданных по своему духу суждений. Например, в монографии В. И. Румянцевой имеется замечание о сложностях налаживания взаимоотношений в группе и вариантах их преодоления: «Есть и еще один вариант, который люди могут использовать, когда взаимное непонимание и неприятие устойчивы, не удается подавить чувства внутреннего раздражения и нарастающей агрессии. Согласившись с тем, что возникшие обстоятельства непреодолимы, лидер и ведомый могут просто расстаться друг с другом» [50, с. 31]. Со своей стороны, мы полностью разделяем точку зрения В. И. Зацепина о том, что лидер вовсе необязательно должен быть любим всеми членами группы. Но все же имеет ли смысл обозначать «лидером» человека, который у группы вызывает чувства устойчивого непонимания, неприятия, раздражения и агрессии?
Б. Басс выстраивает следующую цепочку суждений: лидерство — это усилия человека А по изменению человека Б; успешное лидерство — когда человек Б действительно изменился в соответствии с целями А; эффективное лидерство — когда человек Б удовлетворен произошедшими с ним изменениями [по: 7]. И в этой связи еще один вопрос: насколько правомочно относить к лидерству такую форму взаимодействия, результатами которой оказываются удовлетворенность «лидера» и неудовлетворенность остальных участников взаимодействия?
У. Беннис и Б. Канус с сожалением констатируют, что, несмотря на огромное количество накопленных эмпирических данных, до сих пор «не существует ясного и недвусмысленного понимания того, что
отличает лидеров от нелидеров, и, возможно, еще важнее, что отличает эффективных лидеров от неэффективных лидеров» [9, с. 7]. Обозначение «неэффективный лидер» используется вработеДж. П. Кендже- ми [32]. В этой связи следует снова задаться вопросом: оправданно ли «неэффективного» члена группы обозначать «лидером»?
В работах по психологии лидерства доминирует тенденция выделения для целей типологизации прежде всего формальных критериев (численность группы, сфера реализации и т, д.), при этом невольно из поля зрения уходит сущность феномена лидерства. Например, различение формального и неформального типов лидерства ведется на основе того, назначен данный человек на руководящую роль «сверху» или стихийно выдвинулся на нее «снизу» благодаря поддержке со стороны группы. Данные два признака в принципе неспособны объективно разграничить формальный и неформальный типы лидерства (не говоря уже о том, что сама оправданность термина «формальное лидерство» вызывает большие сомнения), ибо не учитывают сочетания двух возможных в реальной жизни ситуаций: потенциальный лидер выдвинулся «стихийно» и был формально вышестоящим начальством утвержден в руководящей роли — такой лидер должен считаться формальным или неформальным?
Сказанное выше можно обобщить следующим образом: Анализ литературных данных показывает, что трактовки феномена лидерства разными исследователями существенным образом отличаются друг от друга. Практически даже невозможно выделить некое «доминирующее» (в статистическом смысле) понимание лидерства. Частным следствием этого является гарантированное несоответствие эмпирических данных положениям теории черт, независимо от степени истинности последней. Чаше всего при теоретическом осмыслении лидерства соотносятся между собой понятия «лидерство» и «руководство». При этом в случае их прямого сравнения преимущественно констатируется их качественное различие. При попытках описания содержания этих понятий они, как правило, преимущественно соподчиняются: или лидерство представляется как компонент руководства, или же руководство как компонент лидерства (в зависимости от теоретических Предпочтений исследователя). В сфере типологизации лидерства преобладает тенденция к выделению типовых пар, являющихся полюсами какого-то одного критерия (например: формальное и неформальное лидерство, ситуативное и постоянное лидерство и т. д.), либо относительно произвольным сочетанием вариантов лидерства (инструментальное и экспрессивное Лидерство, авторитарное и демократическое лидерство и т. д.). Во всех вариантах типологизации лидерства оно априорно выступает как самостоятельный и самодостаточный феномен, и потому отсутствует системность его расчленения на составляющие элементы (типы, стили) и не предусматривается включение лидерства в качестве частного элемента в систему более общих понятий.

<< | >>

↑

Источник: В. Ю. Большаков. Общество и политика: Современные исследования, поиск концепций. 2000

Еще по теме ОПРЕДЕЛЕНИЕ СУЩНОСТИ И КОМПОНЕНТОВ ЛИДЕРСТВА:

- Внешняя политика и международные отношения - Вопросы политологии - Геополитика - Государственное управление. Власть - История международных отношений - История политических и правовых учений - Общие вопросы политологии - Политика - Политическая философия - Политические исследования - Политические режимы и партии - Политология в Украине - Социальная политика - Социология политики -