В 1948 г. материально-бытовое положение народа улучшилось незначительно. Поток жалоб граждан, поступавших в правительство не снижался. Под давлением трудящихся, поддержанных партийно-советским и хозяйственным активом нижнего звена, не имевшим дач, 26 августа 1948 г.
Президиум Верховного Совета СССР принял Указ “О праве граждан на покупку и строительство индивидуальных жилых домов”- Каждый гражданин или гражданка СССР, к сельским жителям это не относилось, получали право купить или построить для себя на праве личной собственности жилой дом в один или два этажа с числом комнат от одной до пяти включительно как в городе, так и за городской чертой. Земельные участки для этих целей отводились в бессрочное пользование. В последовавшем за указом постановлении Совета Министров СССР было сказано, чтобы размер участка в каждом отдельном случае определялся исполкомами областных, городских и районных советов в зависимости от размера дома и местных условий, в пределах следующих норм: в городах — от 300 до 600 квадратных метров; вне города — от 700 до 1200 кв. м. За пользование участком взималась земельная рента в установленных законом размерах162. В условиях города владение отдельным, пусть даже неказистым жильем, лишь отдаленно напоминавшим дом, имело для семьи решающее значение, так как давало возможность обзаведения крохотным подсобным хозяйством. Вскоре города были окружены поселками из маленьких, убогих, тесно прижатых друг к другу лачуг, построенных в основном беженцами из колхозов и совхозов. Индивидуальное жилищное строительство коснулось совхозов. В 1947 г. в совхозах Министерства совхозов было построено 2090 жилых домов, в 1948 г. — 10017. Выделявшиеся кредиты из-за недостатка строительных материалов осваивались неполностью. В 1949 г. стали уменьшать размеры кредитов индивидуальным застройщикам. На семью выдавалось всего по 1-2 тыс. руб., что незамедлительно отразилось на качестве построек. Вместо типовых зданий, воздвигались домики с земляным полом. В дальнейшем средний размер кредита был увеличен до 5-6 тыс. руб. на один дом. В 1949 г. в совхозах было построено 14,5 тыс. домов, тем не менее в землянках и неприспособленных помещениях еще проживало 40 тыс. семей рабочих совхозов Министерства совхозов СССР. Нередко 2-3 семьи ютились в одной комнате163. В 1949 г. были возвращены рабочим и служащим участки под огороды и сады, отобранные у них в 1946 г. По постановлению Совмина СССР от 24 февраля того года рабочие и служащие, не имевшие приусадебных участков, могли через местные Советы получать на свободных землях городов и поселков участки под огороды сроком до 5 лет, в зависимости от плана дальнейшего использования этих земель. В городах участки отводились в размере до 600 кв. м, вне городов — до 1200 кв. м в зависимости от наличия земель. Лучшие и ближе расположенные к населенным пунктам земельные участки отводились в первую очередь семьям погибших воинов и инвалидам Отечественной войны. Земли, отводимые рабочим и служащим под сады, закреплялись за ними в бессрочное пользование при условии беспрерывной работы на предприятии, в учреждении или организации в течение 5 лет после отвода земельного участка. Все обязаны были в течение первых трех лет полностью освоить личным трудом или трудом членов своих семей отведенные им земельные участки. Посадить Фруктовые деревья и ягодные кустарники в количестве, устанавливаемом городскими и поселковыми исполкомами. В случае невыполнения этого условия рабочий или служащий лишался права пользоваться участком. Важно было то, что доходы, полученные с земельных участков, отведенных под коллективное огородничество и садоводство, полностью освобождались от обложения сельскохозяйственным и подоход ным налогами. Освобождение распространялось также на индивидуальные огороды и сады, если их площадь не превышала 0,15 га на семью и у них не было рабочего или крупного рогатого скота, облагаемого налогом. Земли, отводившиеся рабочим и служащим под коллективные и индивидуальные огороды и сады, освобождались также от земельной ренты164. Целый ряд ограничений и условий, выдача, как правило, отдаленных земель, не останавливали людей. Очень многие брали участки, весной сажали картофель, летом окучивали и 2 раза пололи, осенью рыли и засыпали в погреба, имевшиеся во дворах домов у многих горожан, а тем более у сельчан. Постановление обязывало руководителей предприятий помогать людям транспортом во время доставки семян и уборки урожая. He выдерживает критики легенда о послевоенном снижении цен, как о великом благе. На деле польза от него была незначительная, а шума слишком много. В 1948-1949 гг. цены были снижены на 30% на алкогольные и безалкогольные напитки, минеральные воды, мороженое, красную и черную икру. С тех пор пошла поговорка: “Цены на водку снизили, а на селедку — нет”. На другие продукты питания, кроме топленого масла, снижения не было. С 1950 г. начали понемногу снижать цены и на другие продукты питания1б5. Это была вынужденная мера, т. к. магазины отказывались от дорогостоящего провианта. Люди требовали хлеб, крупу, жиры. Снижение проводилось в ущерб деревне, с целью улучшения обеспечения городов. Особенное внимание уделялось г. Москве, где жили представители посольств капиталистических стран и многое было на виду. Несмотря на снижение, продукты питания по-прежнему были очень дорогими и недоступными большинству москвичей. Дешевых продуктов даже в Москве не хватало. Хлеб и картофель составляли основу питания народа. Снижение цен всегда сопровождалось понижением расценок и зарплаты рабочих и служащих, увеличением подписки на государственный заем.
В провинции, где жило большинство населения, прилавки продовольственных магазинов были пусты, а торговля хлебом велась по спискам. Муку привозили и продавали только перед праздниками при огромном стечении народа, когда “прилавки” — маленькие окна в кирпичной стене магазина, прозванные “амбразурами”, брались приступом с давкой и хождением по головам16”. В документах правительства первое упоминание о поставке некоторых продовольственных и промышленных товаров для торговли в деревне относится к 1950 г. Колхозники думали, что от Сталина скрывали бедственное положение людей в деревне. Правящим инстанциям жалобы не нравились, поэтому колхозница М.В. Ивина из Комсомольского района Ивановской области в октябре 1952 г. адресовала свою просьбу популярным артистам комедийного жанра Московс кой государственной эстрады Мирову, Новицкому и Мироновой, чтобы они по радио высмеяли колхозное и районное начальство за безделие, пьянство и воровство: “...Мы уверены, что наш вождь и учитель тов. Сталин И.В. об этом не знает, а то бы он не допустил так мучиться народ, а заставил бы отвечать руководителей... На праздник (35-й годовщины Великого Октября. — В.З.) собираются дать муку, очередь пишется с 26 октября, ну, не безобразие ли это? За промтоварами — давка, развелся какой-то “блат”, без него ничего не достанешь...”167. Между тем Сталин держал руку на пульсе страны и был неплохо осведомлен о настроениях различных слоев общества. 4 апреля 1952 г. Министр государственной безопасности СССР С.Д. Игнатьев представил ему письменный доклад о высказываниях населения г. Москвы в связи с проведенным снижением государственных и розничных цен на продовольственные товары. Все без исключения выдержки из писем, телеграмм и разговоров давались с указанием фамилий, инициалов и адресов мест работы или проживания авторов. После восторженно-хвалебных, со словами благодарности советскому правительству, большевистской партии и тов. Сталину за заботу о народе, приводились и критические отзывы, содержавшие объективную оценку данной акции. М.А. Ильичев, ведущий инженер отдела ОКБ-670 Министерства авиационной промышленности, неосторожно сказал следующее: "...По- дешевление заметное, если считать по процентам — 15% или 20%. Ho если учесть, что оно затронуло только часть продуктов, а промтовары совсем не подешевели, то это очень мало. К тому же повторится ловкий прием в магазинах — более дешевые сорта, которые после подешевления должны бы стать еще дешевле, совсем исчезнут, а более дорогие, подешевев, станут дороже, чем раньше были дешевые. Одним словом, государство никакого убытка не терпит, как об этом пишут газеты”. В список неблагонадежных попал студент 5-го курса Московского высшего технического училища им. Баумана П.И. Сальников за брошенную кому-то слишком откровенную фразу: “Хотя и произошло новое снижение, а все равно население питается суррогатами и концентратами, так как в магазинах нет мяса, яиц, а если где и появится что-либо, то выстраиваются огромные очереди”168. Таким образом, несмотря на победоносное завершение войны, советское правительство, ссылаясь на внешние и внутренние трудности, наращивало режим экономии продуктов питания и, в первую очередь, хлеба, повышало налоги, изымало у населения деньги по займам и путем ограниченного их обмена. Результатом было резкое снижение и без того низкого прожиточного минимума людей, с последующим массовым голоданием в зерновых и других районах СССР. * * * Великая Отечественная война оставила народам Советского Союза тяжелейшее наследство. Она привела к полному обнищанию людей в городе и деревне. Сельское хозяйство не обеспечивало самым необходимым — хлебом и нуждалось в полномасштабных дотациях государства. Было очевидным, что страна находилась на грани большого голода. Несмотря на это, сразу после войны правительство СССР, ссылаясь на опасную внешнеполитическую обстановку, львиную долю средств направляло на создание ядерного оружия и пополнение мобилизационных резервов. Засуха 1946 г. в зерновых районах не поколебала установку правительства на проведение продразверстки, на введение более строгого, чем в войну, ограничения народного потребления хлеба и других видов продовольствия. Положение людей осложнялось неурожаем картофеля и овощей. С помощью экстренно созданной инспекции по урожайности контроль за колхозами и совхозами был усилен до такой степени, что хозяйствам приходилось сдавать в счет поставок семенное зерно. Продажа хлеба на колхозных рынках запрещалась до полного выполнения задания сверху. Послевоенные государственные займы и неэквивалентный обмен денежных знаков сделали всех рядовых граждан намного беднее. Отмена карточной системы сопровождалась повышением цен на продукты питания. Мероприятия советского правительства не остановили, а ускорили наступление голода, способствовали расползанию его по территории огромной страны. Правящая элита не опасалась голода. Несколько степеней материальной защиты имели партийные и советские руководители, крупные военные и гражданские специалисты, составлявшие советскую номенклатуру. Многочисленной армии лиц, их обслуживавших, тоже не грозило истощение. Даже самые мелкие управленцы имели гарантированный паек. Совершенно незащищенными оказались беднейшие слои, составлявшие более половины населения Союза. Это в первую очередь семьи погибших воинов, инвалидов войны и труда, проживавшие в сельской местности и снятые с карточного снабжения. Немногим лучше такие семьи обеспечивались в городах, поэтому именно их ожидали новые смертельные испытания.