Как справедливо утверждают богословы, какой-то вариант иерархии должен присутствовать в любом доступном для понимания представлении о космическом смысле. Полностью отказаться от иерархии означало бы бросить нашу жизнь и разум в трясину безоговорочного релятивизма, в котором религиозные и этические правила не имели бы под собой основы, и нельзя бы было с уверенностью сказать, что что-то имеет неизменное значение.
Иерархическое мышление, в котором информация поступает из более высоких уровней в более низкие, необходимо для того, чтобы выразить религиозное интуитивное знание, что реальнйСть и человеческие ценности имеют священное начало и значение, которые выходят за пределы понимания физических наук и биологии. Иерархия незаменима и в тех случаях, когда нужно решить, какие явления более ценны и реальны, чем другие39. Однако создается впечатление, что эволюционное изображение природы настолько разрушительно для иерархии, что многие верующие или полностью отказываются признать дарвинизм, или избегают прямо сталкиваться с ним. В то же время полемика антитеистов вроде Р. Докинза и Д. Деннета, основанная на их собственном понимании материалистических выводов из дарвинизма, с трудом скрывает удовольствие неучей от того, что опрокинута древняя иерархия, до этого веками определявшая этическую и духовную жизнь миллионов. Располагая материю, жизнь и разум в одном историческом и молекулярном континууме, они полагают, что эволюция расплющила иллюзорную священную иерархию до одномерного плана безличных естественных процессов40. В растерянности от того, как защитить классические религиозные традиции от угрозы такого нивелирования, многие богословы считают, что удобнее всего просто не замечать эволюцию. Я, однако, выскажу здесь предположение, что изучение того, как «работает» информация, может помочь нам понять, как иерархическое структурирование, формирование смысла или цели может внедряться в эволюционирующую Вселенную, при этом оставаясь незаметным на уровне научного исследования. Как же дейс твует информация? Такой глупый вопрос не мог прийти в голову Платону и Аристотелю. Оба философа противостояли атомистическому упрощенчеству и наделяли особым каузальным статусом нечто, что они называли «формой», необходимой для строения вещей. Но в конце века механистической пауки, когда идеалом объяснения служит определение только продуктивных и материальных факторов, вопрос о том, каким образом информация приводит к неким следствиям, представляет новую проблему. Она заставила новое поколение ученых, математиков, экономистов, компьютерных специалистов, лингвистов, антропологов и экспертов в других областях искать секрет, лежащий в основе поразительной тенденции в природе - «самопроизвольно» организовываться. В Институте Санта Фе в Нью Мехико, например, исследование этого вопроса становится делом жизни многих людей. Самое меньшее, что мы можем сказать, это то, что информация «действует» тмгшексно, объединяя единицы (атомы, молекулы, клетки, биты и байты) во внутренне скоординированные целостности. Таким образом, любая попытка точно определить комтексную функцию информационных моделей через термины, подходящие только для входящих в их состав единиц, содержит внутреннее противоречие. Расплывчатые предположения, что уровни с растущей сложностью и комплексностью в эволюции просто «появляются» или «поднимаются снизу'), ничего не объясняют. Такой типичный уход от отпета (путаница описания с объяснением) равносилен утверждению, что низшие компоненты могут интегрироваться или объединяться в комплексы самостоятельно. Я предположил бы, что такая самостоятельность - логический абсурд. По определению, низшая частица или даже их ряд не может быть одновременно и интегрируемым элементом, и интегрирующей целостностью, которая сообщает компонентам их свойства. Таким образом, мы действительно можем предположить, что происхождение информации и ее интегрирующие свонетва находятся в каком-то ином логическом пространстве, а не па уровне атомных и исторических единиц, к которым обращается естественная наука со своим современным идеалом объж пения. Можно доказать несостоятельность высказываний, что информация - эго лишь наша умственная абстракция, которая реально пе существует в природе.
Г. Мерчи, упоминая универсальное структурирование естественных процессов, относит «абстракцию» (которая у пего включает то, что я называю формой, или информацией) к величайшим «тайнам» жизни-\ Я согласен с тем, что информация как таковая - тайна, неподвластная пониманию науки при помощи атомистического упрощения. Однако «абстракция» представляется мне неудачным словом. Мы обычно противопоставляем «абстрактному- «конкретное» и наделяем последний термин статусом «реальности», в то время как абстракции рассматриваются в качестве построений человеческому ума, которые исчезают, как только мы перестаем думать о них. Информация, с другой тороны. неотъемлемая часть природы и внолпе конкретна. Это пе та абстракция, (iuy Mtirdiie, lh< Seven Mysteries of Vife: An Hxfilomlum in Science mu! I'lrilosaphy (Boston: Houghton Mifflin, 1478), Ш-.Я которая исчезает, когда мы перестаем думать о ней, но скорее вполне реальная основа актуализации чего бы ни было (хотя и не определенная научно). Форма или модель, как не уставали повторять философы от Аристотеле до Уайтхеда, - это метафизический аспект вещей, без которого они не были бы способны к актуализации41. Информационное структурирование, иными словами, - эго метафизическая необходимость, так как для того, чтобы что-то могло актуализироваться, оно должно обладать, по крайней мере в какой-то степени, формой, строением или порядком. В противном случае вещь останется неопределенной, а то, что не определено - иичто. Чтобы стать чем-то, объект должен быть определенным образом сформирован или информн рован Это необходимое требование как для объектов во Вселенной, гак и для Вселенной как целого. Существа не могли бы обрести реальность, актуализироваться без информации, и это означает некоторое их ограничение. Надо признать, что человеческий разум, особенно средствами математики, способен логически отделить аспекты формы от конкретной ткани природы, в которую они вплетены, отчего остаток рассыпается на множество атомов. И с чнето логической точки зрения наука может назвать информацию «абстракцией». Но если бы информация была фактически удалена из мира, то мир и его обитатели на всех уровнях перестали бы существовать. Не было бы и атомных агрегатов, так как для того, чтобы они могли стать самими собой, они тоже должны быть структурированы, ограничены и «информированы». Информация незаметно сплетает из мира узоры различных фирм, которые потом собираются в еще более сложные совокупности, а сама всегда ускользает от нас. Она прячется даже тогда, когда выполняет свои интегрирующие и иерархические функции. Как только мы начинаем препарировать ее, она погибает. Современная мысль в стремлении понять все с материальной и механистической точки зрения испытывает трудности в понимании этой неуловимой и ненавязчивой информации, хотя это понятие сейчас незаменимо в самых различных дисциплинах, от физики до биологии. Из-за своей непостижимости для эмпирического исследования или механического анализа информация кажется «мистической»-. В результате для многих ученых проще называть информацию «абстракцией» и наделять статусом «реальности» только физически определимые объекты, которые со временем «случайно» объединяются во вштренне скоординированные совокупности. Однако наука в целом и биология в частности уже поняли, что плывут по морю информации. Следует согласиться с Г. Мерчи, что, столкнувшись с фактом существования информации, мы вступаем в область одной из великих «тайн», как он ее называет. Не мы схватываем ее суть, а она захватывает нас. Она всегда, хотя бы частично, ускользает от нас. Мы не можем объять ее умом, так как она уже каким-то образом окутала нас. Наука, как был готов признать даже Эйнштейн, должна примириться со своим поражением в этой области, так как способность заниматься наукой требует от человека заранее согласиться с допущением, что природа четко структурирована и информатизирована, а сам разум устроен так, что может приспосабливаться и настраиваться по крайней мере на некоторые структуры мира.