В предыдущей главе мы уже указывали, что только чистая, бескорыстная любовь к образованию ради него самого, не ради житейских нужд и потребностей, может привести к истинному образованию. Это касается и стремления к умственному образованию, которое в объективном отношении совпадает со стремлением к истине.
Кто ее жаждет, не должен желать ничего другого, кроме нее, — исключительно ради нее самой; не должен знать ничего более высокого, чем она; должен быть проникнут страстным желанием стать счастливым только обретя ее и обретенную почитать как святыню; перед ней преклоняться и ей служить. Стремление к истине предполагает величайшее бескорыстие. Тут не приходится думать ни о себе, ни о других, ни о последствиях. Окажется ли истина в обычном смысле слова для нас вредной или полезной, будет ли она согласовываться или нет с воззрениями других, соображения о том, что и как может отсюда последовать, — все это нисколько не должно заботить вдохновенного друга истины. Это — высокое, возвышенное требова ние, но требование совершенно обязательное. Ведь истина посетит только своего друга и останется у него, чтобы его надолго осчастливить, так как она может всегда доставить человеку счастье. Кто ищет истину, чтобы применить ее в утилитарных целях, кто, следовательно, смотрит на нее как на служанку, того она избегает, к тому поворачивается спиной; самое большее, если она коснется его краем своей одежды, и ему приходится довольствоваться лишь ее тенью. Чистое сгдемлениет бескорыстная любовь к истине — верный признак чистого или стремящегося к нравственной чистоте человека. Это стремление основано на убеждении, что истина составляет подлинную пищу для души; что она, и только она, способна преобразить и возвысить человека и в такой степени уподобить его высшему существу, которое мы именуем истиной, — в какой он обратит ее в свое духовное достояние. Оно основано на убеждении, что никакое сокровище на земле даже отдаленно нельзя сравнить с ее значением и ценностью, и поэтому следует, как злейших врагов человеческого рода, избегать неправды, лжи, суеверий, предрассудков и прочих зол, короче говоря — на убеждении, что человек должен видеть свое величайшее призвание в искании истины и в служении ей всеми силами разума, души и воли.
Ведь назначение истины — безграничная власть над землей, а не порабощение. Тот, кто имеет малейшее представление о ее сущности и величии, не нуждается в доказательствах, что только в стремлении к истине и соединении с нею человечество обретает счастье. Это следует как из самого понятия об истине, так и из человеческой природы, которая по своей сущности является духовной. Поэтому мы считаем идеалом вполне бескорыстную любовь к истине ради ее красоты и возвышенности. Только малодушные, .ограниченные или еще худшие люди стараются отпугнуть от чистого стремления к истине подобными вопросами и соображениями: что произошло бы, если бы каждый захотел не обращать внимания на все предрассудки, которые властвуют над миром? Как изменился бы мир, если бы стремление к истине стало всеобщим? Однако таким и подобным им речам мы противопоставляем требование безусловной любви к истине. Даже если бы мы столкнулись при поисках истины и следовании по ее пути со всякого рода трудностями, даже если бы она не совпадала с нашими любимыми идеями и нам пришлось бы отказаться от убеждений, которых мы до сих пор искренне придерживались, мы были бы врагами истины, когда бы ради какой-нибудь цели выступили бы против нее, захотели бы с ней бороться, исказить и скрыть ее. Поэтому название друг истины является украшением, честью для каждого человека. Поэтому от всякого, кто стремится к образованию, мы требуем бескорыстной чистой любви к истине. Это качество — основное условие, чтобы ее отискать. Но уже само это слово говорит, что одной любви для этого недостаточно. Истина не лежит прямо на поверхности земли так, чтобы ею легко можно было завладеть; она не разложена и не хранится в шкафах и ящиках, чтобы требовалось только подобрать к ним ключи; не звучит она с абсолютной ясностью и чистотой из уст живых людей. С книг и сочинений, где она содержится, надо снять печати, понять и растолковать их. Другими словами, чтобы обрести правильное понимание и знания надо: 1.