Теория в естественных науках принимает дедуктивную форму; иначе говоря, теории — это общие суждения, из которых можно логически вывести заключения о конкретных связях между типами явлений в конкретных эмпирических условиях и проверить их согласно принятым процедурам обоснования.
Такие теории содержат в себе, следовательно, предпосылки относительно фундаментальных свойств описываемого мира. Описание определяет заранее как подлежащие объяснению явления, так и те эмпирические условия, при которых они оказываются связанными друг с другом. Кроме того, дедуктивная форма объяснения требует, чтобы описание явлений строилось в строгом согласии с логикой дедуктивного вывода. Эти требования могут быть удовлетворены лишь в том случае, если входящие в логический вывод описания рассматриваются как независимые от частных случаев их применения, то есть как свободные от контекста, а не индексичные. Интересно проследить, каким образ-ом используемая в естественных науках парадигма обеспечивает возможность именно такого подхода к описаниям явлений и объектов. Разумеется, научные описания не могут быть независимы от социальных условий их применения, ибо научная деятельность есть интерсубъективная (социально организованная) деятельность, так же KajK и всякая иная деятельность в со- / циальном ми,ре. Речь .может идти, скорее, о том, что научная парадигма дает социально санкционированные описания природного мира, которые одинаково понимаются и формулируются всеми специалистами в естественных науках. Ученые полагают, что они говорят практически на одном языке, и, исходя из этой предпосылки, интерпретируют объяснения, выдвигаемые другими учеными. Научная парадигма, таким образом, .представляет собой не нуждающийся в каком-либо подтверждении общий контекст представлений о мире, который всеми членами научного сообщества используется как средство интерпретации фактов и результатов научной деятельности. Непроблематичность этих обыденных представлений гарантируется тем, что природный мпр, не обладающий собственным, внутренне присущим ему смыслом, лишен возможности обратного воздействия на изучающих его ученых.
В социологии же все обстоит иначе. Если социальные взаимодействия конституируются посредством используемых участниками процедур интерпретации и если эти процедуры не могут быть поняты вне социально организованных обстоятельств их применения, то возможно ли вообще построение дедуктивных теорий социального взаимодействия? Социологические объяснения сами являются интерпретациями: они описывают действия, явления, ситуационные факторы взаимодействий как проявления лежащих в их основе структур значений; без учета этих структур они лишаются всякого смысла. Социологические описания, следовательно, не могут считаться независимыми от контекста и поэтому не могут формулироваться согласно логическим правилам дедуктивного вывода. Сам мир, описаниями которого они являются, нельзя рассматривать как лишенный смысла и поэтому безразличный по отношению к научным его объяснениям. Сгроить дедуктивные теории о нем — значит не только не понимать, как он действительно создается и постигается самими его членами с помощью процедур интерпретации, но и неосознанно участвовать в его создании, наивно полагаясь на обыденные представления о его природе. Социологическая теория должна, следовательно, строиться ие «сверку», а «снизу». «Поскольку, — пишет Мак-Хью,—наши суждения об обществе и социальном порядке основываются в конечном счете на деятельности с^мих членов общества, нашей задачей становится (выяснение отношений между макроскопическими феноменам)}, такими, как «культура», и единицами непосредственного переживания, в которых они, можно оказать, реализуются. Чтобы дать полное описание, например, какого-нибудь института как совокупности групповых правил, следует выяснить, как этот институт выглядит в глазах тех, кто действует в его рамках. Ведь о'НИ организуют свои действия согласно собственным представлениям об этом институте, сохраняя тем самым его существование и изменяя его» [140, р. 9].