МАКС ВЕБЕР: СТАТУС, ВЛАСТЬ И КЛАССЫ

Вебер выделяет три типа стратификации: социальные класы как таковые, иерархию социальных статусов и, наконец, иерархию политической власти.
В отношении социальных классов Вебер исходит из известной марксистской идеи, однако трансформируя ее: он соглашается с тем, чтобы определять классы некоторой экономической ситуацией.

Но мы не можем сказать о марксистской теории, что это экономическая теория классов, поскольку речь здесь идет об общей ситуации в производственной сфере, которая является одновременно как экономической, так и социальной. Вебер, напротив, пытается дать классовой ситуации определение в исключительно экономическом смысле, указывая на то, что эта ситуация представляет для индивида уникальный шанс стать обладателем благ. Другими словами, для Вебера точкой отсчета является индивидуальная экономическая ситуация. Индивиды, в силу происхождения, профессиональной принадлежности, размера капиталов, которыми они обладают, особенностей региона, где они живут, или в силу любого другого определяющего фактора, имеют неравные, неодинаковые возможности добиться (экономического) успеха. Эти различия определяют положение разных классов. Класс, в представлении Макса Вебера, это всего лишь базисные предпосылки, часто используемые для общих действий. Люди с одина- новым положением могут осознать эту общность и предпринять совместные действия.
Вслед за Марксом Вебер показывает, что собственники имеют неоспоримые преимущества в конкурентном соревновании за право обладать общественными благами; они, в частности, могут монополизировать благоприятные условия и капиталы и, одновременно, функцию предпринимателя, а также преимущества, которые с этой функцией неразрывно связаны. Итак, собственность и отсутствие собственности являются базовыми категориями для положения всех классов. Но с одной стороны, деление по данным категориям не обязательно, поскольку иногда какое-то положение может преобладать, а с другой — в пределах этих категорий (собственники и не-собственники) отчетливо проявляются функции индивидов в соответствии с видом собственности или видом услуг, предоставленных на рынке. Таким образом, Вебер приходит к заключению, которое не совпадает с выводами Маркса, а по некоторым пунктам — прямо противопоставлено им.
Наконец, данное определение совершенно четко привязывает положение класса к существованию рынка. Можно ли обнаружить социальные классы и классовое противостояние в рамках экономических теорий, не являющихся рыночными экономическими теориями? Вебер отвечает: нет. Класс определяется как особое положение в конкурентной борьбе, и положение класса есть положение по отношению к рынку Таким образом, простое разделение труда в сельском хозяйстве не создает условий для образования классов. Аналогично в древних обществах между категориями рабов и городской черни не пролегало классового различия, в собственном смысле этого слова. Различия были несколько иного социального типа, который называется орденами (сословиями) или кастами: типа, имеющего под собой юридическую почву и никак не связанного с рынком.
Какие же социальные классы можно выделить, используя данное определение? Вебер никогда не предлагал исчерпывающего списка этих классов; рабочие все больше становятся классом по мере того, как прогрессирует механизация производства и группа рабочих становится более однородной; то же самое можно сказать и о группе руководителей; мелкая буржуазия (конгломерат мелких независимых горожан, торговцев, ремесленников и т. п.) превращается в отдельный класс, оказываясь в общей экономической ситуации по отношению к рынку в процессе формирования общности интересов индивидов, ее составляющих, даже если они до конца и не отдают себе в этом отчета. То же самое происходит и с интеллигенцией, группой людей, которые не имеют собственности, делающей их независимыми, и чье общественное положение основывается на техническом образовании (инженеры, кадры управленцев, функционеры); несмотря на существенные различия представители интеллигенции оказываются в положении одного общего класса и могут сформировать отдельный класс.
Классовые интересы не обязательно проявляются в общих действиях, но это касается только тех действий, которые Макс Вебер называет массовыми действиями, то есть простых следствий общей ситуации, причем когда общность еще не осознана.
Классовое действие, наоборот, является отзывом на чувство общности интересов и ориентировано на совместное отстаивание этих интересов. Классовое действие складывается только при условии, что контрасты между различными классами достаточно сильны, чтобы вызывать данное действие. До тех пор, пока индивиды считают, что их положение происходит из природы вещей, не может возникать классовых действий, поскольку причины, определяющие классовое положение, не представляются им причинами, на которые можно как-то воздействовать. Так было в большом количестве земледельческих (крестьянских) систем: отдельные субъекты не искали ни причин, ни виновников своего (бедственного) положения.
О классовых столкновениях (именно о столкновениях как о реальных событиях, в отличие от абстрактной классовой борьбы) можно говорить лишь при условии, что имеются не только классовые интересы, объективно взятые, но и (субъективное) осознание классовых интересов. У Маркса же, наоборот, классы получают определение, потому что имеет место классовая борьба. Для Вебера классовая борьба и проявления этой борьбы, трансформирующиеся по мере эволюции экономической системы, существуют потому, что есть классовая дифференциация на рынке. Во времена античности столкновения возникали главным образом между крестьянами и ремесленниками, должниками и кредиторами. То же самое происходит и сегодня в развивающихся странах, где борьба за потребительский кредит приводит к конфронтации двух основных позиций (или ситуаций), достаточно ясно выраженных для того, чтобы подчиненная группа осознала свою ситуацию и отреагировала на нее соответствующим образом. В средние века конкурентная борьба распространялась прежде всего на рынок продуктов первой необходимости и касалась цен на хлеб, на хранение зерна и т. п. Сегодня наконец главной проблемой оказывается проблема определения стоимости труда, проблема зарплаты.
Второй уровень анализа затрагивает то, что Вебер называет статусом. Мы выше употребили этот термин в гораздо более широком значении глобального положения в смысле понятия, связанного с понятием роли. У Вебера термин “статус” обозначает определенное место в иерархии престижей, которое характеризуется соответственным образом жизни, способом потребления, обустройством жилища, внешним видом, браком, а также формами воспитания.
Позиция статуса определяется, таким образом, как некоторая возможность доступа к “социальному почету”, если следовать терминологии Вебера.
В наших “демократических” обществах некоторые группы становятся законодателями моды, которая затем распространяется в слегка банализированных формах на другие статусные группы. В этом проявляются одновременно и связь, и различие между уровнем дохода и статусной группой; для того чтобы следовать моде, необходим высокий уровень доходов, но этого оказывается недостаточно. Статусные группы определяют возможности брака. Можно говорить о существовании тенденции вступать в брак в рамках своей статусной группы. Статусные группы определяют также и возможности заниматься тем или иным видом профессиональной деятельности. Стать членом ирофесс ио- нальной группы — значит не только обладать необходимыми способностями для того, чтобы занять предлагаемый вам пост, но и стать носителем главных знаков принадлежности к группе, в состав которой вам предстоит войти.

Было бы занятно и не составило бы особого труда создать профессиональные словари современной Франции, чтобы показать, в какой мере эти словари выступают для индивида средством демонстрации своей принадлежности к определенной статусной группе. Статусные группы имеют тенденцию к закреплению своих привилегий, к приданию им общепризнанной и официальной формы, то есть к узакониванию (своего рода освящению) такого юридического порядка, который обеспечивает выделение этих статусных групп.
Нам остается рассмотреть третий тип классификации по Максу Веберу: распределение политических партий. Политическая партия — это группа, вступление в которую в принципе является делом свободного волеизъявления, в отличие от двух предшествующих групп, где принадлежность к группе никак не зависела от воли индивидов. Такое объединение имеет целью обеспечить власть группе руководителей, стремящейся получить материальные выгоды и престижное положение в обществе для своих членов. Выгоды состоят в реализации некоторой политики или в получении определенных личных преимуществ для членов партии либо и в том и другом одновременно.
Партии могут образовываться с целью защиты интересов определенных классов — явление далеко не исключительного порядка, но также и не универсального. Из всей политической палитры Франции только коммунистическую партию, с некоторыми оговорками, но и без особых дискуссий, можно выделить как классовую партию. Другие партии с трудом определяются в соответствии с классовым подходом: как противопоставить друг другу, в классовых терминах, республиканцев, “независимых” и социалистов? Если коммунистическую партию можно рассматривать как партию рабочего класса, то партии, представляющей крестьянство, во Франции никогда не существовало. В партии, которая не является партией классового типа, классовые интересы могут проявляться, не выдвигаясь на роль основного критерия, подталкивающего людей к объединению в рамках этой партии.
Итак, в общем и целом имеют место три различных классификации: экономическая, социальная и политическая. По определению Вебера, под властью мы понимаем шансы человека или некоторой группы людей реализовать свою волю в совместном действии, даже если для этого придется преодолеть сопротивление других людей, которые принимают участие в данном действии. Обладать властью — значит иметь возможность провести свою волю, даже при наличии сопротивления. Власть располагает экономическими источниками. А экономическая власть чревата политическими последствиями. Но экономика не единственный источник власти, и наоборот, экономическая власть может происходить из других сфер власти. Существование власти гарантировано законом, однако закон не является для нее самым главным источником. Наконец, обладание политической властью отнюдь не ведет неизбежно к престижности положения. В самых общих чертах можно сказать, что экономическая власть — это, в частности, деньги и совсем не обязательно признаваемая всеми основа для общественного престижа, так же как и власть — это далеко не единственная основа для общественного престижа. Следует различать три явления: экономические возможнсти людей, образ жизни, который они ведут, и их место в политическом устройстве общества. Эти три вида стратификации не могут быть сведены в одну, и возникает вопрос: существуют ли общества, где одна из предложенных стратификаций выступает на первый план но отношению к другим. Скажем, что есть общества преимущественно экономические, есть общества преимущественно политические и есть общества, где решающее значение имеет престиж.
Под таким углом зрения марксистский анализ может показаться блестящим анализом определенного общества в определенную эпоху: констатации Маркса вполне подходят для Франции и Англии конца XIX в. Сведение всего анализа к экономической ситуации соответствовало бы тому, что мы назвали либеральным государством, которое практически не вмешивается в экономическую жизнь общества и уделяет мало внимания исправлению результатов деятельности экономической власти, допуская вместе с тем существенное смешение политического и экономического порядков. Затем организовалась политическая власть самых слабых. Деятельность рабочих партий во Франции, в Германии и Англии мало-помалу привела к нарушению политического равновесия (к изменениям в раскладе политических сил). Точно таким же образом развитие социальной законодательной базы можно интерпретировать как изменения во властном равновесии, как повторное вмешательство политической власти в экономический порядок.
Анализируя различные источники стратификации, Макс Вебер описал движение в этих обществах в период с конца XIX — начала XX в. до момента, когда общество, которое рассматривал Маркс, оказалось в состоянии трансформации. В анализах Маркса проявился макросоциологический и динамический характер, Вебер же более охотно занимал место отдельного индивида и пытался проанализировать, с точки зрения преимущественно микросоциологической, отношения между индивидами и группами и между группами. Марксистское понимание общественного класса явилось своего рода идеальным типом, который свел функционирование викторианского капитализма к конфликту двух макрогрупп, и эта схема не исключает возможности проведения другого анализа -- в соответствии с системой групповой и статусной иерархии.
Ральф Дарендорф предлагает новое видение классов, на которое наложили свой отпечаток идеи Маркса и Вебера[66] По Р Да- рендорфу, две антагонистические макрогруппы, выведенные Марксом, больше не соответствуют действительной ситуации, установившейся в нашем обществе, как и статусные группы Вебера. Зато множатся группировки с самыми разнородными интересами, вступающие в конфликт друг с другом: профессиональные группы, группы престижа, представители разных секторов экономики, идеологические, политические и религиозные объединения и т д. Высоко индустриализованные общества оживляются противостоянием и групповыми конфликтами, которые придают их развитию особую динамику Эта динамика может перейти к относительно стабильному равновесию, если группы станут нейтрализовы- вать друг друга; но может привести и к столкновению между макрокоалиционными групповыми образованиями. Таким образом, отдельные нарушения равновесия влекут за собой конфликты, в результате которых возникает новый расклад сил, а взаимодействие и взаимовлияние этих диспропорций и конфликтов объясняет ту видимость перманентных изменений, текучести, что проявляется при взгляде на наше общество.
Такое видение и объяснение общества в соответствии с групповым и “конфликтным” подходом воспроизводит макросоциологическое видение Маркса, но, насчитывая гораздо большее число групп, оно не исключает возможности дальнейшей иерархиза- ции и, следовательно, сравнимо с анализом в соответствии с подходами, базирующимися на понятиях стратификации и социальной мобильности, направлениями, представители которых, ученые-социологи разных стран, собрали и обобщили богатые материалы по данной проблеме.
Анализ в соответствии с классовым подходом имеет макросоциологический характер: он располагается на национальном уровне, на уровне общественной формации, как говорят марксисты. Но этот же анализ имеет место и на локальном уровне, в силу чего возникает очень деликатный вопрос о конгруэнтности локальных (местных) и общенациональных “классов” (“Changement” гл. 2).

<< | >>

↑

Источник: Мендра А.. Основы социологии: Учебное пособие для вузов.. 1998

Еще по теме МАКС ВЕБЕР: СТАТУС, ВЛАСТЬ И КЛАССЫ:

- Cоциология семьи - Антропология. Этнография - Гендерная социология - Демография - Домоведение - История социологии - Методы сбора и анализа социологических данных - Общая социология - Первоисточники по социологии - Политическая социология - Социальная безопасность - Социальная работа - Социальная структура и стратификация - Социально-территориальные общности - Социоинженерная деятельность - Социологические работы - Социология культуры - Социология личности - Социология общественного мнения - Социология права - Экономическая социология - Этносоциология -