"I. ДЕМОНСТРАТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ЖИВОТНЫХ

Демонстративное поведение наиболее заметно у животных, имеющих специальные органы (например, хвост павлина), хотя иногда не менее ярко обнаруживается в виде действий или звуков: соловьи поют, голуби воркуют.

Однако самодемонстрацияjte всегда бывает активной, порой бывает достаточно себя просто показывать. К. Лоренц так описывает поведение самки серого гуся: «Влюбленная юная самка никогда не навязывается своему возлюбленному, никогда не бегает за ним; самое большее — она "как бы случайно" находится в тех местах, где он часто бывает. lt;...gt; Причем когда он совершает свои подвиги, она смотрит не прямо на него, а "будто бы" куда-то в сторону, lt;... gt; точь-в-точь, как это бывает у дочерей человеческих» (Лоренц, 1994, с. 201).
Неявные и порой спорные случаи затрудняют точное указание границ демонстративного поведения. Об этом свидетельствует и различное использование понятия демонстративности в литературе. А. Багдонас, например, утверждает: «Демонстративность — "изобретение" приматов. Шимпанзе и даже "степенные" гориллы превосходят других животных не только сообразительностью, но и способностью привлекать к себе внимание сородичей: одна демонстрирует какой-нибудь необычный для обезьяньего мира предмет lt;... gt; другая — какую-нибудь ненормальность, третья — огромные клыки. Особенно им нравится, когда их демонстративное поведение вызывает у других обезьян удивление, пугает их или вносит в стадо смуту. Случается, что какой-нибудь необычной демонстрацией рядовая обезьяна "скидывает" с трона вождишку и некоторое время господствует в стаде» (Bagdonas, 1993, с. 75). Описываемый здесь случай отличается тем, что индивид стремится произвести на других впечатление как бы ради самого впечатления, а не из других побуждений; его следует выделить как автономное, с другими потребностями явно не связанное, а поэтому как бы самое подлинное, «чистое» демонстрирование.
Обычно понятие демонстративности используется в более широком смысле и применяется в отношении не только приматов. Можно усмотреть демонстративность и в поведении насекомых, например, в танцах пчел или стрекотании кузнечика. Но чаще этим

понятием обозначаются активные «предъявления» себя и своих состояний, связанные с потребностями размножения, доминирования и др. и выражаемые действиями, позами или звуками (см., например, Дьюсбери, 1981, с. 301; Меннинг, 1982, гл. 5). Кроме этих случаев демонстрации, ее элементы наблюдаются и в иначе мотивированном поведении; она, например, используется для согласования совместных действий (например, движение и поза, означающие в птичьей стае предложение: «Может, уже полетим?»), а бывает и вовсе никому точно не адресованной, самопроизвольной, как предупреждающий об опасности тревожный крик испуганного индивида.
Таким образом, демонстрация и ее элементы наблюдаются в довольно различных по мотивации и инициативе индивида проявлениях активности. Очевидно, что объединение столь различных случаев одним понятием чревато маскировкой их специфики. Поэтому было бы целесообразно выделить и обсудить отдельные разновидности демонстративного поведения. Однако это трудно реализовать из-за отсутствия явных границ между такими разновидностями. При их различении иногда приходится опираться на представления антропоморфического происхождения.
С самого начала важно различать демонстрирование в узком и широком смысле. В узком смысле демонстрирование — именно активное предъявление себя другим, самодемонстрирование, специальные действия, стремящиеся привлечь к себе или к своим состояниям внимание других, изменить их отношение и поведение (увлечь собой, сделать более послушными и т.п.). В широком смысле демонстрирование охватывает весь арсенал средств общения животных, предназначенное для других индивидов выражение эмоций, различные, свойственные и человеку, сигналы невербальной коммуникации, предназначенные для согласования действий и обмена информацией. Соответственно этому широкому смыслу совместно живущие индивиды все время, даже в состоянии сна, что-либо друг другу демонстрируют, показывая, что они в спокойном состоянии, встревожены, заинтересованы, находятся в агрессивном, игривом настроении и т.п. Демонстрирование в широком смысле является составной частью так называемой коммуникации.
Хотя строгой границы между обоими смыслами понятия демонстрирования нет, они обозначают явно различные по объему и разнообразию явления: с одной стороны — демонстрирование себя как активное стремление показаться и обратить на себя внимание, и с другой — кроме такого стремления еще спонтанное, порой совершенно пассивное, самопроизвольное, индивидом неконтролируемое

выражение его состояния. В данной работе обсуждается только активное и целенаправленное самодемонстрирование в узком смысле.
Активное демонстрирование, в свою очередь, тоже не всегда одинаково и во всех отношениях тождественно. По-видимому следует различать случаи, когда индивид демонстрирует себя, только выставляя себя другим для созерцания и ответных действий (как описанная К. Лоренцом гусыня), и когда он показывает не столько себя, сколько свое состояние (угрожающее, покорное и т.п.).
Демонстративные действия различаются также характером своей инициации. Кроме случаев, когда самодемонстрация для индивида желательна и им самим инициируется, она бывает еще и вынужденной, возникающей в ответ на угрозу или демонстрацию преимущества другим индивидом, и в этом случае состоит в выражении покорности, подчиненности или встречной агрессии.
Для вопроса, рассматриваемого в данной работе, наиболее важен тот факт, что самодемонстрация заметно различается своей мотивацией. В качестве особенно характерных и ярких случаев можно выделить, вслед за У. Мак-Дугаллом, проявления демонстративности в брачном поведении и при выяснении отношений соподчинения. К этим случаям специфически побуждаемой активности следует добавить по крайней мере еще мотивацию, определяющую территориальное поведение и взаимоотношения взрослых особей и детенышей, где элементы демонстрации тоже бывают отчетливо выражены, а также защитное проявление демонстративности. Оно часто имеет место в упомянутых случаях вынужденной демонстрации и состоит в выражении готовности подчиниться или в ответной угрозе, предназначенной, например, приближающемуся врагу, старании испугать его или хотя бы показать решимость легко не сдаваться (кошка в такой ситуации шипит и, чтобы выглядеть покрупнее, — взъерошивает шерсть, изгибается дугой, разворачивается чуть боком).

Особого внимания заслуживает вопрос о том, можно ли наряду с явным инструментальным обнаружением демонстрирования, когда оно используется как средство, привлекаемое для удовлетворения отдельных потребностей, выделять уже упоминавшийся случай функционально автономной потребности привлекать к себе внимание, свойственной высшим животным. Такое демонстрирование часто имеет скрытую, самому индивиду не открывающуюся предназначенность. Поскольку эта потребность важна для понимания мотивации человека, рассмотрим возможное ее эволюционное происхождение.
Дифференциация и автономизация механизмов и процессов удовлетворения потребностей в биологической эволюции происходит по

стоянно — такова общая тенденция филогенетического развития мотивации (см. Вилюнас, 1986, с. 56—66). При эволюционном усложнении и совершенствовании мотивации происходит универсализация ее механизмов — они начинают участвовать в удовлетворении не какой-то конкретной, а нескольких или многих потребностей, количество которых все увеличивается. При столь разнообразном проявлении механизмов и вызываемых ими действий их зависимость от потребностей уменьшается: «...По мере того как данная форма поведения начинает функционировать в новом контексте, она "эмансипируется", то есть становится независимой от первоначального мотивационного контекста. Так, например, какая-либо демонстрация, возникшая на основе смещенной активности, проявляется уже не в конфликтных ситуациях, а в связи с ухаживанием, угрозой или в каком-нибудь ином случае» (Дьюсбери, 1981, с. 303). Наиболее известные примеры «миграции» действия в системы других потребностей — это обыскивание (грумминг) и поза подставления у обезьян, эмансипировавшиеся от первичных потребностей и получившие смысл демонстрации покорности (Меннинг, 1982, с. 321).
Эволюционная «миграция» механизмов мотивации из одной системы удовлетворения потребностей в другую и постепенная их ав- тономизация несомненно облегчались тем, что уже в самом начале процесса эти механизмы были отделены друг от друга и обладали некоторой автономностью. Эти их особенности становятся более ясными в контексте психологической интерпретации инстинкта (Вилюнас, 1986, с. 110-143; 1997).
В мотивационном аспекте инстинкт — это филогенетически первичный, унаследованный механизм удовлетворения потребностей, побуждающий индивида совершать шаг за шагом ряд действий без открытия ему их последовательности, взаимосвязи и общей направленности. Инстинктивные действия индивидом обычно совершаются несогласованно с другими — предыдущими или будущими действиями, что свидетельствует об относительной изолированности и автономности побуждений к каждому из них. Поэтому если в программе инстинкта предусмотрен некоторый акт демонстрации, индивид, действующий по этой программе, в соответствующий момент почувствует вдруг возникшее желание эту демонстрацию осуществить; ни само желание, ни вызываемое им действие ни с чем не будут связаны, то есть будут восприниматься как автономные. Ясно, что такое впечатление является иллюзорным и субъективным. В контексте инстинкта, вызвавшего желание индивида обратить на себя внимание, это желание является зависимым и вместе с другими желаниями направлено на достижение некоторой индивиду неизвестной цели.

Упомянутые особенности инстинкта облегчают обсуждавшиеся выше универсализацию («миграции» из первоначальной в другие системы удовлетворения потребностей) и постепенную автономи- зацию механизмов мотивации (в том числе и демонстрирования). Другими словами, в эволюционном развитии эти процессы имели удобные стартовые условия — изначальную изоляцию и относительную автономность в пределах инстинкта. Однако в то же время вопрос об автономности механизмов мотивации не имеет однозначного ответа, так как автономность может оказаться иллюзорной, имеющей скрытую зависимость и направленность.
Вопрос осложняется еще тем, что даже в случае выраженной эмансипации автономность потребности не обязательно становится абсолютной, сохраняя тенденцию к общему, неконкретизированому инструментальному использованию.
Такой полуавтономной следует считать и эмансипировавшуюся потребность самодемонстрирования. По некоторым данным, у разных индивидов она выражена неодинаково. Так, исследовательница поведения высших приматов Дж. Гудолл утверждает, что среди шимпанзе встречаются особи, которые вообще обходятся без демонстраций, и напротив, рекордсмены по частоте демонстраций (Гудолл, 1992, с. 442). Такие индивиды, превосходящие других по склонности и способности к демонстрациям, даже не обладая никакими другими преимуществами (размером, силой), способны занять более высокое иерархическое положение.
Итак, данные из области поведения животных свидетельствуют о том, что какого-либо единого, четко очерченного феномена демонстрирования, связанного с легко и определенно идентифицируемой мотивацией, не существует. Демонстрирование в широком смысле является составной частью коммуникации, стало быть, может побуждаться любой мотивацией, предполагающей внутри- или вневи- довое общение. Рассматривающееся здесь демонстрирование в узком смысле наиболее ярко проявляется в поведении, отвечающем потребностям размножения, соподчинения, территориальной защищенности. На фоне инструментального, обслуживающего другие потребности обнаружения демонстративности особо выделяется случай функционально обособившейся, к определенной мотивации не привязанной потребности самодемонстрирования. Она представляет собой филогенетически сравнительно поздний продукт эволюционного развития демонстративности, постепенно отделившейся (эмансипировавшейся) от потребностей, которым она была изначально подчинена, и получившей возможность более универсального использования или автономного проявления.

<< | >>

↑

Источник: Д.А. Леонтьев. СОВРЕМЕННАЯ П С И ХО Л О Г И Я М О Т И В А Ц И И. 2002

Еще по теме "I. ДЕМОНСТРАТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ЖИВОТНЫХ: