ФРАГМЕНТЫ ПО ЛИТЕРАТУРЕ И ПОЭЗИИ (Из литературных записных книжек)
32. Три господствующих жанра: трагедия у греков, сатира у римлян, роман у новых народов. 134. Для меня важно не какое-то отдельное произведение Гёте, а он сам во всей его целостности. 203. Гёте не современен, а прогрессивен.
232. Гёте — первый поэтический универсалист. 259. В романтической поэзии в сравнении с целым [...] отдельное всегда классично, а целое прогрессивно. 289. Совершенный роман должен быть более романтическим произведением искусства, чем «Вильгельм Мейстер», более современным и античным, более философским и этическим, более поэтическим, более политическим, либеральным, универсальным и общественным. 473. Романтические произведения, как и литература древних, не меняются с модой. 581. Произведения, родственные роману,— философские диалоги, описания путешествий, письма. 586. Все произведения должны стать романами, вся проза — романтической. 828. В романе должно объективироваться все объективное; это заблуждение, что роман — субъективный жанр. 849. Творчество Шекспира составляет целый цикл в истории литературы, когда поэзия поистине становится романтической. 1090. Каждое поэтическое произведение — само по себе отдельный жанр. 1733. Критика должна судить о произведениях не на основании общего идеала, а отыскивать индивидуальный идеал каждого отдельного произведения. 2033. Любовь у Гёте везде одна и та же — Фауст и Маргарита, Эгмонт и Клерхен, Вильгельм и Миньона К Даже в «Тассо». Абсолютное непонимание и все-таки невозможность расставания, эта любовь еще не любовь. 2065. Эпос субъективен и объективен. Драма объективна. Лирика субъективна. ИЗ «ФИЛОСОФСКИХ ЛЕКЦИИ» [...] У человека есть порывы, связанные с животным началом [...] и порывы духовные, собственно нравственные, направленные на бесконечное, божественное. (...] Разум есть не что иное, как дух, связанный с животным началом (...] Все внешнее не является самим человеком; в морали речь идет о внутренней деятельности человека и о внутреннем духовном образовании человека, поэтому нравственность может быть только внутренним принципом [...] Нравственный закон — начало организующее, ограничивающее, сдерживающее, умеряющее [...] Без понятия бога нравственное стремление не поднялось бы выше, чем до природы (...] Свобода — это независимость от всех земных стимулов и движений, в~нравственном господстве над собой, в подчинении всей деятельности и всех сил божественному закону. Республиканизм является проходящим мимо метеором, который имеет отдельный светлый, блестящий момент, но он скоро затухает в буре гражданских противоречий и оставляет позади себя разрушение и смятение.
Религия —- все оживляющая мировая душа, форма поведения, четвертый необходимый элемент философии, морали и поэзии, который подобен огню [...] Представьте свободу религии, и начнется новое человечество. ИСТОРИЯ ДРЕВНЕЙ И НОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Природа и человечество суть настоящие и ближайшие предметы поэзии. Kj [...] Истинный поэт, искусство которого в том и состоит, что он 66 умеет считавшееся самым обыкновенным и повседневным представить совершенно новым и преображенным в поэтическом свете, вкладывая в него высшее значение и [...] угадывая в нем глубочайший смысл [...] Непрямое изложение действительности и настоящего времени позволяет искусству изображать вечное, всегда и везде прекрасное, значительное и всеобщее. [...] На деле романтическое не находится в противоречии с древним и подлинно античным [...] [...] Более романтическим поэтом был Кальдерон1, поскольку он по преимуществу поэт христианский, величайший из всех христиаи- ских стихотворцев [...] V Романтизм ближайшим образом и преимущественно основывается на чувстве любви, которое вместе с христианством и через это последнее господствует и в поэзии [...] [...] Само страдание является только как средство к просветлению и высшему преображению. [...] Картина света, которую представляет нам Шекспир, совершенно верна, без лести и украшения, так, что ее нельзя превзойти в истине и верности [...] При всем том у Шекспира повсюду пробивается и мысль о первоначальном величии и возвышенности человека [...] [...] Шекспир по внутреннему чувству своему есть самый глубоко болезненный и резко трагический из всех поэтов времен древних и новых. [...] Критика Лессинга более устремлена на правила, нежели на характеризование совершенного, более на опровержение ложных правил, нежели на установление истинных. Он в критике более философ, чем созерцатель искусства. Ему недостает той гибкости фантазии, с какою Гердер2 умеет переноситься в поэзию всех времен и народов [...] [...] Впрочем, к чести немецких писателей вообще нужно сказать, что по крайней мере [...] лучшие из них остались совершенно свободными и чистыми от демократического угара первых годов революции. Я могу назвать только Форстера, который заставляет сожалеть о том, что обманутый другими и самим собой, он погиб в этой пучине для мира и литературы. Хотя некоторые из лучших не остались совсем свободными от обманчивых надежд того времени, но они вскоре убедились в том, что обманулись и сторицей искупили свое временное -заблуждение [...]