Драматическую форму можно избрать из пристрастия к систематической завершенности, или из желания не столько изобразить человека, сколько подражать ему, или просто из удобства этого жанра, или из интереса к музыке, или, наконец, просто из желания поговорить самому и дать возможность другим.
24. МнРги&_сочинения древних ныне стали фрагментами. Многие сочинения новых писателей были фрагментами уже при своем возникновении. ~ ’ 53. Для духа одинаково смертельно иметь систему и не иметь ее. Он, пожалуй, должен решиться соединить то и другое. 77. Диалог есть, цепь-дли венок фрагментов. Переписка есть диа- I i лог большего масштаба, мемуары же —система фрагмен- \ тов [...] —'“ 102. Женщины начисто лишены способности понимать искусство, а также и поэзию. У них нет склонности к науке, а также и к философии [...] 108. [...] Прекрасно то, что одновременно красиво и благородно. 114. Определение поэзии может только указать, чем поэзия должна быть, а не чем она в действительности была и есть. Иначе самое краткое определение было бы следующее: поэзия есть то, что в такое- то время и в таком-то месте называлось ею. , ,16, Романтическая поэзия — ато прогрессивная универсальная поэзия. Ее назначение заключается не только в том, чтобы снова об’ьединить все разъединенные жанры и слить поэзию с философией и риторикой. Она должна также частью смешать, частью соединить поэзию и прозу, гениальность и критику, Kunstpoesie и Naturpoesie *, придавать поэзии жизненность и дух общительности, а жизни и обществу— поэтический характер, наполнить и насытить формы искусства самородным познавательным материалом и оживить колебаниями юмора [...] Только романтическая поэзия, подобно эпосу, может быть зеркалом всего окружающего мира, отражением эпохи [...] 118. Это даже не тонкий, но поистине грубый соблазн эгоизма, когда в романе все герои вращаются вокруг одного, как планеты вокруг солнца, кроме того, обычно этот герой является невоспитанным любимым детищем автора и зеркалом и льстецом восхищенного читателя. Как образованный человек не только цель, но средство для себя и других, так и в созданном произведении все должны быть одновременно целью и средством. При этом сочинение становится республиканским, и всегда остается возможность, что одни элементы будут активны, другие пассивны. 121. Идея есть не что иное, как усовершенствовавшееся до уровня иронии понятие, абсолютный синтез абсолютных антитез, постоянно самовоопроизводящаяся смена чередования двух противоборствующих мыслей. Идеал есть одновременно идея и факт. Если идеалы не обладают такой же степенью индивидуальности для мыслителей, как древние божества для художников, то всякие занятия с идеями превращаются в скучную и утомительную игру пустыми формулами или во внимательное рассматривание собственного носа, подобно китайскому бонзе. Нет ничего плачевнее и презреннее, чем эта сентиментальная спекуляция без объекта. Не следует только называть это мистикой, так как это прекрасное старое слово полезно и незаменимо в абсолютной философии, с точки зрения которой дух рассматривает как таинственное и чудесное все то, что с других точек зрения он на- ходит естественным в теории и практике. Спекулятивная философия еп detail столь же редка, как и абстракция en gros 2. И все же именно они создают материал для научного остроумия, они суть принципы высшей критики и последние ступени духовного развития. Общая практическая абстракция, бывшая у древлих инстинктом, делает их собственно древними [...] Произвольно перемещать себя, как в иной мир, то в эти, то в те сферы, и не одним лишь рассудком или фантазией, но всей душой искать и находить единичное и всеобщее, забывая намеренно всех остальных,—'Это может только дух, который словно содержит в себе единство духов и целую общность людей, и в глубине этой общности прорастает универсум, который, как говорят, должен зародиться в каждой монаде и созреть. 125. Возможно, начнется совершенно новая эпоха в развитии наук и искусств, если совместное философствование и совместное поэтическое творчество станут настолько, всеобщими и глубокими, что уже не будет редкостью, когда дополняющие друг друга натуры начнут создавать коллективяые произведения. Часто трудно освободиться от мысли, что две души могли бы первоначально принадлежать друг другу, подобно раздельным половинам, и что только в связи друг с другом они стали бы тем, чем могли быть. Если бы существовало искусство сливать воедино индивидуальности или если бы пожелания критики были нечто большее, чем только пожелания, к чему она дает так много поводов, то я хотел бы видеть соединенными Жан- Поля и Петера Леберехта3. Именно все, чего нет у одного, есть у другого. Если объединить гротескный талант Жан-Поля и фантастические образования Петера Леберехта — родится превосходный романтический поэт.
168. Какого же рода философия выпадает на долю поэта? Это — творческая философия, исходящая из идеи свободы и веры в нее и показывающая, что человеческий дух диктует свои законы всему сущему и что мир есть шроизведение его искусства. 214. [...] .Совершенная республика должна быть не только демократической, но одновременно аристократической и монархической; внутри законодательства свободы и равенства образованное должно преобладать над необразованным, и все стремится к одному абсолютному целому. 216. Французская революция, «Наукоучение». Фихте и «Мейстер» Гёте4 обозначают величайшие тенденции нашего времени. Кто противится этому сопоставлению, кто не считает важной революцию, не протекающую громогласно и в материальных формах, тот не поднялся еще до широкого кругозора всеобщей истории [...] 238. Есть поэзия, для которой самым важным является отноше- (//? ние идеального и реального и которая, таким образом, по аналогии с философским языком искусства должна быть названа трансцендентальной поэзией [...] 239. В любви александрийских и римских поэтов к трудному и непоэтическому материалу лежит все-таки в основе большая мысль: все должно быть опоэтизировано, отнюдь не как намерение художников, но как историческая тенденция произведений [...] 247. Пророческая поэма Данте5 есть единственная система трансцендентальной поэзии в высшем ее воплощении. Универсальность Шекспира —? центр романтического искусства. Гётевская чисто поэтическая поэзия является совершеннейшей поэзией поэзии. Эти имена — великое трезвучие новой поэзии, самый интимный и святой круг внутри все более узких и более широких сфер классиков нового искусства поэзии. 252. Учение об искусстве поэзии [...] завершится совершенной гармонией искусственной и естественной поэзии6 [...] Философия поэзии вообще начинает с самоценности прекрасного, с того, что оно отделено и должно быть отделено от истины и нравственности [...] 301. Философы восхищаются лишь последовательностью Спинозы, в то время как англичане превозносят в Шекспире только правду. 376. Пассивные христиане рассматривали религию чаще всего с медицинской, активные — с меркантильной точки зрения. 387. Рассматривают критическую философию так, как будто она упала с неба, она возникла бы в Германии и без Канта [...] 406. Если каждый бесконечный индивидуум есть бог, то имеется столько богов, сколько идеалов. Отношение истинного художника и истинного человека к идеалу религиозно. Тот, для кого это внутреннее богослужение является целью и занятием всей жизни,— жрец, и им может и должен стать каждый. 412. Идеалы, которые считаются недостижимыми, не идеалы, а математические фантомы чисто механического мышления [...] 420. [...] То, что мысли женщины якобы должны быть больше заняты богом или Христом, чем мысли мужчин, что свободное и прекрасное свободомыслие им менее пристало, нежели мужчинам, это всего лишь одна из бесконечного множества пошлостей, получивших широкое распространение, из которых Руссо составил свое понимание о женщине [...] 424. Французскую революцию можно считать величайшим и самым значительным феноменом в истории государств, универсальным землетрясением, безмерным наводнением в политическом мире, или символом всякой революции, полнейшим ее выражением. Это обычная точка зрения. Революцию можно также рассматривать как средоточие и вершину французского национального характера, где проявились все его парадоксы; как отвратительный гротеск эпохи, где смешались в ужасном хаосе глубокие предрассудки и насильственные кары, причудливо переплелись в грандиозную трагикомедию человечества [...] 425. Первым побуждением морали является оппозиция против существующей законности и условных правил [...] 429. Как новелла в каждый момент своего существования и своего становления должна быть новой и поражающей, так же и поэтическая сказка [...] должна быть возможно бесконечно причудливой [...] 444. Иному кажется странным и причудливым, когда музыканты говорят о мыслях в своих композициях; и часто случается, они замечают, что в этой музыке больше мыслей, чеАм у них самих. Но кто понимает чудесное сродство всех искусств и наук, не будет по меньшей мере рассматривать предмет с иизменной точки зрения так называемой естественности, согласно которой музыка является только языком чувств, а сочтет возможной наличие определенной тенденции воей чистой инструменталистики к обогащению философским содержанием. Разве не должна чистая инструменталистика создавать себе текст? И разве не может в ней развиваться, варьироваться и контрастировать тема, как предмет медитаций в философском ряду идей?