Если памятники палеолитического времени в Корее относи- ісльно немногочисленны, то памятников периода неолита найдено в целом довольно много. Начальный этап раннего неолита (V — первая половина IV тыс. до н.э.) представлен стоянкой Со- нхохан I и находками на холме Пупхо в уезде Унги, а финальный лап (2-я половина IV тыс. до н.э.) — комплексами Сопхохан Пи Кунсан I. Ранний этап развитого неолита (1-я половина Ш тыс. до н.э.) представлен такими памятниками, как Сопхохан III, Кун- сап II (провинция Южная Пхёнан), Амса (провинция Кёнги), Тонсандон (провинция Южная Кёнсан), Кымтхан (Пхеньян) и другими. Что же касается позднего этапа развитого неолита (2-я половина Ш —? начало II тыс. до н.э.), то количество поселений этого времени очень велико и многократно превосходит число памятников более ранних периодов. Наиболее характерными из них являются Сопхохан IV, Сопхохан V, Кымтхан II, Тхо- сон II на севере, Енсондон, Пусан — на юге страны. Ряд памятников сходного характера обнаружен и на Ляодунском полуостро- »е, в бассейне р. Ляохэ на юге Маньчжурии, а также на востоке Внутренней Монголии. В эпоху неолита сложилось пять основных региональных центров, каждый из которых был связан с долинами рек: 1) крайний северо-восток — бассейн р. Туманган; 2) район Пусана — устье р. Нактонган; 3) район Сеула — низовья р. Ханган; 4) полуостров Хванхэ с рядом мелких рек; 5) район Пхеньяна — нижнее течение р. Тэдонган. Стоянки обитателей полуострова эпохи неолита представлены н основном двумя типами поселений. Первый из них — это стоянки с раковинными кучами. Такие стоянки располагались по морскому побережью и в устьях рек. Они получили свое название благодаря наличию огромных куч отходов (главным образом использованных раковин), которые за много лет существования стоянки накапливались на ее краю с подветренной стороны (выполняя и функцию защиты от ветра). Обитатели таких стоянок занимались в основном рыболовством и сбором морепродуктов. Этот тип стоянок появляется уже в раннем неолите и сохраняется до наступления железного века, однако уже в развитом и позднем неолите его начинает вытеснять появившийся тогда второй тип. Второй тип неолитических стоянок — это так называемые стоянки на холмах, поселения на вершинах невысоких изолированных холмов, на террасах или склонах гор в непосредственной близости от низин. Факт появления многочисленных стоянок, не привязанных к источникам морепродуктов, свидетельствует о появлении земледелия и развитии оседлости. В позднем неолите населению Корейского полуострова уже было знакомо довольно много видов культурных растений, оно уже знало просо, фасоль, бобы, чумизу, а на юге полуострова — и рис, однако возделывание земли осуществлялось без использования тяглового скота, вручную. Одомашнивание коровы, лошади и свиньи вообще произошло в Корее, видимо, довольно поздно. Расчистка и разрыхление пашни производилось при помощи каменных мотыг, цилиндрических тесел с площадкой для прикрепления обуха, жатва ~ с помощью полулунных ножей и серпов, размол — с помощью зернотерок. Все эти предметы часто встречаются среди сельскохозяйственного инвентаря неолитических поселений. В поздненеолитическое время в составе хозяйственного инвентаря появляются миндалевидные топоры и топоры- долота со скошенным лезвием, тесла с отверстием, клиновидные и прямоугольные тесла, ромбовидные наконечники копий с черенком, треугольные и листовидные наконечники стрел. Однако несовершенство земледельческих орудий позволяло обрабатывать лишь мягкие земли, а гористый и пересеченный рельеф большей части полуострова сильно ограничивал развитие искусственного орошения. На неолитических стоянках найдено огромное количество каменного и костяного инвентаря, свидетельствующего, что их население занималось не только рыболовством и собирательством, но и земледелием и охотой (предметами охоты жителей глубинных районов страны были косули, кабаны и олени). Анализ керамики и инвентаря показывает, что и то, и другое обладало определенным единообразием для полуострова в целом, хотя локальные культуры в провинции Хамгён обнаруживают более тесное сходство в Приморьем, чем с территорией остальной Кореи. На протяжении неолитического периода довольно хорошо прослеживается эволюция форм и типов жилищ, наглядно свидетельствующая о социальных изменениях. Длинные прямоугольные с закругленными углами жилища, в которых обитали большие семьи, включавшие несколько поколений родственников, сменяются со временем небольшими полуземлянками строго квадратных или прямоугольных очертаний, очевидно принадлежавших парным семьям из 5—7 человек (включая детей). Сами жилища представляли собой землянки (в более позднее время — полузем- іиінки), По углам их вкапывались весьма прочные столбы, которые поддерживали крышу и стены, изготавливавшиеся из жердей м глины. Очаг располагался в центре жилища и представлял 1ч>(юй углубление, выложенное камнями. Плотно утрамбованный иол промазывался глиной, а иногда даже мостился плоскими плинии и. В поздненеолитическое время встречаются остатки каналов, проделанных в полу для обогрева его с помощью теплого воздуха.
С распространением оседлости населения изменяется и тип поселения в целом. Поскольку развитие орудий охоты и земледелия позволяло прокормить большее число людей, проживающих * компактно, размеры поселений заметно увеличиваются, и в одном Поселении часто насчитывают до ста и более отдельных жилищ. Нообще же наряду с типичными стоянками, включающими до 10 жилищ каждое, встречаются и поселения с сотнями жилищ. Поселения эпохи неолита располагались на достаточно близком расстоянии друг от друга, чтобы можно было поддерживать обмен продуктами между ними, но достаточно далеко, чтобы можно было не опасаться внезапного нападения, так как в это время уже могли иметь место вооруженные конфликты между отдельными общинами. Обычно стоянка-поселение представляла собой место обитания рода, состоящего из нескольких семей. В таких коллективах существовали, надо полагать, руководители и наиболее уважаемые члены. Однако их влияние не носило еще наследственного характера и не находило выражение в социальном неравенстве. Во всяком случае наиболее очевидный индикатор такого неравенства — существование различных по сложности и богатству типов погребений, еще отсутствует. Все известные погребения этого периода несьма просты по форме (это были ямные погребения) и единообразны по составу погребального инвентаря. Духовная жизнь неолитического населения Кореи была связана с поклонением духам-покровителям рода, культом плодородия, о чем свидетельствуют находки характерных женских статуэток и примитивных изображений животных. Набор украшений обычно представлен бусами из камней (чаще всего яшмы), различного рода подвесками, серьгами в виде колец, а также браслетами из раковин и шпильками. Если относительно распространения палеолитического населения и его этнической принадлежности ничего определенного сказать нельзя, то для периода неолита, благодаря появлению в это время такого важнейшего идентификационного элемента, как керамика, становится возможным проследить основные этапы и направления заселения Корейского полуострова и сделать некоторые выводы об этнической принадлежности пришельцев. Древнейшая стадия неолита, охватывающая IV и даже V тысячелетия до н.э., представлена в Корее культурой гладкой округлой керамики, которая принадлежала пришедшей с запада байкаль- ской ветви сибирских монголоидов. Считается, что этой керамике сопутствовала определенная микролитическая традиция — техника изготовления специфического каменного инвентаря (мелких ножевидных пластин и вкладышей), тяготеющая к культуре Монголии и прилегающих областей. Культура гладкой керамики продолжала существовать на полуострове и после проникновения туда следующей волны переселенцев (носителей культуры гребенчатой керамики). Однако гладкие сосуды с относительно маленьким плоским • дном были найдены и в нижних слоях поселений Тонсамдон (Пусан) и Саннодэ (провинция Южная Кёнсан), где вместе с ними были обнаружены сосуды с выпуклым налелным узором зигзагообразной формы, характерные для японских памятников раннего Дзёмона. Последнее обстоятельство (поскольку японские находки значительно древнее) свидетельствует в пользу того, что заселение полуострова в это время происходило, возможно, и с Японских островов. О контактах с населением острова Кюсю говорят и находки на корейском побережье скребков из сорта обсидиана, встречающегося только в Японии. На рубеже IV—II1 тыс. до н,э. на полуостров проникают носители культуры гребенчатой керамики — северо-восточные палеоазиаты. Эта культура первая, которая охватывает весь Корейский полуостров, хотя уже на ранней стадии в ней прослеживаются два варианта: на северо-востоке — собственно гребенчатая керамика, тесно связанная с культурами Восточной Сибири и особенно Приморья, южнее — сосуды с желобчатым, выемчатым узором, близкие к монгольским находкам. Специфический вид этой керамики придавался нанесением на верхнюю и среднюю часть тулова сосуда узора в виде «елочки» (возможно, с помощью рыбьей кости). Сами сосуды обычно делались из глины с высоким содержанием слюды и песка (самые ранние изготавливались без помощи гончарного круга). Носители этой культуры расселялись в основном в устьях крупных рек. В III—II тыс. до н.э. происходит развитие стилевых различий в рамках этой культуры, становится более разнообразной и форма сосудов, отмечена некоторая эволюция гребенчатой керамики в сторону гладкой. В позднем неолите (II—I тыс. до н.э.) происходит инфильтрация на полуостров монголоидов восточно-азиатского типа — носителей культуры крашеной керамики. Именно в это время сформировался маньчжуре ко-корей с кий вариант восточно-азиатской ветви монголоидной расы. Поздний период вообще отличается радикальными изменениями в облике керамических изделий в результате постепенного перехода к новой форме сосудов — с острым дном, с утолщенной нижней частью и удлиненным горлом. Орнамент сначала исчезает с нижней и средней части сосуда, а затем и с горлышка (где ранее еще оставался точечно-штриховой узор в виде параллельных линий). 3.