Последний период творчества Талкотта Парсонса раскрывает интенцию и смысл того предприятия в области теоретической мысли, которое было осуществлено этим автором. Речь шла о том, чтобы воздвигнуть некое всеохватывающее здание, создать Великую Теорию, которая смогла бы соединить личную жизнь гражданина XX в.
и развитие всемирной истории через модернизацию и систему современных обществ. В XIX в. аналогичный по грандиозности проект — на иных методологических предпосылках — был осуществлен К. Марксом и Ф. Энгельсом. XX в. внес настолько мощные изменения в общественные отношения, что понадобились новые попытки в этом направлении. Не претендуя на полноту и всесторонность оценки вклада Т. Парсонса в формирование современного социологического мышления, отметим все же несколько наиболее важных моментов. Прежде всего, сама задача теоретического мышления у Парсонса ставится более развернуто, чем это делалось в трудах его предшественников. В своих исходных социологических построениях Парсонс выступает как сознательный последователь кантовской традиции философствования. Теория для него выступает в виде аналитического инструмента, конструкции человеческого разума, а отнюдь не как «отражение реальности» и тем более не в качестве «обобщения фактов». Содержание теоретической деятельности для него — в конструировании идеальных типов. Некоторые из этих конструкций могут оказаться полезными как ориентиры действия. Но задача ученого автономна по отношению к этой «пользе». Смысл его деятельности в том, чтобы, «встав на плечи гигантов», увидеть новые горизонты. При этом гарантий того, что это видение будет абсолютно верным, дать никто не может. Доверие к его аналитическим конструкциям опирается на тщательность его собственной профессиональной работы, которая стоит отдельно от политики и опирается на внутренние критерии значимости. Если общество принимает именно эту формулу отношения к науке, то это значит, что оно демократично, что оно создает благодаря свободному научному знанию дополнительный и весьма важный ресурс своего собственного развития. Далее, чрезвычайно важен выбор Парсонсом социального действия в качестве предмета социологии и социального знания. «Общая теория действия» представляет собой не что иное, как стремление рационализировать хаос социальной жизни, проявившийся в фашизме, тоталитарных режимах, насильственном разрешении конфликтов, двух мировых войнах, практиках геноцида и холокоста. Рационализм, основанный на светской культуре, — это центральная идея, главная магистраль теоретических построений Т. Парсонса. Исходная предпосылка этого рационализма состоит в том, что способность к действию, право на формирование целей и на выбор средств их достижения принадлежит каждому человеку. Современное общество не только осознает это право личности, но и создает необходимые условия для реализации этого права. Отсюда важность образования в жизни общества, рассматриваемого не только в его ценностном, но и институциональном аспектах. Именно поэтому Парсонс придает столь большое значение письменности. Она становится не только средством общения между людьми, ныне населяющими землю, но и средством передачи информации последующим поколениям251. Современное общество основывается именно на образовании, на деятельности образованного класса, ибо ему придется встречаться с неизвестным и неизведанным как «во вне себя», так и внутри порой еще дикой человеческой натуры.
Парсонсу, конечно, были хорошо известны теории тоталитаризма, претендующие на объяснение процессов, происходивших в советском обществе. Однако анализ его текстов по поводу взаимоотношений США и СССР показывает, что он не разделял этих концепций. До начала 1960-х гг. он не разделял их в силу простого недоверия, нормального скептицизма серьезного исследователя. В 1964 г. он впервые приехал в Союз и нашел, что одна из основных интенций исследований, и в какой-то мере линий политического развития страны, состояла в том, чтобы обеспечить «минимизацию принуждения». Он увидел это общество в широкой перспективе в качестве общества, которое вписывается в западную культуру, представляя собой один из вариантов ее собственной социальной дифференциации. Его прогноз конвергенции двух систем был обращен не на десятилетия, а на столетия. Поэтому не будем и мы спешить с оценками происходящего. Время покажет многое. Применительно к анализу российского общества особенно важный смысл имеет выявление Парсонсом нравственной составляющей социального действия. Нравственность не выступает у него в виде отдельной подсистемы социального целого: она пронизывает все социальные структуры, и всюду она выступает в качестве регулятора латентных напряжений. Нормальное общество — это, следовательно, не общество свободной игры частных своекорыстных интересов. Нормальность состоит в понимании интересов других с помощью нравственной оценки ситуации и самооценки собственного выбора. Неопределенность перспективы, страх перед будущим — важнейший фактор разрушения общественных связей и источник социальной напряженности. Доминирование нравственного начала обеспечивает преодоление этой напряженности и создает предпосылки выхода из кризисных ситуаций. Еще одна особенность построения социологических конструкций Т. Парсоснсом должна быть принята во внимание. С самого начала он выступил против крайностей — беспредельного либерализма, с одной стороны, и социалистических интерпретаций совместности, необходимой для социетального сообщества и для социализации индивидуума, с другой. Он постоянно подчеркивает срединную линию в традиционной полемике философских школ и направлений. Парсонс — не материалист и не идеалист в объяснении исторического процесса. Но он стоит на позиции взаимодействия факторов материального и идейного (в том числе и идеологического) порядка. Он не «государственник», но и не «рыночник». И те и другие структуры, по его мнению, должны развиваться во взаимодействии, обеспечивая нормальное развитие социетального общества. Его исходный принцип состоит в том, что любая здоровая тенденция, вырванная из контекста нормального дифференцирования и интегрирования, может привести к болезненным аномалиям в жизни общества и государства, в развитии системы международных отношений. Как свидетельствуют его тексты, Т. Парсонс вряд ли бы смог стать сторонником моноцентрического развития связей в современном мире. Он прекрасно понимал, что такая интенция будет порождать сопротивление, исходящее одновременно из множества иных точек системы современных обществ, причем сила этого сопротивления будет возрастать отнюдь не пропорционально моноцент- рическим усилиям. Будучи убежденным сторонником равновесной теории социальных изменений, Парсонс в наше время был бы, несомненно, сторонником сбалансированного подхода к мировому развитию.