Проблема Я и несовместимость идеализма и материализма.

теоретическом решении большая роль отведена дедукции субъекта в его противоположности объекту и их синтезу на уровне субъекта. Первое действие такой дедукции «Я есмь» — констатация собственного существования, самопознания, как бы самосозидания.

В этом контексте необходимо иметь в виду, что понятие Я выступает в наукоучении Фихте одновременно и как эмпирическое, «делимое» Я, и как межиндивидуальное, в принципе общечеловеческое, субъектное, даже абсолютное Я. Именно оно выступает подлинно определяющим, предельно активным, а эмпирическое Я — определяемым и пассивным.

Автор «Основы общего наукоучения» называет весь триадный процесс «антитетическим действием» (там же, т. I, с. 110) — тезис, антитезис, синтез. В марксистской методологии он обычно именуется диалектическим — сочетание противоположностей в синтезе, открывающее путь к более зрелой диалектике Гегеля.

Другая общефилософская, онтологическая квалификация фихтеанства не только в этой методологии — его определение как субъективного идеализма, в общем, на уровне эмпирического субъекта, или объективного идеализма, когда выявляется, что синтез Я и не-Я становится возможным в силу действия абсолютного, божественного Я, скрывающегося, так сказать, за спиной эмпирического, «делимого» Я и составляющего предельно духовное первоначало, из которого все образуется, «эманирует».

В свое время Кант, как выше отмечено, решительно отвергал квалификацию его учения как субъективного идеализма, уравнивающую его с концепцией Беркли. Последняя, как мы видели, снижает чело- 681

веческое бытие, ставя его прежде всего и главным образом на чувственный уровень, поднимаясь затем через активность воли к Богу как первоисточнику человеческих действий. Кант и тем более Фихте суть человеческой ментальности видят, хотя и по-разному, в интеллекте.

Хотя автор «Наукоучения», отвергая вещи сами по себе и сводя все к деятельности Я, субъекта, как первоосновы знания и бытия, вместе с тем считал, что он более последовательно продолжил учение, изложенное Кантом в «Критике практического разума» (в меньшей мере — в «Критике чистого разума»), сам их создатель в рецензии 1799 г.

Уже в своем цикле «Наукоучения» Фихте резко противопоставил критицизм догматизму. «Критицизм имманентен потому, что он все полагает в Я, догматизм же трансцендентен, ибо он идет за пределы Я» (там же, т. I, с 105).

Особенно типичной системой догматизма Фихте считает спинозизм, исходный принцип которого — всеобъемлющее понятие субстанции, которая поглощает понятие субъекта, Я, хотя в своей антитетической дедукции автор «Наукоучения» близок к «геометрическому способу» автора «Этики». В меньшей мере догматична, по Фихте, система Канта с ее совершенно несубъектными вещами самими по себе.

Главный же вывод автора «Первого введения в наукоучение» (1797) в том, что «всякий последовательный догматик — неизбежно фаталист», как равным образом и материалист, отрицающий самостоятельность Я, как и его способность к свободной деятельности (там же, т. 1, с. 456 — 457). Его определяющий принцип «есть вера в вещи ради них самих» (там же, с. 454). В прямую противоположность догматизму самосознающий «критицист», фиксирующий глубину своей личности, выраженную в ее интересе к самой себе, к своей свободе, — с необходимостью идеалист. Два этих типа личности совершенно не взаи- мопроницаемы, не способны переубедить друг друга. Отсюда широко известные слова Фихте: «Какую кто философию выберет, зависит... от того, какой кто человек, ибо философская система — не мертвая утварь, которую можно было бы откладывать или брать по желанию; она одушевлена душою человека, обладающего ею» (там же, с. 460).

Хотя понятия идеалистов и материалистов были сформулированы Лейбницем, но предельно резкое их осмысление как тотальных противо- 682 положностей обосновывал именно Фихте (а до него несколько ина- че — французские просветители-материалисты XVIII в.). В его учении сознание и самосознание, дух познающий и тем более дух моральный становятся первичными, а бытие, в принципе включающее и природу, мыслится вторичным.