Предложенная Коэном модель полицентрична и иерархична

Итак, модель Коэна иерархична:

• Первый уровень представлен «геостратегическими сферами»: Морская (Зависимый от торговли мир морских государств), Евразийская (Евразийский континентальный мир). Это как бы два полушария, которые в принципе выделял еще Маккиндер.

• Второй уровень — геополитические регионы, входящие в первый иерархический уровень (сферы). В Морскую сферу входят четы-

21 С. Коэн был Президентом Ассоциации Американских географов в 1989— 1990 гг.

104

Раздел I. Геополитика

ре региона: Англо-Америка и Карибы, Западная Европа и Маг-риб, Внеконтинентальная (Оффшорная) Азия и Океания, Южная Америка и Африка южнее Сахары. В Евразийскую сферу входит два геополитических региона — хартленд и Восточная Азия.

На втором иерархическом уровне вне геостратегических сфер выделены еще три дополнительных образования:

Южная Азия — независимый регион со своим геополитическим кодом;

Средний Восток — разделительный, точнее — разделенный пояс;

Центрально-Восточная Европа как регион-«ворота», способствующий потенциально связям между Западом и Континентальной (Евразийской) геостратегической сферой.

О важном стратегическом положении региона известно давно. Еще Маккиндер считал независимость и стабильность этого региона решающим фактором евразийского и даже мирового равновесия. Региональные конфликты в Центрально-Восточной Европе обнажают противоречия в позициях мировых держав, обостряя отношения между ними.

Таким образом, геополитические регионы— это крупные подразделения геополитических сфер и сравнительно однородные по экономическим, политическим и культурным признакам.

• Третий уровень представлен национальными государствами — пятью великими державами: США, Россия, Япония, Китай и группой государств — Европейским Союзом. В пределах великих держав Коэн выделил ключевые территории: в США— Атлантическое побережье—район Великих озер,в Европейском Союзе— «Центральная ось развития» — акватория Северного моря, в Японии— конурбации Тихоокеанского пояса,в России— индустриально-аграрный треугольник Санкт-Петербург— Ростов-на-Дону— Кузбасс, в Китае—речные долины Центра и Северо-Восток. Рост и взаимодействие сверхдержав обеспечивают преемственность мировой геополитической системы.

• Четвертый уровень — это несколько держав второго порядка, которые оформились в 1970-е годы, доминировавших в рамках соответствующих регионов, но не обладавших при этом глобальным влиянием (прежде всего, вследствие ограниченного участия во внерегиональных экономических и политических отношениях).

• Пятый уровень — это субнациональные территории-«ворота» (фокусы связей), которые, по предположению Коэна, будут в будущем проводниками связей между государствами.

106

1. Историография зарубежной геополитической мысли

107

После гигантского геополитического слома 1980—1990-х годов, связанного с распадом социалистического лагеря, мировая система вошла в состояние поиска нового равновесия. Это не означает отсутствия противоречий и даже «возмущений» — межнациональные конфликты и терроризм в бывшем СССР, кровопролитные войны в бывшей Югославии, ситуация вокруг Ирака, исламский фундаментализм, борьба религиозных общин в Кашмире, межэтнические столкновения в Африке и т.д. Однако эти сепаратистские и деструктивные процессы компенсируются интеграционными тенденциями. Носителями глобальной интеграции выступают ТНК, осуществляющие прямые зарубежные инвестиции, трансферт технологии, подетальную специализацию производства.

Практически все геополитические регионы охвачены процессами региональной интеграции, что ведет к расширению экономического и политического сотрудничества в их пределах.

Геополитические регионы находятся на различных стадиях развития, поэтому их роли в межрегиональном взаимодействии не совпадают. Для анализа сбалансированности внутренних и внешних связей геополитических регионов Коэн предложил использовать понятие энтропии (от греч. еп и thrope— превращение). Понятие энтропии заимствовано из физики. Оно характеризует степень близости изолированной системы к состоянию равновесия. Статистическая физика рассматривает энтропию как меру вероятности пребывания системы в данном состоянии. Повышение уровня энтропии свидетельствует об исчерпании внутренней энергии, или производительной способности. В теории информации энтропия трактуется как мера неопределенности {uncertainty).

Неопределенность • — это ситуация, когда в системе возможны непредсказуемые события. Это неизбежный спутник сложных систем. Чем сложнее система, тем большее значение приобретает фактор неопределенности в ее развитии. Все закрытые системы обречены на коллапс, так как собственные человеческие и физические ресурсы истощаются, а уровень энтропии стремительно растет. Однако в современном мире практически все геополитические регионы представляют собой открытые системы, связанные потоками энергии, перемещением товаров, капиталов, людей и идей.

Обмен между странами и регионами автор считает ключевым элементом динамики мировой системы. Механизмом, обусловли

Раздел I. Геополитика

вающим обмен, является внутреннее развитие территории через ее политическую организацию, экономическую структуру и социальное устройство или через влияние внешних сил. Коэн специально оговаривает, что наряду с такими стандартными показателями мощи государства, как площадь территории, обладание плодородными почвами, водными и минеральными ресурсами, развитость транспортной и других видов коммуникационной сети, численность населения, уровень образования и военный арсенал, должны также учитываться уровень взаимосвязанности наций, идеологическая сила (уровень влияния идеологии), национальные цели, менталитет, цели и стратегия для поддержания своего международного влияния и способности к обновлению.

Для определения уровня энтропии территории Коэн предлагает использовать такие показатели, как уровень накопления, урожаи сельхозкультур, производительность труда, погашение задолженностей, сальдо платежного баланса, затраты на НИОКР, число патентов и ученых, снижение удельных затрат топлива и энергии.

Ориентировочно по уровню энтропии им выделено четыре категории регионов:

• С низким уровнем энтропии (Англо-Америка и Карибские страны; Западная Европа и Магриб; Внеконтинентальная Азия и Океания).

• Со средним уровнем энтропии (хартленд; Центрально-Восточная Европа; Средний Восток).

• С высоким уровнем энтропии (Южная Азия; Восточная Азия).

• С крайне высоким уровнем энтропии (Африка южнее Сахары; Южная Америка).

Геополитические регионы, в пределах которых находятся мировые сверхдержавы, а уровень энтропии характеризуется низкими и средними значениями, по Коэну, определяют равновесие и дальнейшее развитие мировой геополитической системы. Обладая существенными объемами потенциальной энергии, имеющими глобальное значение, они распространяют влияние за пределы собственных границ. Такого рода проникновение осуществляется через внешнюю торговлю. Важное значение имеет не столько соотношение экспорта и импорта, сколько удельный вес каждого из регионов во внешней торговле друг с другом, потоки зарубежных капиталовложений, дипломатические контакты. Эти регионы, нахо

108

/. Историография зарубежной геополитической мысли

дящиеся между собой, как правило, в энтропийном балансе, имеют перевес над остальными.

Примером страны с повышенным уровнем энтропии, по Коэну, является Индия, где велика этнолингвистическая раздробленность, противоречие между политической системой, построенной по демократической западной модели, и экономической системой, близкой к социалистическому типу, открытые и непримиримые столкновения между индуистами и мусульманами, несостоятельность ограничительной демографической политики.

Заслуживает внимания выделение Коэном типа переходных государств и поясов, которые могут вносить существенные изменения в жизнь больших наций. Это прежде всего пояса нестабильности (Средний Восток), маргинальные сферы, как сфера, охватывающая Африку южнее Сахары и Южную Америку, которая может дестабилизировать мировую систему локальными и региональными конфликтами.

Интересно также выделение «асимметричных» территорий, служащих источником возмущения для крупных региональных структур путем введения нежелательной энтропии: Куба, Израиль, бывшая Югославия, Ливия, Ирак, Иран и некоторые другие страны.

На протяжении длительного периода времени полоса разграничения «океанической» и «континентальной» геостратегических сфер (римленд) была наиболее нестабильной и была фактором риска в мировой геополитической системе. В результате ее дробления, начавшегося в 1970-е годы, а также установления нового равновесного состояния в мире, как считает Коэн, после распада социалистической системы отдельные участки римленда оформились в относительно самостоятельные геополитические единицы. Так, страны Южной Азии образовали самостоятельную, потенциальную геополитическую сферу; Вьетнам, Лаос и Камбоджа вошли в состав Восточной Азии; Ближний Восток сохранился как «разделенный пояс», концентрирующий множество проблем международного геополитического порядка.

Радикальные изменения произошли в Центрально-Восточноевропейском секторе римленда. Как считает Коэн, Центрально-Восточная Европа может со временем превратиться из «яблока раздора» в путь-«ворота», призванные укрепить стабильность и ускорить становление связей в мировой системе, но главное — стимулировать взаимодействие между Западной Европой и харт-лендом, т.е. геополитическими регионами, относящимися к противоположным геостратегическим сферам.

109

Раздел I. Геополитика

ПО

Центрально-Восточная Европа представляется в построениях Коэна уникальным образованием, так как это единственные «ворота», занимающие целый геополитический регион.

Отдельных же «стран-райоиов и точек-ворот» в мире автор насчитывает более 20 (табл. 3).

«Ворота» локализованы, как правило, вдоль границ геостратегических сфер, регионов. Для них характерны малые размеры территории и населения, открытый доступ к внешним пространствам (по морю и/или суше). В социальном отношении — это самобытные культурно-исторические центры, особые этнолингвистические единицы; некоторые из них обладают давними торгово-по-средническими традициями и предпринимательским потенциалом. Обладая бедными или узкоспециализированными природными ресурсами, «ворота» находятся в зависимости от внешних источников сырья и рынков сбыта готовой продукции.

Как отмечает Коэн, наиболее целесообразно здесь развивать сферу услуг (финансовые услуги, торговлю, туризм) либо располагать головные предприятия для сборки готовых изделий на экспорт. В военном отношении «ворота» не представляют угрозы для соседних держав, однако имеют для них важное стратегическое значение.

Основная функция «ворот»— стабилизация мировой геополитической системы, элементы которой становятся все более взаимозависимыми. Они призваны стимулировать глобальное экономическое, социальное и политическое взаимодействие. По идее автора, оформляясь как самостоятельные геополитические единицы, «ворота» во многих случаях трансформируются из полосы конфликтов в зону компромиссного развития, коэволюции смежных регионов и сфер, а значит — международного сотрудничества. Разумеется, что как оригинальная и практически значимая идея Коэна может развиваться. Исследователи могут обосновать и другие не менее важные точки и ареалы-«ворота».

Концепция униполярного мира Айр Страус с 1985 по 1991 г. был американскою политолога исполнительным директором «Ас-

А. Страуса социации за объединение демокра-

тий» — атлантико-униполяристской организации, среди первых членов которой в свое время были основные авторы плана Маршалла и разработчики проекта создания НАТО из числа сотрудников Госдепартамента США. В 1990-е годы он был координатором (от США) Комитета НАТО по Восточной

/. Историография зарубежной геополитической мысли

Таблица 3

Перспективные «ворота» в мировом геополитическом пространстве Пространства «Ворота» Интерстратегические сферы Центрально-Восточная Европа — Эстония, Латвия, Литва, хартленд Словения Хартленд — Восточная Азия — Российский Дальний Восток Внеконтинентальная Азия Хартленд — Англо-Амсрика Аляска Восточная Азия — Внеконтинентальная Азия Гонконг/Шеньчжень/Гуаньдун, Тайвань Восточная Азия — Южная Азия Кашмир Интергеополитические региональные границы Внеконтинентальная Азия — Западная Австралия Юго-Восточная Азия Южная Азия — Средний Восток Пуштунистан, Пенджаб, Средний Восток — Приморская Кипр (объединенный) Европа Субсахарская Африка — Эритрея, Азорские о-ва, Приморская Европа — о-в Мадейра Англо-Америка Англо-Америка/Карибы — Пуэрто-Рико Южная Америка Англо-Америка — Гавайи Внеконтинентальная Азия Интрагеополитические регионы Англо-Америка/Карибы — Квебек Британская Колумбия Англо-Америка/Карибы Восточная Никарагуа, Северная Мексика Приморская Европа Северная Ирландия, Баскония, Каталония Средний Восток Газа/Западный берег/Горный Ливан Южная Азия Тамил-Илам Источник: Cohen, 1994, р. 41.

п:

Раздел I. Геополитика

Европе и России — организации, занимающейся вопросами адаптирования НАТО к условиям после «холодной войны».

Страус выделил глобальное униполе, представляющее собой баланс сил государств, у которых отсутствует малейшая мысль о войне друг против друга. Этапы развития мирового геополитического пространства проходят путь, по его мысли, от многополярности к биполярности, а затем к однополярности.

Глобальное униполе имеет трехцентровое пространственное строение, т.е. в него входят такие три центра, как США, Европейский Союз и Япония. При этом трехсторонняя система военного и экономического союза сконцентрирована вокруг США.

Лидерство США, как отмечает Страус, носит характер первенства среди равных и друзей, а не господства одной державы над сопротивляющимися подчиненными партнерами.

Западное униполе наращивало идентичность, способности и структуры в течение всего периода смены мировоззрения от многополярности к биполярности и униполярное™. Очень важным моментом в рассуждениях Страуса является то, что он практически отождествляет современные самые мощные демократии с уни-полем. Он пишет, что на протяжении XXв. демократии превратились в самую мощную силу в мире, перестав быть хрупким меньшинством, какое они составляли в начале века [Страус, 1997, с. 30].

Затем западное униполе прошло через испытания. После образования НАТО в 1949 г. Великобритания, Франция и США уже не составляли планов на случай войны друг с другом. Они стали рассматривать мощь друг друга как дополнение собственной. Германия и Япония были возрождены в рамках крепнущего униполя, реал22изуемого главным образом через НАТО и в меньшей степени через ОЭСР22. Страус отмечает, что для подрыва Британской империи США многое сделали в период военного альянса 1941— 1945 гг. Такое отношение США сохранялось и во время «холодной войны». Оно достигло предельной точки во время Суэцкого кризиса.

По его мнению, восточные монархии ушли от полного идеологического разрыва с Западом, восприняв идеи постепенной эво-

ОЭСР (английская аббревиатура — OECD) — Организация Экономического Сотрудничества и Развития, которая включает более двух десятков экономически высокоразвитых стран мира. Ее главные цели: вклад в развитие мировой экономики; координация политики государств-членов и согласование помощи развиваюашмея странам.

112

/. Историография зарубежной геополитической мысли

люции в направлении современного либерального государства. Тем не менее идеи антизападной направленности упорно сохраняются. Даже в обеих мировых войнах автор видит поляризацию между Западом и Востоком. В период «холодной войны» устройство мира напоминало земляной орех (рис. 8). А. Страус считает, что

для дальнейшего выживания мировой цивилизации очень важно, чтобы Россия вошла в состав униполя. Тогда огромные резервы униполя сохранят коллективное глобальное лидерство на долгие времена. Если же Россия не войдет в уни-поле, то позиция глобального лидерства (очевидно, США. — Н, М.) сохранится на долгие времена. При этом униполяр-ность Запада будет основной структурой глобального могущества, но уже без России, т.е. без достаточной широкой базы, чтобы обеспечить стабильность мира.

Что касается Китая, то его вхождение в униполе в лучшем случае видится автором в весьма долгосрочной перспективе.

Исходя из реальной политики России, определяемой ее Министерством иностранных дел (после министра А. Козырева), мировое сообщество относит Россию к странам-консерваторам, все более склоняющимся к национализму и поэтому усиленно пропа-гандирущим идею многополярного мира. Безусловно, это полностью противоречит представлениям о том, что Россия — это стратегический союзник США. Тем более что в реальной своей политике Россия все больше стремится к укреплению своих отношений с Китаем и Ираном, достаточно активно продает оружие стратегическим противникам США, считает Страус.

Критика униполярности может свестись к тому, что остается не совсем ясным, куда отнести огромную периферию мира с ее региональными центрами, скрыто или явно претендующими стать если не региональными, то глобальными центрами.

Гипотеза Й. Галтунга «о семи Известный скандинавский исследо-параллелях однополярного ватель — политолог Йоган Галтунг

мирового пространства» оценивает мир после окончания «хо-

лодной войны» как менее предсказуемый и диагностируемый. «Холодная война» стимулировала работу политических элит государств по созданию определенных политических конструкций.

8 - 289

113

Раздел I. Геополитика

А — противоположные системы мирового порядка в период «холодной войны» (устройство наподобие земляного ореха); Б —Униполярная концентрическая структура мирового порядка.

I — Организация экономического сотрудничества и развития; 2 — Северо-Атлантический Союз; 3 —Европейское экономическое сообщество; 4 — Совет по безопасности и сотрудничеству в Европе; 5 — Россия; 6 — СССР; 7 — Всемирная Торговая Организация; 8 — Совет Экономической Взаимопомощи; 9 — Организация Варшавского Договора; 10 — система Бреттон-Вудских соглашений в области мировых финансов; 11— Организация Объединенных Наций; 12 — Содружество Независимых Государств; 13 — Координационный совет Североатлантического Союза «Партнерство ради мира».

Рис. 8. Геополитическое устройство мира, по А. Страусу.

114

/. Историография зарубежной геополитической мысли

Существовало три суперполитики, которые перекрывали все другие политики мира, а также не очень сильно изменялись от страны к стране и от элиты к элите.

• Первая политика — западная, борющаяся с коммунизмом, опираясь на собственный блок, управляемый суперсилой — США. Западная политика подразумевала военное превосходство на всех театрах действий, основывалась на демократии и рыночной экономической системе.

• Вторая политика — восточная, борющаяся с империализмом, опираясь также на собственный блок во главе с СССР. Восточная политика, по Галтунгу, подразумевала военный паритет в самом широком смысле, основывалась на однопартийности, лежащей в основе управления системой, а в экономике опиралась на планирование.

• Третья политика — это политика необъединенного Третьего мира, т.е. тех развивающихся стран, которые не входили ни в какой блок и не были «клиентами» никакой суперсилы. В тот период в Третьем мире шло строительство национальных государств с различной «примесью» демократии. Страны Третьего мира нередко настраивали две мировые суперсилы друг против друга.

Такая ситуация продолжалась на протяжении 40 лет: с 1949 г. — образование НАТО и Организации Варшавского Договора в 1955 г. до 1989 г. — падение Берлинской стены. С падением социалистического блока и его символического выражения Берлинской стены в мире образовался геополитический вакуум.

Политические проблемы после «холодной войны» выглядят по-разному на Западе, Востоке и в Третьем мире.

• Общей и актуальной для всех трех «миров» проблемой является обеспечение еще более высокого уровня синхронизации геополитики. Асинхронизация мировой геополитики очень затратна даже для экономически сильных держав. Это была политика прошлого, но не исключено, что в будущем найдутся настолько сильные и влиятельные страны, которые готовы будут заплатить нужную цену.

115

Раздел I. Геополитика

В анализе Галтунга Запад за последние 50 лет отличался достаточно ясной геополитикой. Она была направлена на то, чтобы «оставить западный отпечаток на мировой культуре, включая религию, использовать мир экономически, управлять им политически и, последний довод, — держать мир под военным контролем в том случае, если все предыдущие цели провалятся» [Gaining, 1994, р. 199].

Вторая мировая война была очень важной для Запада с позиции разрешения противоречия с воинственной и достаточно закрытой Японией, которая находилась в одном лагере с нацистской Германией, фашистскими Италией, Испанией и Португалией. «Холодная» же война представляла конфронтацию Запада с огромным вызовом социалистического блока. Вся геополитика Запада после Второй мировой войны завершилась успешно, однако это не означает исключения новых претендентов на конфронтацию с Западом в будущем.

По мнению Галтунга, существует два таких претендента. На смену Второму миру (социалистическому лагерю) пришел Третий мир, так называемый развивающийся — Латинская Америка, Арабский мир, Западная Азия, Южная Азия, а также второй претендент — Четвертый мир в лице Юго-Восточной и Восточной Азии. Галтунг включает сюда наряду с другими такие огромные силы, как Китай, обе Кореи, Вьетнам и Японию, в состав которого входят буддистско-конфуцианские страны. Подчеркнем, что в этом подходе Япония потенциально противопоставляется Западу. Этот Четвертый мир, по Галтунгу, по своему экономическому росту и в настоящее время соревнуется с Западом — Первым миром.

Реальная политика Запада будет основана на западной культуре, но прежде всего на экономическом проникновении, включая использование неоклассической экономической теории как парадигмы, а также политическое управление посредством мировых организаций, контролируемых Западом, таких, как Мировой Валютный Фонд, Мировой Банк, Всемирная Торговая Организация. В крайнем случае эта политика будет поддерживаться военными действиями, основывающимися прежде всего на военном потенциале США: в начале 1980-х годов вооружение США составляло 25% от мирового, в 1990 г. достигло 30%, к 1997 г. предполагалось расширение до 47, а к концу века — до 50% от мирового [Galtung,

1994, р. 209].

• В рамках Запада автор выделяет политику Европейского Союза, ставящего перед собой задачу создания федеративного супергосударства без одной из частей (страны), доминирующей по всем показателям. Очевидно, уменьшение зависимости ЕС от США может привести к изменению геополитики объединенной Европы, которая может рано или поздно привести к конфликту между ЕС и

116

/. Историография зарубежной геополитической мысли

117

США, выражением чего может стать борьба за мировую гегемонию (кто будет гегемоном гегемонов).

• В отношении оценки геополитики Японии как части Запада, пишет Галтунг, часто совершается ошибка, заключающаяся в том, что считается, что эта страна идет по тому же (западному) геополитическому пути. На самом деле на протяжении всей истории существует два аспекта японской геополитики, которые состоят в следующем: 1) обеспечение превосходства над своими ближайшими соседями, 2) осуществление своих проектов в Азии. Последний аспект привел к двум войнам: против России в 1904—1905 гг. и против стран-метрополий Великобритании, Франции, Нидерландов, Португалии, а также США в 1941 — 1945 гг. Япония, считает автор, достигла целей в отношении всех указанных стран, кроме США, которые не были основной колониальной силой в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

• На пространстве бывшего СССР, по Галтунгу, «господствует политическая формула», напоминающая во многом вильсониан-скую политику (названа по имени президента США В. Вильсона) или политику национального самоопределения в период развала Австро-Венгерской империи. Галтунг считает современную Россию «самой обыкновенной страной». Он не исключает, что ее геополитика в будущем может базироваться на славянской культуре и православной церкви в попытке построить новый Советский Союз, включающий Россию, Белоруссию, восточную Украину и северный Казахстан.

• Геополитика стран Третьего мира, большинство из которых бывшие колонии Первого мира, — это уже не политика игры на противоречиях между двумя суперсилами. Формирование современной геополитики здесь определяют эндогенные политические элементы. Определяющим элементом при этом выступает национальная либерализация экономики и политики.

Галтунг выделяет три основных геополитических центра в пределах Третьего мира: Западная Азия, Индия и Китай.

Не арабская часть Западной Азии, а именно Турция, шесть бывших советских мусульманских республик (во всех из них говорят на языках, сходных с турецким, за исключением Таджикистана, где говорят на фарси), Иран, Пакистан и Афганистан заполняют политический вакуум после «холодной войны» исламом, который Запад интерпретирует как фундаментализм. Правда, Турция проводит и вторую геополитику — стремится стать мусульманским

Раздел I. Геополитика

членом Европейского Союза. Если же это ей не удастся, то Турция может попытаться создать собственный союз на базе прежней Османской империи, располагавшейся вне арабского мира, но включавшей Балканы.

Арабский мир состоит из 22 стран (включая Палестину), некоторые из которых проводят двойную геополитику: исламистскую и панарабскую. Галтунг при этом делает такое замечание: «чем больше одной политике не удается, тем другая все больше активизируется» [там же, р. 203].

Индия переживает трудные времена. В этой стране остается еще много западных влияний и элита, формирующая политику построения общества, основанного на свободном рынке. Неудачи на этом пути могут привести к лавине протестов населения. Но тогда может осуществляться другая и более сильная политика, уходящая корнями в культуру, — индуизм. Но и эта политика натолкнется на противостояние с религиозными меньшинствами, особенно такими, как мусульмане и сикхи.

Китайскую геополитику, считает Галтунг, будет определять «скрытый капитализм», который там создается. А капиталистическая страна должна расширяться, охраняя свою сырьевую базу и свои рынки, особенно те из них, которые находятся вне границ страны. «Как все капиталистические страны, Китай должен охранять свои экономические циклы, и если надо, то привлечь для этого и военную силу» [там же, р. 204].

В результате анализа геополитической ситуации после «холодной войны» Галтунг выделяет семь центров, претендующих на глобальную или региональную гегемонию:

• США с гегемонией в Западном полушарии и на Среднем Востоке (Израиль прежде всего), с прозрачными устремлениями быть гегемоном гегемонов. Однако совершенно очевидно, что США в современных условиях не в состоянии в одиночку определять правила и нормы мирового поведения.

• Европейский Союз, стремящийся стать супергосударством и пытающийся использовать прошлые противоречия между Российской и Османской империями. Не исключено, что ЕС начнет проводить единую международную политику. Безусловно Франция и Великобритания, обладающие ядерным оружием, будут защищать не только свои национальные и региональные, но и мировые интересы. Германия представляет мощную экономическую державу, и ее политическое влияние все время будет возрастать.

118

1. Историография зарубежной геополитической мысли

• Россия и другие страны СНГ, а также, возможно в будущем, та часть Центрально-Восточной Европы, которая имеет православные и славянские корни.

• Турция и примерно 10 стран, объединяемые под небольшим давлением ислама. Турция своей политикой содействует дроблению СНГ и, возможно, России.

• Индия, объединяющая ряд стран на основе индуизма, будет закреплять свое влияние в Южной Азии.

• Китай как дао-буддистско-конфуцианское государство-цивилизация со стремительно развивающимися производительными силами и растущим военным потенциалом будет стремиться к распространению своего геополитического влияния.

• Япония как синто-буддистско-конфуцианская страна, очевидно, не ограничится одним экономическим мировым влиянием.

Более профессионально говорить не о семиполярном мире, а о семи параллелях однополярного мира. Дело в том, что шесть из семи центров «в некотором смысле координируются гегемоном из гегемонов — США» [Galtung, 1994, р. 207]. Из семи гегемонов четыре уже признаны — США, Япония, Индия и Китай, а три еще нет, в том числе Россия. Все семь гегемонов имеют или могут иметь большие проблемы с их собственными перифериями. Примером тому могут служить события на Северном Кавказе, на окраинах Китая (Тибет, Синцзянь).

Галтунг прогнозирует возможные (иногда кажущиеся невероятными) геополитические коалиции. Например, потенциальная коалиция США + Европейский Союз + бывшие страны Варшавского Договора, включая Россию, против объединенныхКитая+Японии + Ко-реи+ Вьетнама.

Возможна и такая ситуация, что все семь центров выявят у других шестерых фундаментализм, потому что все они уходят корнями в древние цивилизации, все семь имеют капиталистические экономики и, следовательно, стоят на пути столкновений за рынки и сырье.

Геополитика и геополитики осл е окончания Второй мировой

в современной Европе войны вплоть до 1960-х годов в Ев-

ропе на дискредитировавшую себя геополитику в ее германском варианте было наложено интеллектуальное табу. Однако с 1960-х годов европейские геополитические исследования возрождаются в виде нескольких оригинальных

119

Раздел I. Геополитика

направлений. Наиболее ярко заявили о себе «новые правые», представленные философами, писателями и публицистами. Новым явлением стала также геополитическая школа журнала «Геродот». В 1982 г. в Париже и Вашингтоне был основан Международный институт геополитики, в штат которого вошли в основном специалисты НАТО, а возглавил его М.-Ф. Гаро. Институт издает журнал «Geopolitique». Заявили о себе и отдельные «независимые» геополитики крупного масштаба, среди которых выделяется Пьер Галлуа.

О «новых правых». «Новые правые» — это сравнительно разнородное движение, которое объединяют три подхода:

• сохранение связи с основополагающими идеями немецких геополитиков-континенталистов;

• противопоставление Европы, включая Россию, океаническому (атлантистскому) Западу, прежде всего в лице США;

• германо- и русофильство.

«Старые правые» в довоенной Европе представляли собой мозаичное собрание представителей разных наук и политиков. Современные исследователи объединяют их как теоретиков и практиков «консервативнойреволюции», синонимом чего является «третий путь». Существовало несколько вариантов немецкого, итальянского, испанского, румынского и других вариантов этого движения.

Наибольшее развитие оно получило в Германии в работах Артура Мюллера ван ден Брука, Эрнста Юнгера, отчасти Карла Шмитта и даже такого мыслителя, как Освальд Шпенглер, и многих других [Пленков, 1997]. Их система доказательств включала не только «законы» Больших пространств, противопоставления Суши и Моря и другие, можно сказать, позитивистские представления, но также много изотерики, мистики. Огрубляя, можно вынести за скобки их размышлений следующее: немецкие консервативные революционеры выступали против правого и слабого монархического режима (вильгелизма), с одной стороны, и одновременно против хаотической демократии, связанной с образованием Баварской республики (1919), Веймарской республики (1919—1933), многочисленными путчами — с другой.

Одной из самых радикальных версий «третьего пути» в Германии был национал-большевизм как сочетание антикапитализма с крайним национализмом.

120

/. Историография зарубежной геополитической мысли

Этот экстремизм связан с такими именами, как Эрнст Ни-киш, Генрих Лауфенберг, а также другими представителями, включая русского эмигранта Николая Устрялова.

Н. Устрялов (1891 — 1938) был правоведом, доцентом Московского университета. В своих геополитических пристрастиях метался между белыми и красными, хотя по партийной принадлежности был кадетом. Эмигрировал за рубеж, а в 1935 г. возвратился в СССР. Погиб в заключении. Считал, что большевистский интернационализм является лучшим способом национальной интеграции русского государства. Широко известна его статья «Patriotica» в знаменитом сборнике «Смена вех» (Прага, 1921), в которой отчетливо прозвучала его принадлежность к национал-большевизму [Агурский, 1980].

«Новые правые» европейские геополитики не только сохранили преемственность идей «старых правых», но также разработали ряд новых подходов и проектов консервативной революции и национал-большевизма. Отдельные очень известные представители традиционалистской мысли были по своему возрасту связующим звеном между довоенными и послевоенными правыми. Это относится к итальянцу Юлиусу Эволе (1898—1974) и французу Рене Генону (1886-1951).

Одним из самых активных «новых правых» был бельгиец Жан Тириар (1922—1992). Еще в начале 1960-х годов он обнародовал проект «юной Европы» — «Европа до Владивостока», что означало создание Большого экономически автаркического пространства, противопоставленного США, атлантизму и мондиализму. В строительстве «Европейской империи», которая бы объединяла независимые этнические группы, он видел спасение от мондиализма США. Он объявлял СССР наследником Третьего рейха, которому ничего не остается, как, двигаясь с востока на запад, выполнить то, что Третий рейх не сумел проделать, двигаясь с запада на восток [Thiriart, 1988].

С 1960-х годов сходные идеи развивали французы философ Ален де Бенуа, ставший общепризнанным лидером «новых правых», и публицист Жан Парвулеско, бельгийский издатель двух консервативных журналов Роберт Стойкерс, австрийский генерал Йордис фон Лохаузен, итальянец Марко Тарки и другие «новые правые».

Группа «Геродота». Новая французская так называемая региональная геополитика возникла на основе журнала «Геродот», издателем и идейным руководителем которого стал известный французский географ Ив Лакост. Одним из толчков для формирования

121

Раздел I. Геополитика

направления журнала стали студенческие волнения в Париже в 1968 г.

На вооружение были взяты идеи анархистов Элизе Реклю и Петра Кропоткина. Работы Кропоткина по социальной географии сыграли первоначально едва ли не основную роль в идеологии журнала. Существенное влияние оказали также работы французских политологов П. Лоро Туаля, Ф. Туаля. В первых выпусках (журнал с 1876 до 1983 г. издавался с подзаголовком «Стратегия, география, идеология», а после — «Журнал географии и геополитики») Лакост обосновывал необходимость разработки методологии, на основе которой география служила бы делу освобождения людей от всякой власти и создания общества «без всякой власти». Типичные номера «Геродота» 1970-х годов включали статьи по географии анархии, антиколониализма; материалы, посвященные латино-американским революциям; методические работы, направленные на трансформацию географии из «сервильной дисциплины» в объективную, но все же ангажированную (отвечающую на социальные запросы) науку [Parker, 1998, р. 52].

Лакост провел различие между современной американской и французской геополитической наукой. У геополитиков США преобладает мировой подход, а у французских — анализ регионов и локальных образований. Школа Лакоста много занимается «внутренней геополитикой» («la geopolitique»), считая, что территориальный конфликт, а не государство — главный объект ее анализа. Об этом ярко говорит название одной из книг в его трехтомном труде «Геополитика регионов Франции» (1986).

В 1980-е годы «Геродот» эволюционировал в сторону более уравновешенной идеологии. Журнал стал отличаться широким тематическим диапазоном публикаций: отставание в экономическом развитии, неравенство, расизм, проблемы свободы и безопасности, отношения между Западом и Востоком, раскол между Севером и Югом. Много статей по регионам: Юго-Восточной Азии, Латинской Америке, Среднему Востоку, европейскому Средиземноморью и т.п.

В теоретическом плане интересны мысли Лакоста по определению геополитики как науки. Для этого он использовал геологическую аналогию: сравнил геополитические структуры («ensembles politigues») с «большими плитами» («les grandes plagues») в тектонике. Предприняты попытки определения соотношения геополитики, геостратегии, экологии и идеологии. Лакост занимался воз

122

/. Историография зарубежной геополитической мысли

можностью использования в географии принципов манихейства23 — дуалистического учения о борьбе добра и зла, света и тьмы как изначальных и равноправных принципов бытия.

Одно из методических нововведений Лакоста — категория «геополитическое представление». Это инструмент анализа политических конфликтов. Использование метода предполагает начинать анализ с обсуждения результатов конфликта, а затем производить детальное изучение его предыстории и истории, выявление причин, включая особенности идеологии политических групп [Lacoste, 1993,

р. 70-74].

Большое значение, по его мнению, для развития современных геополитических процессов имеют информационные системы. Широкие слои населения ориентируются не на рациональный подход к реальности, а на привлекательность создаваемых средствами массовой информации образов мира вещей и идей.

Мировоззрение населения все больше зависит от воздействия телекоммуникаций. Лакост придает огромное внимание качеству и комплексности информации о географических местах, в частности о ключевых («горячих») геополитических точках. Он проводит параллель между профессией географа и журналиста. Таким образом, средства массовой информации играют роль одного из самых значительных геополитических факторов.

«Геродот» способствовал объединению многих крупных географов, среди которых выделяется директор Европейской геополитической обсерватории Мишель Фуше. Среди его геополитических работ большую известность получили труды по границам [Foucher, 1991 j. Границы он определил как главный элемент геополитики. Границы существуют не только между государствами, но и внутри них, пролегая между обществом и властью, различными социальными и культурными группами. Фуше обратил внимание на то, что комплексное геополитическое исследование предполагает конкретный анализ разных переменных в многообразных комбинациях, но значение той или иной переменной непостоянно и зависит от места и времени.

Среди известных географов, объединившихся вокруг «Геродота», швейцарец Клод Раффестен (книга «О географии власти» (1980), в которой ратцелевское понимание «Macht» (власть, дер-

Манихейство — религиозное учение, основанное в III в. Мани. Было господствующей религией в VIII в. в Уйгурском царстве.

123

Раздел 1. Геополитика

жава) оценивается как тоталитаристское); французы Поль Ражо, создавший «Стратегический атлас» (Atlas strategique, 1983) и Пьер Жорж («Геополитика меньшинств», 1984).

Одно из самых больших достижений французских геополитиков — выход в 1994 г. в Париже «Геополитического словаря» под редакцией Лакоста [Dictionaire, 1994J. Он содержит обширное введение в геополитику конфликтов. Анализируются преимущественно географические объекты, в том числе все государства, части национальных территорий, которые так или иначе связаны с геополитическими конфликтами. В справочнике большое внимание уделено геополитическим понятиям, концепциям, содержится большое количество карт.