§ 17. Что такое свобода?

мости. Необходимость есть жажда недостающих псі с

гей, высшей формой которых выступает само совершен ство. Так необходимость недостающих цгшип лей рождает свободную устремленность к ним человека, а ел ма свобода становится осознанной их необходимое і ью. Необходимость моральных ценностей разрешлеіса Clio бодным выбором; необходимость физических III иное гей - свободной волей, необходимост ь пптедлек I \'ЛЛЬ пых ценностей - свободным разумом; а необход имое і ь духовных ценностей - свободой духа.

Тут самая низшая моральная свобода, опираясь на телесные чувства, воспринимает внешний матер па тьиып мир с его предметами и явлениями и де.таеі с ред. и них выбор, обеспечивающий моральное удовлетворение. 11е совершенство морального выбора объясняется самим вы бором, за который всегда нужно нести ответственность. Именно об этом говорит Ф. М. Достоевский II своем про изведен и и «Братья Карамазовы», где великий инквизитор пытается внушить Христу, что свобода, которую он несет, людям не нужна. Они, не зная, как ей воспользоваться, готовы променять ее на гарантированный кусок хлеба. Так как «спокойствие и уверенность в завтрашнем дне человеку дороже свободною выбора» (П. 5. V). Моральная свобода, связанная с необходимостью выбора, - всегда бремя испытания, пытка. Об этом же говорит и Еврипид в трагедии «Ифигения в Ав.чиде», где царь Агамемнон стоит перед моральным выбором: а ибо пожертвовать своей любимой дочерью, чтобы боги позволили кораблям отправиться на войну с Троей, .либо сохранить дочь от жертвенной смерти, по тогда будет опозорен целый парод, в котором тысячи отцов и дочерей, а следовательно, тысячи судеб, благополучие которых зависит от выбора Агамемнона. Но что бы ни выбрал царь, он будет нести ответ либо перед целым пародом, либо перед своими отцовскими чувствами. Трагизмом и несовершенством пронизана моральная необходимость делать выбор. Физическая необходимость рождает ответную реакцию человека, которая может проявляться в его свободной воле. И если моральный выбор несет ответственность за моральное выживание человека, который либо остается в мире человеческих ценностей, либо возвращается в мир естественных страстей, то физическая необходимость ставит пере/1 человеком проблему физического выживания перед лицом гибнущего мира. Подобная концепция великолепно представлена античной стоической мыслью, там разумный человек не противопоставляет свою волю, свои желания благой судьбе, сохраняющей мир целостным, гармоничным и прекрасным, а всецело подчиняет себя ей. В результате грозная физическая необходимость неумолимой судьбы превращается для сто- І і ка в прообраз родительской любви. Отчет свою волю і свои желания он. как послушный ребенок, ітеряеі <но му опекуну - мировому Року, которым ВОЛОЧИТ ла Coooii сразу много, но ведет умного.

Тоіі же идеей пронизана концепция ?•синергии-- •

рчстианстве, в которой аскет вверяет енот шит оо.ке

• ' иной. Бог, выступая абсолютно свободной и о мюн ? гостью, управляет миром наисоверіиеммеііїимм окра •

І Однако после грехопадения Адама человек он мат- не "обен узреть всеблагость Творца, а і и пому ему <><• меі •

І ожидании спасительной благодати примири и. . вою .ю с божественной. Только при полном растворе

і ней и может произойти подлинное очищение ОІ м.-|. 'О Ц10Г0 греха, которое вернет ощущение пі ті мер I и Я •

пии божественное блаженство. Так божес гвепнып про ыеел требует ОТ человека проявить СВОЮ СВООО |\, I.IHO ..ч обнаруживается в подчинении волн творения во іе

Гворца. Сравнивая между собой свободу выбора п ев

ду воли, нужно отметить, что моральная свобода УС і унаеі физической ПО степени приближения сознания К і опер шенству. Это объясняется тем, ЧТО В последнем случае Че ловек снимает с себя всю ответственность за нос. н и і имя. ибо он осознает себя лишь «инструментом" в руках вир туозпого и благого Мастера, всегда и во всем иыпуиаю ще го гарантом безусловной нравственности и под тпшюй свободы. Интеллектуальная необходимость создаеі ус човпе ДЛЯ рождения еще более ВЫСОКОЙ свободы свободы ра зума, которая становится адекватным о тве том м уд рена па агрессию мира. Так, уже в словах Христа мы оопару,кппа ЄМ СВЯЗЬ Между ИСТИНОЙ И Интеллектуальной свободой, делающей человека независимым от мира, хотя еще и пребывающим в нем: «Я пришел дать вам I In пну, а она сделает вас свободными».

Таким образом, свобода разума человека становится еще более совершенной по сравнению со свободой его воли. Ведь воля «слечю» доверяет своему Творцу, подобно ребенку, всецело доверяющему своим родителям. Зато разумная свобода свидетельствует о «взрослении» этого ре- оепка (образ Лао-цзы), который теперь знает, зачем он подчинял свои желания воле «опекунов».

И, наконец, жажда духовных ценностей даеі пол чожностъ реализоваться духовной свободе, являющейся не только высшей формой всех ранее перечисленных нн Lois свободы, но и выступающей по отношеппю К IIIIM Це ІІ.Ю, в то время как все они остаются по сравнению с пей средством. Ибо свобода человеческого духа .либо уподоб дяет его Богу, либо единит с Ним. По самой меньшей мере свобода духа заключается в том, что он витает гам, где пожелает. Духу нет преград, так как закон (Логос), управ тяющий миром, остается значительно ниже. II потому |.ух, не ведающий никаких преград, напоминает воздух пространства. По самой же большой мере .духовная св< >бо да и есть та самая пустота, которая, будучи совершеннее побои полноты (плеромы), имеет надпей власть. Во.шра щение себе пустоты есть обретение духовной свободы, чье совершенство выражает себя также в покое, просі о те и бесконечности. Иначе говоря, духовная свобода пуста, и потому она может как породить любую полноту, поддер живая ее существование, так и отказать ей в сушест нова пии. Духовная свобода покойна, ибо, пребывая в единстве своей благости, она не знает дефицита благ, порождающего все виды движения. Духовная свобода прост а, поэтому все виды сложности становятся ее производными. ІІако пец, духовная свобода бесконечна, ибо изначальная ее пустота не ведает предела.

Таким образом, совершенство духовной свободы в индийской, китайской, греческой, христ ианской, иудейской, мусульманской этиках достигается, когда сознание субъекта становится ничем, когда индивидуальное бытие возвращает себе универсальное Небыт ие, когда «я» вообще перестает быть. В этом суть нирваны буддизма, 11ебы- тия даосизма, Эйн-Соф каббализма, Ничто суфизма, Еди- ного Блага неоплатонизма, апофатического божественного мрака христианства.

Все вышеперечисленные виды свободы находят свое начало в сознательных способностях человека. Моральная свобода обязана своему возникновению телесным чувствам, без которых выбор неосуществим. Физическая свобода становится продолжением инс тинктивной устремленности к жизни, рождая, таким образом, волю. Интеллектуальная свобода выступает коррелятом рассудка, способного видеть суть вещей и явлений. Духовная свобода становится следствием интуитивной созерцательности, благодаря которой она сливается воедино с Абсолютом.

Подобное условное дробление единой свободы свидетельствует о разных вариантах ее «распределения» в сознании субъекта. А это значит, чем меньше у него остается «внешней» свободы - то есть моральной и физической, тем больше он обретает «внутренней» свободы - то есть интеллектуальной и духовной. Соотношение же «внутренней» и «внешней» свободы есть один из главных показателей разумности человека, которая начинается с рабского служения своим страстям, а заканчивается богоподобным состоянием. А так как нет ничего выше Ничто или Бога, то духовная свобода становится символом совершенства или богоподобия.