При знакомстве с эстетическими взглядами Ричардса можно убедиться в том, что они сосредоточены вокруг двух основных вопросов - проблемы коммуникации в искусстве и проблемы ценности. У семантика Ричардса с самого начала мы находим ясную постановку этих двух проблем как главных теорий искусства.
«Две опоры, на которых должна покоиться теория критики, - пишет он, это учение о ценности и учение о коммуникации» (3, 25). В этом разделе мы и рассмотрим ричардсовскую теорию коммуникации в применении к искусству. Непосредственным предметом исследований Ричардса является не искусство в целом, а поэзия, не эстетика, а теория художественной критики. Однако в конечном счете, как замечает Хотопф, его «интересовало исследование искусства а целом, а не только поэзии» (20, 55). Ричардс, пишет итальянский эстетик Дж. Сантинелло, хотел построить теорию критики, но пришел к утверждениям общего характера, относящимся не только к поэзии, но и к другим искусствам (27, 42, 49). Согласно Ричардсу, как уже говорилось, одной из опор художественной критики должна быть научная теория коммуникации. Необходимо понять, настойчиво подчеркивает он, всю значимость того факта, что мы - социальные существа и привыкли к коммуникации с детства. «Сама структура нашего ума в значительной мере определена тем фактом, что человек был вовлечен в процесс коммуникации в течение многих сотен и тысяч лет». Наш опыт (а опыт - «это духовное состояние, духовный процесс») формируется с учетом того, что он должен быть сообщен. Теория коммуникации имеет огромное значение для понимания искусства, ибо «искусства - это высшие формы коммуникативной деятельности» (3, 25 - 26, 38). Коммуникативный аспект искусства может быть всесторонне проанализирован лишь в связи с другими его важнейшими сторонами, в том числе и гносеологическими. Но неопозитивистская позиция Ричардса как раз и заключалась в отрицании философских проблем как «метафизических». Ричардс - сайентист. Сайентизм Ричардса, конечно, не сводится лишь к употреблению терминов точных наук, но представляет собой несколько механистическую, упрощенную веру в универсальность методов естествознания, что в результате привело его, как отмечает Блэк, к несостоятельным требованиям обладать точной экспериментальной техникой исследования искусства, к преувеличениям в деле создания критики как науки (15, 213)15.
Для объяснения коммуникации в искусстве Ричардс обратился к методам физиологии (в частности, к павловским методам) и психологии, обнаруживая при этом бихевиористские тенденции в объяснении сознания, процессов коммуникации вообще и в искусстве в частности. Безусловно, сказалось здесь влияние идей Пирса и прагматизма, их «поведенческий» подход к проблеме «значения». «Узкая» ориентация только на методы физиологии и психологии (главным образом «поведенческой») привела к натуралистической концепции коммуникации, свойственной уже Пирсу, а также характерной для прагматизма и неопозитивизма в целом. В прямой связи с сайентизмом, как известно, находится один из важнейших принципов неопозитивизма - принцип верификации. Согласно этому принципу, все факты сознания, которые не поддаются проверке фактами опыта (понимаемого как чувственные переживания субъекта), объявляются лишенными научного смысла или «псевдоутверждениями». В теории символизма Ричардса конкретизацией этого принципа явилось центральное положение о различении символического (или референциального) и эмотивного использования знаков. Символическое использование, согласно Ричардсу, отвечает принципу верификации, имеет референты в опыте и поэтому применяется в науке. Эмотивное не отвечает этому принципу, не имеет референта в опыте и является «ненаучным» способом использования знаков. С учением о двух видах использования языка связана основная идея коммуникативной теории искусства Ричардса - мысль о том, что специфику поэзии и искусства в целом надо искать в особом использовании слов, знаков. 2.