2. Проблема стандартизации и взаимозаменяемости вооружений в рамках НАТО

Предыстория вопроса. Руководство Соединенных Штатов Америки и в целом блока НАТО активно работает над повышением уровня военной интеграции, усилением боевой мощи вооруженных сил блока и их готовности к агрессивным действиям против оборонительного союза социалистических стран Европы.

Так, например, НАТО располагает 39 моделями тактических самолетов, у блока имеется 31 вид противотанкового оружия, включая 20 разных противотанковых управляемых ракет, ведется разработка еще 18 видов противотанкового оружия. Имеется 7 различных основных боевых танков, 8 типов бронетранспортеров, около 100 видов тактических ракет. Примером низкой степени стандартизации служит наличие 41 типа морских орудий калибра свыше 20 мм, 6 образцов безоткатных орудий, 36 типов радаров, применяемых в системах управления огнем, 8 различных ракет класса «земля — воздух». Одни только «интегрированные» мобильные силы НАТО используют 7 типов тактических самолетов, 3 типа минометов, 50 типов боеприпасов.

По оценкам западных специалистов, НАТО в середине 80-х годов теряло на дублировании одних только военных НИОКР порядка 25 млрд долл. ежегодно83. Такова внешняя, зримая сторона проблемы стандартизации вооружений в НАТО. По сути же своей эта проблема многоплановая, в ней тесно переплетаются экономические, политические и военные факторы, и рассматривать ее следует в широком историческом и военно-политическом контексте. Избыточное разнообразие вооружений в НАТО типично для 80-х годов. Но так было не всегда.

В течение первого десятилетия после окончания второй мировой войны Соединенные Штаты доминировали на мировом капиталистическом рынке вооружений, лихорадочно сбывая свое устаревшее оружие. Объем среднегодовых поставок, в основном в виде военной помощи, достигал порядка 2 млрд долл.84 Основными реципиентами вооружений были страны Западной Европы и такие сателлиты, как территории Южная Корея, Тайвань, военные хунты в Латинской Америке.

Создание военно-политического блока НАТО в 1949 г. во многом закрепляло положение США как монопольного производителя и поставщика вооружений. С первых дней существования НАТО американский военный бизнес через политическое и военное руководство США стремился использовать возможности блока для максимальной «американизации» армий своих союзников, навязывая им системы и виды оружия, сделанного в США. В рамках этого курса разработка и осуществление программ стандартизации и взаимозаменяемости вооружений неизменно рассматривались как один из каналов закрепления американского влияния и создания дополнительных возможностей для увеличения и стабилизации портфелей заказов военных корпораций США.

«Первоначально, — пишет американский эксперт Р. У. Хоу,— когда НАТО вооружалось за счет американской благотворительности, стандартизация была практически полной» 85. В немалой степени закреплению монопольных позиций американских корпораций способствовали финансово-экономические трудности, которые испытывали в то время партнеры американцев по НАТО. Единственным исключением следует считать Великобританию, монополии которой экспортировали оружие, но тем не менее во много раз уступали конкурентам из США.

К середине 50-х годов большинство западноевропейских союзников по НАТО окрепло в экономическом отношении, что, по оценке американской администрации, давало возможность прекратить бесплатные поставки оружия и перейти на коммерческую основу. Однако союзники еще не накопили достаточных долларовых запасов и были способны оплачивать поставки оружия лишь своей национальной валютой. Такая ситуация способствовала рождению в Вашингтоне концепции «совместного производства». Смысл концепции состоял в том, чтобы дать возможность западноевропейцам наладить у себя на базе американских лицензий производство американского оружия. «Выгоды для всех были совершенно очевидны,— пишет Дж. Тэйер, американский экономист.—Таким странам, как Италия, Западная Германия, Бельгия, Голландия и Франция, среди прочих предоставлялась возможность использовать излишки своей валюты для производства военного оборудования. Уменьшилась необходимость тратить запасы инвалюты; эти страны приобщались к новейшей военной технологии. Соединенные Штаты со своей стороны также оставались в выигрыше, так как частные компании — производители оружия извлекали доход от лицензионных сборов. Совместное производство стимулировало движение через океан технических специалистов и технических данных, что в конечном счете должно было принести казне США'больше долларов, находившихся ранее в руках иностранцев» 86.

Стремясь к сохранению и упрочению руководящей роли в НАТО, США обосновали необходимость стандартизации вооружений на американский манер тем, что это позволило бы избежать дублирования при разработке и производстве вооружений и добиться для западноевропейских партнеров определенной «экономии» средств. Концепция «совместного производства» активно продвигалась американцами как прибыльный способ приобщения западноевропейских фирм к рынку вооружений. «Райтеон» выдала в 1959 г. лицензии на производство ракет «Хок» класса «земля — воздух» компаниям в Бельгии, Франции, ФРГ, Италии и Голландии. В 1960 г. лицензии на производство истребителей «Старфайтер» Р-104С были предоставлены «Локхидом» фирмам в ФРГ, Италии, Бельгии и Голландии. В течение следующих двух лет ряд западноевропейских фирм получил лицензии от «Дженерал электрик» на турбореактивный двигатель для истребителя «Старфайтер», а также на производство ракет «Буллпап» класса «воздух — земля» и «Сайдвиндер» класса «воздух — воздух». Были осуществлены также проекты «совместного производства» управляемой ракеты ВМС «Сиспарроу» класса «корабль — корабль» и НЭДЖ — интегрированной системы ПВО.

Таким образом, было положено начало процессу интеграции производства западноевропейцами вооружений через посредство и на базе американских лицензий.

Осуществление вышеуказанных пяти проектов, по утверждению Пентагона, было полезным не столько для США, сколько для союзников. В специально подготовленном американском исследовании «Многонациональные производственные консорциумы: уроки, извлеченные из опыта НАТО» отмечалось, в частности, что каждая из пяти программ приобщила европейские корпорации к новым сферам промышленной деятельности. «Старфайтер» дал возможность европейским авиасборочным компаниям ликвидировать 15-летний технологический разрыв и принять участие в других программах производства сверхзвуковых реактивных самолетов. «Хок» и «Сайдвиндер» приобщили их к ракетной технике, позволив разрабатывать собственные системы. Полезными с американской точки зрения были и программы НЭДЖ и «Сиспарроу» 87

Процесс интеграции по-американски сопровождался резким возрастанием коммерческих продаж американской военной техники своим союзникам. Если в 1953 г. США предоставили союзникам вооружения безвозмездно на 1,96 млрд долл., продав оружия еще на 230 млн долл., то к 1968 г. поставки оружия в счет помощи составили лишь 466 млн долл., а продажи достигли 1,5 млрд долл. Коммерческие продажи американского оружия способствовали, как считал министр обороны США Р. Макнамара, интеграции вооружений НАТО 88.

Военные стратегии США и НА ТО — стимуляторы гонки вооружений. Положение монопольного продуцента и поставщика вооружений полностью устраивало американские военные корпорации и Пентагон. В военно-политическом плане подобное соотношение сил между США и союзниками по НАТО было закреплено в так называемой стратегии «массированного возмездия», принятой НАТО в декабре 1952 г.89 Авторы стратегии «массированного возмездия» исходили из неизбежности тотальной или всеобщей ядерной войны, угрожавшей превратить любой локальный конфликт в «центральное» столкновение между США и СССР. Поэтому в строительстве вооруженных сил администрация Эйзенхауэра — Даллеса основной упор делала на развитие ядерного оружия стратегического и оперативно-тактического назначения и создание мощной стратегической авиации. При таком подходе силам общего назначения и обычным вооружениям отводилась второстепенная роль, что имело соответствующие экономические последствия. Средства, высвобождающиеся в результате сокращения сил общего назначения (например, после окончания войны в Корее), американцы могли пустить и пустили на создание ядерного стратегического арсенала. Для западноевропейских правительств, все еще обладавших большими колониальными владениями, привлекательными были американский «ядерный зонтик», расходы на содержание которого взяли на себя США, а также возможность использовать сэкономленные в Европе средства на развязывание колониальных авантюр. Такое «разделение обязанностей» гарантировало монополиям США заказы Пентагона в технически наиболее современной сфере производства вооружений, т. е. в стратегических вооружениях, обеспечивая преимущество перед западноевропейскими фирмами в сфере технологии и монопольно высокие прибыли.

К середине 60-х годов на рынке вооружений в Западной Европе сложилось положение, которое дало основание американскому специалисту по ТНМ Дж. Берману писать: «Для европейской технологической зависимости от Соединенных Штатов в промышленности, обеспечивающей национальную безопасность, типично использование европейцами американской технологии при производстве военных самолетов, ракет (за исключением Франции и Великобритании), а такя^е электронного оборудования»90. Корпорации ФРГ, Италии и Швеции зависели от американских лицензиаров в отношении производства основных компонентов и систем оружия, а Нидерланды и Бельгия производили практически все виды оружия на своих заводах исключительно по американским лицензиям. Позиции военных монополий США казались незыблемыми, так как процесс стандартизации вооружений в НАТО диктовался американской стороной.

Однако в капиталистическом мире ничто не остается неизменным. Это относится и к соотношению сил между Северной Америкой и Западной Европой. Создание Европейского экономического сообщества начало постепенно приносить свои плоды. Уступая США, притом значительно, в военно-промышленном, ядерном и научно-техническом потенциале, западноевропейские страны в течение 60-х и особенно 70-х годов постепенно наращивали экономическую мощь в гражданских отраслях промышленности, выравнивая соотношение сил в свою пользу. Опираясь на правительственный аппарат, используя скрытые и явные субсидии, организуя слияние крупнейших монополий и банков в гигантские агломерации капитала и производственной мощи, западноевропейцы вели дело к созданию качественно новой базы для конкурентной борьбы с американскими корпорациями. Этот процесс неизбежно на определенном этапе затронул и сферу военного производства.

Ведомые военными корпорациями Англии и Франции, монополии других стран, в первую очередь ФРГ, Италии, Нидерландов, стали подумывать об увеличении своих возможностей. Начали давать ростки признаки потенциальной самостоятельности западноевропейских корпораций, позднее приведшей к развитию концепции «улицы с двусторонним движением» в области производства вооружений.

К концу 50-х годов коренным образом изменилась стратегическая ситуация в мире. Перед лицом нависшей со стороны США опасности Советский Союз принял меры, позволившие создать ракетную технику, атомное, а затем и термоядерное оружие, положившие конец ядерной монополии Соединенных Штатов. Территория собственно Соединенных Штатов перестала быть неуязвимой. Изменение баланса сил между

СССР и США, Варшавским Договором и НАТО привело к переоценке Западом своих возможностей и появлению новых идей, нашедших отражение в ряде внешнеполитических установок администрации США (в последние годы пребывания у власти президента Д. Эйзенхауэра и особенно при сменившем его президенте Дж. Кеннеди).

Несостоявшаяся доктрина «массированного возмездия» была заменена доктриной «гибкого реагирования», принятой США в 1961 г. и утвержденной Советом НАТО под давлением США в декабре 1967 г.. 91 Доктрина «гибкого реагирования» предусматривала, во-первых, отказ от ориентации исключительно на один вид вооруженных сил (т. е. ядерных). Во-вторых, переход к развитию вооруженных сил на «сбалансированной основе», с тем чтобы иметь наряду с современными стратегическими ядерными силами и мощные силы общего назначения с обычными вооружениями. Иными словами, возрастала роль обычных вооружений, которые предполагалось широко использовать при ведении любых войн — мировой или локальной, ядерной или обычной, большой или малой. Перед монополиями Западной Европы (и, естественно, в еще большей степени американскими) открывалась, таким образом, перспектива получения многочисленных заказов на поставки обычных вооружений, заказов, с которыми они были в состоянии справиться и которые сулили полновесные прибыли, так как количество будущих ограниченных конфликтов представлялось весьма значительным.

Принятие стратегии «гибкого реагирования» и перенесение упора в военных приготовлениях США и других стран НАТО на развитие обычных вооружений привело к дальнейшему росту военных расходов. В частности, применение в ряде натовских стран профессионального принципа комплектования личного состава имело своим результатом резкое увеличение затрат на его содержание. Однако масштабы и темпы роста военных расходов у США и их союзников по НАТО характеризовались значительным различием. Исключительное по своему характеру воздействие на рост военных расходов США оказало участие страны во вьетнамской войне. С 1964 по 1968 г. американский военный бюджет вырос с 48,8 млрд до 68,6 млрд долл., в то время как военные ассигнования западноевропейских союзников США по НАТО за тот же период увеличились всего на 0,5 млрд долл. — с 17 млрд до 17,5 млрд долл. На ведение войны в Индокитае и поддержку реакционных режимов в Сайгоне и Пномпене в 1965—1973 гг. Соединенные Штаты затратили примерно столько же средств, сколько западноевропейские страны НАТО на другие военные цели. В результате в конце 60-х годов США расходовали почти 10% своего ВНП на военные цели, в то время как доля ВНП на те же цели у союзников по НАТО была значительно ниже: 1,2%—у Люксембурга, 2,6%-у Дании, 4,6%-у Турции и 5,7 %- у Великобритании 92.

Принятие новой стратегии сопровождалось переходом на качественно новое поколение систем оружия, как ракетно-ядерного, так и обычного, что тоже вело к возрастанию военных расходов, причем отнюдь не в арифметической прогрессии. Именно 60-е годы стали свидетелями создания «стратегической триады» США: комплекса атомных подводных ракетоносцев, вооруженных баллистическими ракетами (БРПЛ); межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и стратегических бомбардировщиков.

В конце 1960 г. первый атомный подводный ракетоносец «Дж. Вашингтон», вооруженный 16 ракетами «Поларис», вышел на боевое патрулирование. Вместо ракет «Поларис А-1» подводные ракетоносцы перевооружались ракетами «Поларис А-3» с тремя РГЧ ИН (разделяющимися головными частями индивидуального наведения) каждая. Активно велась подготовка к осуществлению программы «Посейдон», призванной стать важнейшей частью ядерных сил США и основной ударной силой флота на 70-е годы93.

На замену МБР «Атлас» стали поступать МБР типа «Минитмен». В 1961 г. корпорация «Боинг» освоила производство МБР «Минитмен I», затем «Минитмен II», в 1970 г.—«Минитмен III» с тремя РГЧ ИН. В 1963 г, корпорация «Мартин Мариетта» совместно с «Дженерал электрик корпорейшн» (продуцентом головной части) освоила выпуск МБР «Титан» — крупнейшей в современном американском арсенале. Дозвуковые стратегические бомбардировщики В-52, выпуском которых занималась также корпорация «Боинг», оснащались двигателями повышенной мощности и более мощным вооружением. На вооружение стратегической авиации США в 60-х годах поступили и сверхзвуковые бомбардировщики РВ-111 с крылом изменяемой в полете стреловидности 94.

Создание «стратегической триады», безусловно, требовало огромных средств от налогоплательщиков США. Но не менее значительные суммы были брошены на вьетнамскую преступную войну и связанные с этим разработки и выпуск современных видов обычного оружия. С переходом к производству более сложных систем оружия, как ракетно-ядерного, так и обычного, существенно возросла стоимость переоснащения вооруженных сил стран НАТО новой боевой техникой. Даже с учетом поправок на инфляцию признавалось, например, что новые вооружения стоят в среднем в 2 — 3 раза дороже тех, которые они заменяют. Так, стоимость новых моделей самолетов тактической авиации США возросла в 4 —5 раз по сравнению с самолетами, на смену которым они пришли 95.

Возрастание гонки вооружений в 60-х годах привело к серьезному обострению социально-экономических противоречий в Соединенных Штатах, причем происходило это на фоне более быстрых темпов развития западноевропейских стран НАТО, стремительной консолидации позиций монополий «Общего рынка». Именно на рубеже 60-х и 70-х годов отчетливо обнаружилось, что отвлечение в США огромных средств на проведение гонки ядерных и обычных вооружений и на поддержание глобальных гегемонистских устремлений американского империализма, в том числе в Европе, стало весьма обременительным для страны. Это проявилось, в частности, в снижении конкурентоспособности американских товаров на зарубежных рынках. Западноевропейские товары оказались более конкурентоспособными, в том числе и в самих США. В мировом внешнеторговом обороте Соединенные Штаты оказались оттесненными на второе место странами ЕЭС. Ухудшился платежный баланс страны, резко сократились золотые запасы. Транснациональные монополии ЕЭС и ЕАСТ стали представать в виде все более осязаемой конкурентной силы. Из робких учеников в профессиональные подмастерья старались выбиться военные фирмы ФРГ, Италии, Нидерландов,' Бельгии и других стран.

Относительное ослабление влияния и экономических позиций Соединенных Штатов, отчетливо определившееся к началу 70-х годов, происходило на фоне обострения конкурентной борьбы американских транснациональных монополий с ТНМ Западной Европы и Японии — двух новых складывающихся центров экономической мощи Запада.

Но еще более важным фактором, способствующим сужению возможностей США, и в первую очередь в военно-политической области, стали успехи Советского Союза в создании стратегических вооружений. Изменение стратегического баланса нашло свое подтверждение в признании Соединенными Штатами паритета двух великих держав в ракетно-ядерных силах стратегического назначения. Для союзников США и в Европе, и в Азии признание паритета было расценено как еще один фактор, свидетельствующий о снижении надежности американских ядерных гарантий и необходимости сосредоточить усилия на наращивании обычных вооружений.

«Ядерный паритет для европейских участников НАТО — это всс равно что ОПЕК в Европе, — заявил американский эксперт по НАТО Т. А. Каллаган, — ибо его признание означает конец системы обороны Европы «по дешевке». Оно кладет конец военному протекторату США в Европе. Оно должно также положить конец американской системе составления военных бюджетов и планов независимо и отдельно от Европы. Ядерный паритет глубоко затронет исходные установки Соединенных Штатов и их взаимоотношения со своими союзниками»96.

Выработанный в рамках стратегии «гибкого реагирования» курс на ускоренное развитие вооруженных сил общего назначения, как США, так и их союзников по НАТО, не только означал увеличение заказов военным монополиям на обычные вооружения, но и был сопряжен с необходимостью увеличения издержек на содержание войск, в первую очередь американских, в Западной Европе.

Несмотря на очевидные плюсы, которые Вашингтону давала сложившаяся структура военно-политических обязательств в НАТО, в американских правящих кругах стали лоявляться различные идеи перераспределения бремени военных расходов, в том числе за счет сокращения военного присутствия США в Западной Европе. Если в период создания НАТО и размещения американского контингента в Европе у США не возникало трудностей с покрытием расходов по содержанию своего военного персонала, то к началу 70-х годов американское руководство, ослабленное неудачным ходом войны во Вьетнаме, пришло к выводу о необходимости пересмотра сложившейся структуры военно-политических обязательств, в том числе за счет перераспределения бремени военных расходов в рамках Североатлантического блока и увеличения вклада западноевропейских союзников в НАТО.

К началу 70-х годов отношения между США и Западной Европой в рамках НАТО стали выливаться в неприкрытое соперничество, которое развивалось, несмотря на общность классовых империалистических интересов в борьбе против социализма. В рамках «Общего рынка» развились военные корпорации, вступившие в яростную конкурентную борьбу с американскими ТНМ, началось прямое военное сотрудничество между отдельными группами европейских концернов вплоть до образования международных военно-производственных объединений. Тем самым появились и оформились зачатки структуры единого ВПК в масштабах всей Западной Европы, а экономическая интеграция стран, входящих в «Общий рынок», начала постепенно дополняться военно-промышленной интеграцией.

Наступил качественно новый этап в решении проблемы стандартизации вооружений в НАТО,—этап, продолжающийся до настоящего времени, в ходе которого Соединенным Штатам пришлось столкнуться с острейшей конкуренцией монополий ФРГ, Франции и Великобритании, добивающихся повышения своей роли в снабжении оружием войск НАТО.

Еврогруппа и механизм стандартизации вооружений. На определенном этапе развития НАТО вопрос о стандартизации вооружений потребовал организационного решения. Необходимо было создать механизм, позволяющий решать конкретные вопросы в области стандартизации и взаимозаменяемости вооружений. Попытки создания органов, занимающихся «рационализацией» производства вооружений, были предприняты Секретариатом НАТО еще в 1949 г. в рамках Управления производства, тыла и инфраструктуры, позднее превратившегося в Управление обеспечения обороны. В 1951 г. в Лондоне было создано Бюро по военной стандартизации, призванное разрабатывать договоры о стандартизации, но практически занимавшееся лишь соглашениями по стандартизации отдельных узлов оружия и боеприпасов. Но и эти скромные усилия наталкивались на прохладное отношение западноевропейских правительств, стремившихся не нанести вреда интересам своих национальных фирм.

Опыт осуществления первых проектов показал сложность налаживания общенатовских программ производства вооружений, так как экономические возможности западноевропейских стран не соответствовали уровню их потребностей. В конечном счете идея комплексных общенатовских программ была отвергнута. На смену ей в 1966 г. пришло Совещание директоров по вопросам национальных вооружений, которое стало первым постоянным органом НАТО, занявшимся вопросами сотрудничества в области разработки, производства и закупок вооружений. Впервые итоги деятельности Совещания были подведены в ходе 50-й сессии Совета НАТО, состоявшейся в Брюсселе в декабре 1970 г., где было отмечено, что за четыре года существования Совещания «оказалось возможным осуществить сравнительно немного конкретных проектов в рамках НАТО, предусматривающих совместную разработку и производство военной техники» 97.

В последующие годы Совещание директоров занималось созданием системы планирования вооружений, изучало представленные членами блока списки замены военной техники и оборудования, а также национальные процедуры закупок оружия. Совещание директоров разрабатывало также программы сотрудничества в области производства и закупок вооружений вне рамок НАТО, причем эти программы, как правило, вынашивались либо на самом Совещании директоров, либо в других органах НАТО, таких, как Консультативная группа по вопросам исследований и развития космической авиации. Совещание пыталось стимулировать сотрудничество членов НАТО в сфере совместного производства вооружений и наладить обмен информацией о выполняемых национальных программах. Позднее Совещание директоров укрепило связи с военной промышленностью через созданную в октябре 1968 г. решением Совета НАТО Промышленно-консультативную группу НАТО (НИАГ), в которую вошли представители военных корпораций и правительственных ведомств.

НИАГ стала вторым постоянным органом НАТО, занимающимся вопросами военного производства. Группа возглавляется руководящим комитетом, представляющим рекомендации на обсуждение сессий НИАГ, а в период между ними обеспечивающим постоянную загруженность группы. Задачи группы состоят в том, чтобы консультировать органы НАТО по вопросам военного производства, ориентировать промышленность стран НАТО, разрабатывать политику и методы НАТО в области промышленных исследований и производства, расширять обмен информацией между различными отраслями промышленности вооружений стран НАТО.

Пользуясь слабостью военных корпораций Западной Европы, Соединенным Штатам на протяжении почти двух десятилетий — вплоть до конца 60-х годов — удавалось навязывать союзникам свой подход к проблеме стандартизации, вынуждая их к односторонним закупкам американского оружия. Но к началу 70-х годов проблема стандартизации и взаимозаменяемости вооружений переходит в новую плоскость.

Еще одним органом, который координировал бы усилия в области производства вооружений и рационального использования наличных ресурсов, стала Европейская группа программирования, или Еврогруппа. В 1968 г. с предложением образовать Еврогруппу выступил министр обороны Великобритании Деннис Хили. Создание такой группы, по замыслу ее инициаторов, позволило бы придать определенную организационную основу той части НАТО, которая выражала преимущественно западноевропейские интересы, выступая в то же время за стандартизацию и рационализацию производства вооружений. Первоначально в состав Еврогруппы вошли 10 западноевропейских членов НАТО (Франция и Исландия отказались), Португалия стала принимать участие в ее работе с декабря 1976 г., а после вступления Испании в НАТО в Еврогруппе представлено 12 стран98.

Создание Еврогруппы знаменовало собой попытку руководителей стран Западной Европы, традиционных «младших партнеров» по НАТО, привести свои политические амбиции в соответствие с резко выросшим экономическим потенциалом ЕЭС. Основные задачи Еврогруппы заключались в укреплении связей между членами европейского крыла блока НАТО, в усилении их военной мощи и влияния в процессе принятия решений в НАТО99.

Но главная задача состояла в форсировании гонки вооружений в Западной Европе, в ускоренном наращивании военного потенциала, в стимулировании развития западноевропейских военных монополий и военного бизнеса. И в этой главной своей задаче Еврогруппа имела полное благословение Соединенных Штатов. Расчет делался также на то, что Еврогруппа станет ядром объединенного военно-промышленного комплекса Европы, а может быть, и самостоятельной западноевропейской военной группировкой в НАТО.

Еврогруппа стала третьим органом, активно занявшимся координацией различных видов военной деятельности и стандартизацией вооружений. Формально Еврогруппа не является органом НАТО, носит полуофициальный характер и обходится без постоянно действующего секретариата. Тем не менее на группу работают сотрудники национальных министерств обороны и штаб-квартиры НАТО. Для конкретного решения вопросов сотрудничества были созданы подгруппы : Евроком (связь на поле боя), Евролог (сотрудничество в области материально-технического снабжения), Евролонгтерм (долгосрочное планирование в области вооружений), Евромед (координация деятельности военно-медицинских служб), Евронад (сотрудничество в области военной техники), Евро- стракчер (мероприятия по сближению организационных структур вооруженных сил), Евротрейнинг (сотрудничество в области военной подготовки личного состава).

Наиболее важной из подгрупп является Евронад, объединяющая Директоров по вопросам национальных вооружений и добившаяся определенных ре зультатов. Первым крупным совместным проектом, разработанным Евронадом, стала Программа совершенствования европейской обороны (ЭДИП), начатая в 1970 г. и обошедшаяся в 1 млрд долл. Программа была завершена в течение пяти лет и осуществлялась по трем направлениям: специальный европейский взнос (420 млн долл.) в инфраструктуру НАТО, пошедший на строительство оборудованных в противо- ядерном отношении укрытий для самолетов и оказание помощи в создании в странах НАТО интегрированной системы связи; укрепление национальных вооруженных сил (450 — 500 млн долл.); предоставление Западной Германией транспортных самолетов Турции (79 млн долл.). Эта программа явилась дополнительным вкладом западноевропейских членов НАТО сверх запланированных программ наращивания вооружений. В «актив» Евронад следует занести также осуществление совместного проекта по производству 155-мм гаубиц и проекта по выпуску многоцелевого истребителя «Торнадо», поступившего на вооружение НАТО в 1980 г. Евронад одновременно служит каналом для координации закупок европейскими членами НАТО у США таких видов оружия, как ракета «Ланс» и истребитель Р-16.

С 1971 г. Еврогруппа утверждает обширные программы снабжения вооруженных сил своих стран огромным количеством боевой техники. Такие программы, осуществляемые ежегодно в виде так называемого европейского пакета — дополнительных поставок вооружений, — гарантируют ТНМ и военным корпорациям США и Западной Европы полные портфели заказов. Для Соединенных Штатов привлекательным в этой деятельности Еврогруппы является, безусловно, стабильное возрастание, как результат осуществления «европейского пакета», доли стран Еврогруппы в общей сумме расходов НАТО при соответственном уменьшении расходной доли США. Так, например, участие стран Еврогруппы в расходах НАТО увеличилось с 14,6% в 1968 г. до 29,5% в 1975 г. Еврогруппа сыграла активную роль и в принятии в 1978 г. в НАТО решения о ежегодном 3%-ном росте расходов на военные цели.

Несмотря на активную деятельность Еврогруппы, регулярно проводимые заседания и дважды в год представляемые Совету НАТО доклады, успехи Евро- группы следует считать относительными, так как на ее эффективности незримо сказывался весомый фактор отсутствия единства в НАТО, выражаемого через отказ одной из важнейших в Западной Европе стран — Франции принять участие в работе этого органа.

Франция, как известно, вышла из военной организации НАТО в 1966 г. Характеризуя причины выхода Франции, французский генерал Ш. Айерэ без обиняков писал: «Система коллективной безопасности НАТО стала опасной для Франции ввиду ее интегрированного характера и сверхвлияния, оказываемого США» 10°. Когда была создана Еврогруппа с задачей координирования усилий в области вооружений и оптимального использования ресурсов, Франция отказалась принять в ней участие. Отказываясь войти в Еврогруппу, французы продолжали линию на самостоятельность; учитывалось, в частности, и то, что Франция была крупнейшим в ЕЭС экспортером оружия. Французская национальная политика в области вооружений строилась с учетом потребностей собственных национальных вооруженных сил и экспортных возможностей своего военного бизнеса. Немаловажным фактором был объем рынка вооружений в Западной Европе, который в середине 70-х годов составлял 40 млрд долл., уступая, однако, 77 млрд долл. продаж вооружений в Соединенных Штатах. Расчеты делались на увеличение своей доли продаж на западноевропейском и мировом рынках и на то, что если в США продажи на сумму 17,6 млрд долл. приходились на 8 крупнейших фирм в авиационной промышленности, то в ЕЭС на 19 фирм приходилось 7,4 млрд долл. продаж ии, т. е. конкуренты были мельче и конкурировать с ними было легче.

Тем не менее позиции монополий США оставались значительными. Ограничения, налагаемые на продажу европейских вооружений в США, и активные протекционистские мероприятия американских корпораций имели эффект бумеранга и способствовали увеличению сплоченности европейских конкурентов. На совещании в ноябре 1975 г. министры обороны стран, входящих в Еврогруппу, и Франции создали Независимую европейскую группу программирования — НЕГП Ю2

Будучи формально независимой от НАТО, НЕГП послужила для французского правительства и военной промышленности Франции ширмой перед общественным мнением страны, протестовавшим против возвращения Франции в военную организацию НАТО. Год спустя в Независимую группу вошла Португалия, и сейчас из членов НАТО в ней нет только Исландии.

Как и Еврогруппа, Независимая европейская группа программирования не имеет секретариата. Первое и ряд последующих ее заседаний прошли в Риме, но постоянной штаб-квартиры у группы нет. НЕГП — это четвертый орган, занимающийся проблемой стандартизации вооружений в НАТО.

Перед НЕГП поставлены три задачи: координация национальных закупочных планов и сроков замены вооружений; разработка проектов . совместного производства вооружений; устранение дублирования в производстве вооружений. Группа соответственно разбита на три секции. Первая занимается заявками на поставки вооружений и списками замены вооружений; второй поручено осуществление конкретных проектов, например, таких, как новый основной боевой танк, улучшение качества боеприпасов, тактическая авиация и т.д.; третья секция занимается вопросами промышленного сотрудничества, компенсаций, конкуренции, передачи технологии и совместными проектами.

Несмотря на свое «региональное» название, Независимая группа вплотную занимается вопросами трансатлантического сотрудничества. Взаимозаменяемость и в конечном счете стандартизация вооружений, ограниченная лишь Европой, с точки зрения европейских членов НАТО, не имеют смысла. Стандартизации по- американски члены НЕГП пытаются противопоставить стандартизацию на европейских условиях, с тем чтобы несколько выравнять проамериканский крен в системе снабжения НАТО оружием. Поэтому в центре внимания — контакты с США, и в первую очередь через каналы Совещания директоров по вопросам национальных вооружений. Именно на уровне Совещания директоров работают три вышеописанные секции. Это — рабочий уровень НЕГП, а в самой Независимой группе члены НАТО представлены на уровне заместителей министров иностранных дел.

В мае 1978 г. Еврогруппа признала Независимую европейскую группу программирования главным европейским форумом, занимающимся развитием сотрудничества в области военной техники. Она приветствовала состоявшиеся дискуссии между странами, входящими в состав Независимой европейской группы программирования, и североамериканскими союзниками в рамках Совещания директоров по вопросам национальных вооружений стран — членов НАТО относительно трансатлантического диалога, посвященного проблемам военной техники.

По западным оценкам, НЕГП, однако, не сумела пока еще добиться впечатляющих результатов, а прогресс в ее работе «разочаровывающе мал». «Главным достижением НЕГП является регулярное составление списков замены вооружений», — категорически отмечает журнал «НАТО’з фифтин нейшнз» 103.

В 1984 г. для развития практического сотрудничества был создан еще один вспомогательный орган — Европейская группа оборонной промышленности, которая в резолюции Еврогруппы, принятой 3 апреля 1984 г. на заседании в Гааге, была признана «форумом, который призван представлять Европейской группе программирования рекомендации по вопросам промышленного производства» и который призван заняться вплотную вопросами «рационализации процесса производства военного снаряжения и техники, ослабления раздробленности, повышения рентабельности и усиления технического потенциала в намеченных ключевых областях»104.

Таким образом, при НАТО или в системе НАТО в настоящее время действует пять основных органов, занимающихся регулированием конкурентной борьбы военных корпораций и ТНМ в сфере вооружений. Это — Независимая европейская группа программирования, Еврогруппа, Европейская группа оборонной промышленности, Совещание директоров по вопросам национальных вооружений и Промышленно-консультативная группа НАТО. Помощь им оказывается примерно 146 рабочими группами и подкомитетами, в которых представлены ведущие монополии, занятые разработкой и производством вооружений и боевой техники.

Создан и действует разветвленный координационный механизм, позволяющий поставить на практическую основу решение вопроса о стандартизации и взаимозаменяемости вооружений в НАТО. Приняты и многократно подтверждены решения, направленные на устранение дублирования в производстве вооружений. Насколько быстро будет решаться эта задача, зависит от уровня конкурентоспособности западноевропейских военно-промышленных и транснациональных корпораций, от того, насколько удастся им потеснить монополии США на мировом капиталистическом рынке вооружений.

По «улице с двусторонним движением» к «Североатлантическому Общему рынку вооружений». 1974 год стал этапным в постановке вопроса о стандартизации вооружений в НАТО. Устоявшееся нежелание западноевропейцев играть роль «младшего партнера» США в области вооружений нашло свое выражение в концепции так называемой улицы с двусторонним движением, принятой в ходе декабрьской сессии Комитета военного планирования НАТО.

Суть западноевропейской идеи состоит в том, чтобы вынудить США пойти на уступки своим окрепшим союзникам и снять прямые и скрытые ограничения на продажу в США и американским вооруженным силам, разбросанным по всему миру, оружия, произведенного на заводах во Франции, ФРГ, Англии, Италии и т. д. По нелицеприятной оценке американских законодателей, «термин «улица с двусторонним движением», как он используется европейцами, служит политическим средством, позволяющим западноевропейским корпорациям извлекать экономические выгоды, и зачастую не имеет ничего общего или мало общего с проблемой повышения эффективности вооружений» 105.

Недовольство союзников по НАТО монопольным положением США было зафиксировано в директивах военного планирования НАТО, утвержденных министрами обороны в мае 1975 г. на сессии Комитета военного планирования и ставших руководящим документом блока до 1982 г. В разделе «Сотрудничество в рамках Союза», в частности, было отмечено, что «сотрудничество в разработке и производстве военной техники является особой формой стандартизации, которая может принести выгоду в результате общего сокращения издержек и уменьшения затрат на производство единицы продукции. Сотрудничество между Северной Америкой и Европой в этой области должно носить двусторонний характер (курсив мой.—

В. Ж.)» Ю6.

Значение «трансатлантического диалога» между европейскими странами и их североамериканскими союзниками было подтверждено в ходе боннской встречи на высшем уровне 1982 г. и регулярно подтверждается в официальных документах, принимаемых сессиями Совета НАТО, совещаниями Еврогруппы, сессиями Комитета военного планирования и другими важнейшими органами НАТО 107.

В период, предшествовавший дискуссии о «сотрудничестве», западноевропейским корпорациям, производящим вооружения, практически невозможно было проникнуть на рынок Соединенных Штатов ни путем создания дочерних фирм для налаживания военного производства на месте, ни путем прямых поставок вооружений Пентагону. При ближайшем рассмотрении оказывалось, что при въезде на «улицу с двусторонним движением» висит запрещающий «кирпич» и фактически правом монопольного передвижения по «улице» пользуются исключительно корпорации США.

И дело здесь не только в уровне конкурентоспособности монополий Западной Европы. Эта проблема требует более широкого осмысления. Вся система американской правительственной бюрократии и частной технократии — конгресс, министерства и ведомства, чиновничий аппарат, таможенное законодательство, налоговая система, банковские кредиты, корпорации, профсоюзные бонзы и послушные им рядовые члены тред-юнионов — все объединено для того, чтобы отстоять «бастион Америки». Это — главное препятствие, с которым сталкиваются монополии Западной Европы.

Асимметрия во взаимоотношениях на рынке вооружений до последнего времени выражалась многократным перевесом США в продажах вооружений исключительно американского происхождения своим союзникам по НАТО. Совершенно фантастическим — 21:1 — являлось еще недавно соотношение между продажами США своего оружия Западной Германии и поставками ФРГ Пентагону108. В 1984 г.

положение несколько выровнялось: Пентагон продал западноевропейским союзникам оружия на 3,8 млрд долл., произведя у них закупки на 1,19 млрд долл. Сокращение разрыва вызвано было, однако, по признанию официальных американских лиц, не изменением политики, а искусственно завышенным курсом американского доллара и настойчивым стремлением европейцев покупать оружие, «сделанное в Европе»109.

Собравшиеся в июне 1983 г. на сессию Еврогруппы министры обороны западноевропейских стран призвали США к «пересмотру существующего неудовлетворительного дисбаланса» в торговле оружием путем снижения американских протекционистских барьеров. Устами председателя Еврогруппы, министра обороны Норвегии А. К. Съостеда, они предупредили, что сохранение сложившегося положения может привести к принятию европейским крылом НАТО политики «покупай европейское»110.

Политика «покупай американское» широко используется американской администрацией и ВПК для установления преград на пути конкурирующих видов вооружений. Согласно действующему с 1933 г. закону, любые товары, приобретаемые для «общественного пользования», должны «производиться в Соединенных Штатах, преимущественно все должно состоять из предметов, материалов или веществ, добытых, извлеченных или произведенных в Соединенных Штатах». Положениями закона «покупай американское» широко пользуются все противники допуска иностранных вооружений в США, т. е. американские военные монополии, состоящие у них на службе конгрессмены и руководители профсоюзов. Эта политика — второе серьезнейшее препятствие на пути вооружений, производимых в Западной Европе.

С 1972 г., например, во все проекты военных бюджетов включается поправка республиканца из Южной Каролины С. Турмонда, запрещающая использование в США термостойких сплавов, ряда редких металлов, таких, как титан, и некоторых специальных сортов стали, произведенных за рубежом. Учитывая, что практически в любом виде оружия используются специальные сорта стали или сплавы, это требование означает, что западноевропейские фирмы, желающие принять участие в программах «сотрудничества», должны соглашаться на закупки этих товаров в США у местных фирм. Оговорка о специальных сортах металлов известна на Капитолийском холме как «поправка Кольта». «Кольт индастриз», владеющая заводом по производству специальных сортов стали в Мидленде (Техас) через лоббистов в конгрессе и через комитет, объединивший других продуцентов стали, ежегодно проводила в проекте бюджета Пентагона свою поправку. В 1983 г. поправка вновь фигурировала в проекте бюджета. Она непосредственно затрагивала, в частности, интересы английской «Роллс-Ройс», имеющей контракт на поставку двигателей CFM-56 для производимого «Макдо нелл-Дуглас» самолета AV-8B, а также интересы французских фирм, поставляющих двигатели для самолета-заправщика КС-135, производимого «Боинг корпорейшн»111.

В проект бюджета Пентагона на 1983 финансовый год защитники американского военного бизнеса включили помимо прочего следующие ограничения: запрет приобретать для административных целей автомобили, произведенные за пределами США и Канады; запрет строить военные корабли на иностранных верфях (исключение делается с разрешения президента США); крупные закупки оружия за рубежом запрещаются, если контракт ставит США в зависимость от поставщика, являющегося единственным производителем такого оружия (исключение делается в том случае, если министр обороны уведомил конгресс до подписания контракта)112.

Третьим препятствием для западноевропейских военных корпораций, стремящихся получить доступ на североамериканский рынок, следует считать положения, регулирующие платежный баланс, т. е. пошлины и таможенные ограничения. Для того чтобы быть допущенными на рынок США, иностранные товары в гражданских отраслях производства должны быть на 6—12% дешевле американских; в военной же сфере разница в ценах должна достигать 50%. Наличие высоких пошлин на зарубежные виды вооружений является законодательно закрепленной субсидией военным отделам ТНМ и военным монополиям США, гарантирующей извлечение колоссальных прибылей в результате продажи оружия Пентагону по монопольно высоким ценам.

Четвертый сдерживающий фактор связан с опасением стран Западной Европы, что осуществление ими программ стандартизации и взаимозаменяемости вооружений в НАТО и подключение к закупочным планам НАТО (вместо удовлетворения национальных закупочных планов) не только приведет к ограничению ассортимента производимых вооружений, но и даст возможность США использовать право «вето» на продажи западноевропейского оружия третьим странам. «Союзники США,—пишет американский военный эксперт С. Клайн, — не желают вступать в торговые сделки с третьими странами совместно с американскими продуцентами, опасаясь того, что постоянно изменяющаяся политика американского правительства в вопросе об ограничениях способна обречь такое предприятие на провал. В этой связи и англичане, и французы прямо признают, что их шансы на сохранение жизнеспособной военной промышленности (в надежде на осуществление целей, связанных с политикой «улицы с двусторонним движением» или без таковой) зависят от продаж оружия своим бывшим колониям и другим членам НАТО» 113.

Определенные ограничения видят западноевропейские корпорации в проводимом в последние годы курсе администрации Рейгана на запрещение выдачи лицензий американскими военными корпорациями и ТНМ компаниям в странах Западной Европы в тех случаях, когда они могут получить доступ к так называемой чувствительной технологии. Свое нежелание допускать конкурентов к новейшей технологии американцы прикрывают ссылками на якобы существующую опасность передачи такой технологии Советскому Союзу. Без малейших признаков юмора президент «Боинга» О. Буало пишет: «А кто может поручиться, что крупный электронно-вычислительный центр, проданный телеграфному агентству ТАСС, не будет в один прекрасный день использован для военных целей?» 114 Курс на защиту «чувствительной технологии» активно проводится не только Пентагоном, но и Центральным разведывательным управлением США. В январе 1982 г. зам. директора ЦРУ адмирал В. Инман предложил американским корпорациям установить самоконтроль в отношении «чувствительной технологии». Результатом стало появление списков технологии, запрещенной для продажи социалистическим странам, а также создание в министерстве обороны США специального Бюро по вопросам торговли технологией 115.

Сложности технического характера с далеко идущими экономическими последствиями создают также отсутствие в США метрической системы и курс на навязывание союзникам своих стандартов. Компаниям, заключающим лицензионные соглашения с фирмами США, приходится нести значительные расходы в связи с необходимостью перевода американских измерений в метрические показатели, а также по техническому переводу документации. Так, перевод документации по одной только ракетной системе потребовал затрат порядка 1 млн долл. Опасаясь ослабления американских позиций, Ассоциация авиационно-космической промышленности США обратилась с призывом к Обществу автомобильных инженеров и Ассоциации электронной промышленности с предложением выработать механизм, который позволил бы увеличить американское влияние в международных органах, занимающихся вопросами стандартизации.

Факторы монополистической конкуренции лежат в основе трудностей, с которыми сталкиваются западноевропейские корпорации при проникновении на рынок вооружений США. Имеющееся преимущество в виде более дешевой рабочей силы и, следовательно, более низких издержек производства на заводах ФРГ, Франции, Англии, Италии перекрывается большим объемом рынка вооружений США и соответственно крупносерийным производством на американских предприятиях. Немалую роль играет также сохраняющееся в основном преимущество монополий США в технологическом развитии, являющееся результатом многолетнего осуществления авиационно-космических программ и программ развития стратегических вооружений.

Сталкиваясь с массированным нажимом американского военно-промышленного комплекса, корпорации Западной Европы занялись поиском возможных методов усиления своей конкурентоспособности и сокращения технологического разрыва с США. Инициаторами поиска новых подходов следует считать французские монополии, которые при поддержке правительственного аппарата начали действовать главным образом по двум направлениям: по оси Париж — Бонн и по оси Париж — Лондон.

В отличие от гражданских отраслей производства, где тенденция к транснациональному развитию монополий нашла свое выражение преимущественно в создании сети зарубежных дочерних предприятий, специфика производства вооружений привела к тому, что на первый план выдвинулась своеобразная форма транснациональности — межнациональная программа. Межнациональные программы производства вооружений прошли в своем развитии две фазы, две стадии. Примерно с начала и на всем протяжении 60-х годов межнациональные программы носили преимущественно двусторонний характер сотрудничества военно-промышленных монополий и ТНМ Франции с монополиями ФРГ, с одной стороны, и Англии — с другой. Накопление опыта кооперирования усилий позволило перейти в начале и особенно с середины 70-х годов к осуществлению многосторонних программ и созданию с этой целью многосторонних консорциумов, в которые стали допускаться «младшие партнеры» по НАТО — Италия, Голландия, Бельгия, а в ряде случаев и американские корпорации.

Налицо создание густой сети переплетающихся интересов военно-промышленных и транснациональных монополий Западной Европы, закладывающих основы единого западноевропейского военно-промышленного комплекса. В этом военно-промышленном комплексе, возникающем в масштабах всего «Общего рынка», происходит движение капитала за границу (с целью покупки или создания дочерних предприятий), дополняемое движением технологии, «ноу-хау», специали- стов-инженеров и высококвалифицированных рабочих, стажирующихся на заводах сотрудничающих фирм. При этом происходит ускоренная милитаризация вч*странах «Общего рынка», а военное производство появляется в тех уголках Европы, где его раньше почти или вообще не было (Ирландия, Дания, Греция, Испания, Турция).

Так, к примеру, весной 1979 г. английская ТНМ «Викерс» предложила греческому правительству построить танкостроительный завод в Греции для выпуска по лицензии танка «Чифтен» с последующим его экспортом. Одновременно на базе судоверфи в заливе Элеусис планировалось строительство цеха запчастей. «Викерс» обязалась вложить 200 млн долл. в первую стадию проекта. Греческое министерство обороны приняло предложение английской фирмы.

Западногерманско-франко-английский консорциум «Панавиа эркрафт ГмбХ» предложил греческому правительству в 1980 г. купить 50—100 самолетов «Торнадо», производимых на его заводах, в рамках компенсационного соглашения на 850 млн — 1,7 млрд долл., по которому греческая «Элленик эрспейс индастри» была подключена к производству самолета «Торнадо», а другим греческим предприятиям были переданы лицензии на производство противокорабельных мин и противотанкового оружия, а также технология освоения солнечной энергии и энергии ветра117.

В связи со вступлением Испании в НАТО американский журнал «Эвиэйшн уик энд спейс текнолоджи» признал, что «испанская военная промышленность отстает от других стран НАТО. Большая часть оружия приобретается Испанией у США и Франции, и, хотя некоторые виды французского оружия производятся в Испании, местная промышленность практически не занимается собственным проектированием». Членство в НАТО предполагает ускоренную модернизацию испанских вооруженных сил. Что-то от этой модернизации перепадет, несомненно, испанскому нарождающемуся военному бизнесу. Так, затраты в 2 млрд долл. на закупку 96 новейших истребителей (в конкурентной борьбе участвуют американские «Дженерал дайнэ- микс» (F-16), «Макдонелл-Дуглас» (F/A-18) и французская «Дассо Бреге» («Мираж» 2000) приведут к заключению компенсационных соглашений с испанскими предприятиями.

Однако в главном выигрыше останутся крупнейшие военные и транснациональные монополии ведущих империалистических держав. Судите сами, программой модернизации предусмотрена закупка ВВС Испании 24 французских истребителей «Мираж» Р-1, производимых «Дассо Бреге», двух патрульных самолетов ВМС «Орион Р-ЗС», поставляемых «Лок- хид корпорейшн», и 17 вертолетов 300С американской «Хьюз эркрафт». Сухопутные войска Испании заказали во Франции 200 танков АМХ-30; 180 бронетранспортеров М-113 и 50 вертолетов. Также за рубежом будут приобретены заказанные испанским флотом авианосец, три эсминца, четыре фрегата и четыре подводные лодки118. Именно таким сугубо многонациональным путем произойдет «стандартизация» испанского оружия с вооружениями других стран НАТО.

Интересно отметить, что процесс интернационализации производства вооружений, который был начат в авиационной промышленности, постепенно распространился и на производство других видов вооружений — управляемых ракет, кораблей, танков и, видимо, будет захватывать все новые сферы производства вооружений. Рассмотрим основные межнациональные программы, осуществленные в Западной Европе.

Шестидесятые годы — упор на двустороннее сотрудничество. В 1959 г. Франция и ФРГ подписали соглашение о производстве транспортного самолета «Трансалль». В осуществлении проекта приняли участие французская «Нор-Авиасьон» и западногерманские «ВФВ (Везер)» и ХФБ. ФРГ закупила 110 самолетов, а французы — 50, причем в этой же пропорции были разделены и затраты, связанные с выполнением межнациональной программы.

Примерно в это же время был разработан самолет «Бреге-Атлантик». «Бреге-Атлантик» явился результатом заказа НАТО на военно-морской патрульный самолет, способный одновременно выполнять функции охотника за подводными лодками. Ему предстояло сменить морально устаревший американский самолет «Нептун». Проект самолета был разработан консорциумом СЕКБАТ, который возглавила французская «Бреге». Другими участниками программы стали: «Сюд-Авиасьон» (Франция); «Дорнье» (ФРГ); «Фок- кер» (Голландия); «Хокер Сиддли» (Англия), вскоре отказавшаяся от участия в проекте и замененная бельгийской АБАП. Соединенные Штаты, как и Англия, предпочли остаться вне программы, разработав свои собственные варианты самолета: «Орион» — в США и «Комет» — в Великобритании. Из шести стран, первоначально проявивших интерес к проекту, лишь Франция и ФРГ направили консорциуму заявки (40 — Франция и 20 — ФРГ), которые и были выполнены 119.

В 1963 — 1964 гг. на базе соглашения, достигнутого между президентом Франции де Голлем и канцлером ФРГ Аденауэром, были разработаны три межнациональные программы — по производству противотанковых управляемых ракет «Милан» и «Хот» и зенитной ракеты «Роланд». Кроме того, была утверждена программа производства радиолокационной станции РАТАК. В 1970 г. французы («Марсель Дассо») совместно с западными немцами («Дорнье») приступили к осуществлению программы выпуска учебного самолета «Альфа Джет».. Первый самолет сошел с конвейера в 1977 г., а всего, согласно заказам, предполагается выпустить до 500 самолетов этого класса 120.

Обширные программы сотрудничества осуществляли французские корпорации и с военно-промышленным бизнесом Великобритании. Начало взаимодействия было положено в 1962 г. в гражданской сфере, когда правительства двух стран заключили соглашение о разработке и выпуске сверхзвукового пассажирского самолета «Конкорд». Впервые за послевоенные годы западноевропейцы выдвинули программу, выполнение которой позволило бы обойти монополии США, в первую очередь «Боинг» и «Локхид», в технически исключительно сложной области. Успешное выполнение проекта, несмотря на многочисленные и неизбежные в таком деле трудности, наглядно показало потенциальные возможности западноевропейских корг пораций в конкурентной борьбе с монополиями Нового Света 121.

Параллельно работам над «Конкордом» шли работы еще над двумя совместными авиационными проектами Франции и Великобритании. «Хокер Сиддли дайнэмикс» (Англия) и «Энжен Матра» (Франция) подписали в 1964 г. соглашение о разработке управляемой ракеты «Мартель» класса «воздух — воздух». Стоимость производства ракеты была поровну (по 140 млн долл.) поделена между участниками. Спустя год началось выполнение второго проекта по разработке многоцелевого тренировочного истребителя- бомбардировщика «Ягуар», способного выполнять также функции самолета тактической поддержки. В этом проекте приняли участие четыре корпорации: «Бреге» (Франция) и «Бритиш эркрафт корпорейшн» (Великобритания) совместно контролировали СЕПЕКАТ — компанию, отвечающую за планер, а «Роллс-Ройс» (Великобритания) и «Турбомека» (Франция) контролировали компанию, отвечающую за двигатель. По соглашению на двух сборочных линиях (в Англии и во Франции) было произведено 400 самолетов для нужд обеих стран 122, а еще 175 самолетов заказано развивающимися странами.

В 1967 г. французские корпорации продолжили сотрудничество с фирмами страны Джона Булля, приступив к выпуску легких вертолетов «Газель» и «Линке», а позднее — вертолета «Пума», целиком спроектированного во Франции.

Следует отметить, что все выше приведенные проекты — «Милан», «Хот», «Роланд», «Мартель», «Ягуар», «Газель» и «Линке» — были разработаны и проведены через органы НАТО: Совещание .директоров по вопросам национальных вооружений и НИАГ 123.

70-е годы — период развития межнациональных программ как по горизонтали, т. е. за счет расширения круга участвующих правительств и корпораций, так и по вертикали, т. е. за счет расширения номенклатуры выпускаемых видов оружия и повышения их технической изощренности. В 1972 г. французы предложили бельгийским корпорациям разработать и освоить выпуск интегрированной системы связи «Рита». Через три года первый крупный межнациональный проект был намечен в новой сфере — кораблестроении. Франция, Бельгия и Голландия договорились о сотрудничестве в производстве современных минных тральщиков, причем основным «забойщиком» стала маленькая Голландия, располагающая мощными судоверфями.

Всего в рамках «трехсторонней программы по тральщикам» намечено выпустить 40 кораблей, в том числе 15 предназначаются для Франции, 10 тральщиков заказала Бельгия. Для ВМС Голландии на новой верфи «Ван дер Гиссен — де Ноорд» строится в рамках «трехсторонней программы» 15 кораблей этого класса. Субподрядчиками программы выступают еще 16 нидерландских фирм, в том числе «Ритшотен унд Хю- венс Б. В.» (электропреобразователи); «Комбимак» (электродвигатели); «Холее» (электрооборудование); «Бегеманн» (насосы); «Сторк-Веркспоор дизель» (дизели); «Радемакерс Аандрийвинген Б. В.» (трансмиссии). Основные компоненты тральщиков стандартизированы. Первые тральщики для ВМС Франции и Голландии уже спущены на воду и прошли испытания 124.

Одна из крупнейших голландских промышленных корпораций — «Рин-Шельде-Веролме» (РШВ) — стала ключевым исполнителем программы производства «стандартного фрегата НАТО» — охотника за подводными лодками. Разработанные голландцами спецификации были переданы Западной Германии и послужили основой для осуществления утвержденной бундестагом программы производства стандартных фрегатов F-122. Ряд узлов для F-122, в частности трансмиссии, будет поставлен Голландией ФРГ. В Голландии этот тип фрегатов получил наименование «Кортенаер». Нидерландские ВМС получили в 1978 — 1983 гг. для себя 12 стандартных фрегатов. Еще два корабля были проданы Греции, а Португалии был адресован «совет» руководства НАТО заказать три фрегата для своих ВМС. Учитывая слабость финансового положения страны, было решено, что Португалия возьмет на себя половину оплаты, а другая половина будет оплачена программой военной помощи НАТО. Итальянская «ОТО Мелара» поставляет для программы 76-мм орудия, английские фирмы — турбины. В португальском, варианте поставщиками являются французская «Крезо Луар» (100-мм орудия) и американская «Дженерал электрик корпорейшн» (турбины)125.

Опыт этой программы был учтен при разработке в середине 80-х годов новой программы НАТО строительства фрегатов на 90-е годы, относительно которой принят меморандум и имеется положительная оценка

вашингтонской сессии Совета НАТО, состоявшейся в мае 1984 г.126

С 1976 г., после создания Независимой европейской группы программирования, значительно активизировался процесс межевропейского транснационального военного сотрудничества. Межнациональные программы приобретают разные виды: совместное проектирование, разработка и производство отдельных классов оружия (самолет «Торнадо»); лицензируемое частичное производство (западногерманский танк «Леопард-1» при участии Италии); лицензируемое полное производство (ракета «Роланд», выпуск кото: рой по западноевропейской лицензии начат в США); лицензируемое комбинированное производство (американский самолет Р-16).

Начался качественно новый этап в программе стандартизации вооружений в НАТО, характеризуемый активным участием практически всех ведущих западноевропейских государств, созданием организационной основы в виде Независимой европейской группы программирования, усилением конкурентоспособности военных монополий и ТНМ Западной Европы, появлением первых западноевропейских видов оружия, превосходящих разрабатываемое американскими монополиями по качественным характеристикам.

Отмечая активизацию военного сотрудничества в рамках НАТО, совещание Еврогруппы на уровне министров обороны стран НАТО констатировало в декабре 1976 г.: «Сейчас, более чем когда-либо, должно уделяться особое внимание усилиям по обороне стран- членов. Имея это в виду, страны Еврогруппы сотрудничают в настоящее время в ряде многообещающих совместных программ производства боевой техники. Например, в июле этого года было официально одобрено производство итало-западногермано-английско- го многоцелевого боевого самолета «Торнадо». Программой предусмотрено строительство 809 таких самолетов, из которых 385 будут приобретены Англией, 324 — Федеративной Республикой Германии и 100 — Италией. В сентябре этого же года эти три страны официально согласились приступить к производству полевой гаубицы РН-70 на основе программы, которая начала осуществляться примерно в 1972 г. РН-70 служит наилучшим примером стандартизации вооружений, предпринятой европейскими странами-союзниками, в одной из важных оперативных областей. Еще один важный шаг на пути к стандартизации — обязательство Бельгии, Дании, Нидерландов и Норвегии приобрести около 350 американских самолетов Р-16. В 1976 г. Великобритания присоединилась к ФРГ и Франции, налаживающим совместное производство противотанковой управляемой системы «Милан». В настоящее время ряд стран, входящих в состав Еврогруппы, начал обсуждать возможности совместного приобретения новых модификаций ракеты «Сайдвиндер»127.

Корпорации Западной Европы приступили к активному выполнению согласованных в НАТО программ. Договорившись о производстве совместного многоцелевого истребителя-бомбардировщика «Т орнадо», ФРГ, Англия и Италия (МББ, «Бритиш аэроспейс» и «Аэриталия») учредили фирму «Панавиа» со штаб- квартирой в Мюнхене. Акционерный капитал «Панавиа» был поделен в пропорции 42,5 %: 42,5 %: 15 % соответственно. К производству отдельных узлов «Торнадо» было привлечено около 500 фирм Англии, ФРГ и Италии, надеявшихся хорошо заработать на заказе 128.

В январе 1980 г. был создан тройственный союз для производства противотанковых ракетных систем «Хот» и «Милан». Английская «Бритиш аэроспейс», французская «Аэроспасиаль» и западногерманская МББ учредили на паях «Евромиссайл дайнэмикс групп», распространив систему межнациональных консорциумов на технически весьма сложную сферу.

Создание и успешное функционирование ряда межнациональных консорциумов свидетельствуют об активном поиске западноевропейскими монополиями дополнительных возможностей для налаживания взаимодействия с целью усиления своих конкурентных позиций по отношению к американским гигантам.

Опыт НАТО, однако, свидетельствует не только об успехах, но и о серьезных затруднениях, с которыми приходится сталкиваться участникам консорциумов и совместных проектов. Так, например, попытки разработать в рамках совместных проектов основной боевой танк неизменно заканчивались неудачей.

В 1957 г. Франция и ФРГ подписали соглашение относительно разработки так называемого стандартного танка, известного в то время как «европейский танк». Два соперничающих западногерманских консорциума представили проекты двух прототипов танка. В то же время французские компании разработали свой собственный прототип, ставший известным позднее как АМХ-30. Правительство ФРГ остановило выбор на модели танка А, ставшего впоследствии «Леопардом» 1, а правительство Франции — на своем прототипе, и первый совместный франко-западногерманский проект на этом закончил свое существование.

В 1963 г. Бонн и Вашингтон приступили к созданию основного боевого танка, рассчитанного на 70-е и 80-е годы. На этот раз был разработан единый проект, однако разные представления о том, как будут разворачиваться будущие танковые баталии, вынудили его прекратить.

США начали работать над экономичным вариантом танка на 70-е годы. В ФРГ фирма «Краусс-Маф- фей» стала головным подрядчиком проекта «Леопард» 1 и к 1979 г. произвела свыше 4,5 тыс. танков этого класса. В конце 60-х годов корпорации ФРГ решили усовершенствовать «Леопард» 1 129.

В 1969 г. западногерманские фирмы «Краусс-Маф- фей» и МАК приступили к разработке танка «Леопард» 2. Правительство ФРГ распределило производственную квоту следующим образом: 55% получала «Краусс-Маффей», а 45 % — МАК.

Серийное производство танков «Леопард» 2 было начато в 1979 г. одновременно на заводе головного подрядчика «Краусс-Маффей» в Мюнхене и на заводе МАК в Киле. Обе фирмы выпускают готовые танки, причем работа этих предприятий синхронизирована, что позволяет выпускать танки, идентичные по качеству и основным показателям. Около 2500 деталей и узлов по частям, но своевременно и параллельно сводятся в две подсистемы: башня и шасси. Постоянно ведется контроль качества и испытание подсистем, после чего обе подсистемы поступают на сборку в Мюнхен и Киль и снова испытываются. Вплоть до 1986 г. ежемесячно «Краусс-Маффей» производит 20, а МАК — 15 готовых танков 13°.

В начале 70-х годов в НАТО началась разработка танка 90-х годов, или основного боевого танка —

ОБТ-3. Участие в торгах со стороны ФРГ приняло пять групп конкурентов: ГСТ, «Хопп», МАК, «Тиссен- Хеншель» и «Краусс-Маффей» — «Порш» — «Вегман». Одновременнр Великобритания предприняла попытку самостоятельно разработать свой ОБТ. На определенном этапе возникла идея совместного англо-западно- германского проекта ОБТ, но весной 1977 г. эта идея была отвергнута вследствие различий в концепциях и в подходах к решению этой проблемы. Великобритания продолжила разработку ОБТ, но позднее отказалась от него, остановившись на танке «Чэллэнд- жер».

Параллельно с англо-западногерманским столь же бесплодно развивалось и американо-западногерманское сотрудничество. Еще в декабре 1974 г. был подписан меморандум о взаимопонимании, в котором ставилась задача максимально сблизить характеристики ОБТ США М-1 «Абрамс» и «Леопард» 2. Планировалось добиться стандартизации главных компонентов, таких, как двигатель, гусеницы, орудие. Это соглашение фактически остается невыполненным, а каждая из сторон пустила свои танки в серийное производство: ФРГ — в 1979 г., а США — в 1980 г. Единственное, чего удалось добиться, — согласия американцев с середины 80-х годов взять на вооружение немецкую 120-мм гладкоствольную пушку131.

Последний этап в разработке совместными усилиями основного боевого танка на 90-е годы начался в конце 70-х годов новым сочетанием партнеров. Весной 1979 г. между Францией и ФРГ велись оживленные переговоры о совместной разработке проекта ОБТ-3. Практической базой для обсуждения стал проект производства танка «Леопард» 3, в основе которого лежал бы «Леопард» 2. В западной печати появились сообщения о том, что будущий танк с турбинным двигателем якобы будет иметь разгон как спортивные автомобили, новые системы гусениц сделают его подвижным, позволят уклоняться от ракет и, кроме того, этот танк будет оснащен двумя орудиями разного калибра. Для осуществления проекта предполагалось создать консорциум, в который с французской стороны должны были войти государственные предприятия ГИАТ — «Групман эндюстриэль дезармеман терестр», а со стороны ФРГ — либо отдельная фирма — головной подрядчик, либо консорциум в составе «Краусс- Маффей», МАК, «Порш» и «Тиссен-Хеншель» 132.

Идя на создание танкового консорциума, сторонники франко-западногерманского сотрудничества руководствовались далеко не альтруистскими интересами. С французской точки зрения, совместно произведенный франко-западногерманский танк на базе «Леопарда» обеспечил бы больший доход, чем АМХ-30, который французы производят и сбывают самостоятельно. Расчет делался на то, что танк, произведенный в Западной Европе без американских узлов и деталей, можно было бы без санкции Вашингтона сбывать во всех районах мира. Практически речь шла о создании франко-западногерманского производственно-сбытового танкового картеля5. Западногерманские же фирмы, до последнего времени ограниченные в своем экспорте рамками стран — членов НАТО, рассчитывали в альянсе с французскими монополиями выйти на мировой рынок, значительно увеличив объем продаж и соответственно прибылей. В феврале 1980 г. в Париже президент Франции и канцлер ФРГ подписали соглашение о совместном выпуске нового танка133. Но и это соглашение осталось невыполненным.

Можно привести еще один пример трудностей, с которыми сталкиваются монополии Западной Европы в ходе конкурентной борьбы. Речь идет о военном самолете с крылом изменяемой в полете стреловидности. Идея такого самолета была выдвинута в 1965 г. одновременно и англичанами, и французами, видевшими в нем замену американским истребителям F-4 «Фантом» и F-104. Однако участники проекта преследовали разные цели. Французская сторона поставила задачей разработать перехватчик для собственно французской территории, который поступил бы в ВВС в 1976 г. после того, как морально устареют «Миражи». Английские ВВС со своей стороны хотели получить штурмовик-разведчик с меньшим радиусом действия, который бы заменил F-104 и мог бы действовать в районе Индийского и Тихого океанов, а также в составе стратегических европейских сил НАТО. В январе 1967 г. было заключено соглашение о начале работы над прототипом.

Однако в дело вмешалась «Компани аэронотик Марсель Дассо». Этот частный французский концерн начал по своей инициативе работы над самолетом с крылом изменяемой в полете стреловидности еще в 1965 г. Дассо считал, что его самолет дешевле и может полностью удовлетворить спецификациям, выдвинутым французскими ВВС, а после некоторой доработки — и английским требованиям. С согласия Месс- мера, тогдашнего министра обороны Франции, Дассо получил заказ на «Мираж» Р-1 истребитель, но с жестким крылом (который заменил в ряде стран предыдущую модификацию «Миража» и американский Б-104 в середине 70-х годов). В июле 1967 г. французское правительство официально объявило об отказе участвовать в разработке самолета с крылом изменяемой в полете стреловидности 134

Расширение сотрудничества западноевропейских стран в производстве вооружений вызывает озабоченность США. Вашингтон опасается, что укрепление военной промышленности союзников при определенном общем положительном эффекте для НАТО способно одновременно катализировать центробежные тенденции в Североатлантическом союзе, с которыми ведется решительная борьба. США на словах подчеркивают свою готовность идти на уступки союзникам, учитывать их пожелания и придерживаться единого курса, ратуют за более сбалансированные отношения между западноевропейским и североамериканским крыльями НАТО. На деле же, несмотря на американские заверения, «улица с двусторонним движением» остается фактически односторонней.

Под лозунгом стандартизации в Западной Европе насаждаются американские виды и типы вооружений, что косвенно ограничивает занятость и потенциальные возможности извлечения прибылей самими западноевропейскими монополиями. При этом монополии США, опираясь на многосерийное производство, разрабатывают модели, которым союзникам трудно противопоставить что-либо конкурентоспособное. Так, например, зенитная ракетная система «Хок», состоящая на вооружении стран НАТО, была задумана Пентагоном в расчете на Европу. Точно так же ракета «Сайд- виндер», реактивный истребитель «Старфайтер», противолодочная торпеда «МК-44-А» и несколько других систем тоже были специально сконструированы и запрограммированы Соединенными Штатами для поставок на вооружение союзникам в Западной Европе135.

Для взаимоотношений США с союзниками по НАТО в сфере производства вооружений характерны в настоящее время следующие моменты. Стремясь сохранить свое превосходство в производстве вооружений, американцы считают целесообразным развивать три относительно новых принципа сотрудничества.

Во-первых, в наибольшей степени интересам США отвечает принцип «справедливой конкуренции», зафиксированный в «двусторонних меморандумах о взаимопонимании», формально призванных открыть рынок вооружений каждого члена НАТО для свободной международной конкуренции и путем ограничения или отмены внутренних барьеров, ориентирующих правительства стран НАТО на закупки только своей продукции, облегчить промышленное сотрудничество военных корпораций стран-участниц. Генерал Дж. П. Дайнин, заместитель помощника секретаря по НИОКР в Пентагоне, откровенно заявил, что «мы рассчитываем на то, что наши союзники откажутся от своих правил «покупай национальное» и откроют свои рынки вооружений для конкурирующих американских компаний»136. Подобные меморандумы подписаны США с Англией, Канадой, Францией, ФРГ, Норвегией, Нидерландами, Испанией, Италией, Португалией, Бельгией, Данией, Грецией и Турцией137.

Во-вторых, немалые надежды возлагают американцы на принцип «двойного производства» систем оружия, согласно которому полезная для всего блока система оружия, разработанная одной страной, должна передаваться другой стране или группе стран для производства. Естественно, что в большинстве случаев такой одной страной должны являться Соединенные Штаты. Как отмечают специалисты по НАТО, «высокоорганизованная американская промышленность с ее обширным внутренним рынком и крупносерийным производством почти всегда получала львиную долю заказов на вооружения и оборудование». По состоянию на 1984 г., в западноевропейских странах по лицензиям производилось 32 системы, разработанные корпорациями США, в том числе истребитель Р-16, самолеты ВМС Р/А-18 и Р-3, ракета «Сайдвиндер», ракеты «Пэтриот» и «Стингер» класса «земля — воздух», артиллерийские снаряды лазерного наведения «Копперхэд» 138.

В противоположность этому, отмечают западноевропейцы, США закупают «семечки» — норвежские валенки, немецкие указатели для зараженных районов и учебные боеприпасы из пластмасс. Если бы США действительно хотели открыть движение по «улице с двусторонним движением», то они должны были бы закупать проверенные системы вооружений, например противотанковые ракеты «Милан», выпускаемые компанией «Евромиссайл»139.

В-третьих, усиление конкурентоспособности западноевропейских фирм побудило корпорации США согласиться также на апробирование идеи так называемых семейств вооружений, согласно которой США либо Канада разрабатывают и производят один из элементов семейства вооружений, а западноевропейские страны в одиночку либо совместно производят другие элементы. В итоге элементы сходного назначения объединяются в единое семейство вооружений, а результаты разработок передаются в пул общего пользования. Так, вынашивались планы подписания соглашений по двум таким семействам вооружений: по ракетам класса «воздух — воздух» предполагалось поручить западноевропейским фирмам разработку следующего поколения ракет ближней дальности, а американцам — средней дальности; по противотанковым ракетам намечалось разработать в Западной Европе самоходные ракетные установки, а в США — носимые 140.

Администрация США уделяет вопросу о стандартизации вооружений в НАТО большое внимание. Учитывая недостаточно позитивное восприятие западноевропейцами предложенной в 1973 г. Г. Киссинджером так называемой Атлантической хартии, пришедшая позднее администрация Картера обратилась к теме стандартизации вооружений для того, чтобы продемонстрировать своим союзникам «искреннее» желание «объективно» разобраться с их жалобами, скорректировать дисбаланс в торговле оружием, учесть пожелания Западной Европы. Уже в первые месяцы пребывания Дж. Картера у власти Пентагон разработал директиву по вопросам стандартизации вооружений, обязывающую различные органы министерства активно вести поиск возможностей для стандартизации и взаимозаменяемости вооружений в НАТО. В Пентагоне была создана особая группа рационализации и стандартизации, которая занимается всеми областями долгосрочной программы модернизации вооружений блока, принятой в НАТО в 1978 г.

В ходе совещания на высшем уровне стран НАТО в Лондоне в мае 1977 г. Дж. Картер призвал к укреплению НАТО и повышению уровня стандартизации вооружений. Сообщив, что министру обороны США дано указание изыскивать возможности для увеличения закупок европейского оружия, он заявил, что «Соединенные Штаты должны быть готовы оказывать содействие истинно двусторонней трансатлантической торговле вооружениями» 141. Стандартизация вооружений в НАТО была одним из программных «коньков» Дж. Картера при его обращениях к союзникам.

В подтверждение благих намерений президента США тогдашний министр обороны Г. Браун сообщил английскому коллеге Ф. Маллею, что дано указание «Форд аэроспейс энд комьюникейшнз корпорейшн» выдать лицензию английской «Маркони Эллиот» для производства системы наведения для новой ракеты класса «воздух — воздух» «Супер-Сайдвиндер». Эту последнюю «Форд» и «Райтеон» поставляли для истребителей Р-14, Р-15 и Р-16. Англичане в свою очередь ответили заказом на закупку дополнительных 1709 ракет «Сайдвиндер» общей стоимостью 119 млн долл.142

Выражая стремление определенных кругов военно- промышленного комплекса США не допускать центробежных тенденций в НАТО и сглаживать наиболее острые противоречия, сторонники «атлантической солидарности» провели в конгрессе США поправку к военному бюджету, получившую по имени инициаторов название «поправка Калвера —Нанна». Согласно этой поправке, вступившей в силу в 1976 г., «оружие, приобретенное для вооруженных сил Соединенных Штатов, расположенных в Европе, должно быть стандар- визировано или по крайней мере взаимозаменяемо по отношению к оружию других членов НАТО». Кроме того, для практического обеспечения этой политики министру обороны предписывается в максимально возможной степени обеспечивать «закупки стандартизированного или взаимозаменяемого оружия». Исключительно важным является и положение, дающее право министру обороны делать изъятие из действия закона «покупай американское» в целях обеспечения стандартизации или взаимозаменяемости вооружений.

Протекционистски настроенное крыло конгресса ответило на «поправку Калвера — Нанна» и заверения Дж. Картера в «атлантической солидарности» созданием в конгрессе в мае 1978 г. Специального подкомитета по вопросам стандартизации, взаимозаменяемости и готовности НАТО. Подкомитет отрицательно охарактеризовал концепцию «улицы с двусторонним движением», дал негативную оценку принципу семейства вооружений и «двусторонним меморандумам о взаимопонимании», предложив свести их использование к минимуму, и рекомендовал внести существенные изменения в «поправку Калвера — Нанна» 143. С учетом же быстрого развития европейской промышленности вооружений наиболее эффективным способом обеспечения обороноспособности НАТО должен стать отбор вооружений по принципу конкурентоспособности. Тем самым было выражено твердое намерение ВПК Соединенных Штатов не уступать своих позиций европейским конкурентам.

С приходом к власти Р. Рейгана резко усилились позиции крыла ВПК Соединенных Штатов, выступающего против каких-либо уступок западноевропейским союзникам по НАТО в сфере торговли оружием. По оценке брюссельских специалистов, «неспособность администрации Рейгана противостоять поправкам к законопроекту бюджета Пентагона на 1983 финансовый год, устранявшим изъятие из закона «покупай американское» применительно к военным программам НАТО, указывает на то, что политика «улицы с двусторонним движением», применявшаяся в сфере вооружений с 1975 г., была заменена новой политикой, делающей упор на особо благоприятное отношение к американским фирмам — производителям вооружений» 144.

При администрации Р. Рейгана конгресс и Белый дом действуют в унисон. В 1981 г. конгрессом были приняты при обсуждении бюджета Пентагона «поправка Кольта» и запрет на приобретение за рубежом военных автотранспортных средств. В следующем году в дополнение к указанным двум поправкам конгресс запретил передачу технологии с принадлежащего Пентагону орудийного завода, а также передачу «любых военно-технологических данных» за рубеж без согласия Пентагона. Тем самым была поставлена под вопрос возможность стандартизации в НАТО 105-мм и 155-мм гаубиц. В 1983 финансовом году «поправка Кольта» вновь была утверждена конгрессом 145.

На словах выступая против излишнего протекционизма, администрация Рейгана ставит задачу ослабить конкурентоспособность европейских производителей вооружений, используя с этой целью запреты на передачу технологии так называемого двойного пользования. Ссылаясь на мнимую опасность попадания американской военной технологии в Советский Союз, Белый дом и Пентагон делают все возможное, чтобы не допустить под этим предлогом и западноевропейские компании к своей новейшей технологии. Ссылками на опасность «ухода» технологии, как считают в некоторых кругах НАТО, США пытаются замаскировать свои усилия по блокированию «улицы с двусторонним движением» 146.

Белый дом прибегнул к помощи конгресса США и весной 1982 г., когда возникли опасения, что правительства ряда стран Западной Европы откажутся выполнить «двойное решение НАТО 1979 г.» и разместить на своей территории американские крылатые ракеты большой дальности и ракеты «Першинг-2». Немедленно, как по команде, в конгрессе возник альянс либералов и консерваторов под руководством республиканского сенатора Т. Стивенса, высказавшегося за выведение американских войск из Западной Европы и пригрозившего заблокировать в бюджете Пентагона средства на содержание этих войск. Расчет при этом делался на то, что угроза вывода части войск США из Западной Европы побудит правительства союзников не только увеличить свой вклад в общие военные усилия блока и наращивание военной мощи НАТО, но и послужит им напоминанием о необходимости выполнить «двойное решение НАТО», несмотря на активное недовольство широких кругов общественности стран НАТО размещением в ФРГ, Англии, Италии, Бельгии и Нидерландах новых американских ядерных средств средней дальности. Выражая суть американского подхода, военный эксперт М. Физель писал: «Американские должностные лица считают, что принятие европейцами разрядки слишком приблизило их к Советскому Союзу и сделало их слишком заинтересованными в переговорах, вместо того чтобы заниматься наращиванием вооружений» 147

Военно-промышленный комплекс США намерен активно бороться за сохранение своего военно-технологического превосходства по отношению к союзникам. Представители военного бизнеса считают, что пока еще Западная Европа управляема и поэтому именно сейчас следует приступать к осуществлению проектов, способных принести США крупные дивиденды через 10—15 лет, что будет способствовать закреплению американского лидерства в атлантическом сообществе. При этом американцы выдвигают концепции и идеи, призванные послужить политэкономическим обеспечением и своеобразной философской основой для НАТО.

Идеалом отношений с союзниками для американцев представляются взаимоотношения с Канадой в рамках так называемого Североамериканского рынка вооружений. Напомним, что в соответствии с Гайд- паркским соглашением, заключенным в апреле 1941 г. между президентом США Ф. Рузвельтом и премьер- министром Канады У. М. Кингом, были установлены показатели взаимных закупок вооружений на 12-ме- сячной основе порядка 200 — 300 млн долл. В переводе на современный валютный курс это равняется 800 млн — 1,2 млрд долл. Около 40 лет действует «Североамериканский рынок вооружений» между США и Канадой. Только за последние 20 лет, за которые велась статистика, торговля оружием между двумя странами превысила 10,5 млрд долл., причем на сумму 5 млрд были осуществлены закупки США в Канаде, а на 5,5 млрд — Канады в США 148.

Американцы положительно оценили опыт «Североамериканского рынка вооружений», что послужило основой для выдвижения 30 мая 1965 г. министром обороны США Р. Макнамарой идеи создания в рамках НАТО «Общего рынка вооружений». Суть идеи заключалась в том, чтобы военная техника, производимая одним государством-членом, была доступна всем остальным членам НАТО по согласованной единой цене. При этом предусматривались максимально возможная степень стандартизации оружия, устранение дублирования научных исследований и производственных программ, а также укрепление военных связей. Соединенные Штаты дали понять союзникам, что они якобы готовы закупать некоторое количество вооружений за границей в обмен на закупки оружия в США.

На практике такой «Общий рынок вооружений» лишь обеспечивал одностороннюю монополию Соединенных Штатов и укреплял конкурентные позиции американского военно-промышленного комплекса. Об этом свидетельствует опыт Великобритании. Отказ от разработки истребителя-бомбардировщика Т8Я-2 ради американского самолета Р-111 серьезно ограничил, по английским оценкам, технологический потенциал компаний, производящих фюзеляжи военных самолетов. Подталкивая Англию к отказу от разработки корпорацией «Хокер Сиддли» самолета с коротким взлетом и посадкой Н8-861 и самолета с вертикальным взлетом и посадкой Р-1154 и навязав свой самолет Р-4 «Фантом», США, по оценке американских экспертов, действенно подорвали технологический уровень англичан в этой области. В результате лидерство перешло к США и ФРГ. Забраковав свою ракету «Блю Стрик» в пользу американской ракеты «Скайболт», англичане также фактически уступили лидерство конкурентам из США и в этой области 149.

Политика «Общего рынка вооружений» под эгидой США подверглась критике со стороны западноевропейцев, нашедшей выражение в подготовленном в рамках Западноевропейского союза докладе «Совместное производство вооружений», и в частности в следующем пункте: «Несмотря на преимущества, создаваемые совместным производством и стандартизацией, эта система (при которой доминируют Соединенные Штаты) далеко не удовлетворительна. Во-первых, прибыли от научных исследований и изобретений поступают Соединнным Штатам. Во- вторых, европейцы не всегда контролируют заказы и в ходе производства могут сталкиваться с непредвиденными и дорогостоящими изменениями, при которых они находятся в полной зависимости от иностранных фирм» 15°.

По аналогии с «Североамериканским рынком вооружений» между США и Канадой некоторые американские эксперты и сейчас выдвигают концепцию «Североатлантического рынка вооружений» (Т. А. Каллаган — директор проекта «Союзная взаимозависимость», осуществляемого Американским институтом аэрокосмических исследований), основой для которого должен по замыслу стать Договор Северной Атлантики о технологическом и торгово-экономическом сотрудничестве. Согласно этому проекту, США обязывались бы: а) каждый доллар закупок вооружений европейцами в США возмещать долларом, потраченным в Европе; б) на каждую военную систему, разработанную европейцами для НАТО, отвечать своей новой системой, избегая дублирования. Со своей стороны европейцы, согласно этой концепции, обязывались бы полностью покрывать дефицит торгового баланса США по статье «торговля оружием», создать в рамках НАТО механизм типа Независимой европейской группы программирования, обеспечивающий планирование, финансирование и осуществление межконтинентальных, недублирующих, долголетних комплексных программ совместно с США и Канадой, увеличить за пять лет коллективные расходы западноевропейских стран на военные расходы по крайней мере на 5 % в реальном выражении.

Сопутствующим элементом этой американской программы должны были бы стать также кратко-, средне- и долгосрочные целевые наметки, в соответствии с которыми Западная Европа и США обязывались бы тратить сверх утвержденных уровней военных бюджетов ежегодно по 1 млрд долл. на закупку вооружений в течение пятилетнего периода, заключить соглашения о стандартизации вооружений и создать в течение 12 лет Североатлантический рынок вооружений при полной военно-промышленной взаимозависимости Западной Европы и Северной Америки 151.

В своих более поздних теоретических изысканиях Т. А. Каллаган идет еще дальше и по аналогии с «То кийским раундом» переговоров в рамках ГАТТ. Он ставит вопрос о необходимости проведения «натовского раунда» военно-торговых переговоров, а также еще «анзюсовского раунда» и «Токийского раунда», что позволило бы объединить военно-промышленные и технологические ресурсы 18 стран Запада, взаимно дополняя военно-политические и договорно-правовые обязательства, которые несут перед США ее союзники по НАТО, Австралия, Новая Зеландия и Япония 152.

Речь, таким образом, идет о поиске качественно новых правовых основ для создаваемого американцами глобального военно-промышленного комплекса, в котором стержневая роль отводится ВПК Соединенных Штатов. Под «взаимозависимость» западного мира подводится милитаристская основа, а идеология «свободного мира» начинает открыто отождествляться с идеологией оголтелого милитаризма.

Несколько иной подход к проблеме глобальной стандартизации вооружений у другого американского специалиста в области военного бизнеса — А. Дж. Пьера. Он призывает к налаживанию искусственно регулируемого международного разделения труда среди производителей вооружений. А. Дж. Пьер, в частности, пишет: «Если бы гарантировать каждой крупной стране — производителю вооружений справедливую долю общемирового экспортного рынка, то каждая страна могла бы сконцентрироваться на выпуске конкретных изделий, используя преимущества крупносерийного производства и более низких издержек производства. Это практически гарантировало бы жизнеспособность промышленности вооружений. Подход, гарантирующий рыночные квоты, обеспечил бы сбережения, позволив избежать дублирования. Такой подход уменьшил бы экономическую необходимость экспортировать вооружения в развивающиеся страны, одновременно побуждая к рационализации военных усилий, т. е. к достижению стандартизации в рамках НАТО» 153.

А. Дж. Пьер фактически реанимирует теорию «сравнительных издержек», разработанную свыше двух с лишним столетий назад Д. Рикардо. Теория «сравнительных издержек» основана на том, что любая страна должна развивать производство и соответственно экспорт тех товаров, трудовые издержки которых сравнительно ниже других, хотя и могут быть выше, чем за границей. Импортирует же она и отказывается от производства тех товаров, трудовые издержки которых наиболее высоки по сравнению с другими товарами внутри страны и аналогичными товарами за границей.

Следуя общим постулатам классической буржуазной политэкономии, А. Дж. Пьер, видимо, представляет себе Соединенные Штаты в роли своеобразной «мастерской мира», производящей львиную долю вооружений и соответственно претендующей на не меньшую (но «справедливую») долю общекапиталистического экспортного рынка вооружений. При этом «крупносерийное производство и более низкие издержки производства» в США, естественно, гарантируют американским ТНМ и военно-промышленным корпорациям глобальную «рыночную квоту» и соответственно уникально высокие прибыли.

Подобный подход вызывает определенные реминисценции. Еще Дж. Ст. Милль, один из родоначальников классической буржуазной политэкономии, считал, что Англия, учитывая ее развитие в первой половине XIX в., должна была производить и экспортировать промышленные товары, а всем остальным странам суждено было превращаться в производителей и поставщиков — экспортеров дешевого сырья и продовольствия154. Вывод Дж. Ст. Милля о наиболее целесообразном международном разделении труда объективно служил обоснованию претензий Великобритании на мировое господство.

Но в данном случае речь идет не о первой половине XIX, а о конце XX в. Рассуждения А. Дж. Пьера о гарантиях «справедливой» доли рынка вооружений военным монополиям, естественно, есть идеализм чистейшей воды. Однако идеализм, играющий на руку американскому капиталу, американским ТНМ и ВПК и в конечном счете ратующий за создание глобального военно-промышленного комплекса капиталистического мира при доминирующем положении США.

Проблема стандартизации вооружений в рамках НАТО служит отражением глубинных и закономерных противоречий между Соединенными Штатами и монополиями Старого Света, стремящимися во всех областях, в том числе и в производстве вооружений, утвер дить свою независимость и самостоятельность. Меньшие по размеру, но имеющие обширный опыт работы на войну военные корпорации Западной Европы, многие из которых имеют разветвленные сети зарубежных филиалов и отделений, стремятся всеми способами противостоять диктату американского капитала. В результате политическое, классовое единство правящих кругов западноевропейской и североамериканской буржуазии в рамках НАТО размывается неутихающей конкурентной борьбой в сфере производства вооружений и желанием каждого получить максимальную прибыль от этой отрасли. Конкуренция в производстве вооружений в ближайшее десятилетие не только не утихнет, именно в этом направлении будут развиваться наиболее серьезные конфликты между союзниками по Североатлантическому договору. При этом, видимо, нельзя исключать и возможности определенного повышения уровня стандартизации вооружений в НАТО вследствие разрабатываемых и осуществляемых совместных программ, построенных на «точке пересечения» кривых, отражающих реальные конкурентные возможности монополий как США, так и Западной Европы.