Учение Гегеля о правах к пределах формального мышления

Нельзя отрицать, что, взятая в целом, характеристика зта вполне соответствует действительности.

Диалектический характер мышления Гегеля уже наперед наводит на ожидание или на мысль, что ответ на поставленный вопрос будет у Гегеля также диалектическим: мы вправе ожидать, что найдем у Гегеля и признание прав формального мышления, и его критику, утверждение и ограничение его прав — то и другое на основе диалектики. И действительно, общей теоретической рамой исследования вопроса оказывается у Гегеля диалектика — диалектика формы и содержания, рассудка и разума, конечного и бесконечного, абстрактного и конкретного. Уже на первых страницах с Науки логики» Гегель решительно отклоняет принятую в обычной логике предпосылку «о раздельности содержания познания и его формы...». Согласно этой предпосылке, предполагается, с одной стороны, будто материя познания «имеется налицо как некий готовый мир, вне мышления, сама но себе», с другой же стороны, будто мышление, «взятое само но себе, пусто, привходит к указанной материи как некая форма извне, наполняется ею. лишь в ней приобретает некоторое содержание и благодаря этому становится реальным познанием» (14, .5, 20— 21).

В предисловии ко второму изданию «Науки логики» Гегель прямо заявляет, что потребностью и делом логиче- ского мышления является «именно исследование того, действительно ли конечное без бесконечного есть нечто истинное и суть ли что-либо истинное, а также что-либо действительное такая абстрактная бесконечность, бесформенное содержание и лишенная содержания форма...». И тут же он разъясняет, что философский ответ на этот вопрос не может быть дан в готовой формуле, предваряющей исследование и ему предпосылаемой, а приобретается «только движением вперед, изучением и проделыванием всего пути развития» (там же, 17).

В связи с этим формы, которые рассматриваются в обычной логике и обычно считаются лишь формами сознательного мышления, Гегель называет «объективными мыслями». Поэтому же для Гегеля логика «совпадает... с метафизикой, с наукой о вещах, постигаемых в мыслях, которые... выражают существенности вещей*. После сказанного нас уже не удивит, что для Гегеля, например, умозаключение, взятое «не в том значении, которое оно имеет в старой формальной логике, а в его истине, есть всеобщая форма всех вещей (курсив мой.— В. Л.)», а именно «определение особенного как средины, связующей крайности всеобщего и единичного». В этом смысле все вещи для Гегеля — особенные, которые соединяются как нечто всеобщее с единичным. И только «бессилие природы». говоря словами Гегеля, «приводит к тому, что логические формы не воплощаются в чистом виде» (там же, 52; 5(5).