ФРАНЦУЗСКАЯ И РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИИ

То, что произошло за эти дни в России, тут именуют «Русской революцией» и сравнивают с Французской. Муж Присциллы, Билл, — так. Нет, тут не то, — я возразил. — Французская — от избытка силы и сангвы в народе и стране, так что могли четыре года этот избыток крови проливать на гильотинах, а потом залить кровью всю Европу в войнах Наполеона.

Вот какая пассионарность и извержение крови, как магмы вулкана. Россия же — изможденная страна: целый век самоубиванием-кровопусканием занималась, так что сейчас в нас не кровь, а лимфа. И даже переворо- та-то не смогли порядочного сделать —с малым кровопусканием — правые силы: не хватило воли-энергии. Анемия и бессилие, «ущерб, изнеможенье» — во всем. А как же — молодые на баррикадах! Да победили-то не от своей силы, а от бессилия старых. И никто не «сэлф-мэйд-мэн», не знает, как за дело свое приняться, ибо весь век — под кнутом. Сейчас расшалились дети, подростки — у одра умирающего отца — вот и «революция». Пока-то вырастут, возмужают! А сейчас — растерянность, неумение быть личностью и хозяином, начать дело — самому, одному, рискуя! На Западе за тысячу лет вышколили такого индивида смелого, личностного. А у нас — «мы»...
А и антитезис это сейчасное происшествие — Революции 1917 года. Каков же будет синтезис? — Бог весть.
И даже жалко Коммунизма — как веры романтической и утопии царствия небесного — на земле... А вот оно почти создано—тут, в Америке, другими путями — эгоистическими, творческими...
Когда мы, промокшие под ливнями, спустившись с горы Вашингтона, сели в машину, а в ней — печка и музыка Моцарта, я сказал Майклу: Вот рай! Понятно, почему американцам не нужен рай в загробной жизни. Ведь здесь себе соорудили рай. А разве будет музыка сфер и пение ангелов звучать прекраснее Моцарта?..
Однако пора за дело — план студентам составлять.
11ч. Прошелся по полянкам — есть тут. Ладно: менять места не буду, от добра добра не ищут. В другом месте-доме другие мне неприятности откроются — пожалею об этом...
12 ч. Взявшись готовить список литературы для группы на «Русский образ мира», стал листать английскую антологию русской литературы — и незаметно зачитался «Смертью Ивана Ильича»; потом «Челкаша» раскрыл — и странно: неузнаваемо свежи вещи и смыслы и сюжеты стали, раз непривычными словами сказываться им пришлось.
Будто глазами марсианина стал на себя и свое же глядеть. Не из своей тарелки, с чужой точки опоры. Потеряв инерцию и равновесие сонно-обломовское привычного ума и сказа.
Так, наверное, Набоков и все эмигранты, ставшие на ином языке писать, могли чувствовать. И сейчас Эпштейн (литературовед-культуролог, осевший в Америке. — 2.7.94) удобно ост- раняет советчину и Россию: есть на это спрос, и он процветает.

<< | >>

↑

Источник: Георгий ГАЧЕВ. МЕНТАЛЬНОСТИ НАРОДОВ МИРА. 2008

Еще по теме ФРАНЦУЗСКАЯ И РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИИ: