СВИДЕТЕЛИ СВЯТОГО СЕРАФИМА САРОВСКОГО. КРИТИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА
Опубликованная в 1903 году в связи с канонизацией преп. Серафима работа Чичагова1 является основным источником для биографии святого, но озаглавлена она все же не «Житие преподобного Серафима», а «Летопись Се- рафимо-Дивеевского монастыря с биографиями его основателей, блаженного Серафима и матери Александры» (сокращенное название).
В самом деле преп. Серафим являл обретенные им дары не только ради неотложных нужд обращавшихся к нему, но и ради будущего их благополучия и благоденствия грядущих поколений, потребности которых распознавал благодаря просветленности своего духа, просвещенного благодатью, и еще более благодаря дару ясновидения. Дело его, промыслительно подготовленное трудами основательницы монастыря, стало камнем, положенным в построение небесного Иерусалима и призванным устоять до конца времен. Задача агиографа — уяснить пути раскрытия вселенской судьбы преп. Серафима вплоть до настоящего момента и изложить его предсказания о будущем, еще не наступившем. В то же время все события после его кончины (1833) имеют в основном разъяснительное и иллюстративное значение. Так что из восьмисот пятидесяти с лишним страниц труда Чичагова наибольший интерес для нас представляют чуть менее пятисот; то же можно сказать и об использованных им документах. «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря, Нижегородской губернии, Ардатовского уезда, с биографией его основателей...», подготовленная к изданию о. Леонидом Чичаговым, изданная Серафимо-Дивеев- ским монастырем в 1896 году и переизданная в 1903 году в Москве, а также Братством блаженного Германа Аляскинского в 1978 году (США). Донес ли до нас Леонид Чичагов содержание архивов полностью? Разумеется, именно житие преп. Серафима стремился создать Чичагов, хлопоча о его канонизации. Труд историка отражает все известные к тому времени документы , но главное его значение, придающее ему фундаментальную ценность, обусловлено тем, что труд этот базируется на архивах Дивеевского монастыря, к которым Чичагов получил доступ. Это самое важное. Профессор В. Ильин полагает, что создание критического жития невозможно до тех пор, пока не состоится публикация архивов. Очевидно, если это однажды произойдет, откроются новые аспекты исследований. Но настоящий этюд рожден убеждением, что и опубликованные Чичаговым материалы уже могут послужить основой критической, хотя и неполной, разумеется, биографии и, следовательно — представить в новом свете многие эпизоды, вырванные из контекста или вовсе проигнорированные прежними биографами. Работа Чичагова готовилась в связи с грядущей канонизацией и ограничилась компилированием архивов, организацией их по возможности в хронологическом порядке. На самом деле публикацию документов следовало бы дополнить, сгруппировав разрозненные рассказы каждого из многочисленных свидетелей: сорока сестер, приходского священника, двух мирян и многих других свидетелей из числа паломников. Эта необходимая работа вполне осуществима, ибо Чичагов почти всегда называл свидетелей и чаще всего приводил усылку на архивы . На с. XII —XIV Чичагов поместил каталог архивов. Из числа шестидесяти так называемых тетрадей анализу не подвергнуты только тетради № 40-60, упомянутые им просто как «записки Н.А.Мотовилова». Эта двадцать одна Однако Чичагов не упоминает -«Беседу преподобного Серафима Саровского с Н. А. Мотов иловым о цели христианской жизни», опубликованную также за несколько месяцев до канонизации. ^ Примерно две трети цитат имеют прямую или косвенную ссылку. В двух случаях ссылка гласит «там же*, тогда как предыдущая ссылка не поддается идентификации. Чье это упущение: самого Чичагова или его издателя — неизвестно. Чичагов, автор труда по военной истории, имел опыт работы с документами. Составляя окончательное издание «Летописи...*, он успешно вел аналогичную работу. В бытность свою настоятелем Суздальского монастыря, который служил местом заключения для провинившегося духовенства, он так умело ревизовал личные дела заключенных, что по истечении нескольких лет добился освобождения почти всех узников.
** Цифры без ссылки указывают страницы его труда, в данном случае введения. К ним добавлено обозначение места на странице: вверху, 1/2, 3/5 и т. д. Слово «тетр.* обозначают тетрадь в архивах. тетрадь, как и многие другие, ни разу, по крайней мере прямо, не цитируется, но сам Мотовилов как автор или соавтор трех наиболее часто используемых тетрадей цитируется довольно часто, со ссылками и без них, и является одним из самых значительных свидетелей. Чичагов не мог не привести эти тетради в порядок, и, стало быть, не мог ими не воспользоваться. Вполне возможно даже, что именно он и присоединил их к архивам, обнаружив у вдовы Мотовилова . Семнадцать тетрадей из оставшихся тридцати девяти рассказывают о событиях после смерти преп. Серафима и потому представляют для нас лишь иллюстративный интерес. Некоторые из них Чичагов цитирует непосредственно, другие пространно обобщает. Поскольку преследования дивеевских монахинь за их приверженность указаниям преподобного повлекли расследование Св.Синода, возглавляемое митрополитом Московским Филаретом, Чичагов приводит тридцать одно письмо митрополита Филарета и резолюцию на одиннадцати страницах, полностью подтверждающие достоверность архивных свидетельств. К биографии преподобного имеют непосредственное отношение лишь двадцать две тетради. 1-я и 2-я — собрание устных рассказов. Чичагов цитирует их тридцать восемь раз. 3- я — подготовленная Мотовиловым брошюра, упомянутая выше (с. 39, 42). Чичагов широко ее цитирует. 4- я — история Дивеевской общины, составленная священником и Мотовиловым. Темы четырех ее глав подробно пересказываются Чичаговым. 5- я — рапорт монастыря его епископу. Приведенные Чичаговым цитаты показывают, что он полностью или частично посвящен рассказу о преследованиях, жертвой которых стала община. 6- я — собрание свидетельств, составленное священником и Мотовиловым и восемьдесят семь раз процитированное Чичаговым. Этот небольшой труд будет подробно исследован в следующей главе. Чичагов воспроизводит его практически полностью. 10-я, 16-я и 17-я повествуют о событиях и монахинях, современных преп. Серафиму. Чичагов много говорит о них. 20-я — тридцать различных свидетельств об одном эпизоде из жизни преп. Серафима. Чичагов их обобщает. 14-я и 15-я рассказывают о строительстве большого собора, задуманного преп. Серафимом и возведенного несмотря на гонения на специально приобретенном им с этой целью участке земли. Чичагов много говорит о нем. 35-я — собрание нотариальных документов Мантуро- ва, относящихся к покупке земли и строительству церкви. Документы эти упоминаются Чичаговым. 37- я — критика жития преп. Серафима, опубликованного гонителем Иоасафом. Чичагов пространно критикует эту публикацию. 38- я — свидетельства о преп. Серафиме монахинь другого монастыря. Чичагов цитирует их по крайней мере один раз. И наконец, Чичагов сообщает, что 11-я тетрадь, а также тетради с 29-й по 33-ю дошли до нас в виде черновых записей. Он подробно пересказывает, о чем говорится и в них. Таким образом, Чичагов превосходно передает содержание архивов. Единственным темным местом остаются тетради с 40-й по 60-ю, о содержании которых ничего не сказано. Небрежность была совершенно не свойственна Чичагову 21. Невозможно предположить и то, что Мотовилов в чем-то показался Чичагову недостоверным свидетелем: историк говорит о нем лишь хорошее и рассказывает, как сам преподобный сделал Мотовилова покровителем монахинь. Не более вероятно и то, что Чичагов предпочел умолчать о таких аспектах жизни святого, как пережитые им притеснения или распри в общине, вызванные Иоасафом, поскольку обо всем этом он весьма хорошо, хотя и сдержанно, сумел рассказать. Мы еще будем говорить о высочайшей достоверности свидетельств Мотовилова, но этот момент пока остается неясным.