§ 5. Канун распада и национальный вопрос

Гед оставался верен догматическому марксизму и пренебрежительно относился по всяким политическим действиям социал-демократии по отношению к войне. Так или иначе войны есть неизбежное следствие капиталистического общества. Поэтому надо стремиться к его разрушению, чтобы источник войн автоматически исчез. Однако данная точка зрения была повторением на уровне международной политики позиции, которую занимал Гед в деле Дрейфуса: социалисты не должны вмешиваться в борьбу между эксплуататорскими классами, империалистическая война есть частный случай такой борьбы, и следовательно, пролетариат не должен интересоваться вопросами войны и мира.

Подобная политика, поддержанная частью германских социал-демократов, по сути дела означала отказ от какого бы то ни было влияния на течение событий. Более того, если в случае войны значительная часть пролетариата будет мобилизована и примет участие во всеобщей резне, то тогда принцип «невмешательства» социалистов во имя доктринальной чистоты значил бы согласие с деятельностью буржуазных правительств. Поэтому ряд вождей социал-демократии требовал выработки конкретной политики в отношении войны. Жорес и Вальян высказывались за активное противодействие войне, вплоть до вооруженного восстания. Одновременно они предполагали, что если страна стала жертвой агрессии, то она имеет право защищать J '? ''^.иалисты должны участвовать в национальной обороне. Немецкие социал-демократы отвергали такую точку зрения, опасаясь репрессий и запрета партий. Но даже призыв к всеобщей стачке и вооруженному восстанию не выходил за рамки «реформистской» политики.

Левые II Интернационала (Ленин, Р. Люксембург, К- Либкнехт) предлагали более радикальную политику: в случае войны социал-демо- кратия не должна стремиться к ее окончанию с помощью средств международного права или всеобщей стачки, а использовать войну для ниспровержения существующего строя. Резолюция, принятая в Штуттгарте, призывала к антивоенным действиям и использованию войны для ускорения падения капитализма.

По национальному вопросу и праве наций на самоопределение тоже высказывались различные точки зрения. Все, разумеется, осуждали национальное угнетение, но данное осуждение не содержало никакой конкретной политики в отношении национальных проблем Центральной и Восточной Европы. С чисто теоретической точки зрения марксизм мало чем мог помочь для их разрешения. Всем было ясно, что национальное угнетение и шовинизм противоречат марксизму, но поскольку национальное угнетение есть «лишь функция» классового, то первое исчезнет после уничтожения второго. Тогда как идея национального государства связана с развитием капитализма и нет никаких оснований, чтобы марксисты ее признавали.

Австрийские марксисты выдвигали идею культурно-национальной автономии в рамках многонационального государства, считая, что государство не должно быть организовано по национальному признаку, однако каждая этническая общность имеет право беспрепятственно развивать собственную культуру и язык. Р. Люксембург выступала против всякого самоопределения наций по той причине, что социализм ликвидирует всякие национальные споры и раздоры. А пока борьба за социализм не закончена, всякое обсуждение национального вопроса как самостоятельной теоретической и политической проблемы есть отвлечение пролетариата от его всемирно-исторических задач и благоприятствует буржуазной политике национального единства. Ленин защищал право на национальное самоопределение вплоть до создания каждой нацией собственного государства.

Позиция Р. Люксембург по рассматриваемому вопросу напоминала позицию Геда в отношении всех других противоречий буржуазного общества и базировалась на догматическом понимании наследства Маркса: если классовая борьба определяет тотальность исторических процессов, важных с точки зрения построения социализма, то никакие особые национальные вопросы не существуют или, во всяком случае, не должны отвлекать внимание рабочего движения. Подобным образом рассуждал Гед, противодействуя вмешательству социалистов в борьбу между эксплуататорами. Ленин не считал принцип национального государства абсолютным, а видел в национальных противоречиях и угнетении мощный источник силы, который марксистская партия может использовать для целей классовой борьбы.