Демократия в Америке

В 1795 г. великий немецкий философ Иммануил Кант (17241804) предложил различать понятия демократия и республика. По Канту, демократия, как и автократия (монархия) — это форма господства; республика — форма правления, т.е. распоряжения всей полнотой государственной власти, а альтернатива ей — деспотия. Значит, Кант именовал республикой примерно то, что мы сейчас называем правовым государством либо опять-таки демократией.

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

Интерпретаиия

Алексис де ТОКВИЛЬ (1805, Париж — 1859, Канны) — французский политический мыгслитель, историк, социолог, публицист и государственный деятель; один из теоретиков демократии.

После Конституционного конвента в Филадельфии (1787) Бенджамина Франклина спросили: «Какую форму правления Вы нам приготовили?» «Республику, — ответил он, — если вы сможете сохранить ее». Неприятие концепции демократии на раннем этапе истории США было связано с ее классовым пониманием — как власти подавляющего большинства населения, состоящего из низших классов. Такой подход согласовывался с античным видением демократии как власти демоса — простого народа. В США страх перед эксцессами якобинства заставил федералистов отмежеваться от понятия демократии.

Под республиканской формой правления в Соединенных Штатах понимается размеренное и спокойное развитие общества. Это общественное устройство представляет собой хорошо отрегулированный механизм, поистине созданный по воле просвещенного народа. Эта форма правления стремится к примирению противоречий, принимаемые ей решения долго обдумываются, неторопливо обсуждаются и мудро выполняются... Республикой называют мирное господство большинства. После того как большинство осознало свое существование и свою силу, все власти получают свои полномочия от него. Но и само большинство не всемогуще. Над ним возвышаются моральные принципы, такие как человечность, справедливость, разум и признанные обществом политические права людей.

А. де Токвиль, «О демократии в Америке»

Токвиль (Tocqueville), Алексис де (1805, Париж— 1859, Канны) — французский политический мыслитель, историк, социолог, публицист и государственный деятель; один из теоретиков демократии.

Автор работ, среди которых: «О пенитенциарной системе в США и ее применении во Франции» (1833, соавт. Г. де Бомон); «О демократии в Америке» (1835-1845); «Старый порядок и революция» (1856). В 18601866 был издан девятитомник его сочинений под редакцией де Бомона, а в 1893 — «Воспоминания» и переписка. В конце XIX — начале XX вв. о политико-философском наследии Токвиля почти полностью забыли, но по мере нарастания угрозы тоталитарных тенденций интерес к этому мыслителю возрождался: в нем увидели глубокого и оригинального идеолога демократии, авторитетно оппонирующего и фашизму, и коммунизму, вообще любым проявлениям тоталитаризма. Его труды стали заново издавать и переводить, появилось немало биографических и др. исследований. В России после изданий начала века работы Токвиля были запрещены и вышли заново в свет лишь в 1990-х гг.

Вклад в развитие политической мысли Токвиля многогранен, но особо выделяются суждения по общеметодологическим проблемам со-

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

циальных наук, о либерализме и консерватизме, идеи о революции и концепция демократии.

Сочинения Токвиля — своего рода образец социологического подхода к изучению общественных явлений, основанного на принципах историзма (школа Гизо) и детерминизма (влияние Монтескьё), что позволило причислить его к классикам политической социологии. Идеи мыслителя ощутимо повлияли на Вебера, Мангейма и др., а его работы до сих пор остаются примером комплексного теоретико-социологического исследования общества.

В смысле политических пристрастий, т.е. отношения к либерализму и консерватизму, во Франции и Англии Токвиля ассоциировали с либерализмом. Однако политико-философское содержание его трудов сложнее и выходит за противопоставление либерал — консерватор. Токвиль критически и во многом с позиций английского консерватора Бёрка судил о Французской революции, отмечая разрушительную для общества роль французских рационалистов-просветителей, подготовивших ее: они создали иллюзию легкого пути социальных преобразований в соответствии с их личными представлениями о естественном праве, отрицавшими «многосложные и традиционные обычаи», и призывали к полному упразднению гражданских законов (т.е. на деле самой политической системы), отмене религиозных установлений как препятствия свободному рациональному разуму. Дореволюционная французская политическая мысль, таким образом, упрощала действительность и призывала построить притягательную утопию. Осуществление их проекта привело к тому, что «человеческий ум совершенно потерял под собою почву: он не знал, чего держаться и где остановиться», а власть захватила «раса революционеров невиданного типа, которые .не знали сомнений и никогда не колебались какого бы то ни было намерения» («Старый порядок и революция»). Поэтому Революция 1789 г. и все последующие события, по мнению Токвиля — серия драматических явлений, основанных на пренебрежении всяким авторитетом, на узком индивидуализме, на утрате традиционных связей, а это готовило новые бедствия: «Я вижу, что мы уничтожили личности, которые могли, каждая в отдельности, бороться с тиранией; но я вижу, что государство одно наследует все прерогативы, отнятые у семейных союзов, корпораций и отдельных лиц: таким образом, сила небольшого числа граждан, имевшая иногда притеснительный, но часто охранительный характер, заменилась слабостью всех. Раздробление иму- ществ уменьшило расстояние, отделявшее бедного от богатого; но сделавшись ближе друг к другу, они как будто нашли новые основания для взаимной ненависти и, бросая один на другого взгляды, полные страха и зависти, отталкивают друг друга от власти: для одного, как и для другого, не существует понятия о праве, и сила представляется им обоим как единственное основание для настоящего положения и единственная гарантия для будущего» («О демократии в Америке»).

Изучая уже в зрелом возрасте английскую историю, Токвиль пришел к выводу, что гораздо большего можно добиться постепенным улучшением естественно сложившихся и проверенных временем институтов, как сделала Англия в XVII в., чем их заново выстраивать после револю-

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

ционного разрушения всего и вся, как во Франции в XVIII.

Токвиль представлял историческое развитие как замену аристократического (феодального) типа правления демократией: «Вокруг нас происходит великая демократическая революция. Это самая общая, самая древняя и самая постоянная тенденция истории. Она универсальна, она долговременная, .и все события, также как и люди, вносят свой вклад в ее прогресс». Этот революционный по форме процесс обретает не только экстенсивный (т.е. охватывающий многие страны мира), но и качественный характер, преобразуя жизнь общества и выражаясь в индивидуализме, ослаблении власти авторитетов, разрушении барьеров между социальными слоями, приватизации частной жизни, ослаблении ответственности перед обществом и т.д. Несмотря на усилия революционеров, все равно социум сохранит преемственность, даже в негативном смысле.

Токвиль отмечал, что по мере демократизации революции происходят реже, поскольку усиливается индивидуализм и почти исчезают «великие идеи». Вместе с тем, все больше полномочий захватывает себе «огромная социальная безличная» власть в виде централизованного Государства, оставляя людям все меньше свободы. Его описание Токви- лем удивительно совпадает с практикой государства всеобщего благосостояния (англ. welfare state) в XX в. Рост централизации и бюрократизации ведет к тому, что государство избавляет людей «от обязанности думать», т.е. возникает новая тирания чиновников («тирания посредственности»), существование которой подвластные, становящиеся безликой однородной «массой», даже не будут ощущать. Новое демократическое общество, по Токвилю, будет лишено традиционных классовых и сословных различий, но не в социалистическом духе, поскольку неравенство основано на естественных различиях между людьми.

Итак, распространение демократии порождает немало проблем, среди которых вероятность возникновения новой тирании — «демократического деспотизма» («подчиняет право каждого воле всех»). Ему, по мнению Токвиля, нужно противопоставить высокое самосознание членов демократического общества, возможность свободно объединяться в союзы, развитие местного самоуправления, федерализма и добровольных ассоциаций (по сути это формула современного гражданского общества), распространение религиозной этики как противовеса этатистскому (державному) культу, принцип ответственности чиновников.

Лишь в первой половине XIX в. слова демократия и демократ постепенно возвращались в политический словарь, как раз когда система правления США начала отвечать критериям современной демократии: по одним оценкам, этот уровень был достигнут в 1828 г., по другим — через 20 лет, по третьим — только после гражданской войны 1861-1865 гг.

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

Под демократией понимается правление, при котором законодательная власть осуществляется непосредственно всеми гражданами, как в прежние времена в Афинах и в Риме. В нашей стране эта власть находится в руках не народа, а его представителей. Власть народа, по существу, ограничена непосредственным использованием права голоса. Отсюда ясное различие между формой правления у нас и в древних демократиях. Наша форма правления получила название республики или, скорее, представительной республики. Поэтому и слово «демократ» используется как синоним французского якобинца. ...Под республиканцами же мы понимаем друзей нашего представительного правления, которые полагают, что в государстве недопустимо никакое воздействие, которое не было бы санкционировано конституцией и законами.

Н. Уэбстер, «Третье письмо Дж. Пристли от 20 января 1800 г.»

: ,, Перед лицом этих благородно погибших мы принимаем еще большую преданность делу, за которое они отдали свою последнюю и полную меру преданности. Мы здесь торжественно клянемся, что погибшие не отдали свои жизни напрасно, что наша нация, Господом благословенная, обретет возрождение свободы, что правление народа, определяемое народом, для народа никогда не исчезнет с лица земли.

А. Линкольн, «Геттисбургская траурная речь»

Не везде, однако, обстоятельства складывались столь благоприятно, что позволяли неторопливо, зато верно дополнять суверенизацию и конституционализацию демократизацией. В континентальной Европе абсолютизм и полицейский стиль управления обществом вели к деформации модернизационных процессов. Роль государства была преувеличена, в возникающих ассоциациях гражданского общества правители не видели серьезных партнеров, так что даже там, где провозглашали «правовое государство», верховенство права зиждилось не на конституции, а на разуме, воплощенном просвещенным монархом. Неудивительно, что самоутверждение гражданского общества принимало здесь крайние формы всеобщей уравнительности (эгалитаризма), а демократия преимущественно трактовалась в духе всенародности. В конечном счете это привело к революционному перевороту, последствия которого будоражили Европу до середины XIX в., не столько содействуя созданию демократических институтов, сколько просто расчищая политичес-

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

кое пространство. Вместе с тем, Великая Французская революция (1789-1794) дала все-таки определенный импульс процессам политизации и демократизации на европейском континенте. 2.