НЕУВЕРЕННОСТЬ КАК СВОЙСТВО, РЕПРЕЗЕНТИРУЮЩЕЕ ЛИЧНОСТНЫЕ КОМПОНЕНТЫ В РЕГУЛЯТИВНОМ ПРОФИЛЕ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ

Субъективная неопределенность в последние годы стала интерпретироваться также как фактор неуверенности при ПР. Рядом авторов неуверенность отождествляется с субъективной неопределенностью (используется один и тот же термин «uncertainty»).

Обзор современных зарубежных исследований позволяет говорить о достаточно хорошо выраженных тенденциях связывания ПР с эмоционально-мотивационными составляющими саморегуляции.
В психологии финансовых решений неопределенность предстает как изменчивая, противоречивая или редкая обратная связь, дающая информацию об условиях изменения ситуации. При этом более высокая неопределенность способствует откладыванию решения, «расширяет зону бездействия», то есть увеличивается время ПР, особенно если принимаемое решение необратимо. Брэггер с соавторами (Bragger, Bragger, Hantula et al., 1998) выявили, что неопределенность, вызываемая обеспечением обратной связи о положении дел на рынке инвестиций, способствует откладыванию решения и большему вложению ресурсов. Они же показали, как возрастание неопределенности увеличивает ценность информации. При этом доступность приобретения информации способствует снижению субъективной неопределенности, а также ускоряет принятие решения о прекращении инвестирования и уменьшении вложений.
Информация влияет на уровень неопределенности: воспринимаемая субъективная неопределенность может уменьшаться, даже если приобретаемая информация ненадежна или бесполезна для ПР (DiFonzo, Bordia, 1997; Bastardi, Shafir, 1998). Доступ к информации, поддерживающей принятие решения, способствует изменению когнитивной стратегии в сторону более обстоятельного поиска информации (Wang, Zhong, 1992). Повышение неуверенности или субъективной неопределенности способствует учету альтернативной гипотезы, Которая ранее обесценивалась или игнорировалась (McKenzie, 1998).
Показателем неуверенности оказывается время, необходимое для i|P. — чем выше неуверенность, тем больше требуется времени для JP (Ladouceur, Talbot, Dugas, 1997; Дернер, 1997). Компьютеризация

психологического эксперимента оказывается необходимым условием фиксации временных характеристик стратегий при принятии решения.
Современные экспериментальные схемы изучения ПР обычно сочетают компьютеризацию модельных ситуаций выбора и диагностику индивидуальных свойств субъекта, которые предположительно связаны с регуляцией выбора. Ряд авторов предполагают, что есть некоторые личностные диспозиции, обусловливающие реакцию человека на необходимость принятия условий неопределенности (Ко- зелецкий, 1979; Солнцева, Корнилова, 1999). Так, шкала «нетолерант- ность к неуверенности» была разработана с учетом необходимости измерений эмоциональных и поведенческих реакций на неопределенные ситуации. В чувстве неуверенности при этом репрезентирована попытка контролировать будущее, а точнее невозможность полного контроля развития ситуаций усилиями принимающего решения человека (Ladouceur, Talbot, Dugas, 1977). Разработка опросника «Личностные факторы принятия решений (ЛФР)» (Корнилова, 1997) направлялась гипотезой о возможности установления индивидуальных различий по параметру готовности действовать и принимать решения при неполной информации, недостаточности контроля за ситуацией или ПР в ситуации шанса (т.е. при вероятностном исходе). Это свойство было названо личностной готовностью к риску.
Предполагаемые индивидуальные различия связываются не только со шкалами личностной регуляции принятия решения, но и со шкалами, ориентированными на определенные модельные представления. Так, например, под каузальной неуверенностью понимается неуверенность субъекта в своей способности идентифицировать и анализировать причины событий, понимать причинно-следственные связи в социальном мире.
Разработанная Дж. Эдвардсом «Шкала Каузальной Неуверенности» (CUS) состоит из двух субшкал: неуверенности в причинах результатов собственных выборов и неуверенности в причинах результатов действий других людей (Edwards, 1998).

В ходе исследований, проведенных Эдвардсом с соавторами (Edwards, Weary, 1998), было показано, что каузальная неуверенность связана с ощущением недостаточности контроля — чем выше первоначальный уровень в ощущении недостаточности контроля, тем выше в дальнейшем будет уровень каузальной неуверенности.
При достаточно большом внимании, уделявшемся влиянию тревожности на показатели выборов, не обнаружено связи между оценками неуверенности при ПР с тенденцией к беспокойству как генерализованной личностной чертой, но обнаружена корреляция свойства нетолерантности к неуверенности с тревожностью как тенденцией *

беспокойству (Ladouceur, Talbot, Dugas, 1977). Был сделан вывод о том, что нетолерантность к неуверенности существенно определяет уровень личностной тревожности.
Французские исследователи Г. Политцер и К. Жорж апеллируют уже не к субъективному опыту (как организации знаний) человека, а к законам использования языка для объяснения порождения выводов, заставляющих человека усомниться в своих умозаключениях.
Неопределенность посылок переходит в субъективную неуверенность, когда содержание высказываний противоречит жизненным убеждениям или прагматическим данным. Одни люди оказываются способными к дедукции как организации выводов независимо от оценки истинности посылок, другие дают им вероятностную интерпретацию и ориентируются на правдоподобность «...некоторого положения вещей при данной степени уверенности в информации» (Политцер, Жорж, 1996, с. 33), что и рассматривается как «мышление в условиях неопределенности».
В целом можно сказать, что выводы на основе предполагаемых посылок и ПР при неуверенности в их истинности оказываются более трудными и не для всех возможными процессами мышления, нежели мышление на основе использования посылок, в истинности которых человек уверен.
В этой связи следует вспомнить исследование А.Р. Лурии, интерпретирующего сходную феноменологию с точки зрения иного источника неуверенности субъекта — опыта собственной предметной деятельности, за рамки которого испытуемые отказывались продолжать возможные выводы из заданных посылок (Лурия, 1974).
Итак, современные зарубежные исследования влияния субъективной неопределенности на ПР, с одной стороны, дифференцируют показатели ПР (время, информационный поиск), на которые влияют заданные условия неопределенности, а с другой стороны, расширяют представления о факторах неуверенности. Из них выделим подход, связанный с разработкой теории каузальных решений, которая анализирует инструментальную ценность действий с точки зрения их способности каузально вызывать желаемые результаты (Joyce, 1999). Рациональность субъекта, согласно этой теории, заключается в том, что он осуществляет выборы на основе прогнозирования их эффективности в вызывании желаемых результатов, а не просто на основании того, что соответствующие действия предвещают эти результаты.
Тем самым вновь встает старая проблема различения хорошо подготовленных выборов и «хороших» выборов, то есть хорошей ориентировки в основаниях ПР и хороших результатов ПР. Решение становится «хорошим» в силу того, что познавательно-личностные усилия п°зволили человеку преодолеть субъективную неопределенность,

сформировав то детерминистическое представление ситуации, которое и определяет эффективный выбор. Мы отмечаем эту теорию с целью демонстрации того, что анализ ПР, включающих ориентировку на некоторые детерминистические связи или на логические правила, является столь же важным, как и анализ ПР, ориентированных на вероятностные характеристики альтернатив (теория «перспектив» Тверского—Канемана и другие, ориентированные на модели ожидаемой полезности).

<< | >>

↑

Источник: Д.А. Леонтьев. СОВРЕМЕННАЯ П С И ХО Л О Г И Я М О Т И В А Ц И И. 2002

Еще по теме НЕУВЕРЕННОСТЬ КАК СВОЙСТВО, РЕПРЕЗЕНТИРУЮЩЕЕ ЛИЧНОСТНЫЕ КОМПОНЕНТЫ В РЕГУЛЯТИВНОМ ПРОФИЛЕ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ: